Gans
СПЧ решил просить Путина о срочной амнистии ( 1 фото )
Права человека за решеткой из-за пандемии нарушаются повсеместно
Ограничения, введенные с 19 октября 2020 года в российских тюрьмах части регионов для борьбы со «второй волной» коронавируса, шокировали многих заключённых и их близких. Согласно постановлению главного санитарного врача ФСИН России, в регионах запрещены свидания и передачи. На территорию учреждений больше не смогут пройти ни правозащитники, ни священники. Тюрьма ушла в себя.
Количество смертей, и, в первую очередь, суицидов за решеткой (по крайней мере в Москве) на фоне пандемии уже почти рекордное. Так чего ждать теперь?!
Единственным спасением для арестантов может стать амнистия. До этого воспринимавшаяся обществом неоднозначно, сейчас она нужна как никогда. Члены Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека на ежегодной декабрьской встрече с главой государства будут просить о ней, взывая к милосердию.
ФОТО: АЛЕКСЕЙ МЕРИНОВ
На 1 июля 2020 года в учреждениях ФСИН содержалось 499 406 человек. Напомню, что еще несколько лет назад их было больше миллиона. Но и нынешнее число арестантов – огромное, оно может и должно быть, как считают известные юристы и правозащитники, сокращено минимум в два раза (в царской России в разные годы за решеткой было в среднем 100-150 тысяч человек).
Будем откровенны, права людей в СИЗО, колониях и тюрьмах в течение пандемии коронавируса нарушались. Ни одно постановление главного санитарного врача ФСИН или приказ начальника конкретного исправительного учреждения не может быть выше федерального закона. Это аксиома.
Запрет на свидания, на посылки и передачи, на посещение камер членами ОНК, вывоз арестантов из СИЗО в колонии других регионов до вступление решения суда в законную силу и т.д. – законность всего этого, мягко говоря, весьма сомнительна. Но пандемия заставила на многое закрыть глаза. Арестанты терпеливо сносили мучения (недавно при мне один молодой осужденный из отряда хозобслуги разрыдался, узнав, что мать не пустят к нему на свидание, которого он ждал почти год). И все они считают, что заслужили, буквально выстрадали амнистию.
- Вопрос о широкой амнистии в связи с 75-летием Победы в Великой Отечественной войне, 75-летием окончания Второй Мировой Войны, 100- летием окончания Гражданской Войны, принятием поправок к Конституции Российской Федерации неоднократно поднимался в этом году, - говорит член СПЧ Андрей Бабушкин. - Идея амнистии, ранее не казавшаяся столь привлекательной, в этом году получила широкую поддержку в обществе. А уж на фоне пандемии она просто необходима.
Кстати, многие сотрудники ФСИН тоже нас поддерживают: пенитенциарная система с 500 тысячами заключенных – достаточно дорогое удовольствие. Наша страна признала это, снизив стоимость питания на одного заключенного до 72 рублей в сутки. Мы знаем все аргументы против амнистии: якобы будут нарушены права потерпевших, выход на свободу большого количества бывших заключенных может ухудшить криминальную обстановку.
Противники амнистии считают, что «несознательный криминальный элемент», оказавший на свободе, не будет соблюдать карантинные меры. Но всего этого можно избежать.
Итак, кто эти самые полмиллиона, ныне сидящие за решеткой? Как гласит статистика ФСИН России, 171 320 из них «первоходы», то есть совершили преступление впервые. Среди них 17 448 женщин, 5 839 инвалидов, 2 682 ветеранов боевых действий. Почти 40 тысяч имеют малолетних детей. Еще раз для понимания: это не рецидивисты, разукрашенные наколками и "ботающие по фене".
Разумеется, речь о том, чтобы всех их выпустить, не идет, потому что среди них есть осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления, скажем, за изнасилования и убийства. Никто из нас не хотел бы, чтобы по улицам разгуливали педофилы и маньяки. Но традиционно под амнистию такие персонажи в принципе не попадали, и никто не собирается это менять. Тогда кого же все-таки выпускать в первую очередь?
Есть несколько предложений на этот счет.
Первое – выпустить всех тех, кому до полного отбытия наказания осталось не более года. Таких у нас почти 85 тысяч человек. Логика простая: им все равно вот-вот выходить, так пусть хотя бы государство этот процесс ускорит, компенсирует им моральные страдания от всех тягот, что эти люди пережили из-за пандемии. Противники этого варианта скажут, что в равные условия будут поставлены люди вне зависимости от того, как они себя проявили за решеткой. В ответ на это выдвигаем второе предложение: отпустить всех, характеризующихся положительно и отбывших срок, позволяющий им претендовать на УДО или перевод в колонию-поселения. Таких осужденных у нас в стране, по данным ФСИН, 75 тысяч человек.
