Хой и Герменчук. Чеченские скансены. ( 66 фото )

С лёгкой руки военных журналистов за вайнахскими селениями закрепилось общекавказское слово "аул". У самих чеченцев оно не в ходу: по-русски это просто сёла, а вообще-то есть у них и традиционное название - юрт. Впрочем, на степняцкую юрту чеченская сакля похожа как бы не меньше, чем русская изба, да и сам юрт - понятие весьма растяжимое. Ведь испокон веков вайнахская земля состояла их двух разных, совершенно не похожих друг на друга миров высоких гор и равнины-"плоскости". Как выглядят современные сёла, отстроенные после тотального разорения в Чеченских войнах, можно оценить в прошлой части. Но в Чечне есть ещё и несколько весьма зрелищных скансенов с совершенно необычным после советских музеев деревянного зодчества подходом. Авторский Донди-Юрт в Урус-Мартане пока что вынесем за скобки: в сегодняшнем рассказе - вполне государственные Хой высоко в горах и Шира-Юрт в селе Герменчук между показанными опять же в прошлой части Шали и Аргуном. В первый мы ездили с "Неизвестной Россией", во второй - уже сами на маршрутке от Минутки. За более общим же рассказом о том, как в этих сёлах жили, как одевались, что ели и что пели - отсылаю в отдельный историко-этнографический обзор.


Высокогорный Хой, конечный пункт экскурсий на озеро Кезеной-Ам, ещё называют Мёртвым городом и Селением Стражников. Он стоит в 1846 метрах над уровнем моря, на горе Шимара в Андийском хребте, рассечённом здесь глубокой долиной речки Ансалты. Само слово "хой" действительно значит "стража", и современные гиды аттестуют этот юрт как чуть ли не тренировочный лагерь лучших на Кавказе джигитов. Более вероятно, что Хой просто начинался со сторожевого поста на границе чеченских и аварских владений, когда Чингисхан и Тамерлан опустошили плоскость, загнав вайнахов обратно на гиблые кручи. Первыми жителями тревожного пограничья стали 7 семейств, мужчин в которых звали Амин, Алхаст, Ангут, Баьллиг, Утулкх, Лекъа и Гези. От них произошли 7 гар (родов), образовавших тейп (клан) хой, в свою очередь ставший частью тукхума (племени) Чеберлой, населявшего высокогорья над лесистой Ичкерией. Отктровенно говоря, Хой был совсем не типичным горным селом - ведь в большинстве своём такие аулы были совсем невелики, 20-30 дворов, здесь же к концу 19 века было 195 дворов и более 2000 жителей. Таких огромных селений и в нынешней Горной Чечне не найти, так что совсем не мудрено, что Хой часто называют городом. Население его, правда, ещё в 19 веке упёрлось в потолок - молодёжь массово спускалась в Сержень-Юрт, Курчалой и знакомые нам по прошлой части Чечен-Аул и Бердыкёль (Комсомольское). Ну а Мёртвым этот город стал, само собой, в 1944 году, когда за одну ночь всех чеченцев и ингушей выгнали из родных домов да повели на станции, к теплушкам в Казахстан. В 1958, когда изгнание кончилось и реабилитированные вайнахи вернулись на родину, большинство горных сёл уже не возродились - в одних местах пишут, что на поселение в горах действовал негласный запрет, а в других - что чеченцам и самим туда было не надо: выход на плоскость был для них такой же многовековой мечтой, как для России выход к морю, депортация научила их жить в степи, и вайнахи попросту перестали быть горцами. Ну а 195 дворов Хоя так и продолжали лежать над пропастью Ансалты величественными руинами, и до недавнего времени туристов тут встречал примерно такой вид.

фото отсюда (там же указан первоисточник).


Затем, однако, кому-то из хозяев Фонда Кадыров пришла в голову идея полностью отстроить Хой в качестве музея, и вот, буквально с года на год, Селение Стражников подняли из руин. Рады этому были далеко не все, и, скажем, наш гид Ксения с искренней досадой в голосе называла Хой не иначе как "уже не древний город". Да ехали мы не "в Хой", как было бы пару лет назад, а "на Хой" - это тоже юмор недовольных гидов. Новый Хой получился довольно зрелищным, и по мне так правильнее всего было бы половину аула восстановить, а половину оставить как было.


Вход в Уженедревний Город платный - рублей 100 или 150. Чуть ниже ворот - родник, центр жизни любого аула, питавший его арыки.


