Грозный. Часть 2: самый разрушенный город мира ( 75 фото )

В нескольких поколениях одна из двух сильнейших армий мира готовилась брать Берлин. А в итоге брать ей пришлось Грозный - накануне тех событий крупнейший город кавказских республик (404 тыс. жителей) и всесоюзный центр нефтепереработки. Первая Чеченская велась по принципам Второй Мировой, но - куда более мощным оружием вплоть до баллистических ракет, вакуумных бомб или залповых огнемётов. Что уцелело под Новый год 1995-го - было доломано под Новый год 2000-го: в 21 век Грозный вошёл самым разрушенным городом мира. Соотнося его историю с холёной и аляповатой современностью, понимаешь, что это совсем не гипербола: в Сталинграде и Севастополе, Кёнигсберге и Минске легче представить, какими были они до своей войны. И показав в прошлой части Грозный как есть, сегодня расскажу о Грозном, которого нет.

В паре кварталов от центральных улиц, на неприметном автокольце с гордым именем площадь Хрущёва, в створе улицы Али Митаева расположилась странная прозрачная арка. Это Красные ворота, поставленные пару лет назад как памятник основанию города:


Конец Алханчуртской долины, где сходятся холмистые "гребни" Терского и Сунженского хребтов, испокон веков был воротами для Плоскости и Гор. С 16 века здесь стоит аул Чечень, по которому народ нохчи стал для русских чеченцами. Русские почти тогда же обосновались в Сунженском остроге - одной из первых колоний тогда ещё вольных гребенских казаков. С чеченцами они тогда дружили против персов и кумыков, разоривших эти края в 1653 году в ходе первой в истории русско-персидской войны. Но к 18 веку иранский шах ослаб настолько, что уже не выглядывал за Кавказ, кумыкские шамхалы сделались вассалми русского царя, а вот чеченцы так и остались непокорными горцами без какой-либо знати, в набег на плоскость ходившие как рыбаки в море. Когда же владения петербургского царя пополнила Грузия, стало ясно, что для России "Кавказ - это огромная крепость, защищаемая полумиллионным гарнизоном", которую надо было как-то обезвредить.... Линия русских укреплений, проложенная в 1783-1803 годах Александром Суворовым и Павлом Цициановым вдоль Военно-Грузинской дороги (центром её был Владикавказ) не справлялась, и в 1817 году генерал Алексей Ермолов начал тянуть новую линию вдоль Сунжи, к которой раскрывались все вайнахские долины. Важнейшим звеном Сунженской линии стала Грозная крепость у самого "жаркого" Ханкалинского ущелья, за которым начиналась Ичкерия - центральная область Чечни. Для строительства на Сунжу были переброшены пять тысяч солдат и казаков из Моздока, и сооружения шестигранника куртин и бастионов было лишь малой частью работ. В радиусе многих километров, на месте десятка аулов, создавалась зона отчуждения, где вырубались леса и ставились огневые точки, а горцам запрещалось появляться при оружии. Горцы, конечно, запретов не соблюдали, а потому рядом с лопатой у строителей всегда было ружьё, и даже по воду здесь ходили боевым порядком при хотя бы одной пушке. Об эстетике Грозной крепости никто не думал - за земляными бастионами стояли саманные лачуги казарм, лазаретов и складов. Зато с задачами своими крепость справлялась на ура, и уже в 1825 году при ней вырос форштадт, первыми жителями которого стали лояльные чеченцы. В 1839 году чуть поодаль образовалось военное поселение, в 1848 ставшее Грозненской станицей: вот тут очень подробный рассказ о крепости дополнен наложением старых карт на современные. Ну а Красные ворота к крепости не имели никакого отношения - они были предтечей сибирских и дальневосточных "арок цесаревича" (см. Владивосток, Благовещенск, Улан-Удэ), возведённые в 1850 году к визиту будущего Александра II.


