cokol313
Дуче в СССР ( 30 фото )
- Муссолини находит самолет и летит в Украину. А с ним - какой-то Гитлер. 1941 год.
Кинокамеры запечатлели первое и последнее появление Муссолини на территории СССР. 23 августа штабной поезд дуче выехал в ставку фюрера в Восточной Пруссии. Гитлер, чьи войска уже стояли под Ленинградом и вот-вот должны были окружить армии маршала Буденного под Киевом, приветствовал итальянскую делегацию с видом утомленного, но торжествующего победителя. Как он и предполагал - Советский Союз оказался «колоссом на глиняных ногах»!
Для Муссолини, еще не вполне оправившегося от своей потери, все эти успехи, о которых немецкие генералы и фельдмаршалы рассказывали с утомительной обстоятельностью, были сродни фантастическим историям, не имевшим к реальности никакого отношения. На кадрах кинохроники заметно, каких усилий стоит дуче сохранять на лице видимость заинтересованности, пока фюрер пространно излагает свои стратегические идеи.
Дуче несколько оживился во время посещения Брестской крепости, развалины которой свидетельствовали о недавних жестоких боях. К явному неудовольствию Гитлера, Муссолини попросил перевести для него несколько найденных писем красноармейцев к своим родным - писем, так никогда и не дошедших до адресатов. Для фюрера такой интерес был сродни сумасбродству – он не признавал подобной «чувствительности» в отношении «низшей расы».
А дуче как будто вознамерился снова и снова испытывать терпение своего немецкого друга. Отправляясь на личном самолете фюрера в штаб немецкой группы армий «Юг», действовавшей на Украине, Муссолини, к ужасу Гитлера и его пилота, попросил передать ему штурвал - он-де опытный летчик и отлично справится с пилотированием. Перспектива разбиться где-то в Карпатах накануне величайшего триумфа фюрера абсолютно не прельщала, но после безуспешных попыток отговорить дуче от его намерения Гитлер вынужден был уступить заметно оживившемуся итальянцу. Окруженный встревоженными немцами, готовыми в любой момент принять управление, Муссолини вел самолет над украинской землей, в то время как Гитлер с мрачным видом слушал его рассказы о победах императора Траяна.
Но на земле радость дуче быстро померкла. Вокруг него были немецкие солдаты, восторженно приветствовавшие своего фюрера, - об императоре Траяне, когда-то победившем даков, никто не вспоминал. Позже, во время автомобильной поездки в штаб фельдмаршала Герда фон Рундштедта, Гитлер «отомстил» Муссолини тем, что принялся на свой лад разбирать недостатки русской литературы, особенно нападая на «Войну и мир» Льва Толстого. Муссолини рассеянно слушал фюрера - в эти дни Гитлер его раздражал. Обращаясь к сопровождавшим его итальянцам, дуче насмешливо отозвался о совсем «невоенном» облике нацистского диктатора и его неумении общаться с собственными солдатами. Муссолини вскоре представилась возможность продемонстрировать, как нужно приветствовать победоносные армии - близ Умани итальянским войскам был назначен смотр.
Вместе с начальником генерального штаба Кавальеро и генералом Мессе дуче приветствовал своих солдат, радостно кричавших «Дуче! Дуче!». Энтузиазм еще не побывавших в бою итальянцев был неоспорим, но в остальном вид «легионеров» оказался не таким внушительным, как надеялся Муссолини. На бортах итальянских грузовиков виднелась неумело замазанная реклама продуктов или алкогольных напитков, а немцы смотрели на нестройно продвигающиеся автоколонны с плохо скрытой насмешкой. Это не укрылось от Муссолини, уязвленного недооценкой собственных войск.
Возможно, именно поэтому дуче не удержался от колкости. Когда фюрер, в свойственной ему манере, принялся подсчитывать уже пройденное немецкими войсками расстояние и время, которое им потребуется для того, чтобы завершить «поход против большевизма и английской плутократии», Муссолини прервал его рассуждения вопросом: «Ну и что? Мы что, тоже, как Александр Великий, будем жалобно выть на Луну?» Гитлер растерялся еще больше, когда в ответ на просьбу объяснить, что имел в виду Муссолини, услышал стихи. Положение спас немецкий переводчик, объяснивший фюреру, что дуче цитирует поэму Джованни Пасколо, описавшего неуемную страсть великого македонца ко все новым завоеваниям. Скандал удалось вовремя погасить, но замечание Муссолини било точно в цель - стратегические планы Гитлера были грандиозными и несбыточными, хотя вряд ли в тот момент дуче осознавал, что в этом он не слишком отличается от фюрера.
Попозировав вместе со своими генералами для фотографов, дуче вернулся в восточнопрусскую ставку Гитлера, а затем отправился на поезде домой. Проезжая по территории Польши, он еще раз отметил жестокость установленного нацистами оккупационного режима, но, как и прежде, не желал ничего предпринимать, чтобы хоть как-то облегчить положение католиков-поляков. Демонстрируя уверенность в скором завершении «восточного похода», Муссолини разрешил своей дочери Эдде отправиться в СССР - до конца года она в качестве медсестры работала в итальянском госпитале в Сталино (ныне – Донецк).