Есть проект более расширенной и детализированной амнистией, разработанный членами СПЧ (включая автора этих строк). Предлагается освободить осужденных, которые отбыли не менее одной трети срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести, или не менее половины срока наказания, назначенного за тяжкое, или не менее двух третей срока наказания за особо тяжкое преступление. Амнистия при этом не «светит» арестантам, которые являются злостными нарушителями порядка, уклоняются от назначенного им судом обязательного лечения или от оплаты гражданского иска.
Расширенный проект амнистии СПЧ поможет и тем, кто еще не осужден.
- Предлагается прекратить уголовные дела против ряда подозреваемых и обвиняемых, - говорит директор Института прав человека, эксперт СПЧ Валентин Гефтер. - Речь о людях, обвиняемых в преступлениях, за которые предусмотрено максимальное наказание не свыше трех лет лишения свободы, или в ненасильственных преступлениях, если причиненный ими вред не наступил либо возмещен более чем наполовину. Мы также просим приостановить уголовные дела (ненасильственных преступлений, а также других преступлений, за которые предусмотрено максимальное наказание не свыше пяти лет лишения свободы) в отношении людей в возрасте 60 и более лет, инвалидов I, II и III групп, женщин и одиноких мужчин, имеющих малолетних детей, беременных и несовершеннолетних.
- На самом деле отнюдь не любовь к преступности или преступникам, а совсем иные мотивы движут теми, кто считает необходимым принятие акта амнистии, - говорит Бабушкин. – За решеткой полно тех, кто попал сюда без вины. К тому же, несмотря на определенные успехи последних лет, не проходит и месяца без того, чтобы в СМИ не появилась информация о жестоком обращении с людьми во время задержания, о пытках на стадии следствия.
Последние новости о жизни заключенных более чем удручающие. То в одном СИЗО суицид, то в другом… Заключенные чаще умирали и от болезней (может, на фоне не выявленного COVID-19). Подсчет всех этих страшных потерь нам еще предстоит подвести. Но пока мы можем только одно – просить о милосердии. Как говорила мать Тереза, милосердие – огромная связывающая и объединяющая людей сила. Сейчас она нам так нужна! И взывают о ней не только из тюрем, но и на воле. Милосердие ведь, как известно, выше справедливости, оно и есть сама Высшая справедливость.
ЕВА МЕРКАЧЕВА
Ограничения, введенные с 19 октября 2020 года в российских тюрьмах части регионов для борьбы со «второй волной» коронавируса, шокировали многих заключённых и их близких. Согласно постановлению главного санитарного врача ФСИН России, в регионах запрещены свидания и передачи. На территорию учреждений больше не смогут пройти ни правозащитники, ни священники. Тюрьма ушла в себя.
Количество смертей, и, в первую очередь, суицидов за решеткой (по крайней мере в Москве) на фоне пандемии уже почти рекордное. Так чего ждать теперь?!
Единственным спасением для арестантов может стать амнистия. До этого воспринимавшаяся обществом неоднозначно, сейчас она нужна как никогда. Члены Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека на ежегодной декабрьской встрече с главой государства будут просить о ней, взывая к милосердию.
ФОТО: АЛЕКСЕЙ МЕРИНОВ
На 1 июля 2020 года в учреждениях ФСИН содержалось 499 406 человек. Напомню, что еще несколько лет назад их было больше миллиона. Но и нынешнее число арестантов – огромное, оно может и должно быть, как считают известные юристы и правозащитники, сокращено минимум в два раза (в царской России в разные годы за решеткой было в среднем 100-150 тысяч человек).
Будем откровенны, права людей в СИЗО, колониях и тюрьмах в течение пандемии коронавируса нарушались. Ни одно постановление главного санитарного врача ФСИН или приказ начальника конкретного исправительного учреждения не может быть выше федерального закона. Это аксиома.
Запрет на свидания, на посылки и передачи, на посещение камер членами ОНК, вывоз арестантов из СИЗО в колонии других регионов до вступление решения суда в законную силу и т.д. – законность всего этого, мягко говоря, весьма сомнительна. Но пандемия заставила на многое закрыть глаза. Арестанты терпеливо сносили мучения (недавно при мне один молодой осужденный из отряда хозобслуги разрыдался, узнав, что мать не пустят к нему на свидание, которого он ждал почти год). И все они считают, что заслужили, буквально выстрадали амнистию.
- Вопрос о широкой амнистии в связи с 75-летием Победы в Великой Отечественной войне, 75-летием окончания Второй Мировой Войны, 100- летием окончания Гражданской Войны, принятием поправок к Конституции Российской Федерации неоднократно поднимался в этом году, - говорит член СПЧ Андрей Бабушкин. - Идея амнистии, ранее не казавшаяся столь привлекательной, в этом году получила широкую поддержку в обществе. А уж на фоне пандемии она просто необходима.