Неказистая саманная крепость вообще повидала много великих людей. В 1819 году её посещал Александр Грибоедов по своим закавказским делам. В 1826 (напрямую с процессов) и 1837 (после сибирской каторги) крепость наполнили декабристы, например Борис Бодиско, Александр Бестужев или Николай Лорер. В 1840 в Грозной служил Михаил Лермонтов, а вместе с ним - штабс-капитан Максим Максимыч да прапорщик Григорий Печорин, угнавший у абрека Казбича лучшего на всём Кавказе коня Карагёза. В 1851-52 здесь бывал Лев Толстой, и стало быть и его "Казаки". Всех их помнила Грозненская часовня, поставленная не позже 1825 года, когда в ней упокоился генерал Николай Греков. Но часовню снесли в 1914 году для так и не начатой стройки большого собора, а Красным воротам конец пришёл в 1932, когда в Грозном строился трамвай.


С 1850-х годов Грозный всё чаще называли городом, а в 1852 тут появился и первый государственный орган - мехкеме, где под присмотром русского чиновника старейшины и кадии решали чеченские споры по законам гор. В 1862 году генерал-этнограф (!) Пётр Услар открыл в крепости первую чеченскую школу. Война уходила всё выше по  долинам, где строились новые крепости, а Грозная из щита против горцев превращалась в мост между миров. В 1859 году, по случаю краха Шамиля, при крепости были учреждены две ярмарки, ещё год спустя она стала центром Среднего отдела (по сути уезда) вновь образованной Терской области, и наконец в 1869 году на карте России появился город Грозный.


Тогда же была срыта крепость, о которой с 1881 года напоминал памятник Алексею Ермолову. Поставлен он был якобы на месте генеральской землянки, хотя и утверждают злые языки, что её местоположение к тому времени позабылось, и роль "землянки" перед коллегией тогда выполнял курятник. Памятник снесли в 1922 году, но в 1949 сохранённую в музее бронзовую голову генерала вернули на новый пьедестал. Его "украсили" надписями, слегка похожими на комменты к моим прошлым постам «Никогда не разлучно со мной чувство, что я россиянин», «Патриот, высокая душа, замыслы и способности точно государственные, истинно русская, мудрая голова» и «Народа сего под солнцем нет подлее и коварней. Ермолов о чеченцах». Последнюю надпись всё-таки убрали в 1958 году, когда чеченцы стали возвращаться из депортации, но снесли этот памятник уже сами они в 1989-м году.


К 1897 году в Грозном жило порядка 15 тыс. человек, но внешне он по-прежнему напоминал скорее большую станицу:


Однако перемены полным ходом шли уже тогда. Добыча нефти в Грозном, как и в Баку, велась испокон веков, а основным покупателем земляной жижи оставалась Персия. В 1823 году именно на грозненской нефти братья Дубинины в Моздоке построили первый в мире нефтеперегонный завод, и керосиновые лампы были тут в ходу за несколько десятилетий до того, как ими стала освещаться Европа. Но ту нефть черпали вёдрами из колодцев, собирали с плёнки воды, а вот современные промышленные технологии пришли сюда частью из Баку, частью с Запада. В 1893 году в Грозный пришла железная дорога из Беслана, и в те же месяцы на Старых промыслАх северо-западнее города заработала первая скважина. То, впрочем, были ещё цветочки - ягодки пошли, когда в 1910-е годы разработку Новогрозненских промыслов к югу от города начала целая Royal Dutch Shell, зашедшая в Россию через порт Батума - в один только 1914 год Грозный прибавил 20 тысяч. жителей, и к 1917 году, вместе с промысловыми посёлками, тут жило без малого 100 тысяч человек.


Впрочем, основным получателем ренты оставалось Терское казачье войско, да благоустройство в таких местах почти никогда не поспевает за бумом.


