«Талибан»* и Китай предпочитают Шёлковый путь ( 1 фото )

С уходом США Афганистан вновь погружается во тьму, и это не может не беспокоить Китай ввиду наличия у него интересов в этой стране.

По состоянию на начало августа 2021 года талибы контролировали более 85% афганской территории. В их руках находятся практически все важные приграничные районы, а силы сопротивления сдают город за городом.

Китаю придётся решить, управлять ли Афганистаном посредством марионеточного правительства в Пакистане или противостоять талибам напрямую, и он вряд ли совершит те же ошибки, что Соединённые Штаты и бывший Советский Союз.

Вместо того, чтобы изолировать или изгонять талибов, Пекин, скорее всего, поглотит их, чтобы использовать ресурсы страны и создать необходимые сети в рамках проекта «Один пояс, один путь» по созданию экономического коридора между Китаем, Пакистаном и Афганистаном. Его называют Новым шёлковым путём.

Что такое Великий шёлковый путь?

Это историческая сеть сухопутных и морских путей между Китаем и Европой для торговли шёлком, специями и парфюмерией.

Своё название путь получил благодаря прибыльной торговле шёлком, начавшейся с династии Хань в Китае (207 г. до н. э. — 220 г. н. э.).

Великий шёлковый путь служил не только торговле: благодаря ему по миру распространялись знания, религии, изобретения (бумага, порох), а также болезни вроде чумы.

Сегодня Новый шёлковый путь соединяет более 65 стран через сеть автомобильных и железных дорог, портов, нефтепроводов, морских коридоров. Не менее важную роль играют коммуникационные сети.

Современное название коридора — «Один пояс, один путь», и его цель — расширение транспортной инфраструктуры в районе исторических торговых путей.

В рамках китайской инициативы развивается сеть как сухопутных, так и морских коридоров.

Сухопутная часть тянется из китайской столицы в Европу, пересекая Среднюю Азию, Турцию и Россию.

Параллельно Китай создает межконтинентальный морской коридор. Он начинается в Китае и пролегает через Вьетнам, Малайзию, Индию, Шри-Ланку и Кению, достигнув, наконец, Греции и Италии.

Морской коридор длиннее сухопутного и более важен стратегически ввиду наличия источников энергии. Оба опоясывают как европейский, так африканский континент, проходя через Центральную Азию, что даст Китаю военное, политическое и экономическое преимущество на глобальном уровне.

Как Афганистан угрожает проекту

Талибы пообещали не укрывать боевиков, способных угрожать Китаю в будущем, но недавняя волна нападений на китайский персонал и проекты в Пакистане является явным сигналом о потенциальном масштабе влияния режима талибов на китайские интересы в регионе.

Даже если «Талибан» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) сдержит обещание, данное Китаю (вероятность мала, если учесть послужной список движения) - быстрая победа радикальной исламистской группировки, несомненно, вдохновит подобные ей силы, а некоторые из них относятся к Пекину враждебно.

Китай хорошо осведомлён об этом и поэтому принял решение поддержать талибов и попытаться оказать на них давление, и, конечно же, это давление будет применяться исключительно для защиты интересов Китая.

Помимо экономических соображений, Китай стремится не допустить превращения Афганистана в убежище для уйгуров из провинции Синьцзян, спасающихся от преследований Пекина, или в плацдарм для повстанческого движения.

В худшем случае страна может стать площадкой для начала нового джихада в Синьцзяне, привлекая экстремистов со всего мира.

С помощью талибов Америка нанесла удар по Китаю

Уход Соединённых Штатов из Афганистана и внезапный захват столицы талибами стали причиной появления гипотезы о намерении Вашингтона помешать партнёрству Китая со многими соседними странами и саботировать инициативу «Один пояс, один путь» во всех её проявлениях.

Китайский проект включает два важных афганских пункта. Это Кабул, именуемый жемчужиной Востока, и Нангархар, где расположен древний город Хадда — археологический памятник буддийской цивилизации.

Казалось очевидным, что безопасность и экономическая стабильность в Афганистане являются наиболее важным звеном в битве между двумя крупнейшими экономиками мира: Соединёнными Штатами и Китаем.

По мнению экспертов, китайская инициатива представляет собой серьёзный вызов экономическим и политическим интересам США, а также усугубляет проблему изменения климата.

Как следствие - в рамках противостояния Китаю не прекращаются попытки американцев взять под контроль «сердце» Центральной Азии с целью помешать реализации проекта «Один пояс, один путь», о котором Пекин мечтал на протяжении сотен лет.

Стратегия Вашингтона на данном направлении заключается в поддержке уйгурских сепаратистов в районе Синьцзян на западе Китая, желающих создать собственное государство — Восточный Туркестан. Кроме того, Соединённые Штаты продолжают поддерживать независимость провинции Белуджистан на юго-западе Пакистана, что тоже наносит ущерб китайским интересам.

