Россия в Первой мировой войне: ошибки официального целеполагания ( 5 фото )

В текущем году исполняется 105 лет со времени окончания Первой мировой войны. Первыми капитулировали (29 сентября – 30 октября 1918 г.) Болгария и доживавшая свои последние дни Османская империя. Аналогичная судьба постигла и другую державу «Четверного Союза» – Австро-Венгерскую империю, на окраинах которой, а именно в Галиции, уже полыхала украино-польская война. Увы, не дожила до окончания империалистической войны и Российская империя…

Известно, что одна из причин втягивания романовской династии в катастрофическую мировую бойню стали огромные внешние долги, по объёму которых «Россия, которую мы потеряли» занимала едва ли не первое место в мире. Первая мировая война привела к окончательному расстройству финансовой системы и полному упадку хозяйственной жизни. Как известно, к политики «продразвёрстки» сперва были вынуждены прибегнуть вовсе не «злые» большевики в 1918, а их монархические предшественники в 1916 году. Перед приходом к власти правительства Ленина с учётом довоенного долга и гарантированных внешних займов общие объёмы заимствований превысили 12,5 млрд. руб. Основными кредиторами дооктябрьской России были Англия и Франция (до 80 % внешних долгов), на Германию приходилось 7-8 процентов заимствований, ещё немного – на Голландию и США.

Как известно, в 1915-17 гг. германские и австро-венгерские части оккупировали большую часть Прибалтики и Белоруссии, «русскую» Польшу, Моодзунский архипелаг на Балтике на подступах к Петрограду. Захват же противником Риги с Двинском (с 1921 г. – Даугавпилс) в 1917 г. при странном попустительстве со стороны русского командования открыл кайзеровским войскам кратчайший сухопутный маршрут на тогдашнюю столицу.


Одной из причин этих поражений, как последующего и развала Российской Империи, стало официозное целеполагание в этой войне.

О.С. Поршнева, доктор исторических наук из Уральского госуниверситета, отмечает феноменальный патриотический подъём в России в 1914 году после начала «Второй отечественной войны» (по аналогии с Отечественной войной 1812 года). Реже упоминают, что такая тенденция была характерна, прежде всего, для русских и русскоязычных регионов страны, ибо приоритет «защиты единокровных-единоверных братьев-славян», отражённый в (адресованных Германии и Австро-Венгрии в августе 1914 г.) манифестах Николая II, косвенно, если не впрямую, оставлял «за скобками» вовлечение в разворачивающиеся военные действия нерусских народов и этнических групп. «Россия, единая по вере и крови с славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно», – отмечалось в императорском манифесте, однако о будущей судьбе других народов Австро-Венгрии и России там ничего не говорилось. К примеру, не было упомянуто о поддержке Российской империей растущего стремления стремление венгров к отделению от «немецкой» Австрии. Нелишним было бы упоминание о притеснениях мусульман Боснии, аннексированной Веной у Османской империи в 1908 г., что расценивалось современниками как крупнейший дипломатический провал России того времени. Такие акценты, буде они должным образом расставлены, существенно расширили бы ареал потенциальных союзников России в войне с Австро-Венгрией и Германией.

Весьма размытым в межнациональном вопросе оказался и Манифест Николая II 20 октября 1914 г. об объявлении войны Османской империи: «…Россия принимает это новое против нея выступление старого угнетателя христианской веры и всех славянских народов. Нынешнее безрассудное вмешательство Турции в военные действия только ускорит роковой для нее исход событий и откроет России путь к разрешению завещанных ей предками исторических задач на берегах Чёрного моря». Как видим, речь идёт только о славянских народах, хотя уде для 1914 г. не редкостью было факты массового уничтожения издавна проживавших на турецкой территории армян, греков, ассирийцев; усиливались притеснения туркмен, терекеменцев, персов, татов, друзов, арабских политических групп.

Вместе с тем, уже 17 сентября (то есть ещё до официального объявления войны) Николай II издаёт адресованную армянам пафосную прокламацию, в которой, в частности, говорились: «Русский народ не без гордости вспоминает своих славных армянских детей. Лазаревы, Меликовы и другие сражались наряду с их братьями-рабами за величие своей родины. Ваша вековая верность — для меня залог тому, что вы ждете в эти торжественные дни исполнять все ваши обязанности с непоколебимой верой в окончательный успех наших армий и правоту. Армяне! Соединенные с вашими кровными братьями под скипетром царя, наконец, вы узнаете сладости свободы и правосудия».  К концу 1914 года в русской армии уже служили от 150 до 200 тысяч армян – солдат и офицеров, причём большая их часть была направлена на русско-германский и русско-австрийский фронты.


