Нагорный Карабах: стратегия выхода из тупика ( 1 фото )

Ростислав Ищенко


После успешного наступления Азербайджана вдоль Иранской границы создалась угроза разрыва транспортного сообщения Нагорного Карабаха с Арменией. Эксперты заговорили о победе Азербайджана на очередном этапе карабахской войны. Но так ли это?

В тактическом плане Азербайджан, безусловно, одержал масштабную победу. Причём независимо от того, удастся ли организовать полную блокаду Карабаха. Баку сумел отвоевать значительный кусок своей территории и резко улучшить свои военные, информационные и переговорные позиции.

Но 26 лет назад Армения (формально в лице самопровозглашённого независимого Карабаха) достигла ещё больших успехов. Размеры занятых территорий собственно Азербайджана были примерно равны территории самого нагорного Карабаха, азербайджанская армия фактически оставила поле боя, а основы азербайджанской государственности были потрясены до основания — несколько лет подряд следовали государственные перевороты и серьёзные попытки переворотов.

Тем не менее, этот четвертьвековой давности военный успех не решил проблему мира. Несмотря на существенное влияние армянской диаспоры в политических кругах как России, так и Запада, Армении не удалось добиться даже просто международного признания самопровозглашённой НКР, не говоря уже о том, чтобы добиться стратегической цели — возвращение Азербайджану семи районов в обмен на отказ последнего от Нагорного Карабаха + возможный обмен Лачинского коридора на коридор от основной территории Азербайджана в Нахичевань.

Вот и сейчас военный успех Азербайджана может быть полным, только если ему удастся выйти на границу Армении на всём её протяжении и окончательно отрезать Нагорный Карабах. В этом случае любая попытка прорвать блокаду со стороны Армении будет рассматриваться как нападение на Азербайджан, что позволит Баку (и его союзникам) говорить об оборонительной войне.

Но и здесь есть нюанс. Необходимо иметь в виду, что не только попытка занять Нагорный Карабах, но даже установление его полноценной блокады позволит Армении поднять на международном уровне вопрос геноцида армян. Причём с учётом лоббистских и медийных возможностей Еревана не приходится сомневаться, что исход армян из Карабаха под давлением азербайджанских войск (а армяне будут уходить, не дожидаясь прихода азербайджанцев) приобретёт значительно большее звучание, чем аналогичный исход азербайджанцев под армянским давлением четверть века назад.

Состояние гуманитарной катастрофы, в которое погружается некая территория по вине ли собственных властей или по вине соседних государств, создаёт правовую основу для гуманитарной интервенции. После трагедии в Руанде мировое сообщество склонно считать, что гуманитарная интервенция для предотвращения гуманитарной катастрофы должна быть опережающей. При этом в течение 90-х и нулевых годов США создали несколько прецедентов гуманитарного вмешательства без санкции ООН и на основе односторонне трактуемых данных.

Следовательно, в случае Карабаха такое вмешательство также возможно.

Надо иметь в виду, что гуманитарное вмешательство не предполагает войну кого бы то ни было с Турцией или Азербайджаном. Просто в Карабах организовывается международный воздушный мост (я знаю, что там нет крупных аэропортов, но необходимые грузы можно перебрасывать и вертолётами), а также (при необходимости) наземные гуманитарные конвои.

По границам НКР выставляются международные миротворцы (которые, как показывает практика и опыт, могут там находиться не один десяток лет), и, таким образом, территория оказывается недосягаемой для азербайджанских войск, а любая блокада — неэффективной.

Собственно сейчас Армения сражается не за победу на поле боя. В этом отношении ей может помочь только чудо. Ереван, затягивая при помощи упорного сопротивления время, во-первых, повышает цену наступления для Азербайджана. Во-вторых, пытается резко и быстро интернационализировать конфликт, добиваясь поддержки мирового сообщества.