Кстати, многие сотрудники ФСИН тоже нас поддерживают: пенитенциарная система с 500 тысячами заключенных – достаточно дорогое удовольствие. Наша страна признала это, снизив стоимость питания на одного заключенного до 72 рублей в сутки. Мы знаем все аргументы против амнистии: якобы будут нарушены права потерпевших, выход на свободу большого количества бывших заключенных может ухудшить криминальную обстановку.
Противники амнистии считают, что «несознательный криминальный элемент», оказавший на свободе, не будет соблюдать карантинные меры. Но всего этого можно избежать.
Итак, кто эти самые полмиллиона, ныне сидящие за решеткой? Как гласит статистика ФСИН России, 171 320 из них «первоходы», то есть совершили преступление впервые. Среди них 17 448 женщин, 5 839 инвалидов, 2 682 ветеранов боевых действий. Почти 40 тысяч имеют малолетних детей. Еще раз для понимания: это не рецидивисты, разукрашенные наколками и "ботающие по фене".
Разумеется, речь о том, чтобы всех их выпустить, не идет, потому что среди них есть осужденные за тяжкие и особо тяжкие преступления, скажем, за изнасилования и убийства. Никто из нас не хотел бы, чтобы по улицам разгуливали педофилы и маньяки. Но традиционно под амнистию такие персонажи в принципе не попадали, и никто не собирается это менять. Тогда кого же все-таки выпускать в первую очередь?
Есть несколько предложений на этот счет.
Первое – выпустить всех тех, кому до полного отбытия наказания осталось не более года. Таких у нас почти 85 тысяч человек. Логика простая: им все равно вот-вот выходить, так пусть хотя бы государство этот процесс ускорит, компенсирует им моральные страдания от всех тягот, что эти люди пережили из-за пандемии. Противники этого варианта скажут, что в равные условия будут поставлены люди вне зависимости от того, как они себя проявили за решеткой. В ответ на это выдвигаем второе предложение: отпустить всех, характеризующихся положительно и отбывших срок, позволяющий им претендовать на УДО или перевод в колонию-поселения. Таких осужденных у нас в стране, по данным ФСИН, 75 тысяч человек.
Есть проект более расширенной и детализированной амнистией, разработанный членами СПЧ (включая автора этих строк). Предлагается освободить осужденных, которые отбыли не менее одной трети срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести, или не менее половины срока наказания, назначенного за тяжкое, или не менее двух третей срока наказания за особо тяжкое преступление. Амнистия при этом не «светит» арестантам, которые являются злостными нарушителями порядка, уклоняются от назначенного им судом обязательного лечения или от оплаты гражданского иска.
Расширенный проект амнистии СПЧ поможет и тем, кто еще не осужден.
- Предлагается прекратить уголовные дела против ряда подозреваемых и обвиняемых, - говорит директор Института прав человека, эксперт СПЧ Валентин Гефтер. - Речь о людях, обвиняемых в преступлениях, за которые предусмотрено максимальное наказание не свыше трех лет лишения свободы, или в ненасильственных преступлениях, если причиненный ими вред не наступил либо возмещен более чем наполовину. Мы также просим приостановить уголовные дела (ненасильственных преступлений, а также других преступлений, за которые предусмотрено максимальное наказание не свыше пяти лет лишения свободы) в отношении людей в возрасте 60 и более лет, инвалидов I, II и III групп, женщин и одиноких мужчин, имеющих малолетних детей, беременных и несовершеннолетних.
- На самом деле отнюдь не любовь к преступности или преступникам, а совсем иные мотивы движут теми, кто считает необходимым принятие акта амнистии, - говорит Бабушкин. – За решеткой полно тех, кто попал сюда без вины. К тому же, несмотря на определенные успехи последних лет, не проходит и месяца без того, чтобы в СМИ не появилась информация о жестоком обращении с людьми во время задержания, о пытках на стадии следствия.
Последние новости о жизни заключенных более чем удручающие. То в одном СИЗО суицид, то в другом… Заключенные чаще умирали и от болезней (может, на фоне не выявленного COVID-19). Подсчет всех этих страшных потерь нам еще предстоит подвести. Но пока мы можем только одно – просить о милосердии. Как говорила мать Тереза, милосердие – огромная связывающая и объединяющая людей сила. Сейчас она нам так нужна! И взывают о ней не только из тюрем, но и на воле. Милосердие ведь, как известно, выше справедливости, оно и есть сама Высшая справедливость.
ЕВА МЕРКАЧЕВА
Взято: Тут
1375