Вот так в тогдашнем Грозном выглядела главная Дондуковская улица, названная в честь кавказского наместника Александра Дондукова-Корсакова. При Советах она стала улицей Революции, а ныне её преемницей можно считать пешеходный проспект Эсембаева - с той разницей, что лучшие кварталы Дондуковской война перемолола до пустырей, ставших теперь площадями. Вот это здание с башней, например, в советском Грозном было известно как Новый Аракеловский гастроном, а теперь от него и следа не осталось:


Изначально оба дома с кадра выше принадлежали гостинице "Франция", где регулярно останавливались известные певцы или актёры вроде Вера Холодной. Нефтяной бум первыми в городе оседлали отельеры - вот, скажем, стоявший на другой улице "Гранд-отель":


Актёров же я не случайно упомянул как главных постояльцев - следом нефтяной бум подтянул сферу развлечений. На рубеже веков купец-старожил Виссарион Чернявский организовал крошечный (три аллейки по 80 шагов) Народный сад, главными достопримечательностями которого стали барельеф с горным пейзажем на брандмауэре близлежащего дома да летняя сцена, на которой и выступали именитые постояльцы "Франции". При Советах Народный сад был Садом 1 Мая, и хоть сгорел старый театр в Гражданскую войну, на его восстановленный сцене по-прежнему выступали знаменитости - Леонид Утёсов, Муслим Магомаев, Юрий Антонов... а теперь и место сада не найти.


Более солидный парк в излучине Сунжи с лёгкой руки местных велосипедистов всю свою историю был известен грозненцам как Трек. Главной достопримечательностью Трека служил круглогодичный театр начала ХХ века, где в советское время крутили кино.


При Советах Трек официально назывался Парком Кирова, его дорожки заполонили жизнеутверждающими статуи, а велосипедистов на тропках сменили гребцы в сунженских заводях. В 1990-х скульптуры разломали то ли ваххабиты, то ли солдаты, ну а в 2009 территорию парка прибрал к рукам под свою резиденцию целый Рамзан (см. прошлую часть).


Чиновники же, получив нефтяной доход, первым делом пустили его на образование. Ситуация тут и впрямь складывалась катастрофическая - имевшиеся классы не поспевали за бурным ростом города и в начале ХХ века теснота в них доходила до того, что от своего места до доски ученик мог лишь проползти под скамьями. Одним из первых нефтяных приобретений стало Пушкинское училище (1896):


Открытое в 1904 году реальное училище первоначально помещалось в частном доме, но в отдельном здании (1912) смотрелось как дворец среди лачуг. И видимо по логике "мир хижнам - война дворцам" известнейшими его выпускниками стали революционеры Кавказа - русский Николай Анисимов и чеченец Асланбек Шерипов:


В том же 1904 году в Грозном появилась ещё и женская гимназия, давшая чеченцам первых писательницу Исаеву, филолога Чентиеву и журналистку Саракаеву, причём и ту, и другую, и третью звали одинаково - Марьям. Все три здания при Советах стали "номерными" школами, но были разрушены до основания в Первую Чеченскую войну.


Три Марьям ходили в школу под колокольный звон - своим национальным составом тогдашний Грозный напоминал нынешний Моздок. 66% населения (а с украинцами - и все 75%) здесь составляли русские,а главным храмом города считался небольшой и весьма неказистый собор Косьмы и Дамина, построенный на форштадте в 1851-52 годах взамен деревянной церкви:


Куда солиднее выглядел Никольский (в других источниках - Покровский) собор (1899-1902), построенный казаками на нефтяные доходы. Без нефти же, в 1868 году, казаки освятили за Сунжей Михайловскую церковь, которая сумела и советскую эпоху пережить не закрываясь, и возродиться после Чеченской войны - но от того в этом посте ей не место.


Второй по величине общиной Грозного большую часть его дореволюционной истории были армяне - закрепившись на местных ярмарках, они несколько сдали позиции к началу ХХ века (2,5% в 1897 году), но быстро наверстали своё в нефтяной бум (6,5% в 1926 году). Армянская церковь (1871-73), посвящения которой не поддаётся гуглению так, словно его вовсе не было, стояла у берега Сунжи:


Как и слагавшие странную пару синагога и мечеть. Первыми иудеями Грозного были горские евреи (см. Губа), служившие в крепости как кузнецы, и наверное тоже владевшие где-нибудь неприметными молельным домом. В переписи 1897 года они, вероятно, значились персами (по языку) и составляли 1,5% населения. Эта синагога же называлась Ашкеназской, и ашкеназы в Грозном имели странную противофазу с армянами, к 1897 году составляя здесь 11% населения. В 1902 году они построили одну из роскошнейших в Российской империи синагогу, однако не поспели за нефтяным бумом - к 1926 году еврейская община уступала в размерах не только армянской, но и татарской.