По стенам развешаны цитаты из чеченского кодекса чести къонахалла. Здесь приведу, пожалуй, самую актуальную для современных горячих кавказских ребят. Наш водитель Мага, впрочем, пояснил, что къонах ("витязь", "добрый молодец") - это почти недостижимый идеал, настоящих кьонахов на всю Чечню раз два и обчёлся, и даже само это слово столь громкое, что просто как похвалу (в значнии "молодец мужЫк!") чеченцы его не используют.


Ну а вот так выглядит сам Уженедревний Город на фоне высочайшей чеченской горы Тебулосмта (4493м):


И хотя новодельность, конечно, очевидна, всё же сам пейзаж кавказского аула узнаётся. Из таковых я прежде видел Хыналыг в Азербайджане, и если ободрать с улиц Хоя плитку, заляпать заборы кизяком, увешать окна разноцветными коврами и гирляндами сушащегося белья, да натянуть проводов с трансформаторами и спутниковыми тарелками - получится вполне правдоподобная картина:


В некоторых домах хорошо видны различия старой и новой кладки. Старая - безрастворная: бесконечные войны сделали одним из важнейших требований к вайнахской сакле восстановимость. На старом проверенном месте и из готовых камней такая складывалась за неделю, а значит за пару недель разорённый набегом аул полностью возвращался к жизни. Реплики домов, конечно, строились уже на растворе, но главное, пожалуй, отступление от канона - даже не стены, а крыши.


В типичной вайнахской сакле они делались без несущих балок: между стен устанавливались прутья, поверх них клался настил из древесной коры, а на нём раскатывался толстый слой глины. Такая крыша прекрасно держала воду, да и на вес человека была расчитана вполне - как и в Дагестане, крыша одного дома тут могла служить двором другого. А вот для веса целой группы туристов, да ещё за столом с лавочкой, да ещё с возможностью подать на организатора в суд, такая конструкция явно уже не годилась.


О былом, однако, напоминают ручные катки, которыми глину старых крыш равняли:


Для надёжности впечатывая в неё священные слова:


Извилистые улицы без плана, становившиеся для врагов многоуровневым лабиринтом - верная примета горских селений:


Но грубость реконструкций тут компенсирует сам подход - чеченцы построили здесь не музей, а реплику села в полный рост.  По его улицам бродят коровы:


А в каждый дом можно зайти, и изнутри дома выглядят так, будто жители в одночасье собрали вещи да покинули аул. Возможно, имеется в виду "Хой накануне депортации" - интерьеры тут явно не дорусской эпохи, а начала ХХ века, когда на смену традиционному очагу "кхерч" пришёл камин, а в обиходе у вайнахов помимо ковров да сундуков появилась какая-никакая мебель:


Под некоторыми домами - вполне аутентичные погреба, в которых держали скотину. Горные сакли частично врубались в склон, а из вынутого камня складывались внешние стены:


Мечети среди этих домов выделяются лишь выступами михрабов:


Однако Чечня не была Чечнёй, если бы в музейной мечети не мог совершить намаза местный гид, грозненский турист или работник близлежащей турбазы.


Над горным селом возвышаются башни - их, в отличие от домов, строили на века: саклей во время вражеского набега можно было пожертвовать, сохранив в неприступной башне себя и припасы. Судя по числу родов, когда-то над Хоем возвышались 7 башен, но в Чечне военном зодчеству не повезло - что не взорвали порохом в Кавказскую войну, то расстреляли из пушек в депортацию, а что пережило депортацию - добила в 1990-х авиация РФ. В Чечне подавляющее большинства башен - реплики, и над Хоем таких торчит две. Облик их, впрочем, для Чечни весьма необычен: речь даже не про тамгу в виде креста, которая могла остаться в роли оберега с тех давних времён, когда вайнахи были христианами, а про саму конструкцию. По своей устройству это не вайнахские, а типичные сванские башни, распространённые мало того что по ту сторону Кавказского хребта, так ещё и парой сотен километров западнее! На самом деле сванские башни в Чечне действительно попадаются, а так как датированы они с погрешностью в несколько веков, их происхождение не ясно - то ли вайнахи позаимствовали идею родовых башен у сванов и не сразу выработали свой архитектурный тип, то ли какие-то роды были в кровной вражде с зодчими и потому звали артели из Грузии. Да и в нынешних Чечне и Ингушетии реставрацией древностей нередко занимаются грузинские мастера.


