Горячий Ключ, или КавМинВоды по-краснодарски. ( 65 фото )

При словосочетании "курорты Краснодарского края" первым делом на ум приходят пляжи Чёрного моря с шашлычком под коньячок, затем - горнолыжные трассы с широко улыбающимся Дмитрием Анатоличем. И совсем уж в их тени, не успев обрасти пошлыми ассоциациями, остаётся Горячий Ключ - городок (40 тыс. жителей) в 40 километрах от Краснодара, в зелёных предгорьях представляющий собой, натурально, филиал Кавказских Минеральных Вод.

Сюда, в лесистые горы, так похожие на показанную в прошлых двух частях уссурийскую тайгу, меня привезла "Неизвестная Россия" в ходе своего классического выезда на Апшеронскую узкоколейку, в самый небанальный уголок самого заезженного региона России, и Горячий Ключ лишь открывает здешние сюрпризы.

Бусик с логотипом "Неизвестной России" под стеклом долго продирался через улицы огромного Краснодара, давно уже ставшего куда как более (не)резиновым, чем любая Москва. Иголкой, протыкающей эту резину, на карте выглядит трасса "Дон" - да и не только на карте: в какой-то момент мы свернули на плотину Краснодарского водохранилища - и не успели опомниться, как будто вылетели из городских пробок в просторную кубанскую степь. За плотиной встречает стела Адыгеи, чуть дальше - и город Адыгейск, от пятиэтажек которого на меня повеяло то ли Закавказьем, то ли Средней Азией. В появляющихся впереди Кавказских горах уже мерещатся черкесские папахи... Но нет - Адыгея заканчивается так же внезапно, как началась, и заканчивается именно там, где в плоской распаханной степи появляются первые лесистые складки. Адыгские аулы тянутся цепочкой вдоль Кубани, образуя краснодарское заречье, а вот в горах, несмотря на забористую чуждую топонимику, ни новенькой мечети, ни заниженной приоры не видать. Ведь итогом полустолетней Кавказской войны в 19 веке стал фактическое уничтожение Черкессии, мухаджирство (исход) большинства адыгов в Турцию и принудительное выселение оставшихся горцев на равнину, в просторах которой они бы не сумели вести с Россией партизанскую войну. В опустевшие аулы селили кубанских казаков да ехавших из Турции встречным исходом армян, и потому Западный Кавказ вот уже полтора века - христианские горы:


Так и предшественником Горячего Ключа был черкесский аул Псыфабе, за который несколько веков боролись племена темиргоев, бжедугов и абадзехов. И уже в те времена место, где река Псекупс прорезает первую "ступень" Кавказской лестницы, разделяя невысокие хребты Пшаф и Котх, служило "всечеркесской здравницей": Псыфабе - по-адыгейски и есть Горячий Ключ, где раненные да хворые горцы испокон веков поправляли здоровье. Поселившись в Псыфабе, адыги неизменно обнаруживали, СКОЛЬКО у них ближней и дальней родни по горам и долинам, ибо вся эта родня тут же начинала тянуться к целебной воде. В 1829 году эти земли оказались в составе России, и в ходе первых же казачьих экспедиций сероводородные источники изучил и описал поручик (нигде не нашёл его инициалов) Новицкий. Тогда, впрочем, его открытие было российским генералам и чиновникам не более интересно, чем красоты озера Кизеной-Ам в 1994-м году: черкесы явно не собирались выпускать из рук шашку, а значит по горам Кавказа расползалась долгая жестокая война. Вновь о водах Псыфабе вспомнили лишь в 1848 году, когда армянин Каспар Миесеров представил их пробы кубанским атаманам, здраво рассудившим, что для лечения раненных солдат целебные ключи будут весьма полезны. Особенно - после тяжелейших боёв 1862 года, по итогам которых навсегда исчезли целые племена черкесов, и в том числе абадзехи были изгнаны из родных гор. В последующие несколько лет на Западном Кавказе выросли десятки станиц, среди которых в 1864 году появилась станица Ключевая. Рядом с ней почти сразу заработал Псекупский военный госпиталь с купальнями и прогулочным парком, занимавшийся, как сказали бы в наше время, послевоенной реабилитацией солдат и офицеров. По мере того, как жизнь Екатеринодарского уезда Кубанской области входила в мирное русло, на воды потянулись и гражданские. К 1906 году курорт разрося настолько, что превратился в самостоятельное поселнее Алексеевский Горячий Ключ, в 1926 году ставшее ПГТ (уже без Алексеевского), а в 1965, поглотив Ключевую станицу - и городом. В основном он стоит на правом берегу Псекупса, трасса "Дон" же проходит по левому, как и пущенная в 1978 году железная дорога Краснодар-Туапсе. Развязка у моста почти касается огромного вокзала у подножья Пшафа:


