В советский хоккей могли играть только советские люди: Фетисов о том, как пережил распад СССР ( 5 фото )

Ровно 30 лет назад, 25 декабря 1991 года, символически закончилась история Страны Советов: красное полотнище с серпом и молотом было спущено в 19 часов 35 минут. А в 19:45 над Кремлем взвился триколор как символ новой России. Чуть раньше Михаил Горбачев в телевизионном эфире объявил о своей отставке с поста президента СССР.

Красным в той стране был не только флаг. «Красной машиной» называли и непобедимую сборную СССР по хоккею с шайбой. В славном советском прошлом эта команда семь раз побеждала на Олимпийских играх и 22 — на чемпионатах мира. Как жилось в Стране Советов и была ли ее гибель неизбежна, рассказал в беседе с ФАН легенда советского хоккея Вячеслав Фетисов, который был лучшим бомбардиром среди защитников сборной СССР.


— Вячеслав Александрович, каково это — быть капитаном хоккейной команды СССР и играть, защищая честь Страны Советов, советского народа и того самого красного флага, который 30 лет назад был спущен с флагштока над Кремлем?

— Это были гордость и счастье. И куда бы мы ни приезжали, в любую республику Советского Союза, мы везде были просто героями национальными. «Красная машина» великого СССР. Каким образом наши пацаны, мы обыгрывали всех — это же невозможно просто. Советские хоккеисты делали всех: и американцев, и канадцев, и хитроумных европейцев. Непобедимая сборная по хоккею блистала на всех хоккейных континентах. А это все потому, что мы выросли в СССР патриотами своей страны. Мы получили шикарное образование. И такое мы творили на льду, потому что каждый играл не сам за себя, а у нас было коллективные мышление и взаимодействие. И, конечно, это вещи, которые остаются с тобой навсегда. И меня тут накануне спросили, когда сборная России играла в турнире Первого канала в майках сборной СССР, напомнили ли они мне игру моей советской команды, и играли ли эти хоккеисты, как советские? На что я ответил, что в советский хоккей могли играть только советские люди. Поэтому да, много что было хорошего. И немного странно было потом, когда наша хоккейная команда приезжает в братскую республику, но уже как гость, а не как гражданин. И такие вещи тоже нелегко воспринимались.


— Как Вы считаете, можно ли было и нужно ли было сохранять СССР? Подобную «перезагрузку» просто невозможно представить в той же Америке…

— Вопрос такой непростой. И мне кажется, что людей нужно было спросить, чего хотят они. Вообще, мне сложно говорить, и для меня странно как-то все это сейчас, потому что я уехал играть в НХЛ в Америку в 1989 году. И когда я уехал из СССР, то в первое лето у нас не получилось приехать в отпуск на родину домой. И я вернулся, по сути, уже в другую страну. И тогда это хоть и было немного странно, но при этом я был все дни на баррикадах августовского путча 1991 года, когда страна могла оказаться на грани войны, поэтому, как и все, боролся за свободу и мир. И вот, сейчас, когда нужно ответить на ваш вопрос, то в памяти всплывают и эти все события. Да и все это делал, а сейчас вам говорю — капитан сборной Советского Союза.

Много хорошего было. Много происходило и того, что сегодня непонятно. И, наверное, о том, какая была та страна и нужно было ли ее сохранять — нужно сейчас, прежде всего, наших родителей спрашивать. Вот. Мой отец жив, слава богу, ему 90 лет. И он говорит, что вот, если бы все родные его сейчас бы поднялись и увидели, как мы живем... Но мне кажется, сила нации и земли нашей, она заключается во многом другом. Особенности нашей страны и при СССР, и при России ведь — и в дружбе, и в поддержке между людьми, и в особенностях нашего национального характера. Был ли вариант сохранить СССР?! Ну, наверное, был. И, может быть, нужна была какая-то другая трансформация?! Хотя не знаю. Не могу однозначно ответить. Сложно мне сейчас, когда я сегодня слушал по этой теме разные комментарии и историков, и политологов. Они ругают одного, второго, третьего. Но кто знает?! Могло быть и хуже, могло быть и лучше.

Но я рос абсолютно счастливым ребенком в СССР, хотя и жила наша семья в бараке без всяких условий — не было воды, тепла, и туалет был на улице. А когда в хрущевку переехали, в 42-метровую квартиру, шесть человек, то восприняли это, будто переехали во дворец. Насчет распада, понимаете, беда надвигалась постепенно. Это и пустые полки в магазинах, и талоны, и усталость людей, и застой во всех сферах, несмотря на якобы какую-то там перестройку. По сути, мы даже толком тогда и не понимали, что произошло. И если честно, мне кажется, что до сих пор полностью не понимаем, почему вдруг так повернулось, и СССР распался. Странно было, что, вот раз — и больше СССР нет. Точно мы не задумывались тогда, к каким последствиям это все приведет. Но как-то жалко сейчас осознавать, что так быстро и просто перечеркнули целую страну. Возможно, кому-то это радость тогда доставило. Но оценивая позицию сейчас, по прошествии 30 лет, мне грустно.


— Чувство свободы, о котором много говорили, в частности, и на баррикадах августовского путча, Вы испытали после того, как Горбачев заявил об отставке, а флаг СССР был снят?

— Это чувство свободы — мне непонятно до сих пор, что это такое. Свобода — это когда ты можешь делать то, что тебе нравится, и выбирать свое из многообразия. Хотя я понимаю сегодня, что страна, которая пережила много воин и реальных, и холодных, и промышленных, и индустриальных всегда старалась сохранить свою идентичность. И я благодарен СССР и всем ее гражданам, которые выиграли Великую Отечественную войну. Ведь если бы не они и не та страна, то мир бы сегодня говорил совсем на другом языке, и мы тоже.


— Разговор о кончине СССР закончим на грустной ноте, Вячеслав Александрович?

— Я благодарен СССР, что получил шикарное образование и стал одним из лучших хоккеистов в мировой истории. Но если бы не было распада СССР, то не было бы ничего нового дальше. А так — и тренером успешно поработал, и министром спорта в моей новой стране за семь лет много что сделал. И сенатором был, и теперь — депутат Государственной думы России, и посол ООН по пяти программам. Значит, и те изменения на политической карте 25 декабря 1991 года были не зря. И я благодарен любимому Советскому Союзу, что он был, каким он меня сделал, и за то, что есть сейчас. Это, видимо, была одна из миссий СССР — балансировать мир. И когда я понимаю, чего это стоило и каких усилий, и кому бы это было под силу, то я понимаю — что только СССР.

Накануне в Думе предложили установить День памяти распада СССР. С таким предложением выступил вице-спикер Госдумы, представитель ЛДПР Борис Чернышов. Для этого он предлагает внести поправки в закон о днях воинской славы и памятных датах. В пояснительной записке к проекту Чернышов назвал распад СССР главной геополитической катастрофой ХХ века, которая привела к «дезинтеграции в различных сферах жизни», обострению политического и экономического кризиса и возникновению межнациональных конфликтов.