В нижней части Хоя стоит Боевая башня. Больше всего в ней впечатляет вход по бревну с зарубками - в те времена, когда такие башни использовались по назначению, он был даже очень парадным, а чаще через второй этаж на башню влезали по верёвкам. Именно на втором этаже пережидали набег или лавину (а то и просто ночевали, покидая саклю) хозяева, а первый этаж служил каменным мешком, куда спускали пленников и рабов.


Выше хранились припасы, но в общем изнутри эта башня не аутентична - между нижними людскими ярусами и кладовой канонические башни имели каменный купол, служивший вторым рубежом обороны. Здесь же все перекрытия из дерева и глины. Да и лестницы располагались по углам зигзагом, а не в середине:


Но и восстановили эту башню больше как смотровую площадку. Из её бойниц открываются роскошные виды на крыши села (кадры №1 и 8) и долину Ансалты. Обратите внимание, что склоны над ущельем покрыты террасами - когда-то на каждом мысу висел свой аул, и от некоторых даже остались руины:


На улицах аула есть и несколько жилых башен, сплющившихся со временем в 2-3-этажные каменные дома. Ближе к входу же высится Смотровая башня, или Хобов (Башня Стражи) 5-метровой ширины и 16-метровой высоты. Обветшалая, с поломанной верхушкой, и после депортации она стояла в полный рост над руинами аула, а сильнее всего была повреждена в 2002 году во время очередной контртеррористической операции. Отреставрировали её тоже первой, в 2018 году, по чертежам советского археолога Владимира Марковина с использованием аутентичных камней.


Она представляет собой самый архаичный тип вайнахской башни - с плоской площадкой наверху. Но именно поэтому Хобов "сторожевая": в таких башнях труднее обороняться, но зато с них куда лучше обзор, да и для сигнального костра есть место.


Панорамы села с этой площадки я уже показывал (кадры №5, 6 и 7), а вот такой вид с башни открывается вверх по ущелью:


И всё-таки в Уженедревнем Городе остался один полностью аутентичный элемент. Это - кладбище, хорошо заметное с башни:


У входа - маленький и современный воинский памятник:


А за оградами - замшелые каменные плиты без украшений и надписей, отколотые от скал и вкопанные вертикально. В старину считалось, что чеченец должен знать в лицо даже своих мёртвых предков, вернее - их чурты (надгробия) в этом безмолвном саду камней:


Когда эти чурты были поставлены - не берусь предполагать. Под единственной стелой с уже современной надписью покоится человек, живший в 19 веке:


Несколько чуртов выглядят особенными - этакие мавзолеи без одной стены. О том, кто покоится под ними, пишут разное. Где-то - о праведниках и проповедниках ислама, где-то - о героях Кавказской войны.


В нишах - плиты с арабской вязью, изображениями оружия и даже странными, полуабстрактными силуэтами джигитов в черкесках с газырями. Но над арками чуртов - петроглифы, солярные знаки, тамги:


Хотя мусульмане среди вайнахов были столько, сколько вообще известен науке этот народ, всё же массовый переход в ислам тут начался лишь в Новое время, и только в годы Кавказской войны религия Пророка стала в этих горах доминирующей. А потому я не могу отделаться от мысли, что мусульманские чурты тут встроены в древние сиелинги - языческие алтари:


...В горах жить красиво, но тяжко. У людей из высоких юртов, конечно, были сады с яблонями и вишнями, огороды с фасолю и чесноком, и конечно же пастбища с мелкими неприхотливыми баранами. Но производящее хозяйство на холодных кручах не справлялось без хозяйства присваивающего - сбора черемши и ягод в лесах, ловли форели в быстрых реках, охоты на птиц или горных козлов и, конечно же, набегов. Перевалить через хребет, спуститься в долину Грузии, разорить какое-нибудь селение или разграбить торговый караван, а потом пойти на плоскость, там продать награбленное да купить зерна - вот так много веков работала здешняя экономика. Потому и являлся мужчина в первую очередь воином, что без набегов горцам было просто не прожить. Нехватку рук в обработке земли всегда можно было компенсировать лаями - пленниками-рабами. Набеговое хозяйство способствовало жизни в маленьким общинах-тейпах, внутри которых была строгая взаимопомощь, а вот снаружи - зыбкость и вражда, зарегулированная лишь всё той же къонахаллой, фактически являвшей собой не столько этикет, сколько свод законов для правосудия своими руками. Немудрено, что мечтой чеченцев была плоскость, на бескрайних полях которой можно самим выращивать пшеницу или кукурузу и пасти не тощих баранов, а грандиозных коров. С 15-16 веков, когда в Великой Степи прошло время могучих орд, вайнахи начали всё активнее спускаться к берегам Сунжи. Первоначально горные юрты были чем-то вроде метрополий, а плоскостные - колониями, и между ними шёл постоянный обмен скота, черемши и награбленного на зерно и бахчу. Торжищем всея Вайнахии служил показанный в прошлой части Чечен-Аул, по которому соседи и прозвали нохчи чеченцами. Вокруг стояли котары (хутора), "филиалы" различных горных юртов, постепенно сраставшиеся в обширные сёла, где уже в 18 веке не редкостью были сотни дворов и тысячи жителей. Именно так и возникла система тейпов, отвязавшихся от конкретных сёл и превратившихся в экстерриториальные кланы.