За рекой встречают новостройки вовсе не райцентрового масштаба: ведь современные психологи учат любить себя, а современные маркетологи утверждают, что самый заметный симптом нелюбви к себе - это готовность терпеть русскую зиму. Поэтому к сибирякам и дальневосточникам, с советских времён на пенсию выходить предпочитавших поближе к Чёрному морю, в последние годы добавился огромный поток прогрессивной молодёжи и уловивших их тренд бизнесменов со всех концов страны. Ещё одним симптомом нелюбви к себе интернет-психологи считают готовность терпеть в поле зрения многоэтажные микрорайоны, а потому большой и шумный Краснодар в роли места для переселения дополняют более тихие городки: кто хочет жить на море - едет в Анапу, а кому милее горы - в Горячий Ключ. Распад СССР он встретил с 25-тысячным населением, сейчас же здесь живёт более 40 тысяч человек, и согласитесь, как-то привычнее в России видеть, когда эти числа стоят наоборот. Причём большинство переселенцев Горячего Ключа - люди не бедные, ведь с работой тут дела не лучше, чем в большинстве малых российских городов, а стало быть переезжают сюда те, у кого есть доход в другом месте.


Мост выводит к бывшей Ключевской станице, о которой в местному пейзаже не напоминает практически ничего. На перекрёстке с параллельной Псекупсу улицей Ленина раскинулась шумная круглая площадь с новостройками и белым зданием администрации, построенным видимо примерно тогда же, когда и вокзал:


Советская архитектура Горячего Ключа вполне узнаваема. За одним из её образцов видна главка Троицкой церкви (2009), "внучки" станичного храма Святого Лонгина - редкое в России посвящение, вероятно, было как-то связано с армянской иммиграцией, ведь именно Лонгин Сотник был обладателем Святого Копья.


Площадь на месте станицы образует в Горячем Ключе центр города "для своих", который мы и проехали без остановок. До второго центра "для курортников" - пара километров по типично кубанскому бескрайнему частному сектору, среди которого порой мелькают и явно старые дома:


С одной стороны улицы упираются в Псекупс и пару озёр в его низине, с другой - взбираются на низенький, но вовсе не пологий хребет Котх:


Два центра города соединяет параллельная Псекупсу и Котху улица Ленина, на своей курортной половине превращающаяся в пешеходный бульвар с поэтичным полуофициальным названием Аллея Тысячи Сосен:


Не знаю, считал ли их кто-то когда-нибудь, но "на глаз" их тут как бы не больше, чем тысяча! Их мягкие лапы с длинной хвоей уютно смыкаются над асфальтом, по которым люди явно на работу не спешат:


Из зданий на Аллее Тысячи Сосен примечателен дом Ивана Косинова (1878) - врача Псекупской военной больницы, который и перевёл местный курорт на гражданские рельсы. Не знаю, сколь аутентичен над ним чешуйчатый купол - в последние годы жизни врач успел возглавить местный ревком, ну а позже в стране победившей революции его особняк занял Дом детского творчества.