Которая находились в такой же странной противофазе с чеченской: по переписи 1897 года чеченцев в своей будущей столице было 3% жителей, а татар 2%, по переписи 1926 же - ровно наоборот. Татары пришли сюда как купцы, чеченцы были старожилами форштадта, но думается, по факту их присутствие в Грозном было гораздо заметнее - всё же стоял город посреди чеченских аулов, откуда и горный пасечник привозил на базар бочку мёда, и суровый абрек приходил к татарскому купцу напомнить, что его деньги общие для всех мусульман. Построенная в 1908 году, мечеть была удивительно миниатюрна, особенно по контрасту с гигантами новой Чечни:


Ну а старейшим неправославным храмом Грозного был и вовсе костёл Святого Серцда Иисуса (1862-64) почти что в бывшей крепости - поляков, особенно после восстания 1860-х годов, ссылали не только в Сибирь на поселение, но и во все концы империи в армии служить. Даже к началу ХХ века поляки составляли в Грозном 2,5% жителей, а уж когда костёл строился - явно были здесь общиной №2. Все три церкви и мечеть были разрушены большевиками в 1930-е годы, а вот костёл и синагога, пусть и сменив назначение, благополучно простояли до недавней войны.


Первая половина ХХ века прошла в Грозном под знаком индустриализации, и трубы да крекинговые башни стали в его панораме явно заметнее шпилей и куполов. Лучшие дома принадлежали нефтяным магнатам самых разных национальностей, среди которых были и преуспевшие в Баку Лианозовы, и чеченец Тапа Чермоев. Но обилие работяг, гробивших здоровье в вонючих нефтяных балках предопределили судьбу Грозного, когда зашаталась империя: если между революциями самым влиятельным органом в городе стал Чеченский совет Тапы Чермоева, то уже в ноябре вся власть тут перешла советам, и даже Дикая дивизия, наводившая прежде ужас на Европу, добыла город для Чермоева дай бог на несколько недель. К концу зимы 1918 года красные во главе с Николаем Гикало, Евгением Левандовским и Асланбеком Шериповым вернули полный контроль над городом, ну а с августа по ноябрь здесь развернулись Стодневные бои. Грозный вновь стал крепостью - теперь красной крепостью в земле терских казаков. Вот только не было у них ни "Точки-У", ни "ТОС "Буратино" - из ста дней боёв город вышел почти таким же, как был. В ноябре по Дондуковской улице прошёл парад красных горожан, казаков и чеченцев, а в январе 1919 года к белым силам подтянулась запоздалое подкрепление - армия Антона Деникина. Эти сумели взять город, но теперь Грозный стал белой крепостью в земле чеченцев, быстро увидевших в деникинцах продолжателей дела Ермолова и Барятинского. Несколько месяцев город отбивал набеги красных чеченцев и рабоче-крестьянских повстанцев, пока в 1920 году Красная Армия не разгромила Белый Юг.


Восстанавливать город и промысла, на которых все годы войны бушевали пожары, Советы позвали в 1924 году всё те же англичан, до 1929 года работавших здесь в концессии. Затем сэров попросили на выход, унаследовав от них кадры и технологии. В 1930-х годах Грозный был на втором месте в Союзе после Баку как по добыче нефти (с большим отрывом), так и по её переработке (почти на равных). Однако именно ГрозНИИ был мозговым центром отечественной нефтехимии, а на грозненских заводах сосредоточено производство самого сложного нефтепродукта тех лет - авиационного бензина. Немцы, словно на его запах, рвались сюда в 1942-м, и до последнего старались "не попортить шкурку", идя на самые разные ухищрения вплоть до заброски диверсантов в помощь местным абрекам. Поняв же, что Грозного им не видать, 10-15 октября 1942 года фашисты разбомбили промыслы и заводы - главным событием Великой Отечественной тут стал Подвиг Пожарных, несколько дней укрощавших море огня.


