klim1970
Чужой в чужой стране ( 12 фото )
Фильмы и книги, посвященные деконструкции повествовательных тактик, всегда интересны. По крайней мере, для меня. Я всегда любил пародии и искусствоведческие анализы. И не любил фанфики. Поэтому к «Новым приключениям Кота в сапогах» Александра Роу я относился сдержано – впрочем, отдавал должное виртуозности и формальному мастерству, демонстрируемому этим фильмом, но всегда обожал «Петю и Красную Шапочку» Райковского и Степанцева.
«Петя и Красная Шапочка» - с детских лет культ для меня, не меньший, чем «Чипполино» и «Шайбу! Шайбу!» Дёжкина. История мальчика, проваливающегося в известный ему сюжет и меняющего происходящее по своему разумению, завораживала меня. Разумеется, когда я был простым советским ребёнком, я не мог оценить по достоинству этот мультфильм. Я дорастал до него постепенно, с каждым новым просмотром открывая какие-то новые детали, какие-то новые смыслы. Это умное кино. Постмодернистское – сказали бы в девяностые годы.
На самый первый взгляд, «Петя и Красная Шапочка» - типичная сказка советской литературы о проникновении «одного из нас» в эпический «параллельные мир». Я уже описывал структуру и значение подобных сказок в серии постов о «пионерской готике», поэтому не стану повторяться. Но конкретно в этом сюжете нас поджидает неожиданность: Петя оказывается не чужаком-анархистом, разрушающим установленный порядок, и не персонажем, ищущим свой сюжет, а органической частью излагаемой истории. Он мгновенно встраивается в действие, становясь деталью уже существующей конструкции.
Дело в том, что мультфильм делался в 1958 году, в период десталинизации, когда внезапно «прозревшему» советскому народу предлагались новые точки зрения на события в стране и мире. От прежних, сталинистских конструкций в фильме представительствует Диктор, который заранее всё знает, всегда говорит то, что всем и без того понятно, и теряется при малейшем намёке на отклонение от заранее начертаного плана. Посреди фильма, как вы помните, Диктор внезапно снимает с себя ответственность, потому что сюжет начинает развиваться не по шаблону.
Однако отклонения от шаблона минимальные. Мы знаем, что Красная Шапочка сначала погибнет, а потом будет спасена, и она действительно будет спасена, хотя не так, как предполагалось исходным сюжетом. Финал сказки предопределён, но, благодаря Пете, он будет достигнут с меньшими жертвами. Даже Волк не пострадает, ему не будут вспарывать брюхо.
Чрезвычайно интересно сравнивать этот фильм конца 50 с мультфильмом на схожий сюжет, сделанный в начале 80-х, в период, когда от советской культуры осталась только шкура, выеденная изнутри. Я имею в виду «Ивашку из Дворца Пионеров», работу Геннадия Соколького, очень умного и холодного мастера, начавшего работу в советской анимации аж в 1962 году. Стоит отметить, что сценарий «Ивашки» написан самим Эдуардом Успенским. И сценарий, конечно, очень интересно противостоит истории, придуманной Сутеевым для «Пети и Красной Шапочки». Оба автора – знаковые фигуры, каждый для своей эпохи.
Прежде всего, любопытно сравнить фигуры протагонистов, Пети и Вани. Петя одет в мягкую полуспортивную одежду, много двигается, он очень пластичен, непрерывно жестикулирует, широко размахивая руками, так сказать, пытается доминировать в окружающем пространстве... Причём – интересная деталь – Петя очень быстро перенимает манеры окружающих, пытается говорить и двигаться в том стиле, который ему кажется адекватным для «сказки про Красную Шапочку». У него это получается не очень хорошо, что служит дополнительным источником комизма. Центральный герой фильма, срисованный с Ивана Уфимцева (режиссёр мультипликационного кино, прославленный ролью генералиссимуса Суворова в рекламе Империал-Банка) в детстве, является почти полной противоположностью Пети. Это неприятный большеголовый мальчик в очках и в парадной пионерской форме, которую в 1981 году уже никто из нормальных детей не носил, сутулый, полноватый, спередвигающийся мелкими с прижатыми к телу локтями, в общем, стремящийся занимать как можно меньше места. Ваня - начинающий функцонер. Над его столом во Дворце Пионеров висит табличка с его именем и указанием, что он «ответственный» за чего-то там такое.
Что происходит в фильмах?