Конечно, ожидать полного истощения Азербайджана на фоне военных побед не приходится. Народ, как правило, считает такие жертвы не напрасными. Но пока что речь идёт лишь об одном прорыве на юге, за который пришлось заплатить немалую цену и который пока не приобрёл стратегический характер. Азербайджан пытается развить успех и занять Лачинский коридор, армяне яростно контратакуют, линия фронта пока подвижна.

В такой ситуации, несмотря на очевидный перевес Азербайджана, любая случайность может привести к неожиданному драматичному изменению всей обстановки. Например, в феврале 1943 года советские войска стояли в 15-20 километрах от Днепропетровска, а уже в марте вынуждены были оставить Харьков и Белгород, попав под фланговый контрудар численно и технически им уступавших, но грамотно использованных войск Манштейна.

Для стран масштаба Азербайджана и Армении даже 2-3 месяца манёвренных боёв высокой интенсивности (без перехода войны в позиционную стадию) — огромная нагрузка. Не столько даже истощаются резервы живой силы (людей-то, как правило, хватает), сколько изнашивается и выбивается техника, расходуется боезапас, приходит в упадок национальная экономика.

Исходя из этого, стратегической целью Армении явно является продержаться как можно дольше, потерять как можно меньше территории (что поучится из потерянного вернуть) и организовать давление мирового сообщества на Турцию и Азербайджан.

В данном случае интересы России, США, Ирана и ЕС близки — никому не важно, сколько квадратных километров территории и какой ценой отобьют друг у друга армяне и азербайджанцы, но никто не хочет стимулировать самостоятельную игру Турции. Если туркам удастся военным путём решить проблему армяно-азербайджанского территориального спора, они не только резко укрепят свои позиции в Закавказье (что противоречит интересам России и Ирана, но мало волнует Францию и США), Анкара в таком случае займёт более жёсткую позицию и в других конфликтах со своим участием (Сирия, Ливия, Кипр, средиземноморский шельф).

Раз удавшаяся военная авантюра неизбежно влечёт за собой следующую.

Пока что страны, на которые Армения надеется как на возможных союзников, выжидают. Россия заявила, что её военные гарантии распространяются только на территорию собственно Армении, остальные просто призывают к миру. Однако постепенно за спинами дипломатов начинают маячить штыки, причём если, например, Иран стягивает войска в Закавказье (к границе с Карабахом), то Россия активизировала военную деятельность в Идлибе, где Турция кроме разведения боевиков для нужд локальных конфликтов ещё и позиционирует себя «защитником туркоманов», пытаясь, таким образом, закрепить за собой статус одной из сторон сирийского урегулирования.

Франция в очередной раз заявила о готовности поддержать Грецию в случае военного конфликта с Турцией. В США инициировали обсуждение вопроса об исключении Турции из НАТО.

Каждая из заинтересованных стран, делая шаги, без которых в принципе уже невозможно обойтись, предоставляет партнёрам возможность первыми вступить в конфронтацию с Эрдоганом, чтобы самой выступить в менее обременительной и более прибыльной роли посредника.

Ереван активизирует информационные и лоббистские усилия, чтобы международное вмешательство последовало как можно скорее. Некоторых успехов Армения добилась.

Два объявленных при посредничестве России, но не вступивших в силу «прекращения огня» сужают Москве пространство для манёвра. Как посредник при переговорах она приняла на себя определённые моральные обязательства. Неисполнение договорённостей одной из сторон — удар в том числе и по престижу посредника. Уже прошли аналогичные переговоры в Вашингтоне. Пока что результат тот же.

Война, которую совокупными усилиями не могут остановить Москва, Вашингтон и ЕС, прекращает быть проблемой только Армении.

В Баку прекрасно понимают, что рано или поздно требование остановить боевые действия примет характер ультиматума. Если такому ультиматуму не подчиниться, можно быстро проиграть на дипломатическом поле всё, что было выиграно на поле боя. Поэтому, пока международная обстановка позволяет, Азербайджан пытается занять как можно больше территории, считая, что таким путём сможет обеспечить себе предпочтительные позиции на переговорах по окончательному урегулированию.