Между тем, в 1922 году Грозный стал центром Чеченской автономной области, в 1936 разросшейся до Чечено-Ингушской АССР. К 1939 году доля большинства народов ушла куда-то в статпогрешность, зато на чеченцев приходилось уже 14% населения. Депортация вайнахов в 1944-58 годах прервала коренизацию, но с упразднением Грозненской области, возрождением ЧИАССР в расширенных границах и возвращением в родные края коренного народа его доля здесь только росла. Правда, с важной оговоркой: если до революции чеченцев в Грозном представляли интеллигенция, купечество и духовенство, то теперь город всё активнее заселяли простые ребята с аулов. Сюда они ехали с чувством, что возвращают своё, русские же восприняли это как нашествие варваров, и вот уже в августе 1958 года драка пьяных чеченцев с такими же русскими подожгла беспорядки с захватами зданий вплоть до КГБ и обкома. Бунтовали тогда именно русские, и где-то в недрах разъярённых толп сформировалась Резолюция с требованием восстановить Грозненскую область, ограничить долю чеченцев в городе 10% населения, закрыть для них заводы и побольше приглашать на работу в ЧИАССР комсомольцев. Границы менять и квоты вводить по итогам тех событий власти не стали, а вот на завод устроиться чеченцу и правда стало гораздо сложнее, и даже заканчивая грозненские вузы, распределение нохчи получали только в другие регионы. Но коренизацию это не остановило: к 1989 году из 404 тыс. жителей Грозного 55% приходилось на славян, 30% на чеченцев и 5,5% на ингушей (в 1973 году так же бунтовавших за разделение двух регионов).


Дальнейшие события с подробно излагал вот в этом посте о чеченских реалиях, рассмотрев сперва, конечно, то, что к эти реалиям привело. И если мы знаем две Чеченские войны, то местные говорили мне про четыре: что в 1992-94, что в 1997-99 чеченцы воевали друг с другом - сперва лоялисты с сепаратистами, затем националисты с ваххабитами.


Ну а Грозный выглядел вот так: кажется, со времён Второй Мировой города Земли не знали столь безжалостного разрушения. Исход русских (то есть половины населения), беженцы войны (сотни тысяч человек) и её жертвы (десятки тысяч) ополовинили население Грозного - к 1995 здесь числилось 186 тысяч жителей, а фактически - и того меньше.


Само русское название стало казаться всё менее уместным: что сепаратисты в 1998, что лоялисты в 2005 пытались переименовать город в честь своих павших вождей - соответственно Джохар или Ахмадгала. За четверть века Грозный не вернулся к довоенному размеру, но что ещё важнее - на место тех, кто отсюда бежал, приехали другие люди. Доля чеченцев в нынешнем городе неумолимо движется к 100%, а русская община, состоящая видимо в основном из стариков, которым некуда идти, продолжает сокращаться.


И Додуковская улица, при Советах проспект Революции, ныне носит имя балетного танцора Махмуда Эсамбаева и выглядит вот так - сравните с черно-белыми фотографиями из начала рассказа! В Грозном проспект Эсамбаева служит арбатом, и по вечерам здесь уютно и хорошо. Но не найти на грозненском арбате ни Дамы с собачой, ни Сантехника Алибековича, ни даже Джигита у колодца: статуи - это харам!


На проспекте Эсамбаева и параллельной улице Лорсанова стоит искать остатки исчезнувшего города, или правильнее говоря - следы. Вид вдоль перпендикулярной им улицы Мира - Лорсанова тут за спиной, а за ближним рядом домов - сохранивший сталинскую застройку проспект Путина.