В «Пете» мальчик, собирающийся совершить мелкое правонарушение, попадает в иной мир и тут же начинает преобразовывать этот мир в соответствии со своими моральными и эстетическими представлениями. Средством преобразования ему служит почти непрерывная коммуникация с другими персонажами. Петя манипулирует окружающими, буквально забалтывая их. Между прочим, речевые практики Пети напоминают мне лучшую миниатюру Жванецкого «Что случилось на вашем участке?» блистательно разыгранную дуэтом Карцева и Ильченко. Интересно, повлиял ли на Жванецкого сценарий «Пети и Красной Шапочки»?
В «Ивашке» скромно сидящего за столом тюленеобразного мальчика выхватывают и бросают в сказку про Бабу Ягу. Ваня не вступает в разговоры с другими персонажами. Быстро прояснив ситуацию, он прерывает контакт со своей похитительницей и деловито концентрируется на создании разнообразных гаджетов, которые должны так или иначе вывести из игры его противников. Никаких эмоций, равно как и любопытства, Ваня при этом не проявляет. Перед ним стоит задача, и он ее решает. Диалога, в сущности, нет. Почти весь текст, произносимый в мультфильме – монолог слабой беспомощной старушки, непрерывно сыплющей нелепыми угрозами. Да и злодеи, являющиеся к ней на подмогу, выглядят довольно жалко.
Эти два фильма структурно похожи, но эпохи, во время которых создавались оба фильма, диктовали разные аранжировки сюжетов. В «Пете» происходило стремительное расширение ареала действий «советского пионера». В «Ивашке» «советский пионер» преследовал только одну цель: вернуться домой любой ценой. В «Пете» герой навязывал окружающим свой дискурс. В «Ивашке» герой уповал на механические приспособения. Попытки Вани продекларировать своё крэдо («А пионеров не едят!») выглядят предельно жалко: он может рассчитывать на приборы и инструменты, но не на моральную и идеологическую правоту.
Да... Стоит также отметить, что действие "Пети и Красной Шапочки" чётко вписано в исторический контекст: мы можем точно определить, когда именно Петя провалился в мультфильм, например, по афишам фильмов на заборе. Зато время действия "Ивашки из Дворца Пионеров" максимально размыто - это не 1981 год и даже на 1977, а усреднённое "сегодня", мир без движения и без свойств.
В заключение хочу сказать вот что. В детстве, отрочестве и юности я, оказывается, смотрел свой любимый мультфильм с цензурным ограничением: в финале была убрана песенка охотников о том, что, вот, они пока что охотники, а вот в будущем из действия будут считаться браконьерством. Почему песенку убрали? Могу предположить: после 1964 года кто-то заметил, что песенку охотников можно счесть выпадом против Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева, как раз любившего баловаться тем, что иначе как «браконьерством» не назовёшь. Поэтому финал детского мультфильма заменили.
«Петя и Красная Шапочка» - с детских лет культ для меня, не меньший, чем «Чипполино» и «Шайбу! Шайбу!» Дёжкина. История мальчика, проваливающегося в известный ему сюжет и меняющего происходящее по своему разумению, завораживала меня. Разумеется, когда я был простым советским ребёнком, я не мог оценить по достоинству этот мультфильм. Я дорастал до него постепенно, с каждым новым просмотром открывая какие-то новые детали, какие-то новые смыслы. Это умное кино. Постмодернистское – сказали бы в девяностые годы.
На самый первый взгляд, «Петя и Красная Шапочка» - типичная сказка советской литературы о проникновении «одного из нас» в эпический «параллельные мир». Я уже описывал структуру и значение подобных сказок в серии постов о «пионерской готике», поэтому не стану повторяться. Но конкретно в этом сюжете нас поджидает неожиданность: Петя оказывается не чужаком-анархистом, разрушающим установленный порядок, и не персонажем, ищущим свой сюжет, а органической частью излагаемой истории. Он мгновенно встраивается в действие, становясь деталью уже существующей конструкции.
Дело в том, что мультфильм делался в 1958 году, в период десталинизации, когда внезапно «прозревшему» советскому народу предлагались новые точки зрения на события в стране и мире. От прежних, сталинистских конструкций в фильме представительствует Диктор, который заранее всё знает, всегда говорит то, что всем и без того понятно, и теряется при малейшем намёке на отклонение от заранее начертаного плана. Посреди фильма, как вы помните, Диктор внезапно снимает с себя ответственность, потому что сюжет начинает развиваться не по шаблону.
Однако отклонения от шаблона минимальные. Мы знаем, что Красная Шапочка сначала погибнет, а потом будет спасена, и она действительно будет спасена, хотя не так, как предполагалось исходным сюжетом. Финал сказки предопределён, но, благодаря Пете, он будет достигнут с меньшими жертвами. Даже Волк не пострадает, ему не будут вспарывать брюхо.
