А что России делать на постсоветском пространстве? ( 1 фото )

Главное – это перестать воспринимать страны, существующие на территории бывшего СССР, как постсоветское пространство. То есть некие временно существующие территориальные образования, которые упустил Горбачев и отпустил Ельцин. Но – по каким-то законам истории или общей судьбы – обязанные когда-нибудь вернуться обратно, полностью или частично (это как мы решим). Отсюда и требования уволить Пашиняна, и прославление Муравьева-Виленского в качестве искреннего комплимента жителям Беларуси, и восприятие Украины как «недогосударства» и «Руины». Такой подход дискредитировал вполне разумную культурную концепцию «русского мира», списанную в немалой степени с аналогичного французского опыта – но тот опыт основан на понимании, что Французскую империю уже не вернуть.

Кстати, сходный подход распространяется и на Балканы – только со своими нюансами. Возвращать их не хотят (благо и не присоединяли), но делят страны на враждебные и неблагодарные. Первые – это хорваты с албанцами, они воевали с «нашими». Вторые – «наши», которые вдруг оказываются «ненашими» - сербы, черногорцы и болгары; их освобождали и спасали, а они теперь на Запад смотрят. Скоро по косовскому вопросу будем большими сербами, чем Вучич.

Плюс есть представление об элите и части интеллигенции в этих странах, которые хотят на Запад, забыв об общей судьбе и чувстве благодарности. И о простом народе, который готов хоть завтра к нам обратно и тоскует по СССР и Варшавскому договору. Это представление подкрепляется эпизодическим общением с источниками сермяжной правды в лице водителей такси.

Но есть реальность. В следующем году будет тридцать лет после распада СССР. Это больше, чем межвоенный период в первой половине ХХ века, больше, чем правил Сталин. Больше, чем время от падения Бастилии до конца наполеоновских войн.

В «постсоветских» странах выросло новое поколение людей, для которых независимость – уже явление абсолютно естественное. Они не имеют отношения к единому советскому культурному пространству, анекдоты про Штирлица и Чапаева для них совершенно непонятны, «Бриллиантовая рука» и «Ирония судьбы» неинтересны. С каждым годом таких людей все больше среди избирателей – как, впрочем, и в России, где новые поколения куда более глобальны и секулярны и менее авторитарны, чем их предшественники.

А на Балканах политики всегда отличались гибкостью, потому что им надо было вначале выживать, а потом заниматься догоняющим развитием. И не надо никем очаровываться – чтобы потом не было разочарований. И у каждой страны есть свои национальные интересы, которые могут совпадать с российскими, а могут и нет. И к этому надо относиться с пониманием и уважением. Казалось бы, это аксиоматично, но для современной России совсем не безусловно.

Алексей Макаркин