На перекрёстке стоит Чеченский ТЮЗ, основанный в 1937 году и в 2008 въехавший в старое здание Чеченского драмтеатра. Под вентфасадами угадывается сталинка времён Грозненской области, всё-таки пережившая войну:


Фасад её глядит в ухоженный, но неприметный скверик, гордо называемый Парком Нефтяников. Дальше высится внушительное здание "Грознефти", ныне занятое какими-то региональными министерствами:


В двух нижних его этажах видны благородные узоры модерна:


"Грознефть" образовалась из множества частных фирм, но точкой конденсации для них служила "Алдинская нефть" Тапы Чермоева (1915), чья контора и располагалось здесь:


Вид с обратной стороны, из переулка, ныряющего в арку белой сталинки:


Примечательной тем, что сохранила декор, сбитый войной с домов тех же лет на проспекте Путина:


Помнить войну на главных улицах Грозного заставляют вот такие плакаты, и думается, здесь никто не скажет "Можем повторить!". А на иных домах два виды кладки смотрятся заплатой:


Одна из таких заплат отмечает Барский дом - пожалуй, интереснейшее здание в центре Грозного. Абсолютно необычная для России архитектура выдаёт былых хозяев - строили его в 1915-23 годах, с перерывом на Гражданскую войну, англичане из "Роял Датч Шелл" для своих экспатов.


Барский дом представляет собой замкнутое каре между проспектов. На Эсамбаева он остался таким, каким видели его англичане - двухэтажным, а вот на Путина дом надстроили в 1930-х годах. После национализации промыслов здесь жила ЧИАССРовская номенклатура:


Самым ярким представителем которой был юрист и адвокат Дзияудин Мальсагов из пограничного с ингушами тукхума Орстхой. В Грозный он вернулся после депортации едва ли не первым из вайнахов - в 1957 году: готовить почву для возвращения остальных, то есть - решать вопросы, связанные с восстановлением республики. Но более всего Мальсагов прославился в Перестройку, изрядно подтолкнув Чеченскую революцию раскрытием Хайбахской трагедии. Пожилой юрист утверждал, что лично был свидетелем того, как в депортацию НКВДшники согнали целый аул, а заодно стариков и детей из других аулов, 600-700 человек, да сожгли заживо в тесной конюшне, добивая штыками тех, кто пытался бежать и закидывая детей обратно в огонь, как поленья. Хайбахская трагедия стала Чеченской Хатынью, но в каком-то смысле это и Чеченская Катынь: только попробовать усомниться в правдивости - страшное кощунство, но вот доказательства хромают на обе ноги. Свои воспоминания Мальсагов подкрепил единственной телеграммой чекиста Михаила Гвишиани: "Совершенно секретно. Наркому внутренних дел СССР тов. Л. П. Берия. Только для ваших глаз. В виду не транспортабельности и с целью неукоснительного выполнения в срок операции «Горы», вынужден был ликвидировать более 700 жителей в местечке Хайбах. Полковник Гвишиани.", в которой правдоподобны только имена и названия: операция называлась "Чечевица", Гвишиани был по званию комиссаром 3-го ранга, а никогда не использовавшийся в СССР гриф "только для ваших глаз" является прямой калькой с англоязычных документов.


В Барский дом ведут подворотня с проспекта Путина да пара подъездов через магазины, по грозненской традиции большую часть дня открытые нараспашку.


Но со двора Барский дом куда обыкновеннее, чем с фасада:


Арбатик Эсамбаева за Барским домом упирается в улицу Германа Угрюмова, названную в честь начальника чеченской ФСБ, в 2001 умершего в Ханкале от инфаркта. За ней раскинулась Театральная площадь:


В прошлой части я рассказывал про Русский драмтеатр имени Лермонтова, возводящий свою родословную к театральному кружку владикавказца Евгения Вахтангова, который тот основал в 1904 году на грозненских промыслах. Официально Русский театр в Грозном был учреждён в 1938 году и сразу занял колоритное здание (1921-28) в духе конструктивизма. Если я правильно понимаю, снесено оно было ещё в советское время, а напротив Барского дома в 1977 году вырос огромный театрально-концертный зал, который Русский театр делил с Филармонией.


