Фильмы, которые мне не понравились ( 1 фото )

Я прочитал, как один из моих френдов, умный парень (я не преувеличиваю) и вполне вменяемый, назвал фильм Меньшова «Ширли-Мырли» «лучшим российским фильмом». В смысле, лучшим, из снятых после развала советского кинематографа. Я удивился. Если бы меня попросили называть лучший фильм, я бы, наверно, назвал «Окраину» Луцика или «Любовь» В.Тодоровского или «Прорву» Дыховичного, но уж никак не эту дурно снятую и плохо смонтированную белиберду. И я задумался: «А когда между мной и остальным населением Страны Советов, Страны Гордых Атлантов, Расправивших Плечи, разверзлась пропасть?» Я ведь даже в шутку не могу назвать фильм Меньшова «хорошим». Не говоря уже о том, чтобы назвать его «лучшим».


Ну, вот когда вышлел фильм того же Меньшова «Москва слезам не верит», я, будучи школьником, смотрел его с удовольствием. Я не был в восторге, потому что уже тогда мне были заметны манипуляции зрителем и грубоватость режиссуры, но мне понравилось. А вот уже «Любовь и голуби» 1984 года я счёл зловредной чушью, идиотской вариацией на не такой уж хороший фильм Василия Шукшина «Печки-лавочки». Фильм Шукшина был поделкой довольно гнусной, но ловко слепленной, а творение Меньшова разваливалось на ходу. Тем не менее, фильм «Любовь и голуби» до сих пор пользуется буквально ураганной любовью советского и постсоветского народа и, надо полагать, в 1984 году я уже «оторвался от ветки родимой».

Разумеется, мне не понравился и «Курьер», вышедший ещё позже, в 1986 году. Режиссура там была далеко не авербах, но всё же аккуратная и профессиональная, однако меня коробила социологическая и психологическая фальш сценария. Да и актёрские работы там были, мягко говоря, не ахти какие изысканные. Даже моя любимая Инна Чурикова играла плохо – редкость для неё.
Скорее всего, слом произошёл в 1983 году, после возвращения из армии. Мне ужасно понравились провалившиеся в прокате «Торпедоносцы» Арановича и не произвёл приятного впечатления тогдашний хит «Мы из джаза». Вот тогда и началось расхождение. Там ещё как раз подкатила «Формула любви», закрепившая моё презрение к народному кино, а кстати и повторный показ «Того самого Мюнхаузена» 1979 года (я премьеру не видел, пропустил почему-то) подкатил. Страсть советских зрителей к этим «шедеврам», кажется, окончательно окончательно увела меня в сторону от того места «где мой народ, к несчастью, был» (А.А.Ахматова). Я не мог чувствовать родства с людьми, способными искренне восхищаться песенкой «Уно-уно-уно-ай-момэнто» и заразительно хохотать на фильмах Меньшова.