БОЛЬШАЯ ВОЙНА ИЗ ДОНБАССА ПЕРЕНОСИТСЯ: НОВАЯ ТОЧКА УДАРА ОПРЕДЕЛЕНА ( 2 фото )

ФОТО: ANAS ALKHARBOUTLI/DPA/GLOBALLOOKPRESS

АЛЕКСАНДР ЦЫГАНОВ

Те, кто начал гражданскую войну в Сирии в 2011 году, даже в страшном сне не могли подумать, что события приведут к военному вмешательству России. А оно, в свою очередь, – к возвращению Россией статуса безусловной мировой державы и к утрате мировой гегемонии Соединёнными Штатами Америки.

Десять лет назад в Сирии началось сокрушение Америки. И возвращение России в стан великих держав. Если бы подростки, с ареста которых в марте 2011 года начался бунт в сирийском городе Даръа, знали об этом, они могли бы гордиться своей исторической ролью. 

Причины последствий

На следующий день после ареста протестовавших юношей на улицы вышли их родственники и друзья. Усмирить их агрессивность полиция мирными средствами не смогла и открыла огонь. Трое убитых. Новая демонстрация, новые стычки. В городе уже не кипеж, а кипение.

Но даже тогда ещё никто (кроме, возможно, тех, кто всё и организовал) не думал, что этот трагический, но всё же локальный инцидент, вполне обыденный для Востока, превратится в растянувшуюся более чем на 10 лет гражданскую войну…

К общенациональному взрыву привёл другой расстрел: когда полиция открыла огонь по манифестантам, приехавшим в Даръа из других городов Сирии, чтобы присоединиться к протестам. А после того как в ночь на 23 марта бойцы службы безопасности взяли штурмом мечеть Аль-Омари, локальные события подожгли всю страну. Никого уже не интересовало, что в мечети нашли гору оружия, – ярость вскипела. В этой многонациональной, а главное, многоконфессиональной стране с суннитским, однако, большинством она и не могла не вскипеть: алавиты, это "шиитское отродье", посмели осквернить один из центров суннитского фундаментализма! А ведь сунниты с шиитами режутся уже 14 столетий и по гораздо меньшим поводам…

Отметим в скобочках: для внешнего по отношению к исламу человека разница между этими двумя толками не кажется пропастью. Ну подумаешь, в рамках единой религии для всех мусульман сунниты наряду с Кораном признают сунну – предание о пророке Мухаммеде (да считают законными преемниками Мухаммеда первых четырёх халифов), а шииты убеждены, что власть в умме, исламской общине, должна принадлежать исключительно его потомкам (от его дочери Фатимы и двоюродного брата Али ибн Абу Талиба). Тем более что Али в конце концов был одним из признаваемых суннитами первых четырёх праведных халифов. Тем не менее пропасть за прошедшие со времени раскола века стала настолько широкой и глубокой, что даже о теоретическом примирении между конфессиями речи не идёт. Хотя на частном уровне люди вполне себе мирно взаимодействуют… пока что-нибудь не даст повода обрушиться в новую резню.

Словом, вот тогда в Сирии и разверзся ад, вырвавшийся наружу в Даръа…

Хотя поначалу он таковым не казался. Люди же выходили на улицы под вполне правильными, хоть и мучительно странно ориентированными на западную телекартинку лозунгами. Нет коррупции, требовали они, положить конец безработице, прекратить репрессии, гарантировать гражданские свободы и тому подобное.

Всё правильно, конечно, никто с такой постановкой задач не спорит. Вот только сама задача, если трезво глянуть, совершенно экзотична для этой цивилизации. Коррупция – это воздух Востока. Это его хлеб. Это мотор любой здешней экономики, начиная ещё со времён, наверное, Древнего Шумера. А то и до того.

Безработица – а как её избыть, если в сытые 80-е и 90-е годы во всём арабском мире население едва ли не удвоилось? И теперь вокруг всё сплошь молодёжь. Но для которой действительно нет ни работы, ни вообще нормального занятия. Кроме войны. Ибо на войне платят деньги.

Репрессии – само собой, плохо. Вот только, как показывает практика в той же Сирии, когда прежние "протестанты" дорываются до власти, то в репрессиях они частенько далеко за спинами оставляют так называемые правящие режимы. Ужасающий террор "Исламского государства" (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена) против иноверцев и инакомыслящих – типичный пример того, на что способны даже временно победившие на какой-то территории "борцы с режимом". Режимы, по крайней мере, не репрессировали древние памятники, взрывая их ради торжества своих фанатичных догм.

Ну а насчёт гражданских свобод на Востоке – это вообще типовая калька с западной пропаганды. Традиционалистское общество, густо пронизанное родо-племенными отношениями и средневековыми нормами, подчиняющееся слову шейхов, а не закону, поскольку то слово базируется на силе, – вы о чём, ребята? 