Чрезвычайно интересно сравнивать этот фильм конца 50 с мультфильмом на схожий сюжет, сделанный в начале 80-х, в период, когда от советской культуры осталась только шкура, выеденная изнутри. Я имею в виду «Ивашку из Дворца Пионеров», работу Геннадия Соколького, очень умного и холодного мастера, начавшего работу в советской анимации аж в 1962 году. Стоит отметить, что сценарий «Ивашки» написан самим Эдуардом Успенским. И сценарий, конечно, очень интересно противостоит истории, придуманной Сутеевым для «Пети и Красной Шапочки». Оба автора – знаковые фигуры, каждый для своей эпохи.
Прежде всего, любопытно сравнить фигуры протагонистов, Пети и Вани. Петя одет в мягкую полуспортивную одежду, много двигается, он очень пластичен, непрерывно жестикулирует, широко размахивая руками, так сказать, пытается доминировать в окружающем пространстве... Причём – интересная деталь – Петя очень быстро перенимает манеры окружающих, пытается говорить и двигаться в том стиле, который ему кажется адекватным для «сказки про Красную Шапочку». У него это получается не очень хорошо, что служит дополнительным источником комизма. Центральный герой фильма, срисованный с Ивана Уфимцева (режиссёр мультипликационного кино, прославленный ролью генералиссимуса Суворова в рекламе Империал-Банка) в детстве, является почти полной противоположностью Пети. Это неприятный большеголовый мальчик в очках и в парадной пионерской форме, которую в 1981 году уже никто из нормальных детей не носил, сутулый, полноватый, спередвигающийся мелкими с прижатыми к телу локтями, в общем, стремящийся занимать как можно меньше места. Ваня - начинающий функцонер. Над его столом во Дворце Пионеров висит табличка с его именем и указанием, что он «ответственный» за чего-то там такое.
Что происходит в фильмах?
В «Пете» мальчик, собирающийся совершить мелкое правонарушение, попадает в иной мир и тут же начинает преобразовывать этот мир в соответствии со своими моральными и эстетическими представлениями. Средством преобразования ему служит почти непрерывная коммуникация с другими персонажами. Петя манипулирует окружающими, буквально забалтывая их. Между прочим, речевые практики Пети напоминают мне лучшую миниатюру Жванецкого «Что случилось на вашем участке?» блистательно разыгранную дуэтом Карцева и Ильченко. Интересно, повлиял ли на Жванецкого сценарий «Пети и Красной Шапочки»?
В «Ивашке» скромно сидящего за столом тюленеобразного мальчика выхватывают и бросают в сказку про Бабу Ягу. Ваня не вступает в разговоры с другими персонажами. Быстро прояснив ситуацию, он прерывает контакт со своей похитительницей и деловито концентрируется на создании разнообразных гаджетов, которые должны так или иначе вывести из игры его противников. Никаких эмоций, равно как и любопытства, Ваня при этом не проявляет. Перед ним стоит задача, и он ее решает. Диалога, в сущности, нет. Почти весь текст, произносимый в мультфильме – монолог слабой беспомощной старушки, непрерывно сыплющей нелепыми угрозами. Да и злодеи, являющиеся к ней на подмогу, выглядят довольно жалко.
Эти два фильма структурно похожи, но эпохи, во время которых создавались оба фильма, диктовали разные аранжировки сюжетов. В «Пете» происходило стремительное расширение ареала действий «советского пионера». В «Ивашке» «советский пионер» преследовал только одну цель: вернуться домой любой ценой. В «Пете» герой навязывал окружающим свой дискурс. В «Ивашке» герой уповал на механические приспособения. Попытки Вани продекларировать своё крэдо («А пионеров не едят!») выглядят предельно жалко: он может рассчитывать на приборы и инструменты, но не на моральную и идеологическую правоту.
Да... Стоит также отметить, что действие "Пети и Красной Шапочки" чётко вписано в исторический контекст: мы можем точно определить, когда именно Петя провалился в мультфильм, например, по афишам фильмов на заборе. Зато время действия "Ивашки из Дворца Пионеров" максимально размыто - это не 1981 год и даже на 1977, а усреднённое "сегодня", мир без движения и без свойств.
В заключение хочу сказать вот что. В детстве, отрочестве и юности я, оказывается, смотрел свой любимый мультфильм с цензурным ограничением: в финале была убрана песенка охотников о том, что, вот, они пока что охотники, а вот в будущем из действия будут считаться браконьерством. Почему песенку убрали? Могу предположить: после 1964 года кто-то заметил, что песенку охотников можно счесть выпадом против Генерального Секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева, как раз любившего баловаться тем, что иначе как «браконьерством» не назовёшь. Поэтому финал детского мультфильма заменили.
Взято: Тут
783