Кавказский фронт 1915-1916 гг.

В конце октября 1914 года, по распоряжению командования Кавказского фронта был подготовлен проект обращения к турецким армянам с упоминанием о том, что в случае вступления организованных в Эчмиадзине армянских дружин на территорию Турции «Державный вождь земли Русской гарантирует народу армянскому создание автономной Армении в пределах шести армянских вилайетов и неразрывно связанной с ними Киликии под мощным протекторатом Великой России». Однако, как показали дальнейшие события, данные обещания носили, мягко говоря, несколько преждевременный характер. В своей практической политике на занятой территории от Трапезунда до Вана русские военно-гражданские власти столкнулись с тяжелейшими последствиями геноцидной политики младотурецкого режима, помноженной на многолетний этнорелизиозный антагонизм разноплеменного местного населения. И хотя события на Кавказском фронте развивались в 1915-18 гг. развивались для русской армии более успешно, чем на Западном, распад Российской империи означал обвал и этого протяжённого фронта, открыв турецким интервентам прямой путь в бывшее «русское» Закавказье (как известно известие о крахе Османской империи застало их в Баку, Дербенте и Порт-Петровске).

Вероятно, более последовательный подход требовался и применительно к Средней Азии, причём с участием хана Хивы и эмира Бухары, пользовавшихся в Российской империи по факту правами автономий. Но не привлечение этому документу туркестанских владетелей наверняка было связано с их нежеланием позиционироваться как официальные союзники Российской империи в противостоянии с единоверной им Османской империей. Как известно, попытка привлечь не подлежавшее призыву туземное население к тыловым работам спровоцировало ожесточённое сопротивление казахов и киргизов, буквально вырезавшим русские поселения. Карательные действия царских властей привели к миграции значительной части местного населения в номинально «китайский» Синьцзян. Трагические события в Туркестане (в частности, в Семиречье) в 1915-16 гг. неоднократно отдавались гулким эхом и в период Гражданской войны на территории бывшей Российской империи.


…Но перенесёмся вновь на Западный фронт, с которого мы начали наш небольшой очерк. Осознавая важнейшую роль польского фактора, уже в самом начале войны царское правительство выступило за «широкое самоуправление в составе России всех земель Польши», не обозначив при этом её точных границ. «…Хотя сто пятьдесят лет назад Польша была разорвана на части, её душа выжила, и она жила в надежде, что для польского народа наступит час возрождения и примирения с Россией», – отмечалось в Манифесте Великого князя Николая Николаевича 14 августа 1914 г., содержавшем также упоминания о планах предоставления польским землям широкой автономии. Вместе с тем, оккупация Германией и, частично, Австро-Венгрией в 1914-1915 гг. польского региона России не могла способствовать, в контексте этого Манифеста, пророссийской ориентации поляков – тем более в «польских» районах Германии и Австро-Венгрии.


Как известно, западные и южные границы «русской» части Польши были максимально приближены к Берлину и к находящемуся в составе Австро-Венгрии историческому центру Западной Галиции Кракову. Однако эти факторы были почему-то проигнорированы русским командованием, приказавшем начать в августе 1914 г. наступление лесо-болотистой местности «глубинной» Восточной Пруссии. Результатом неподготовленных действий стала восточно-прусская катастрофа с захватом германцами уже осенью 1914 г. трети «русской» Польши, а к осени 1915 г. вместе с австро-венгерскими войсками, практически всей её территории. Наконец, массовое переселение из районов военных действий местного еврейского населения, считавшегося лояльным скорее к войскам кайзера, вызвало с его стороны дополнительное озлобление, толкнув множество выходцев из местечек Украины и Белоруссии в революционный водоворот…

Сегодня, когда в воздухе явно пахнет новой мировой грозой, необходимо максимально объективно и с «холодной головой» анализировать ошибки прошлого, по возможности просчитывая последствия выхода из обусловленных зависимостью извне и чреватых катастрофическими последствиями авантюрных внешних предприятий.

Алексей БАЛИЕВ