Но теперь для них построили отдельные здания, а здесь с 2008 года обитает Чеченский драмтеатр имени Ханпаши Нурадилова, зародившийся ещё в 1931 году. Хотя в теории точку отсчёта можно было бы и передвинуть: первым чеченцем-драматургом был Назарбек Шерипов, брат революционера Асланбека, в 1913 году поставивший на Треке пьесу "Синкъерамех" в русском переводе "На вечеринке", представлявшую собой этакую презентацию вайнахской культуры для русских. Чеченская труппа в 1930-х годах училась у приглашённых грузин, в войну разошлась по фронтам (и сам Ханпаши Нурадилов прославился не столько как актёр, сколько как погибший под Сталинградом герой-пулемётчик), в депортацию рассеялась по театрам Средней Азии, а в 1990-х покинула Чечню и выступала перед её беженцами. С известнейшими именами театру, впрочем, явно не повезло: первым директором его был писатель Абдурхман Автурханов, в истории оставшиеся коллаборационистом, бежавшим в 1942 через фронт просить Гитлера о помощи, а самый известный актёр - Ахмет Закаев, более известный в наши дни как "президент Ичкерии в изгнании". На фасаде Лермонтов поздравляет Казбича с Рамаданом:


По соседству с театром - Национальная библиотека Чечни (2013) с фасадом в виде книжного стеллажа:


И не могу понять даже на что похожей изнанкой:


Библиотека - преемница советской Чеховки, созданной в 1904 году преподавателями Пушкинского училища и посвящённой АнтонПалычу в 1945 году. Её прежнее здание (1966) было разрушено войной, и остатки фондов несколько лет хранились под трибуной стадиона...


За театром и библиотекой площадь продолжается, фактически занимая целый квартал. От базара Беркат (см. прошлую часть) и улицы Лорсанова её отделяет новый "Грознефтегаз", а от проспекта Путина - дореволюционная казарма 82-го Дагестанского пехотного полка, по которому и улица Угрюмова раньше была Дагестанской.


Посредине же высятся четыре башни да стеклянный купол. Одну из самых необычных новостроек Грозного (2012) занимает Национальный музей Чечни:


Он был основан ещё в 1924 году, в 1944-58 именовался Грозненским музеем краеведения, и к концу советской эпохи с 230 тысячами экспонатов считался одним из лучших музеев Кавказа. Как я понимаю, всё это время музей располагался в специально для него построенном здании.... и конечно, это здание было уничтожено войной. А с ним - и 9/10 экспонатов, в том числе подлинные шашка и печать Шамиля, коллекция горского оружия, 68 истангов (узорчатых ковров), уникальные археологические находки и картины художников вроде Репина, Верещагина и Айвазовского.


У входа в обновлённый музей встречают две пары пушек (1804-05) одного возраста, но разных судеб. Те, что поменьше, охраняли Грозную крепость, а в ходе Второй кампании невесть зачем были увезены в Сургут.


А те, что подлиннее приехали в Грозный из Севастополя во время Великой Отечественной войны. На переплавку, вот только плавильных заводов тут не было, и потому 18 пушек сберёг музей, и 2, возвращая раритеты в Севастополь, за это получил в подарок. Здесь же - чурт (надгробие) Арцу Чермоева, русского генерала-чеченца-масона (!), в 1877 году подавлявшего восстание своих соплеменников. Сыном его был знакомый нам нефтяник-сепаратист Тапа.


У музея интересная организация пространства - огромный центральный зал (для выставок), экспонаты в нишах круглых коридоров и отходящие на внешней стороне малые залы, которые легко проглядеть.


Но экспозиция его откровенно бедна, а полтора этажа просто пустуют. С 30 тысячами экспонатов это, возможно, самый маленький региональный музей страны. Но кое-что отсюда я показывал в обзоре вайнахской культуры.


