sanderkelevra
Рецензия на фильм «Колетт» ( 6 фото + 1 видео )
Красивый и совершенно беззубый манифест, из которого могло бы выйти действительно дерзкое кино.
Молодая Колетт (Кира Найтли) выходит замуж за обаятельного, но совершенно бесталанного писателя Вилли (Доминик Уэст). Все его книги пишут «литературные негры», сам он умеет лишь заводить отношения на одну ночь и транжирить все заработанные средства на пиры и бесконечных любовниц. В какой-то момент с финансами в семье становится так плохо, что Вилли просит жену написать для него небольшой роман. Колетт просьбу выполняет — и получает мгновенный хит, который, конечно же, выходит под именем её мужа. Девушка продолжает писать истории, Вилли приобретает всё больший вес в литературном сообществе, пока наконец чаша терпения Колетт не переполняется. Она начинает всё упорнее требовать и своего имени на обложках книг.
У Голливуда есть одна занимательная и слабо объяснимая тенденция: раз в несколько лет американские студии выпускают с коротким промежутком практически идентичные по сюжету фильмы. И речь не о мокбастерах Asylum — «двойниками» обычно становятся серьёзные драмы, чаще исторические, иногда даже об одних и тех же людях с одной и той же перспективы. Так, с разницей всего в пару месяцев вышли «Капоте» и «Дурная слава», байопики об определённом отрезке жизни писателя Трумена Капоте. Или, более известный пример, триллеры-одногодки о фокусниках — «Престиж» и «Иллюзионист».
Сложно понять, почему голливудским шишкам вдруг резко понадобилось кровь из носу снимать что-то о Капоте, о котором несколько десятков лет не вспоминали вообще, или внезапно делать кино о магах девятнадцатого века. С «Колетт» и «Женой» в этом плане гораздо проще — для фильмов о женщинах, чей талант эксплуатируют беспомощные мужчины, как раз самое время. И это нисколько не ирония и не насмешка: подобные истории стоит рассказывать. Проблема лишь в том, что история как таковая оба этих фильма не особо интересует — им куда важнее высказывание.
История была у Бёртона, когда он снимал «Большие глаза» на ту же самую тему. Вот там и какой-никакой психологизм, и личная драма, и исследование сложной героини, стесняющейся своего таланта. «Колетт» в этом смысле ничего нового предложить не может — вы легко перескажете фильм, даже никогда его не смотрев. Да, она попадёт под влияние харизматичного неудачника, да, будет для него писать, пока не иссякнет вся фантазия, а затем осознает свою свободу и сбежит от проклятого угнетателя. Тут, в общем-то, и придумать что-то тяжело — история сама себя пишет, и точку интереса явно надо искать в чём-то другом. Может, в личных страхах героини, может, в её чрезмерном увлечении своими фантазиями, за которыми она не видит творящейся несправедливости. Но «Колетт» ничего не ищет.
Гораздо интереснее наблюдать не за сюжетным конфликтом фильма — с ним-то всё понятно, — а за конфликтующей натурой самого произведения, его борьбой консервативной формы и либерального содержания. Ведь «Колетт», при всём показушном свободолюбии, кино удивительно замкнутое. Здесь история явно просит о немного другом подходе, столь же ярком и дерзком, насколько яркой и дерзкой была жизнь настоящей Колетт. Громкий протест, война с системой, открытая и бессовестная провокация. Но режиссёра Уоша Уэстмоленда хватает только на беззубый манифест, который, наверное, и современников писательницы бы не особо удивил. Он протестует где-то на уровне с лирическим героем одной замечательной песни: «Перестань мыть руки перед едой. Поставь мир на колени, пока ты молодой».
Это обидно, потому что начинал Уэстмоленд с фильмов довольно смелых, ещё в начале века без стеснения разговаривал об однополой любви и радостях порноиндустрии. Ему и в «Колетт» гораздо интереснее изучать романтические интересы героини, чем какие-то там творческие проблемы. Идея понятна, через свободу любви несложно показать свободу мысли — но тогда явно надо было идти дальше, а не останавливаться на паре сцен средней откровенности. Мы уже видели «Кэрол», видели в конце концов «Жизнь Адель», а тут нас вновь пытаются удивить тем, что две девушки, видите ли, целуются (это, кстати, и их современников не особо удивляет).
Фильм, естественно, не безнадёжный — собственно, потому за его неудачами так больно наблюдать. Пару раз лента бывает действительно остроумной, отлично вписывается в роль Кира Найтли — даже в качестве Колетт-подростка, как ни странно, 33-летняя актриса выглядит вполне органично. Даже есть одна обещанная слоганом дерзость, правда, короткая и только под конец. Но ничего из этого картину, конечно, не спасает. Сколько бы ни старалась Найтли, сколько бы ни скалил сценарий зубы, за интересной историей здесь скрывается типичная костюмированная драма о том, какой же мир загнивающей аристократии скучный и замшелый. Кто бы говорил, «Колетт», кто бы говорил.