Однако великие державы никогда не позволяют в такой ситуации одной из сторон конфликта одержать абсолютную победу. Как я уже писал выше, механизмов нивелирования азербайджанских достижений на поле боя существует масса (и все они находятся в точном соответствии с нормами международного права). То есть в конечном итоге речь может идти лишь о новой линии разграничения. За её изменение стороны заплатят тысячами жизней и тут же начнут готовиться к новой войне.

Кроме того, в запасе у Еревана есть рискованный, но достаточно эффективный ход. Армения, не признававшая Нагорный Карабах под давлением мирового сообщества, рассчитывая на урегулирование конфликта в своих интересах, может в критической ситуации заявить о своём признании самопровозглашённой НКР в связи с необходимостью защиты от истребления проживающих на этой территории армян. Такое заявление, безусловно, станет прологом к открытой азербайджано-армянской войне, в которую недвусмысленно грозит вмешаться Турция.

Это значительно более серьёзный вызов мировому сообществу, чем формально ведущаяся сейчас Азербайджаном операция по восстановлению своей территориальной целостности, поскольку без помощи извне в такой ситуации армянское государство будет просто уничтожено. Следовательно, необходимо будет либо немедленно остановить войну при помощи согласованных действий США, России и ЕС, либо последует внешнее вмешательство для сохранения Армении, которое может перерасти в большую войну на всём Большом Ближнем Востоке с весьма причудливым перемешиванием в разных коалициях НАТОвских и неНАТОвских стран.

В общем, стратегия Азербайджана состоит в том, чтобы отвоевать как можно больше своей территории прежде, чем мировое сообщество решит, что пора вмешиваться, а затем, закрепив новую линию разграничения, выжидать удобного момента для нового наступления, чтобы в конечном итоге линия разграничения совпала с границей Азербайджанской ССР и Армянской ССР, после чего Баку совершенно не будет волновать, как долго продолжатся переговоры о полноценном урегулировании.

Стратегия Армении, которая, очевидно, могла бы без особых проблем отразить наступление азербайджанской армии, но не в состоянии противостоять объединённым усилиям Азербайджана и Турции, заключается в максимально быстрой интернационализации конфликта, создании таких условий, когда мировое сообщество, включая Россию, не сможет больше ограничиваться призывами и вынуждено будет приступить к принудительной остановке военных действий.

Самое печальное, что обе эти стратегии рассчитаны не на достижение мира, а на создание наиболее благоприятных условий для продолжения войны. В Баку прекрасно понимают, что армяне используют первую же возможность для возвращения утраченного и восстановления удобной им линии разграничения по предгорьям.

В Ереване также уверены, что где бы ни остановилась азербайджанская армия, пока она не достигла армянской границы, следующее её наступление — вопрос времени.

Есть механизм, предполагающий передачу спорной территории на несколько лет или даже на пару десятилетий под управление ООН, после чего проведение там референдума о присоединении к одному из претендующих на неё государств. Но я сомневаюсь, что такое решение будет поддержано Азербайджаном, пока Нагорный Карабах контролируется армянами, равно как что Армения согласится с таким предложением, если он перейдёт под контроль Азербайджана.

В Карабахе и семи районах и так половина населённых пунктов давно обезлюдели и разрушались, а те, в которых ещё живут люди, стагнируют. Текущая военная кампания приведёт к очередному исходу. В конечном итоге, если стороны не найдут в себе силы прекратить взаимное истребление, мы станем свидетелями сюрреалистической картины, когда две армии льют реки крови за нищий горный район без населения, с превратившимися в груды камней города и посёлки без перспектив развития, ибо развитие возможно только в условиях мира.

Пока что позитивной стратегии ни у одной из сторон конфликта нет, а турецкий авантюризм только дополнительно обостряет ситуацию, грозя превратить в один большой Карабах всё Закавказье.