Покинув музей, продолжим поиски "города, которого нет" на улице Лорсанова. До революции Михайловская, в советское время - Красных Фронтовиков, нынешнее название она получила в честь майора МВД Сайпуддина Лорсанова, погибшего в 2007 году при штурме очередного гнезда террористов. В перспективе улицы - ресторан "Глобус" за Сунжей:


Почти сразу у моста на целый квартал раскинулся Грозненский государственный нефтяной технический университет имени Михаила Миллионщикова, вот уже сотню лет - главный чеченский вуз. Его нынешнее здание построено в 2007-12 годах, но выглядело тогда просто феноменально уродливым, и кажется, даже батяне-Рамзану оскорбляло эстетические чувства. Новый дизайн с вайнахской башней из бетона из стекла хорош как минимум своей этничностью:


Основанный аж в 1920 году, когда ещё не погасли пожары на промыслах, Нефтяной институт явно входил в один архитектурный цикл с Барским домом.


Другой стороной его каре выходит на знакомую нам площадь Хрущёва - здесь были конструктивистские корпуса 1930-х годов, которым вторил Кинотеатр имени Челюскинцев. В позднесоветские времена ГНИ был одной из главных кузниц кадров советской нефтянки, а в честь его выпускника Виктора Муравленко на Ямале назван целый город.


Но всё это не спасло университет от глубинных бомб в 1995-м... Погибло тогда не только здание, но и сама академическая школа, и мемориальные доски на фасадах теперь лишь декоративный элемент.


Ещё на Лорсанова уцелело несколько сталинок "Красного Молота", флагмана советского нефтяного машиностроения, цеха которого занимает показанный в прошлой части Беркат.


А посередине самодовольно стоит дом нефтепромышленника Петра Косенко (1915), который рано или поздно, как ту мельницу в Волгограде, начнут называть "единственным уцелевшим после войны":


С 1931 года здесь располагался Чечено-Ингушский НИИ языка и литературы, ну а про судьбу его фондов вы уже и сами всё поняли.


Ещё меньше повезло стоявшем на другой стороне улицы особняку промышленника Леонида Нахимова (1916), владевшего нефтезаводом "Польза". В 1917-18 годах здесь располагался Совдеп, а как-то в глубине советской эпохи на адрес этого дома вдруг пришло письмо аж из Лондона: престарелый купец посил откопать и прислать ему зарытые во дворе драгоценности. Получатели, конечно, обрадовались такому известию, но копнув в нужном месте, поняли, что "всё уже украдено до нас".


Ещё пара домов, во время Стодневных боёв занятых штабом, обнаружилась во дворе за особняком Косенко - но и в тех дореволюционную сущность без подсказки трудно опознать:


Дом с кадра выше построил бухгалтер Старых промыслов по фамилии Куш, а на кадре ниже - явно что-то казённое:


Рядом - ещё один клочок старой застройки:


Я вновь вышел на улицу Митаева в паре кварталов от Красных ворот. Дальше по ней - дворец народного танца "Вайнах":


И одинокая сталинка, похожая на последнего выжившего из целой семьи или школьного класса:


А за Митаева, на тихой Кабардинской улочке, прижатой к берегу Сунжи, вдруг открылось какое-то подпространство, и я будто провалился лет так на 10 назад. Тревожные взгляды прохожих, напряжённая тишина, пыльная позёмка... и домики, разбитые войной:


Кажется, тоже дореволюционные:


В теперешнем Грозном это редкость, и думается, просто их владельцы уехали в те страшные годы далеко-далеко, может быть даже за пределы России: дома и национализировать нельзя, и отстраивать некому.


Буквально по соседству всё строится и цветёт:


До пафоса кадыровских фасадов отсюда рукой подать - из призрачных кварталов я вышел к прямо подножью огромного, сливающегося на панорамах с небоскрёбами Сити, Дворца культуры имени Дагуна Омаева (чеченский актёр театра и кино), под куполом которого уживаются минкульт, филармония и дворец приёмов.


В следующей части пройдёмся по главным улицам Грозного сквозь районы и времена.

ЗЕМЛЯ ВАЙНАХОВ-2021

Обзор поездки и оглавлление серии.