С 29 ноября в кино.
Молодая Колетт (Кира Найтли) выходит замуж за обаятельного, но совершенно бесталанного писателя Вилли (Доминик Уэст). Все его книги пишут «литературные негры», сам он умеет лишь заводить отношения на одну ночь и транжирить все заработанные средства на пиры и бесконечных любовниц. В какой-то момент с финансами в семье становится так плохо, что Вилли просит жену написать для него небольшой роман. Колетт просьбу выполняет — и получает мгновенный хит, который, конечно же, выходит под именем её мужа. Девушка продолжает писать истории, Вилли приобретает всё больший вес в литературном сообществе, пока наконец чаша терпения Колетт не переполняется. Она начинает всё упорнее требовать и своего имени на обложках книг.
У Голливуда есть одна занимательная и слабо объяснимая тенденция: раз в несколько лет американские студии выпускают с коротким промежутком практически идентичные по сюжету фильмы. И речь не о мокбастерах Asylum — «двойниками» обычно становятся серьёзные драмы, чаще исторические, иногда даже об одних и тех же людях с одной и той же перспективы. Так, с разницей всего в пару месяцев вышли «Капоте» и «Дурная слава», байопики об определённом отрезке жизни писателя Трумена Капоте. Или, более известный пример, триллеры-одногодки о фокусниках — «Престиж» и «Иллюзионист».
Сложно понять, почему голливудским шишкам вдруг резко понадобилось кровь из носу снимать что-то о Капоте, о котором несколько десятков лет не вспоминали вообще, или внезапно делать кино о магах девятнадцатого века. С «Колетт» и «Женой» в этом плане гораздо проще — для фильмов о женщинах, чей талант эксплуатируют беспомощные мужчины, как раз самое время. И это нисколько не ирония и не насмешка: подобные истории стоит рассказывать. Проблема лишь в том, что история как таковая оба этих фильма не особо интересует — им куда важнее высказывание.
История была у Бёртона, когда он снимал «Большие глаза» на ту же самую тему. Вот там и какой-никакой психологизм, и личная драма, и исследование сложной героини, стесняющейся своего таланта. «Колетт» в этом смысле ничего нового предложить не может — вы легко перескажете фильм, даже никогда его не смотрев. Да, она попадёт под влияние харизматичного неудачника, да, будет для него писать, пока не иссякнет вся фантазия, а затем осознает свою свободу и сбежит от проклятого угнетателя. Тут, в общем-то, и придумать что-то тяжело — история сама себя пишет, и точку интереса явно надо искать в чём-то другом. Может, в личных страхах героини, может, в её чрезмерном увлечении своими фантазиями, за которыми она не видит творящейся несправедливости. Но «Колетт» ничего не ищет.
Гораздо интереснее наблюдать не за сюжетным конфликтом фильма — с ним-то всё понятно, — а за конфликтующей натурой самого произведения, его борьбой консервативной формы и либерального содержания. Ведь «Колетт», при всём показушном свободолюбии, кино удивительно замкнутое. Здесь история явно просит о немного другом подходе, столь же ярком и дерзком, насколько яркой и дерзкой была жизнь настоящей Колетт. Громкий протест, война с системой, открытая и бессовестная провокация. Но режиссёра Уоша Уэстмоленда хватает только на беззубый манифест, который, наверное, и современников писательницы бы не особо удивил. Он протестует где-то на уровне с лирическим героем одной замечательной песни: «Перестань мыть руки перед едой. Поставь мир на колени, пока ты молодой».
Это обидно, потому что начинал Уэстмоленд с фильмов довольно смелых, ещё в начале века без стеснения разговаривал об однополой любви и радостях порноиндустрии. Ему и в «Колетт» гораздо интереснее изучать романтические интересы героини, чем какие-то там творческие проблемы. Идея понятна, через свободу любви несложно показать свободу мысли — но тогда явно надо было идти дальше, а не останавливаться на паре сцен средней откровенности. Мы уже видели «Кэрол», видели в конце концов «Жизнь Адель», а тут нас вновь пытаются удивить тем, что две девушки, видите ли, целуются (это, кстати, и их современников не особо удивляет).
Фильм, естественно, не безнадёжный — собственно, потому за его неудачами так больно наблюдать. Пару раз лента бывает действительно остроумной, отлично вписывается в роль Кира Найтли — даже в качестве Колетт-подростка, как ни странно, 33-летняя актриса выглядит вполне органично. Даже есть одна обещанная слоганом дерзость, правда, короткая и только под конец. Но ничего из этого картину, конечно, не спасает. Сколько бы ни старалась Найтли, сколько бы ни скалил сценарий зубы, за интересной историей здесь скрывается типичная костюмированная драма о том, какой же мир загнивающей аристократии скучный и замшелый. Кто бы говорил, «Колетт», кто бы говорил.
С 29 ноября в кино.
Взято: Тут
3