Порт Гвадар в Белуджистане также является важной точкой в рамках инициативы «Один пояс, один путь», так как служит конечным пунктом китайско-пакистанского экономического коридора и позволяет Пекину доставлять энергию и товары из Китая в Аравийское море. Таким образом он получит возможность вести торговлю с Ближним Востоком, Африкой и другими регионами, минуя Юго-Восточную Азию.

Тем временем в интересах Соединённых Штатов продолжать оказывать поддержку народу Белуджистана (с 2012 года), проживающему в Пакистане, Афганистане и Иране, в его праве на самоопределение.

Значение Афганистана для китайского проекта обусловлено тем, что представляет собой кратчайший путь между Центральной и Южной Азией, а также Китаем и Ближним Востоком.

Политика Китая по защите Нового шёлкового пути

Первый меморандум о взаимопонимании по инициативе «Один пояс, один путь» между Афганистаном и Китаем был подписан в 2016 году. Позже стороны согласовали множество совместных проектов, однако из-за террористической угрозы, климатических и географических условий в Афганистане строительство дорог затруднено и было реализовано лишь небольшое количество инициатив.

Когда 15 августа талибы захватили афганскую столицу и Соединённые Штаты вместе с союзниками начали эвакуировать своих граждан, Китай принял решение не закрывать посольство в этом городе и заявил о готовности установить дружеские отношения с движением «Талибан».

В конце июля министр иностранных дел Ван И уже встречался с представителями «Талибана» в Тяньцзине, чтобы обсудить процесс примирения и восстановления в стране; во время переговоров они согласились не поддерживать уйгурских сепаратистов, способных угрожать стабильности в Синьцзяне.

Китай придерживается принципа невмешательства во внутренние дела других государств и ожидает такой же политики от остальных. Именно такой подход может стать фундаментом новых отношений между Китаем и Афганистаном.

Китай преследует три главные цели в Афганистане:

— Предотвращение дальнейшей эскалации конфликта и полномасштабной гражданской войны

— Содействие межафганским переговорам

— Сдерживание террористической активности

В этой связи Пекин рассчитывает на развитие отношений с Россией, Ираном и Пакистаном.

Талибан и Китай предпочитают танковому пути шелковый

В конце июля министр иностранных дел Китая Ван И принял лидеров «Талибана», в том числе муллу Абдула Гани Барадара. На этой встрече представители движения пытались убедить министра, что оно не представляет угрозы интересам Китая. Барадар сказал: «Афганские талибы не позволят ни одной силе использовать афганскую территорию для осуществления враждебных по отношению к Китаю актов».

Кроме того, он призвал страну активнее участвовать в процессе установления мира в Афганистане и сыграть видную роль в восстановлении страны и ее экономическом развитии в будущем.

По мнению афганских талибов, страна должна развивать дружеские отношения с соседними государствами и международным сообществом, в целом.

В ответ Ван признал легитимность движения, сказав: «Талибы — ключевая военно-политическая сила в Афганистане, которая будет играть важную роль в процессе установления мира в этой стране».

В текущей катастрофе настоящим победителем действительно является Китай, и стать таковым ему удалось благодаря мудрой стратегии руководства, основанной на следующих двух столпах:

Во-первых - это невоенные методы вмешательства за рубежом.

Во-вторых - экономическое сотрудничество в целях развития.

Другими словами, Пекин предпочитает шёлковый путь танковому - то есть подход, подразумевающий развитие инфраструктуры, транспортных сетей и инвестиции.

Китай умён и не окажется в ловушке военной интервенции вопреки надеждам западных стран. Вместо этого он заключит торговые соглашения с новым афганским правительством, заполучив ещё один пункт на своём маршруте в направлении Индийского океана и портов Пакистана. Он использует пуштунов по обе стороны границы между Афганистаном и Пакистаном, поскольку последний уже в значительной степени экономически интегрирован с Китаем.

Наконец, вероятнее всего, китайские инвестиции в афганскую экономику будут расти, поскольку Пекин стремится получить доступ к неиспользованным запасам меди, угля, железа, газа, кобальта, ртути, золота, лития и тория.

Согласно геологическим исследованиям, в Афганистане имеются запасы редкоземельных элементов и минералов, оцениваемые в 3 триллиона долларов: 60 миллионов тонн меди, 2,2 миллиарда тонн железной руды, 1,4 миллиона тонн редкоземельных элементов (лантан, церий, неодим), а также месторождения алюминия, золота, серебра, цинка, ртути и лития.

Таким образом становится очевидно, что Китай больше других игроков заинтересован в расширении торговых отношений с данным регионом. При этом он, безусловно, пытается обеспечить и защитить текущие инвестиции и крупные инфраструктурные проекты.

Автор: Мухаммад Юнис аш-Шараби (محمد يونس الشرابي), "NoonPost", Египет

*террористическая организация, запрещена в РФ