Вот и в огромном селе Герменчук (12 тыс. жителей), что приросло к Шали...


...со стороны Аргуна...


...живут представители полутора десятка тейпов - в основном из Ичкерии (Беной, Цонтарой, Харачой и другие), но и от остальных тукхумов понемногу. Хойцев, правда, здесь нет, а потому два чеченских юрта-музея не образуют единой системы. На самом въезде в Герменчук со стороны Аргуна, напротив сельского ДК...


...сходу привлекает взгляд 23-метровая, абсолютно каноническая по своим формам вайнахская башня. В отличие от сванских башен Хоя, она гораздо тоньше, плавно сужается кверху и увенчана пирамидальной кровлей с карнизами из плитняка. На плоскости башни изредка встречались - однако последние были разрушены ещё в Кавказскую войну. Может быть, такая стояла и в Герменчуке - название это селение получило отнюдь не в честь офицера-героя западнорусских кровей, а по транскрипции вайнахского Гермчига. Которое, в свою очередь, здорово напоминает тюркское Керменчик - "городок": есть версия, что первые вайнахские колонии на плоскости возникали на месте ордынских ставок. Как и соседние Шали да Чечен-Аул, Герменчук явно был в числе старейших плоскостных селений, и в 1820 году именно сюда Алексей Ермолов с Николаем Грековым силами мобилизованных под страхом расправы чеченцев прорубили из Грозной крепости первую просеку, сеть которых, создававшаяся для карательных отрядов, за пару-тройку поколений разгерметизировала горский уклад.


Новая башня Герменчука снаружи смотрится правдоподобно, но на самом деле сложена из шлакоблоков в каменной облицовке:


Что, впрочем, никак не ухудшает вид с неё на зелёный простор Чеченской равнины между горами Кавказа и гребнем Терского хребта. У подножья башни раскинулся Шира-Юрт, дословно Старое село, представляющее собой реплику чеченского аула на плоскости:


Он был основан в 2014 году, и первоначально назывался Шира-Котар (Старый хутор), а до юрта разросся в процессе. Если Донди-Юрт в Урус-Мартане создавал один человек, а Хой уже не древним делался на деньги Фонда Кадыровых, то в Герменчуке был выбран промежуточный вариант - "белхи", то есть по-нашему говоря - стройка "всем миром", по местному обычаю конечно в добровольно-принудительном порядке. Местные власти просто распределили между различными организациями района подшефные объекты, и за считанные месяцы на берегу каменистой Джалки вырос скансен из 40 домов:


Вход сюда везде указан как бесплатный, а на самом деле оплата есть и делается она вот так:


Смотрители, однако, красноречиво сидят в сакле охотника:


У входа вместо родника встречает глубокий колодец:


А за ним - миниатюрная мечеть, внучатая племянница горской башни:


Не знаю, сверялись ли организаторы Шира-Котара с этнографическими материалами, или просто каждая бригада выбрала руководителем старейшего участника, а тот строил дом "как у деда".


В итоге получилось очень душевно, колоритно и убедительно:


Основным материалом на плоскости служил турлук - хворост, обмазанный саманом:


Крыши крыли соломой, а кто побогаче - освоили в 19 веке черепицу, одним из крупнейших производителей которой в Российской империи был областной Владикавказ:


На равнине горцы переквалифицировались в землепашцев - поначалу основными культурами были ячмень и просо, но постепенно их вытеснили пшеница и кукуруза, очень кстати для вайнахов именно в эти века попавшая в Старый свет. У терских казаков чеченцы покупали коров, постепенно теснивших из их скотоводства баранов.


