Mikser
«Дело Собчака»: сентиментальное расследование ( 3 фото )
В мае этого года на внеконкурсном показе в Каннах состоялась премьера фильма Веры Кричевской, снятой в соавторстве с Ксенией Собчак, — «Дело Собчака». Картина была презентована как громкий фильм-расследование, но у некоторых критиков вызвала вопросы. Разбираемся, о чем и каким образом нам рассказывают спикеры, среди которых помимо семьи Собчак Владимир Путин, Дмитрий Медведев и Анатолий Чубайс.
Сначала на экране появляются черно-белые кадры выступлений Анатолия Собчака, бывшего мэра Санкт-Петербурга. А затем Ксения Собчак, стоя у Казанского собора, говорит о том, что пришло время найти ответы на вопросы, которые она не успела задать отцу. Почему, например, он назначил себе в помощники кадрового офицера КГБ Путина? Или почему Ельцин выбрал Путина преемником?
Следующие два часа разные сослуживцы Собчака, среди которых и сам Путин, и один из его учеников — Дмитрий Медведев, будут рассказывать ей историю, произошедшую в 90-х, начиная с того самого путча.
Ксения признает, что так как путч был самой вершиной карьеры ее отца, то практически весь остальной фильм говорит о падении: падении интереса граждан, падении лояльности Ельцина. А в итоге — провал на выборах губернатора, фальсификация уголовного дела, побег и возвращение — как оказалось, ненадолго.
Несмотря на то, что картина заявляется как фильм-расследование, это не совсем так. По-хорошему, любой документальный фильм — это расследование, попытка разобраться в некоем произошедшем. И «Дело Собчака» — расследование не больше, чем тот же «Туман войны». В «Собчаке» не выходит наружу внезапная правда, которая поразит зрителя, после этого фильма все не расставится на свои места. Дело Собчака не становится кристально ясным для зрителя от того, что он услышит. Этот фильм — скорее напоминание истории, ее подробный пересказ с четкой расстановкой акцентов.
Иногда, правда, подробностей становится действительно много, — например, Людмила Нарусова, вдова Собчака, рассказывает, как она по инструкциям Путина помогала мужу отправиться в Париж на операцию. Или, проще говоря, как они с Путиным устроили Собчаку побег. Эта история почти что из шпионского фильма: так как за Нарусовой была выставлена слежка, то напрямую зайти в AirFranceне было никакой возможности, поэтому пришлось идти через магазин с одеждой, выходить оттуда через черный ход, а затем возвращаться тем же путем. Но это детали, которые не становятся большим откровением, а оживляют историю, делают ее услышанной зрителем из первых уст.
Но ответы на вопросы о Путине, которые Собчак поднимает в самом начале, все же прозвучат. Кажется, что именно на них здесь сделан основной акцент. Эти ответы звучат для нашего уже 18 лет как бессменного президента лестно: Ельцин назначил преемником за хорошее дело, за отвагу. Это повторит почти каждый из спикеров, а Путин лишь скромно подтвердит, что «не мог поступить иначе».
Наверно, куда более значимой характеристикой для «Дела Собчака» является не громкое «расследование», а слова, которые в политических документальных фильмах встречаются реже: сентиментальность, ностальгия и попытки справится с потерей.
То, что именно эти настроения будут в картине основными, с самого начала обещает тон Ксении как закадрового рассказчика. Хоть она и задается политическими вопросами, о Собчаке она говорит именно как об отце, а на экране то и дело мелькают их совместные фото и видео, где начинающий политик Собчак спрашивает у дочери-школьницы, как с отметками в школе.
Сентиментальный тон подхватывают и спикеры-политики. Путин говорит о бывшем начальнике неизменно почтительно и грустно, Медведев достает листок А4, который оказывается последней запиской, полученной от Собчака. Записка простая, про назначенную встречу — но премьер ее почему-то не просто сберег, а хранит уже почти 20 лет.
Сентиментальность здесь не только по поводу самого Собчака, но и по поводу 90-х, потерянного времени. Вот опять же Медведев тепло говорит о том, что как здорово — простого профессора могли выбрать в высшие эшелоны власти, прекрасное время. Все вспоминают, как перемены, принесенные путчем, обещали новую жизнь. Ксения отдельно отмечает суды против клеветы, которые выигрывал Собчак, уже проиграв на выборах: «Да, тогда опальный политик мог рассчитывать на честный суд».
Но главная ностальгия даже не в этих замечаниях, звучащих немного странно и иронично — вроде бы не в такой компании стоит грустить о нечестных судах, — а в разговорах Ксении с матерью. Они и сняты иначе. С политиками интервьюер Ксения говорит в черных комнатах и свое присутствие почти не выдает. Разговоры с матерью проходят в их семейной квартире, которая, кстати, и послужила поводом для печальных событий.
Висконтиевские (или, как считают некоторые критики, бергмановские) беседы в интерьере, в которых мы видим двух равноправных действующих лиц, а не интервьюера и респондента. Нарусова в чем-то оправдывается перед дочерью, в чем-то объясняется, но по факту они не могут сказать друг другу ничего нового. Они просто снова и снова переживают боль потери и гадают — каково бы отцу-либералу пришлось сейчас.
Это картина, снятая отличным документалистом Верой Кричевской, во многом лишена ее привычного авторского почерка. Но, с другой стороны, выглядит следующим фильмом цикла, начатым в 2006 году со «Слишком свободным человеком» про Бориса Немцова. И сходства здесь не только формальные: 90-е, взлеты и падения талантливого политика, спикер Чубайс.