Почти напротив, где Аллея Тысячи Сосен расширяется просторной пешеходной площадью - сквер Каменный цветок с колоритным фонтаном:


Парой древесных скульптор:


И очаровательной кубаноэкибаной:


Чуть ближе к курорту Аллею отмечает воинский мемориал, где увековечены и "афганцы":


И помирившиеся против "фашистской силы тёмной" казак с красноармейцем:


И одинокая армянка Аршалуйс Ханжиян, историю которой стоит рассказать отдельно. Осенью 1942 года, когда в этих предгорьях кипели жесточайшие бои на переднем крае немецкого наступления, её дом в глухом хуторе со звучным названием Поднависла превратился в армейский медпункт. За первыми раненными солдатами 30-летняя, и видимо уже овдовевшая Аршалуйс ухаживала одна, но вскоре ей на помощь в Поднависле развернулся целый полевой госпиталь. Врачом Аршалуйс Кеворковна не была, и в наше время её назвали бы скорее волонтёром, однако помимо чисто практической заботы она оказывала раненным и моральную поддержку, для очнувшегося безногим молодого парня находя такие слова, от которых он был готов за свою жизнь побороться. Поговаривают, одного из раненных Аршалуйс успела полюбить, но спасти его не сумела, и промучившись несколько недель, солдат скрылся в разросшейся братской могиле. Немцев вскоре выбили из Горячего Ключа, фронт стремительно ушёл на запад, а с ним уехал и полевой госпиталь. Дом Ханжиян остался чуть ли не единственным обитаемым из Поднавислы, и насмотревшаяся в нём на мучительные смерти молодых ребят, Аршалуйс Кеворковна осталась хранительницей могил. Само кладбище было забыто официальными властями, и в 1970-м каком-то году приехавший строить дорогу бульдозерист был весьма удивлён, встретив на пути одинокую старуху с двустволкой. Разбираться с внезапной партизанщиной взялось районное начальство, но Аршалуйс спасла личность этого начальства: Горячеключский район тогда возглавляла женщина - Мария Морева, сама потерявшая на войне отца и брата, поэтому вместо дороги в 1983 году в Поднависле построили памятник. Порой к Аршалуйс приезжала родня, иногда - заглядывали какие-нибудь туристы, которых она принимала как родных, дарила им свои простенькие рисунки, и лишь просила вести себя тихо: "здесь солдаты спят". Аршалуйс Ханжиян умерла в 1998 году в возрасте 85 лет, и на закате жизни в дом к почти ослепшей хранительнице подселилась племянница Галина - сперва ухаживать за ней, а затем - и продолжить её дело. Впрочем, теперь уже не хутор, а урочище Поднависла и так не забыто - в 2000-02 годах там был построен новый мемориал с парой часовен - русской и армянской. Посетителям Горячего Ключа же памятник Аршалуйс напоминает о её подвиге с 2015 года:


А ещё через пару кварталов одинокий довоенный Ильич (1938) открывает курорт:


Ныне он совершенно затерян среди многоэтажных гостиниц, одна из которых весьма красноречиво называется "Ямал". Другую украшает вот такой вот козырёк - уж не знаю, удачно стилизованный под эпоху русского модерна или же снятый с чего-то снесённого. Причём снесённого, возможно, и не здесь, а в тесном Краснодаре - там порой даже у совсем заурядных домов попадаются роскошные козырьки:


Здешняя дореволюционочка была скорее какой-то такой:


Хотя этот корпус санатория мог быть построен и в 1920-е годы:


Аллея Тысячи Сосен упирается в ворота, за которыми начинается обратный отсчёт. 140 лет курорту исполнилось в 2004-м:


Дальше - центральная площадь огромного советского санатория "Предгорье Кавказа": это название служит по совместительству и слоганом Горячего Ключа.


Напротив жилого корпуса - отмеченная парой мозаик столовая:


С другой стороны - стела 100-летия курорта. Корпуса за ней, впрочем, явно моложе 1964 года - но иные отмечены мемориальными досками своих предшественников, напоминающими, например о том, что в 1927 году здесь поправлял здоровье Николай Островский.


Санатории заканчиваются у львиных ворот, поставленных к 50-летию курорта (1914):


За которыми Курортный парк почти непрерывно обустраивается в тёмном кавказском лесу с 1870 года.


Ближняя к воротам его часть - вполне себе городской парк со множеством скульптур непонятного возраста:



Кафешками да ларьками, иногда - в симпатичных резных павильонах:


А вот такую систему тут внедрили ещё до распространения смартфонов, камер и QR-кодов. По телефону я даже позвонил, причём не из парка, а уже при написании поста - автоответчик работает, а вот номер достопримечательности активировать мне почему-то так и не удалось.