Последствия причин

Если бы они знали, те подростки, чем закончится для них лично тогдашнее разрисовывание стен антиправительственными лозунгами (и чем это откликнется для их страны), они, быть может, трижды ещё подумали, прежде чем выйти на свою хулиганскую, в общем-то, акцию. "Твоя очередь следующая, доктор!" – пшикали они из баллончиков с краской красивой арабской вязью обращение к офтальмологу по профессии Башару Асаду. Намекали на судьбу свергнутых первыми "арабскими революциями" президента Хосни Мубарака в Египте и президента Зин аль-Абидина Бен Али в Тунисе.

По нашим данным, из 15 отпрысков тех, известных в Даръа, семей 9 погибло в разверзшемся затем аду гражданской войны. Один умер тогда же, когда вслед за своей акцией вместе с приятелями оказался в полиции, где подвергся интенсивному дознанию со стороны сотрудников службы внутренней безопасности Сирии. Нехорошо, кто спорит. Но это Восток.

Судьба остальных неизвестна.

Что же до их страны, то сегодня, 10 лет спустя, по оценкам Международного комитета Красного Креста (МККК), в гуманитарной помощи нуждаются 13,4 миллиона из 18 миллионов граждан Сирии. По данным ООН, с 2011 года более 12 миллионов стали беженцами – 5,6 миллиона человек правдами и неправдами перебрались за рубеж, 6,6 миллиона стали внутренними беженцами. Своё жильё потеряли более трети сирийских семей.

Так и хочется спросить тех подростков и всех тогдашних протестующих: вам тогда плохо жилось – сейчас хорошо стало?

Впрочем, тем подросткам, как и жителям всего региона Даръа (или, как чаще принято передавать эту транскрипцию, Дараа), до судеб страны и тогда, и сегодня не слишком большое дело. Регион этот, сложный как экономически, так и политически, всегда выделялся своей особостью, всегда бурлил, даже в благополучные времена. А тогда, в 2010-2011 годах, Сирия, как и весь Ближний Восток, всё ещё страдала от последствий жестокой засухи и никак не могла их преодолеть. В и без того вечно страдавшем от нехватки воды регионе сложилась катастрофическая ситуация, выход из которой местное суннитское население традиционно увидело в отделении от Дамаска и правящих в нём алавитов. Которые, по слухам, вообще в своём символе веры обходятся без Аллаха, говоря: "Верую и исповедую, что нет иного Бога, кроме Али ибн Абу Талиба".

А тут как раз подоспели "арабские вёсны" – тоже, в общем, следствие засухи. Подсуетились "Братья-мусульмане" (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена) с до странности традиционными не для Востока, а для Запада лозунгами. Ударила в голову интернациональная подростковая бесшабашность – и пошло-поехало.

Кризис, который пришлось разрешать силой

Нет, кризис в Сирии наличествовал вне зависимости от того, попались бы те подростки полиции или нет. Режим Башара Асада реально не справлялся с вызовами, рождёнными природным бедствием, катастрофической демографией и политикой США, вкусивших к тому времени свежей крови в Югославии и Ираке. Следствием ли этих объективных для Сирии обстоятельств или субъективных факторов, которые нередко меняют историю, стали фатальные противоречия в большой семье Асадов, но по факту на внешние вызовы наложился раскол в правящем клане. Когда, к примеру, член семьи стреляет в министра обороны, а дядя пытается убить племянника-президента – это, согласимся, плохой сигнал элите.


"АРАБСКАЯ ВЕСНА" В СИРИИ. ФОТО: YIN BOGU/GLOBALLOOKPRESS

Ну а элита с готовностью отреагировала на эти сигналы собственным расколом. По сути, все крупные вооружённые оппозиционные группировки, начавшие гражданскую войну, были созданы членами прежних сирийских элит.

Потому дело, конечно, не в подростках из вечно мятежного Дараа. Столкновения с полицией и войсками практически немедленно вспыхнули в марте 2011 года по всей Сирии. И они не были связаны каким-то одним центром. Если не считать таковым те сонмы мулл, имамов и муфтиев, которые с изумительным единодушием звали верующих на борьбу с режимом во время пятничных молитв. Кто готовил для них соответствующего содержания проповеди-хутбы, из какого центра они получили конкретные наставления, неизвестно до сих пор.

Хотя нельзя также не признать объективно, что первоначально в протестах участвовали довольно широкие слои сирийского общества, где были представлены не только сунниты, но также и христиане, и друзы, и даже те же алавиты. Не говоря уж о социальных и национальных стратах, которые тоже как с цепи сорвались.