На некоторых домах Шира-Юрта попадаются вот такие надписи, напоминающие о белхи:


Усадебки Шира-Юрта вроде и похожи друг на друга, а все разные - будто каждую строила отдельная семья. Между собой селяне активно взаимодействовали - есть тут и кузница, и гончарная мастерская. У кого-то на участке был колодец:


У кого-то - куьрк, большая печь, где пекли хлеб и жарили кукурузу:


При всей мусульманской брезгливости, тут не забыли даже про такое вот необходимое сооружение, которое большинство скансенов обходят стороной:


Как говорил мне один чеченец, "героев воспитывают матери", имея в виду, что отец только учит сына необходимым навыкам да служит ему образцом. Мужчина с регулярно заходившими гостями да жена с детьми в чеченских домах жили порознь, вот только само это раздельное существование было устроено по-разному: в жилых башнях сегрегация была по этажам, в одноэтажных горных домах - по комнатам, ну а на плоскости часто строилось два дома дверь в дверь с общей крышей:


В каждый дом здесь, как и в Хое, можно беспрепятственно зайти:


И здесь тоже не покидает ощущение, будто люди совсем недавно ушли из аула и теперь где-то ждут возможности вернуться домой:


Шира-Юрт был заявлен как аул 18 века, но так как здесь простые чеченцы строили дедовские дома - получилось скорее то же "накануне депортации". Простейшая мебель, фабричные ковры, бидоны и зингеры - всё это явно уже русское заимствование:


Хотя и с традиционной посудой, которую, быть может, ещё предки привезли сюда с гор:


Средства отопления - пеш (упрощённая русская печь с турлучной трубой) и товха - очаг, в который клали целую колоду, медленно тлевшую пол-зимы. А вот чего я не увидел ни здесь, ни в Хое - это зы, надочажную цепь, главную святыню чеченского дома, на которой клялись и прощали. Но может дело в том, что подлинную зы в музей никто не отдаст, а реплику сделать не догадались.


Предметы старого быта - крупорушки:


Сундуки:


И хлебная доска с благословением:


А ещё - керосиновые лампы: нефтяные колодцы в Грозненской балке рыли испокон веков, простейшими средствами отделяя "белую нефть" от "чёрной". Чёрную использовали в основном для гидроизоляции, а белую заливали в светильники, и тысячу лет назад бывшие здесь привычным предметом обихода:


Дополняет картину ряд ретромашин под навесом:


Особенно эффектный на фоне башни, за которой гремят фуры:


Кладбищем Шира-Юрт не оснащён, но на равнине чеченские некрополи вот такие. Вид их совсем иной, сбросивший горскую суровость - чурты покрыты вязью, резьбой, орнаментами, которые благодарные потомки и поныне поновляют, крася в яркие цвета. Острые пики над могилами же не зависят от уровня моря - старейшим из них чуть более четверти века, и под ними покоятся те, кто погиб на войне с Россией.


Кадр выше снят где-то на дороге, у разных концов которой расположены Герменчук и Хой. Об этой дороге я расскажу дальше, и в следующей части речь пойдёт про Ведено и окружающую его Ичкерию.

ЗЕМЛЯ ВАЙНАХОВ-2021

Обзор поездки и оглавлление серии.
Вайнахский мир. История и культура.
Чечня

Реалии современности.
Грозный. Общий колорит.
Грозный. История и что от неё осталось.
Грозный. Проспект Кадырова и проспект Путина.
Грозный. ПромыслА.
Окрестности Грозного. Шали, Аргун, Чечен-Аул.
Чеченские скансены. Хой и Герменчук.
Ведено и Ичкерия.
Кезеной-Ам.
Урус-Мартан и Серноводск.
Аргунское ущелье.
Шарой и Химой.
Шелковской район. Парабоч и Старогладовская.
Ингушетия

Магас и ингушская идентичность.
Назрань и окрестности.
Сунжа, Малгобек, Галашки.
Горная Ингушетия. Таргимская котловина.
Горная Ингушетия. Эгикал и Эрзи.
Горная Ингушетия. Армхи и поход на Столовую гору.
Северная Осетия - Алания (не вайнахи!)

Моздок.
Беслан.