Кинокамеры запечатлели первое и последнее появление Муссолини на территории СССР. 23 августа штабной поезд дуче выехал в ставку фюрера в Восточной Пруссии. Гитлер, чьи войска уже стояли под Ленинградом и вот-вот должны были окружить армии маршала Буденного под Киевом, приветствовал итальянскую делегацию с видом утомленного, но торжествующего победителя. Как он и предполагал - Советский Союз оказался «колоссом на глиняных ногах»!
Для Муссолини, еще не вполне оправившегося от своей потери, все эти успехи, о которых немецкие генералы и фельдмаршалы рассказывали с утомительной обстоятельностью, были сродни фантастическим историям, не имевшим к реальности никакого отношения. На кадрах кинохроники заметно, каких усилий стоит дуче сохранять на лице видимость заинтересованности, пока фюрер пространно излагает свои стратегические идеи.
Дуче несколько оживился во время посещения Брестской крепости, развалины которой свидетельствовали о недавних жестоких боях. К явному неудовольствию Гитлера, Муссолини попросил перевести для него несколько найденных писем красноармейцев к своим родным - писем, так никогда и не дошедших до адресатов. Для фюрера такой интерес был сродни сумасбродству – он не признавал подобной «чувствительности» в отношении «низшей расы».
А дуче как будто вознамерился снова и снова испытывать терпение своего немецкого друга. Отправляясь на личном самолете фюрера в штаб немецкой группы армий «Юг», действовавшей на Украине, Муссолини, к ужасу Гитлера и его пилота, попросил передать ему штурвал - он-де опытный летчик и отлично справится с пилотированием. Перспектива разбиться где-то в Карпатах накануне величайшего триумфа фюрера абсолютно не прельщала, но после безуспешных попыток отговорить дуче от его намерения Гитлер вынужден был уступить заметно оживившемуся итальянцу. Окруженный встревоженными немцами, готовыми в любой момент принять управление, Муссолини вел самолет над украинской землей, в то время как Гитлер с мрачным видом слушал его рассказы о победах императора Траяна.
Но на земле радость дуче быстро померкла. Вокруг него были немецкие солдаты, восторженно приветствовавшие своего фюрера, - об императоре Траяне, когда-то победившем даков, никто не вспоминал. Позже, во время автомобильной поездки в штаб фельдмаршала Герда фон Рундштедта, Гитлер «отомстил» Муссолини тем, что принялся на свой лад разбирать недостатки русской литературы, особенно нападая на «Войну и мир» Льва Толстого. Муссолини рассеянно слушал фюрера - в эти дни Гитлер его раздражал. Обращаясь к сопровождавшим его итальянцам, дуче насмешливо отозвался о совсем «невоенном» облике нацистского диктатора и его неумении общаться с собственными солдатами. Муссолини вскоре представилась возможность продемонстрировать, как нужно приветствовать победоносные армии - близ Умани итальянским войскам был назначен смотр.
Вместе с начальником генерального штаба Кавальеро и генералом Мессе дуче приветствовал своих солдат, радостно кричавших «Дуче! Дуче!». Энтузиазм еще не побывавших в бою итальянцев был неоспорим, но в остальном вид «легионеров» оказался не таким внушительным, как надеялся Муссолини. На бортах итальянских грузовиков виднелась неумело замазанная реклама продуктов или алкогольных напитков, а немцы смотрели на нестройно продвигающиеся автоколонны с плохо скрытой насмешкой. Это не укрылось от Муссолини, уязвленного недооценкой собственных войск.
Возможно, именно поэтому дуче не удержался от колкости. Когда фюрер, в свойственной ему манере, принялся подсчитывать уже пройденное немецкими войсками расстояние и время, которое им потребуется для того, чтобы завершить «поход против большевизма и английской плутократии», Муссолини прервал его рассуждения вопросом: «Ну и что? Мы что, тоже, как Александр Великий, будем жалобно выть на Луну?» Гитлер растерялся еще больше, когда в ответ на просьбу объяснить, что имел в виду Муссолини, услышал стихи. Положение спас немецкий переводчик, объяснивший фюреру, что дуче цитирует поэму Джованни Пасколо, описавшего неуемную страсть великого македонца ко все новым завоеваниям. Скандал удалось вовремя погасить, но замечание Муссолини било точно в цель - стратегические планы Гитлера были грандиозными и несбыточными, хотя вряд ли в тот момент дуче осознавал, что в этом он не слишком отличается от фюрера.
Попозировав вместе со своими генералами для фотографов, дуче вернулся в восточнопрусскую ставку Гитлера, а затем отправился на поезде домой. Проезжая по территории Польши, он еще раз отметил жестокость установленного нацистами оккупационного режима, но, как и прежде, не желал ничего предпринимать, чтобы хоть как-то облегчить положение католиков-поляков. Демонстрируя уверенность в скором завершении «восточного похода», Муссолини разрешил своей дочери Эдде отправиться в СССР - до конца года она в качестве медсестры работала в итальянском госпитале в Сталино (ныне – Донецк).
Взято: Тут
687