Основное сходство — в настроении: это уже второй фильм, в котором оказывается, что центральный персонаж оказывается слишком хорошим человеком для властных эшелонов. Один — слишком свободным, другой — слишком интеллигентным.
Сначала на экране появляются черно-белые кадры выступлений Анатолия Собчака, бывшего мэра Санкт-Петербурга. А затем Ксения Собчак, стоя у Казанского собора, говорит о том, что пришло время найти ответы на вопросы, которые она не успела задать отцу. Почему, например, он назначил себе в помощники кадрового офицера КГБ Путина? Или почему Ельцин выбрал Путина преемником?
Следующие два часа разные сослуживцы Собчака, среди которых и сам Путин, и один из его учеников — Дмитрий Медведев, будут рассказывать ей историю, произошедшую в 90-х, начиная с того самого путча.
Ксения признает, что так как путч был самой вершиной карьеры ее отца, то практически весь остальной фильм говорит о падении: падении интереса граждан, падении лояльности Ельцина. А в итоге — провал на выборах губернатора, фальсификация уголовного дела, побег и возвращение — как оказалось, ненадолго.
Несмотря на то, что картина заявляется как фильм-расследование, это не совсем так. По-хорошему, любой документальный фильм — это расследование, попытка разобраться в некоем произошедшем. И «Дело Собчака» — расследование не больше, чем тот же «Туман войны». В «Собчаке» не выходит наружу внезапная правда, которая поразит зрителя, после этого фильма все не расставится на свои места. Дело Собчака не становится кристально ясным для зрителя от того, что он услышит. Этот фильм — скорее напоминание истории, ее подробный пересказ с четкой расстановкой акцентов.
Иногда, правда, подробностей становится действительно много, — например, Людмила Нарусова, вдова Собчака, рассказывает, как она по инструкциям Путина помогала мужу отправиться в Париж на операцию. Или, проще говоря, как они с Путиным устроили Собчаку побег. Эта история почти что из шпионского фильма: так как за Нарусовой была выставлена слежка, то напрямую зайти в AirFranceне было никакой возможности, поэтому пришлось идти через магазин с одеждой, выходить оттуда через черный ход, а затем возвращаться тем же путем. Но это детали, которые не становятся большим откровением, а оживляют историю, делают ее услышанной зрителем из первых уст.
Но ответы на вопросы о Путине, которые Собчак поднимает в самом начале, все же прозвучат. Кажется, что именно на них здесь сделан основной акцент. Эти ответы звучат для нашего уже 18 лет как бессменного президента лестно: Ельцин назначил преемником за хорошее дело, за отвагу. Это повторит почти каждый из спикеров, а Путин лишь скромно подтвердит, что «не мог поступить иначе».
Наверно, куда более значимой характеристикой для «Дела Собчака» является не громкое «расследование», а слова, которые в политических документальных фильмах встречаются реже: сентиментальность, ностальгия и попытки справится с потерей.
То, что именно эти настроения будут в картине основными, с самого начала обещает тон Ксении как закадрового рассказчика. Хоть она и задается политическими вопросами, о Собчаке она говорит именно как об отце, а на экране то и дело мелькают их совместные фото и видео, где начинающий политик Собчак спрашивает у дочери-школьницы, как с отметками в школе.
Сентиментальный тон подхватывают и спикеры-политики. Путин говорит о бывшем начальнике неизменно почтительно и грустно, Медведев достает листок А4, который оказывается последней запиской, полученной от Собчака. Записка простая, про назначенную встречу — но премьер ее почему-то не просто сберег, а хранит уже почти 20 лет.
Сентиментальность здесь не только по поводу самого Собчака, но и по поводу 90-х, потерянного времени. Вот опять же Медведев тепло говорит о том, что как здорово — простого профессора могли выбрать в высшие эшелоны власти, прекрасное время. Все вспоминают, как перемены, принесенные путчем, обещали новую жизнь. Ксения отдельно отмечает суды против клеветы, которые выигрывал Собчак, уже проиграв на выборах: «Да, тогда опальный политик мог рассчитывать на честный суд».
Но главная ностальгия даже не в этих замечаниях, звучащих немного странно и иронично — вроде бы не в такой компании стоит грустить о нечестных судах, — а в разговорах Ксении с матерью. Они и сняты иначе. С политиками интервьюер Ксения говорит в черных комнатах и свое присутствие почти не выдает. Разговоры с матерью проходят в их семейной квартире, которая, кстати, и послужила поводом для печальных событий.
Висконтиевские (или, как считают некоторые критики, бергмановские) беседы в интерьере, в которых мы видим двух равноправных действующих лиц, а не интервьюера и респондента. Нарусова в чем-то оправдывается перед дочерью, в чем-то объясняется, но по факту они не могут сказать друг другу ничего нового. Они просто снова и снова переживают боль потери и гадают — каково бы отцу-либералу пришлось сейчас.
Это картина, снятая отличным документалистом Верой Кричевской, во многом лишена ее привычного авторского почерка. Но, с другой стороны, выглядит следующим фильмом цикла, начатым в 2006 году со «Слишком свободным человеком» про Бориса Немцова. И сходства здесь не только формальные: 90-е, взлеты и падения талантливого политика, спикер Чубайс.
Основное сходство — в настроении: это уже второй фильм, в котором оказывается, что центральный персонаж оказывается слишком хорошим человеком для властных эшелонов. Один — слишком свободным, другой — слишком интеллигентным.
Взято: Тут
0