А дальше у Башара Асада хорошего выхода и не было. Любое государство обязано восстанавливать порядок и закон на своей территории. И применение им армии было только закономерно. Иное дело, что это только ухудшало ситуацию. Сирийская армия выдающейся боеспособностью никогда не отличалась, даже когда государство было сильно, а военных готовил и вооружал Советский Союз. В условиях же гражданской войны она столь же закономерно раскололась, а её офицеры и солдаты стали костяком разных вооружённых группировок.

А потом возникла ИГИЛ (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена) – стараниями израильской, а затем американской разведок. И это была роскошная попытка раздавить и режим Асада, и его светских противников – железной рукой религиозного фанатизма и суннитской солидарности. И он, действительно, быстро стал общим знаменателем.

Но ИГИЛ (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена), с одной стороны, была уж слишком жестоким и бескомпромиссным общим знаменателем, а с другой – вышла из-под контроля своих, по крайней мере американских, кураторов. И ещё обеспечила Вашингтону удобный предлог для совершенно беззаконной интервенции в Сирию. Но дальше с ней нужно было что-то делать. А США – не могли! Отчёты о двух героически разбомблённых экскаваторах террористов веселили публику не менее нынешних "переможных" заходов киевского режима, но проблему решить никак не могли. В руках правительства Асада оставалось только 11% сирийской территории, а вся остальная территория страны, за исключением нескольких городов, что отстояли курды, могла смело закрашиваться чёрным.

Пока не пришла Россия.

Возвращение великой державы

Надо было быть великим оптимистом, чтобы верить, будто военное вмешательство России сможет не только переломить, но и спасти ситуацию. Сидели ли в Кремле большие оптимисты или просто хорошо информированные реалисты, но руководство России на такой шаг осмелилось. Более того – военное вмешательство предполагалось ограниченным: в основном авиацией, в значительно меньшей мере – силами специальных операций и частных военных компаний.

И ведь первые успехи не сказать что были убедительными! Да, бомбы и ракеты быстро пресекли бизнес ИГИЛ (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена), по демпинговым ценам продававшей захваченную сирийскую нефть туркам. Турки попытались отомстить, сбив русский самолёт, но тут же обнаружили, что Россия опять примерно та же, что всегда побеждала Турцию. То, что вместо грозных суворовских штыков сработали мягкие помидоры, ничего не меняло – неважно, каким оружием одна сторона заставляет другую покориться своей воле.

Потом освободили и потеряли Пальмиру. Потом долго бились за Алеппо. Потом долго не могли разблокировать Дейр-эз-Зор. Пока возились с игиловскими бармалеями и прочими террористами, курды под прикрытием и с помощью американцев отхватили почти треть страны – и самые нефтеносные районы. Пусть не сами воевали, а сирийская правительственная армия со всеми её закидонами, но любой результат повисал на плечах России. В том числе и неудовлетворительный.

Но каким-то образом всё шло в соответствии с мудрыми строками поэта: "Всё мимо и мимо, и мимо опять – но ближе, и ближе, и ближе". И Пальмиру освободили снова. И ИГИЛ (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена) загнали в "Белую пустыню". И бармалеев разноцветных заставили кого лечь, кого сдаться, кого эвакуироваться в Идлиб. И вот он сегодня, результат!

Да, конечно, специалисты по региону, да и просто внимательные наблюдатели отмечают, что дела у Дамаска идут не слишком блестяще. Как очень ёмко высказался эксперт Российского совета по международным делам Кирилл Семёнов, "хотя официальный Дамаск выиграл войну, он ещё очень далёк от того, чтобы выиграть мир". По мнению эксперта, "после 10 лет, прошедших после сирийского восстания, перспективы решения кризиса ещё более туманны, чем 5 лет назад".

Да, соглашается он, "спустя 10 лет после начала конфликта есть признаки определённой стабилизации". Вот уже год, к примеру, не проводятся масштабные военные операции. Однако режим Асада испытывает "серьёзные проблемы экономического, социального и структурного плана". В то же время, считает Семёнов, можно говорить об определённой консолидации и интеграции оппозиции, причём достигается это в основном за счёт усилий Турции.

От себя добавим, что Дамаску не удалось достичь взаимоприемлемого компромисса с курдами. Конечно, курды в этом процессе тоже не невинные барашки, к тому же их направляет ушлая рука разведывательных сообществ США и Израиля. Но фактически Дамаск лишён как громадных объёмов нефти, добываемой на оккупированной курдами/США территории по левому берегу Евфрата (затем перепродаваемой туркам же через антиасадовскую оппозицию), так и – что даже важнее – значимых продовольственных ресурсов. Ведь занимаемые ныне курдами и вовлечённой с ними в союз частью суннитов плодородные долины Евфрата и зелёные сельскохозяйственные угодья провинции Хасака не делятся урожаем с Дамаском – курды не дают, а тем не велят американцы. Идлиб – тоже "сытную" зону – контролируют на значительной площади протурецкие противники Асада.

