Ну вот, опять нет повода не выпить ( 5 фото )

В шоколаде содержатся вещества, помогающие при депрессии — и это доказано…

Но я предпочитаю виноград… старый, разлитый по бутылкам!



Игорь Миронович Губерман , русско-израильский поэт, прославился благодаря своим афористичными и сатирическим четверостишиям, прозванных «гариками», хотя строк может быть также 2 и 6. В них он точно и метко подмечает все реалии жизни, со всеми её взлётами и падениями, радостями и горестями. Иногда он высказывается немного резко, но лишь потому, что это такая же неотъемлемая часть нашей жизни.

Каждый «гарик» молниеносно расходится по сети и радует тысячи поклонников таланта Игоря Губермана. Остаётся только удивляться, как можно вместить такое ёмкое и хлёсткое наблюдение в коротенький стишок. «Гарики» Губермана – ещё один повод улыбнуться даже в те моменты, когда кажется, что поводов для улыбок нет:


 

• Я душевно вполне здоров! Но шалею, ловя удачу… Из наломанных мною дров, Я легко бы построил дачу!
• Люблю людей и, по наивности, Открыто с ними говорю, И жду распахнутой взаимности, А после горестно курю.
• Бывает — проснешься, как птица,
  крылатой пружиной на взводе,
  и хочется жить и трудиться;
  но к завтраку это проходит.
• Вся наша склонность к оптимизму –
  от неспособности представить,
  какого рода завтра клизму
  судьба решила нам поставить.
• Давно уже две жизни я живу,
  одной – внутри себя, другой – наружно;
  какую я реальной назову?
  Не знаю, мне порой в обеих чуждо.
• Всего слабей усваивают люди,
  взаимным обучаясь отношениям,
  что слишком залезать в чужие судьбы
  возможно лишь по личным приглашениям.
• Мне моя брезгливость дорога,
  мной руководящая давно:
  даже чтобы плюнуть во врага,
  я не набираю в рот говно.
• Любил я книги, выпивку и женщин.
  И большего у бога не просил.
  Теперь азарт мой возрастом уменьшен.
  Теперь уже на книги нету сил.
• Поездил я по разным странам,
  печаль моя, как мир, стара:
  какой подлец везде над краном
  повесил зеркало с утра?
• Весьма порой мешает мне заснуть
  Волнующая, как ни поверни,
  Открывшаяся мне внезапно суть
  Какой-нибудь немыслимой херни.
• За то люблю я разгильдяев,
  блаженных духом, как тюлень,
  что нет меж ними негодяев
  и делать пакости им лень.
• Слой человека в нас чуть-чуть
  наслоен зыбко и тревожно,
  легко в скотину нас вернуть,
  поднять обратно очень сложно.
• Живя в загадочной отчизне
  из ночи в день десятки лет,
  мы пьем за русский образ жизни,
  где образ есть, а жизни нет.
• Учусь терпеть, учусь терять
  и при любой житейской стуже
  учусь, присвистнув, повторять:
  плевать, не сделалось бы хуже.
• Я женских слов люблю родник
  И женских мыслей хороводы,
  Поскольку мы умны от книг,
  А бабы – прямо от природы.
• Когда нас учит жизни кто-то,
  я весь немею;
  житейский опыт идиота
  я сам имею.
• Душа порой бывает так задета,
  что можно только выть или орать;
  я плюнул бы в ранимого эстета,
  но зеркало придется вытирать.
• Крайне просто природа сама
  разбирается в нашей типичности:
  чем у личности больше ума,
  тем печальней судьба этой личности.
• Во мне то булькает кипение,
  то прямо в порох брызжет искра;
  пошли мне, Господи, терпение,
  но только очень, очень быстро.
• Бывают лампы в сотни ватт,
  но свет их резок и увечен,
  а кто слегка мудаковат,
  порой на редкость человечен.
• Я никак не пойму, отчего
  так я к женщинам пагубно слаб;
  может быть, из ребра моего
  было сделано несколько баб?
• Ум полон гибкости и хамства,
  когда он с совестью в борьбе,
  мы никому не лжем так часто
  и так удачно, как себе.
• В жизни надо делать перерывы,
  чтобы выключаться и отсутствовать,
  чтобы много раз, покуда живы,
  счастье это заново почувствовать.