Степное солнце на Востоке ( 9 фото )

Довольно часто разговор в этом блоге заходит о репутация и их роли в отчественной культуре. Обычно я занимаюсь чем-то вроде развенчивания, доказывая, что репутации кумиров отечественных интеллигентов не соответсвуют профилю реальных фигур – страстный борец против советской власти Булгаков на самом деле был фанатичным поклонником Сталина, уникальный стилист Набоков весьма дурно владел русским языком и так далее. Лишь иногда я касаюсь иной ситуации, когда вполне порядочные люди оказывались по разным причинам ошельмованы и заклеймены, так что у советстливых, равно как и у бесстыжих, россиян при одном упоминании этих имён приключается родимчик от ненависти и злобы – совершенно не мотивированых.




Сегодня в этом контексте мне хотелось бы вспомнить моего однофамильца, Петра Павленко, отличного писателя сталинской эпохи, романиста, которого Иосиф Виссарионович даже хотел сделать главной Союза Писателей, но, подумав, воздержался.

Пётр Павленко прежде всего ВЫГЛЯДЕЛ официозным сталинским литератором, но эта репутация рассыпается в прах при непосредственном (без предвзятости) знакомстве с текстами этого писателя, прежде всего с научно-фантастическим романом «На Востоке».

Это очень жестокая и логичная книга о возможной войне с империалистической Японией, причём о войне кровавой, истребительной, циничной и свирепой со всех сторон. Китайские «товарищи», союзники Красной армии, представлены, как политические авантюристы, едва скрывающие свой национализм. Холодная жестокость японцев даже преуменьшена в сравнении с реальностью, с тем, что вскрылось после поражения императорской Японии в Мировой войне.

Никакой триумфальной радости Пётр Павленко в своём романе не предлагает, только грязь, смерть, хаос, а победы Красной Армии с откровенным сарказмом, чисто условно, обосновываются «красной магией»: великий волшебник в Московском Кремле совершает магический ритуал, и ход войны изменятся оккультным воздействием. Всерьёз воспринять подобный сюжетный ход невозможно. Любому нормальному читателю ясно, что Павленко демонстративно совершает уступку господствующему на тот момент в СССР мировосприятию, но сам-то, разумеется, остаётся атеистом и скептиком.




И это понятно из внелитературной деятельности Павленко. Разумеется, он никогда не присутствовал на допросах своих коллег в НКДВ, это страшные сказки, распускавшиеся уже в 70-х годах, при Брежневе, для взвинчивания ужаса — по протоколу, посторонние не просто не имели права присутствовать на допросах, это было прямо запрещено. Кроме того, Павленко приятельствовал с такими антисоветски настроенными интеллектуалами, как Сергей Эйзенштейн и Максим Штраух — такие педантично порядочные люди не потерпели бы рядом с сосбой сексота.

Короче говоря, «На Востоке» — отличный, сильный и стильный роман, вроде бы восхваляющий установление Советской Власти по всей Азии, но, на деле, разоблачающий «пролетарский империализм» Советского Союза времён товарища Сталина и служащий предупреждением всем тем западным (и восточным) «полезным идиотам», желавшим быть полезными Коммунистическому Интернационалу, за маской которого скрывался красный маг, кремлёвский горец.

Про роман Павленко «Счастье» я уже, кажется, писал. Эта книга уже послевоенная, относящаяся к самому жуткому периоду существования СССР, да, пожалуй, и Российской Империи (разумеется, СССР был реинкарнацией Империи, в той же степени, как нынешняя Россия – реинкарнация СССР), и рассказывает о финале чудовищной войны и возвращении из Европы «домой». Опять-таки, это отнюдь не сталинская апология, типа «Кавалера Золотой Звезды» Бабаевского, в которой использован тот же сюжет. «Счастье» - это фантастический роман, как ныне принято выражаться, «альтернативка». В тщательно и убедительно сконструирован мир, в котором в послевоенном СССР правит «хороший Сталин». Книгу позже обозвали «лакировкой действительности», но к действительности этот роман не имеет отношения — это постмодернистская конструкция, внутренне непротиворечивая и динамически развивающаяся по имманентным ей законам.




Почему эта конструкция «постмодернисткая»? Потому что в 20-30-е годы Павленко был писателем-модернистом, экспериментировавшим с различными повествовательными тактиками, а в романе «Счастье» он прибегнул к реалистической, а лучше назвать это в манере Игоря Смирнова, «веристической» форме, наполнив её модернистскими изломами. Там даже сам товарищ Сталин появляется в качестве персонажа, куда уж дальше...

Здесь, на этом месте, должно было быть воспоминание о том, что я познакомился с творчеством Павленко в детстве, по книжке «Степное солнце», которое мне очень понравилось, хоть и рассказывало про уборочную страду в колхозе. Потом, несколько позже, я увидел экранизацию и был страшно разочарован: режиссёр выбросил из фильма именно то, что меня привело в восторг в самой повести – горячий ветер в лицо, ослепляющий жар степного солнца, смех девочки и восторженный полёт в долгую, долгую жизнь с бесконечными чудесами.