От ворот рукой подать до пары зданий 1960-х годов - с одной стороны Водолечебница:


С другой - питьевая галерея:


С симпатичными барельефами на торцах:


Крылья П-образного здания ныне заняты лавками, но продегустировать минералку по-прежнему можно в перемычке. С гигантскими галереями Ессентуков или Джермука это место не сравнить, а за посетителями присматривают женщины в белых халатах, консультирующие, какой эффект какая вызовет водица. Их здесь три вида - из скважин №21, 58 и 104-Р, на вкус минералочки в меру противные, а лечат ими в основном пищеварение.


За питьевой галереей - сами скважины:


И заброшенные бювет сталинских времён:


Там, где могла бы стоять арочка, скажем, 5 лет курорта, встречает фонтан с добрейшими лицами на барельефах:


Дальше стоит бюст академика Павлова, видимо когда-то разок отдыхавшего здесь. Затылком он повёрнут к зоопарку:


А лицом - к старой водолечебнице (1890), ныне занятой аквариумом. За её корпусом видна Абадзехская гора, куда, описав по горной части парка петлю, мы дойдём позже:


А левее кадра выше встречает, пожалуй, самый нетривиальный памятник Горячего Ключа: Адыгский столб - редкое на Западном Кавказе дорусское наследие. В основе это кусок колонны, оставшейся от давным-давно разрушенной византийской церкви или особняка, скорее всего - из развалин Тамани. Выцарапанная на камне надпись арабской вязью на старо-турецком гласит: "Этот памятник сделал бжедугский князь Атех Хаджи в честь своего дворянина и спутника Халача Лакшука, ездившего с ним в Мекку и скончавшегося на возвратном пути в городе Дамаск Сирийский" - и дата по хиджре, которой в нашем календаре соответствует 1717 год. Примерно в те же времена бжедугов из долины Псекупса вытеснили абадзехи, оставившие на Адыгском столбе ещё одну надпись - о пленном казаке Золотарёве, который учил грамоте черкесских детей. Наверху же виден циферблат солнечных часов с римскими цифрами, и этот столб - всё, что осталось от дворца горского князя:


За Адыгским столбом Курортный парк продолжается Горным парком, дорожки которого (слагая терренкур) делают петлю вокруг Минеральной поляны со множеством скважин - как я понимаю, их вода идёт не в питьевые галереи, а в купальни.


Широколиственный лес Западного Кавказа неимоверно красив:


А на выглядывающих из него скалах кто-то выбил да покрасил белых птиц:



За источниками - Минеральная поляна в узком смысле названия, и пока что запомните вон ту беседку выше по склону:


Посреди поляны - обелиск "Живой воде" (1914), посвящённый всем причастным к становлению курорта в первые полвека его истории:


Сбоку - обособленный источник Святого Пантелеймона (1995), железистая вода которого не идёт ни в какие здания курорта:


Может быть потому, что очень сильно от них отличается и не вписывается в единый курс лечения?


Соседний Иверский источник давно пересох, а вот одноимённая часовня (нигде не нашёл дат постройки точнее, чем "2-я половина 19 века") вполне себе действует, и больше всего впечатляет своей "утопленностью" в замшелый склон:


А левее дорожка уходит в самое впечатляющее место Горячего Ключа - Дантово ущелье:


В узкой и густо замшелой щели прохладно и сыро даже знойным летом, не говоря уж про последние дни октября. Дантовым ущелье прозвали в 1880-х, наверное, романтичные офицеры с незамужними дамами, но представить здесь путеводного Вергилия и правда не так уж тяжело. В 1970-х годах вместо стоптанного до скользкости склона в ущелье вырубили Дантову лестницу, колорита которой добавляет бегущий вдоль ступеней ручеёк:


Но самое, пожалуй, впечатляющее здесь - петроглифы, сто с небольшим лет выбиваемые курортниками на замшелых скалах:


Здесь же и "Россия ветер, Россия буря..." с заглавного кадра.