Плюс тотальный режим санкций, что объявили против Сирии США и весь Запад.

Это, а также хлипкое положение национальной валюты – сирийского фунта – не позволяет сирийскому правительству перейти к реальным политическим и экономическим реформам. Нет соответствующей "подушки", слишком велики риски. А отсюда – тихое, но очевидное для внимательных наблюдателей новое накопление в стране протестного потенциала. Война пока свежа в памяти – и на самом деле, конечно, те, кто выжил, сегодня прекрасно отдают себе отчёт, что лучше, нежели до мальчишеской акции в Дараа, им отнюдь не стало. Но у человеческого желудка есть одно неприятное свойство. А именно – у него очень громкий голос, несмотря на отсутствие лужёной глотки. И потому у заметной части экспертов есть опасение, что протест рано или поздно выйдет наружу. И в массовых масштабах.

А уж если кому-то понадобится новая войнушка… Хотя бы с целью отвлечь внимание от путающегося в собственных ногах президента одной страны...

Неоспоримый результат: американская трагедия

В то же время у всей этой запутанной истории есть один неоспоримый уже сегодня итог. Он прост. США не смогли справиться с ИГИЛ (организация, деятельность которой в Российской Федерации запрещена). Россия – смогла. Сколько бы в Вашингтоне ни били себя пяткой в гулкую грудь, уверяя, будто это западная коалиция побила исламистов, сами они понимают, что это не так, а победитель на самом деле Россия.

Второе: США твёрдо намеревались убрать "диктатора" Асада. Но вместо этого всю кампанию – на протяжении уже более пяти лет – американцы ходили по струнке у России. Согласовывали с ней зоны операций, свои действия и полёты своей авиации. А когда американские лётчики зарывались и обнаруживали всплывающий за своим хвостом молчаливый призрак Су-30С, то немедленно верещали по радио про свою невинность и отваливали восвояси. И это если не вспомнить, как после всего одного жёсткого и предметного ответа русских на американскую провокацию против своего патруля высокомерные янки завизжали, поджали хвосты и с тех пор – ни-ни. Тишь, гладь и благорастворение воздухов.

Третье: как бы плохо ни было ныне экономическое положение в Сирии, по факту Россия своего ставленника в этой стране у власти сохранила. А вот США с того самого несчастного для них 2015 года, когда Россия пришла в Сирию, не удержали ни одного своего. Украина не в счёт – в Кремле тайно молятся, чтобы режим в Киеве продержался подольше, выдаивая и дальше экономический и политический потенциал Запада. Но на том же Ближнем Востоке США перестали решать вообще что-либо, а местные режимы постоянно оглядываются на Москву, которая негласно и неявно, но определяет окончательную конфигурацию в той или иной ситуации. Зато на США надвигается позор капитуляции перед талибами в Афганистане, что, разумеется, ещё больше ослабит их авторитет на Востоке, да и в остальном мире.

Впрочем, при американской политике последних лет трудно было бы рассчитывать на сохранение союзников. Да даже и на лояльность клевретов. Разве что кроме Украины, режиму которой просто деваться некуда. Как афористично заметил ещё год назад глава Общества "Царьград" Константин Малофеев,

американцы за это время успели кинуть всех по кругу. В Тунисе, в Ливии, в Египте, в Израиле. Всех, кого они поддерживали в разное время, даже Эрдогана. Даже в общении с Турцией много раз поменяли свою позицию.

В то же время, отметил он,

любой на Ближнем Востоке, а я там часто бываю, говорит о том, как высоко сейчас находится репутация России. Потому что Путин держит своё слово.

Можно перечислять подобные пункты ещё достаточно долго. Там будет и триумвират с Турцией и Ираном, и Ливия, и даже Венесуэла, и немало прочего. Результат один: Россия возвратила себе место и роль великой державы. И не надо говорить, что она никогда ею не переставала быть. Это само собой: история и география иной ей быть просто не позволяют. Но в конкретное время в конкретной ситуации те же американцы сидели в гендиректорских кабинетах русских атомных заводов, задрав ноги на стол. И указывали министрам, что им делать и как что реформировать к вящей пользе Америки. Было? Было. А теперь это даже представить невозможно.

Так что Россия, можно быть уверенными, справится и с новыми вызовами в Сирии. Да и по всему миру. А всё, что остаётся потерявшейся, испытывающей медленное, но очевидное крушение Америке – запрещать песню "Катюша" на Олимпиаде.

Но и это торжество – недолгое.