Зенитно-ракетный «позитив»: ВМФ начал стрелять по реальным целям ( 7 фото )

05.2021 г., официальное сообщение Минобороны:

Экипаж фрегата «Адмирал Григорович» успешно выполнил ракетные стрельбы зенитным ракетным комплексом «Штиль» в ходе проведения совместного учения с противокорабельными ракетными комплексами «Утёс» и «Бал», …в ходе которых было выполнено более 10 ракетных пусков с борта корабля и береговых комплексов.
…боевым расчётам береговых ракетных комплексов была поставлена задача: осуществить поиск и после обнаружения выполнить по морской цели ракетные стрельбы несколькими ракетами «Прогресс» и «Уран». В свою очередь экипаж фрегата обнаружил воздушные цели, взял на сопровождение и успешно их поразил, …применив зенитный ракетный комплекс «Штиль».

Видео.

На самом деле новость эта весьма позитивная, причем по целому вопросов.


Ранее зенитные стрельбы ВМФ проводились по сравнительно крупноразмерным ракетам-мишеням типа РМ-15, нередко на заведомо завышенной высоте полета (например, недавние стрельбы корвета «Гремящий»), то есть абсолютно не соответствующим реальным целям или, вообще, по парашютным мишеням (испытания и стрельбы МРК «Одинцово»).

Несоответствие реальных параметров целей и ракет-мишеней для ЗРК было одной из наиболее критичных проблем ПВО ВМФ.

И теперь ситуация начала меняться. Участие в учениях берегового комплекса «Балл» говорит о применении в малогабаритной низколетящей мишени РМ24 (аналог наиболее массовой западной ПКР «Гарпун»).

Ряд подробностей по ней был приведен в презентации ЗРК «Тор-МФ» и испытаний с автономного боевого модуля (АБМ) «Тор-М2КМ» на фрегате «Адмирал Григорович» (в 2018 году) на Международном военно-морском салоне МВМС-2019.


Очевидно, что РМ-24 (созданная на базе ПКР 3М24 «Уран» и мишени ИЦ-35) является полноценным аналогом ПКР «Гарпун», в то время как широко применяемые в последние годы мишени «Саман» (на базе ЗУР ЗРК «Оса») ни в коей мере таким аналогом считаться не могут (в первую очередь из-за неспособности к маловысотном полету).

При этом стоит напомнить, что в 2018 году, когда впервые ВМФ применил РМ-24, стрелять по ней испугались, специально загнав в воду на границе зон поражения ЗРК. При этом стоит отметить, что не до конца доработанный для морских условий, фактически «сухопутный» ЗРК «Тор-М2КМ» тогда обнаружил на большой дистанции и уверенно сопровождал РМ-24, обеспечив применение ЗУР по ней (бивших мишень уже «в воде»).

Во вчерашних стрельбах «Адмирала Григоровича» «Тор» снова работал. Несмотря на то, что по его участию официальной информации не было, видеть его на вертолетной площадке фрегата «Григорович» могли в последние дни все жители Севастополя, а на официальном видео МО РФ ясно виден след «торовской» ракеты.


По уточненной информации, в ходе недавних боевых действий в Карабахе комплекс показал себя весьма успешно. Однако в корабельном варианте сухопутный «Тор-М2КМ», в частности, имеет значительные ограничения по углам качки (по этому и ряду других особенностей «Тор-М2КМ» имело место жесткое и бурное обсуждение на вышеуказанном мероприятии МВМС-19).


И самый главный вопрос здесь – где «корабельный Тор», который должен был выйти на испытания еще в 2017 году? С чем связано такое недопустимое затягивание сроков по острой тематике ПВО?

Очень жаль, что в этих стрельбах не принимал участие ракетный катер (РКА) «Шуя» Черноморского флота с комплексом «Панцирь-М», проведение сравнительных ракетных стрельб, это то, что очень нужно нашему флоту.


И здесь есть еще один, весьма проблемный, фактор ПВО ВМФ.

РМ-24 – это очень хорошо, но мало. Слишком она дорога и мелкосерийна. И при всех хороших характеристиках массовую боевую подготовку ею обеспечить невозможно.
Кроме того, имея тяжелый турбореактивный двигатель, РМ24 представляет собой хоть и много меньшую, но серьезную опасность для кораблей (при случайном попадании в борт).

Что такое попадание ракеты-мишени в корабль, наш ВМФ знает слишком хорошо (катастрофа МРК «Муссон» и еще целого ряда кораблей ВМФ СССР). Соответственно, в целях безопасности, при стрельбе приходится значительно увеличивать параметр, крайне жесткие ограничения накладываются на организацию стрельб (весьма затрудняя создание сложных тактических эпизодов и отработку отражения реальных ударов средств воздушного поражения противника).

Офицер (кап. 1-го ранга) с Феодосийского полигона (на форуме «Цусима»):

Важнейшим условием для каждого стреляющего корабля был параметр пролета от ЗРК ракеты-мишени (минимальное расстояние, на которое приближалась РМ к кораблю-носителю ЗРК). Многое приходилось брать себе в грех, так как официальные документы предусматривали меры безопасности только при БП без учета особых требований при испытаниях современных ЗРК. А дело надо было делать. Помогали глубокие знания техники, кораблей и практический опыт испытателей. Бог миловал, и аварийных случаев во время стрельб на Полигоне не было… Несколько нарушая основные документы по безопасности совместных стрельб, иногда удавалось добиться параметра до 1,5 км и меньше, командование 31 ИЦ всячески поощряло это, но в определенных безопасных пределах.

И здесь крайне полезно вспомнить зарубежный опыт с массовыми и достаточно легкими БПЛА-мишенями, обеспечивающими, как и массовую боевую подготовку (в том числе с малым параметром), так и безопасность при случайном попадании в корабль.


И нашему флоту очень нужна такая массовая, дешевая, легкая и безопасная мишень.

Интересный эпизод по этому вопросу есть в воспоминаниях офицера Управления ракетно-артиллерийского вооружения (УРАВ) ВМФ СССР капитана 1-го ранга Печатникова:

Как-то в 2000-х годах я получил серьёзный упрёк от Заместителя начальника УРАВ Пахомова С. Н.:

«А почему Вы в ходе разработки не побеспокоились о создании специальных мишеней, ведь максимальный параметр всего 300 метров?»

Оказалось, что на флоте не любят стрелять этим комплексом. Просто командиры не верят в его эффективность, а посему, чтобы не создавать возможных аварийных ситуаций, стрельб не проводят. У меня есть видеозапись одной из редких стрельб «Кортиком». Каждые 15–20 секунд раздаётся панический крик:
«Параметр? ...Параметр?»

Естественно, я ответил, что надо быть уверенным в оружии, и просто тренировать личный состав в учебном классе. Во всяком случае, во время испытаний мишеней на основе крылатых ракет было пущено никак не менее 20 штук, но ведь экипаж-то был натренирован.

А чтобы совсем избежать каких либо неприятных моментов, я предложил использовать БПЛА, которых в недавнее время появилось великое множество. Даже будучи пропущенными, они особого вреда не нанесут. Как говорится – было бы желание.

Тем не менее, несмотря на все указанные выше замечания, проведенные на Черном море стрельбы являются безусловным позитивом. И серьезным шагом вперед в обеспечении эффективной ПВО флота.

Автор:Максим Климов