Ущелье совсем невелико - метров 100 длиной, метров 15 в глубину, и как-то даже обидно, насколько быстро оно заканчивается:


Дорожка делает причудливый зигзаг, и над ступенями - следующий ярус, с которого за отставшим мной приглядывает наш гид Евгения:


Наскальное творчество продолжается и наверху:


Та самая беседка над Минеральной поляной - мы идём в обратном направлении, но теперь поверху:


Чуть поодаль встречает романтичного вида руина, которую местные гиды (не Евгения!) обычно представляют как древнюю крепость Псыфабе. Таковая правда стояла на Абадзехской горе, и служила одним из оплотов фатеев - древнего народа из числа меотских (прото-черкесских) племён, вассальных Боспорскому царству (см. Керчь). Известно, что жили фатеи в свайных деревнях на плёсах некой реки Фата (вероятно, это и был Псекупс?), их столицей считался укреплённый город Гарагаза, а их вождь Арифарн участвовал в боспорских междоусобицах. Крепость, вероятно замок местного князька, пережила нашествия гуннов, аваров и монголов, а опустела в 15-17 веках, когда адыгские племена исправно рушили её в междоусобицах, а восстанавливать не могли. Но от крепости выше культурного слоя с тех пор не осталось следа, а это - водонапорный бак времён становления курорта:


Склоны горы опутаны тропками, а упавшее дерево корнями кверху похоже на гигантский гриб:


Местами кавказский лес безмерно фэнтезиен:


Лестницы выводят на Скалу Спасения, куда лет 400 назад верный конь Пчегатль вынес Черчена - раненого князя бжедугов, пытавшихся отвоевать у темиргоев Псыфабе. Бжедугские воины последовали за князем и крепко окопались на скале, и темиргойский князь не рискнул идти на штурм. По преданию, он выставил условие, что уступит Псекупс бжедугам, если Черчен пройдётся по аулам и убедит хотя бы одного их жителя стать ему оруженосцем. Не учёл князь, однако, того, что жили здесь не сами темиргои, а их вассалы хатакаи, не отказавшиеся принять новый, бжедугский сюзеренитет. О том, как бджедугов отсюда прогнали абадзехи, столь красивых легенд не сложено, ну а изгнание черкесов российской армией и вовсе многим напоминает геноцид...


На скале есть пара пещер (Звонка и Спасения) да искусственная Лестница Жизни на Псекупс. Другое название Скалы Спасения - Петушок, и сверху, на фоне Пшафского хребта, она правда напоминает куриный гребень:


При взгляде снизу, впрочем, своё название тоже оправдывает:


Кадр выше снят с пешеходного горбатого моста через Псекупс, выводящего прямиком к сувенирным лавкам у трассы "Дон". Но мы вернулись через парк на Аллею Тысячи Сосен, где нас ждал автобус, и продолжили путь в Апшеронск.


О котором - в следующей части.

"Неизвестная Россия" ВК
"Неизвестная Россия" в Инстаграм.
Календарь поездок "Неизвестной России" на 2021 год.
Апшеронская узкоколейка - отзывы разных лет.

БАЙКАЛО-АМУРСКИЙ МАРШРУТ

Приморье, Приамурье, БАМ. Обзор и оглавление №1
Иркутск, Прибайкалье и Кубань. Обзор и главление №2.
Приморье

Возвращение в Славянку. Космодром "Морской старт".
Возвращение на мыс Гамова. Бухта Теляковского и 220-я батарея.
"Удэгейская легенда". В дебрях уссурийского края.
"Удэгейская легенда". Дерсу и староверы.
Приамурье - см. оглавление №1.
БАМ - см. оглавление №1.
Прибайкалье - см. оглавление №2.
Краснодарский край

Краснодар. Окраины и колорит.
Краснодар. Западнее Красной.
Краснодар. Восточнее Красной.
Горячий Ключ.
Апшеронская узкоколейка. Апшеронск и история дороги.
Апшеронская узкоколейка. Черниговская - Шпалорез.
Апшеронская узкоколейка. Гуамское ущелье.