Не совсем карта ( 1 фото )

- но если зажмуриться, если вообразить, то и почти что. Венгерский взгляд на Европу, июнь 1938 г.


На днях (т.е. вчера, но начинать с "вчера" - это вчерашний день) мне на глаза попался ролик с Арестовичем и какой-то очкастой вешалкой, худющей как сама смерть. Между ними, как я понял из названия, происходила дискуссия на тему того, откроет ли Украина новую политическую эпоху, которая, со слов г-на советника, будет увенчана появлением невиданного ранее чуда - "моральной дипломатии". И это я, заметьте, даже не смотрел, а просто увидал в ленте запись с ютуба.

(Принужден сказать несколько слов о самом господине майоре: с одной стороны, нельзя не сознаться в том, что он завоевал себе немалую аудиторию, которая успокаивается на этих психологических сеансах инстаграмного уровня, за что ему и спасибо, а с другой, нельзя не признаться в том, что он хуйня ебаная и смехотворная, выигрывающая за счет того, что против него уже совсем конченые и жалкие упыри путинской пропаганды, на фоне которых жуликоватое лицо нашего советника смотрится выгодно просто потому, что оно человеческое).

И, поскольку последний случай широкого распространения "моральной дипломатии" наблюдался сравнительно недавно, а именно между 1917 и 1939 гг. XX века, то почему бы не воспользоваться предложенной темой и не сказать несколько слов о?.. Вот и давайте.

Что хотелось бы сказать? К сожалению, у меня сейчас нет времени предложить вам даже самый общий очерк указанной темы, а потому я ограничу себя быстрым препарированием одного печально известного штампа, сиречь мифа или, говоря гендерно-диверситивно, легенды. "Мюнхенский сговор" как "высшая точка политики умиротворения агрессора" - в последние месяцы его упоминали очень часто, с понимающим видом кивая в ту или иную сторону. Политики, журналисты и прочая сволочь общественного значения - все они в любой момент готовы достать из своей маленькой коробочки с аналогиями Мюнхенскую конференцию 1938 года и употребить ее в качестве аргумента.

Но понимают ли они ее значение? Говоря научно - да хуй там плавал.

Если вытащить эдакого подлеца из его интеллектуальной кротовьей норы, прорытой при помощи сотен статей в популярных журналах и на интернет-площадках, и, встряхнув хорошенько, потребовать объясниться предметно, то что он скажет? Набор банальностей и больше ничего. Глупый Чемберлен и трусливый Даладье поехали-де в Каноссу и там предали чехов Гитлеру - ради мира или ради приближения советско-нацистского конфликта (опционально, в зависимости от политических предпочтений отвечающего). Куда умнее было бы - и т.д., и т.п.

Действительные ошибки англо-французской политики подменяются надуманными, а радиус событий, предшествовавших конференции, сужается в лучшем случае до прихода Гитлера к власти, после чего начинается увлекательное обсуждение количества и качества чехословацкий дивизий. Между тем, реальная картина куда как сложнее и для своего создания требует комплексного подхода, в контексте не только лишь одних политических событий, тем более только в Европе. Но эти подонки, эти животные, не могут даже вообразить такой картины, тем более уж дать ее.

А я могу, но мне некогда.

Поэтому укажу лишь на самое основное. Условная "вина" англо-французской элиты 30-х гг. прошлого века заключается не в том, что она-де нарушала принятые после окончания Мировой войны "моральные принципы" новой дипломатии, а в том, что она вообще следовала им, одновременно пытаясь оставаться на рельсах реальной политики. Понимаете? Нет, не понимаете. Беда Чемберлена и Даладье была не в том, что они в Мюнхене отдали чехов Берлину, беда была в том, что они - через французов - вообще должны были их защищать. То есть, отстаивать безнадежную позицию, выбирая между отступлением и гибелью. В 1938 году они - благодаря Парижу - выбрали отступление, а в 1939 - благодаря Лондону - гибель.

При этом, и Чемберлен, и в еще большей степени Даладье, в общем и целом осознавали, что большая война в Европе покончит с англо-французскими империями (т.е. совершенно адекватно оценивали общую ситуацию, вопреки общепринятому представлению об оторванных от жизни политиках-идеалистах), так или иначе довершив дело, начатое еще в Мировую войну. Понимая это и рассматривая "проблему Гитлера" как часть стоящих перед Лондоном и Парижем вызовов, они отчаянно нуждались в передышке, обеспечить которую и должна была пресловутая политика "умиротворения". Однако, к сожалению для англичан и французов, на дворе был не XVIII, а XX век - отступая перед собственным общественным мнением, Лондон собственноручно разрушил собственную дипломатическую стратегию и предоставил гарантии Польше, которая поступила с ними прямо как той дурак со стеклянным хуем из анекдота.

А теперь вообразим, что британский и французский премьер-министры вольны были бы поступать в духе кабинетной политики прошлого, без удавки моральной дипломатии, с ее непротиворечивыми принципами "пацифизма" и "противостояния агрессорам", "национальных границ" и "многонациональных демократий". Стали бы они удерживать безнадежные позиции, так глупо занятые - французами - после завершения Мировой войны? Безусловно нет. И что бы произошло тогда? А именно то, что и принесло бы Лондону и Парижу наибольшую пользу - "богемский ефрейтор" вышел бы на известные границы и предпринял бы свой поход на "Индию Востока".

Советская дипломатия могла бы на время отложить войну (особенно, при участии блистательной польской политики, вероятно даже и без англо-французских "гарантий" сумевшей бы довести дело до войны с немцами), но полностью избежать ее - нет, поскольку и борьба "с мировым еврейством", и за "восточные колонии" были той Magnum opus, от которой австрийский художник не отказался бы никогда. Он потому-то и колебался в 1938 году - не начать ли войну с англо-французами прямо сейчас? - поскольку опасался того, что западная дипломатия будет затягивать процесс выхода на исходные позиции для атаки на СССР, а у него, фюрера - слабое здоровье.

Таким образом, ругать Чемберлена и Даладье за 1938 год - все равно что попрекать наследников нищего поместья, доведенного до разорения предыдущими владельцами.
Мюнхен и в самом деле был, с их стороны, обставлен крайне дурно и прямо невыгодно - вместо реальных приобретений Чемберлен попытался сковать Гитлера рядом моральных обещаний (он-то полагал, что для "народного вождя" такие вещи имеют значение), прямо противоречащих и выгоде Англии, и известным планам фюрера. Тем не менее, несмотря на эту бомбу с часовым механизмом, конференцию можно было бы "пережить", поскольку свою главную задачу (с точки зрения англо-французских интересов) она решила, но тут "помог" сам Гитлер, вскоре после этого "изящно" занявший Прагу. Тогда-то англ-французы и совершили необратимую глупость, истерически выступив в качестве гарантов польской и румынской территориальной целостности, защитить которую они не могли, да и в тех условиях - не должны были.

Дальнейшее общеизвестно.