Несколько причин перестать винить себя за уступки детям ( 5 фото )

На выходных всей семье пришлось слушать группу «Грибы», зимнюю шапку вы не без сопротивления отдали порезать на усы пупсикам, а потом ещё сделали 480 оборотов на карусели с лошадками — не смогли отказать ребёнку. Инна Прибора — о том, почему пора перестать себя винить за третье мороженое и считать уступки воспитательным провалом.

Подобно тому как сапёр пробирается по минному полю, современный, немного невротичный родитель выполняет свою миссию. Путь этот ухабист и несёт в себе внутренние конфликты, когда правильное «как должно быть» решение бьётся о фастфудное — быстрее, удобнее и проще. Да, вообще-то я знаю, что есть смысл подождать, когда малыш размажет кашу по тарелке 15 раз и начнёт есть сам, но мы опаздываем, поэтому: «Ну-ка открывай ротик, ложечку за папу!». Другие конфликты вспыхивают снаружи: детское «хочу» и «не хочу» сталкивается с нашими неумолимыми «надо» и «нельзя».

Ну хорошо, может, и не так уж мы неумолимы. Фраза «На, ешь, только уйди!» показывает, что мама-кремень сегодня не готова отстаивать рубежи, и парень получит третье мороженое. Как бы ужасно не звучала эта фраза, иногда что-то в этом роде говорит любой, пусть даже приличный человек, пусть даже про себя, пусть даже сцепив зубы… Сцепив зубы и не выпуская из рук третье мороженое.

Если вы до сих пор сидите и шепчете «Это провал» — нам есть чем вас утешить.

Эпик-фейлы помогают родителям разобраться с собственными границами


«Выставляйте границы, — говорят психологи, — в них ребёнку будет легко и спокойно жить». Мы согласно киваем, но мало кто хорошо представляет, как разметить вверенную территорию. Границы не продаются готовым набором, их выстраивают, и стройка как раз идёт через прецеденты. Они помогают разобраться с собой, что для нас терпимо, а что непереносимо.

Если с ситуациями, которые угрожают жизни и здоровью ребёнка, всё понятно, то дальше начинается брожение. Ребёнок не хочет надевать сандалии — вроде бы угроза здоровью. Но если он добавляет аргументацию: топает ногой и пищит, так что фикусы вянут, сразу думаешь, что Порфирий Иванов закалялся, и Лев Толстой ходил босым по пашне, и лужайка тут вроде неплохая… Ведь в вещах по-настоящему важных для нас мы не сдаёмся. Если укладывать юную леди спать в восемь вечера — принципиальный для мамы вопрос, то после одноразового послабления ей станет настолько не по себе, что на следующий день дочь начнут укладывать спать сразу после обеда. Чтобы к восьми вечера наверняка.

Никто не сделает шаг назад, зная, что за спиной обрыв. Другой вопрос, что мы должны сами сесть и подумать: почему сегодня так тоскливо? Потому что дети смотрят концерт, посвящённый дню милиции, или потому что они при этом едят ваш бутерброд? Ах, нет, они просто раздавили пластилин на диване. Ура! Теперь понятно, где именно в этом доме строжайше запрещено делать синие ягодки.

Уступки улучшают поведение детей (а значит, и родителей)


Специалисты из американской психологической ассоциации серьёзно поломали голову над тем, как улучшить поведение детей. Они работали с ребятами, которые ныли, дрались и категорически не слушались маму. Оказалось, что компромисс — самая лучшая тактика, чтобы человек перестал кошмарить окружающих. Родитель, который соглашался пойти навстречу ребёнку, успокаивал его вернее, чем другой, угрюмо стоящий на защите рубежей или запирающий виновника торжества в другой комнате (так называемая тактика тайм-аутов). В общем, компромисс и «ок, покупаем лошарика» — то что реально работает, особенно если вы в аэропорту. «Потому что в долгосрочной перспективе большое количество компромиссов нервирует детей и действует хуже», — разводят руками в психологической ассоциации.

В общем, уступки важны, но что-то святое и неприкосновенное у нас должно быть: вот эта овсянка, например, «убери комнату» и «ради бога, только не песенка про пешеходов по лужам».

Дети учатся договариваться


Сегодня умение убеждать и договариваться — важное дело. Нас этому не учили, поэтому беседа идёт именно так, как рекомендуют в бизнес-пособии по ведению переговоров. В том смысле, что ребёнок ведёт себя как грамотный переговорщик, а вы — нет.

— Папа сделай птичку!

— Я не могу.

— Сделай птичку.

— Я занят, может, дать тебе конфету?

— Нет, сделай птичку.

— Ну ладно, вот.

— Это не птичка, а мятый фантик. Сделай птичку.

— Ээ, — после 20-минутного пыхтения. — А вот так?

— Это оригами — лягушка, которую ты сделал по инструкции из интернета, а я просил птичку.

— Слушай, у меня вообще-то конференция по скайпу идёт! Уйди, а?

— Нет, мне нужна птичка!!!

— А вот это ты видел! (показывает кулак)

— Спасибо, пап, я такую и хотел. А можешь пальцы растопырить и покричать как утка «Кря-кря-кря»?

Приятно, что ваш ребёнок, во-первых, знает, чего хочет. Во-вторых, может, это убедительно обосновать. В-третьих, уверенно идёт к поставленной цели. Таким образом, нельзя сказать, что это полностью воспитательное фиаско. Где-то здесь есть и образовательный момент.

Компромисс даёт детям понять, что с родителями тоже можно договориться (и легко)


Несмотря на массу возможностей, дети в реальности мало на что влияют. Прогрессивная мама будет спрашивать: «Какого цвета штанишки мы сегодня наденем?», но всем понятно, что штанишки куплены в одном и том же магазине и пошиты из одного и того же прорезиненого материала. Знать, что если поднажать, то тебя всё-таки услышат — ценно. А знать, что ты на что-то в этой жизни влияешь — вообще блеск. Особенно здорово, если взрослый потом рассказывает, как поступок аукнулся во вселенной: «Видишь, Никитка, ты выстрелил из рогатки котлетой, а папа теперь оплатит вон тому дяде химчистку и парикмахерскую! Как ты думаешь, между этими событиями есть связь?».

Разговаривать — это вообще хорошая мысль, даже если вы отказываете в праве выбрать штаны. Возможно, когда-нибудь в будущем, подросток сможет вам признаться в чём-то не менее диком, чем котлета. Что он попробовал пиво, например, и у него было настоящее похмелье.

Большинство наших запретов на самом деле полная ерунда


Кадр из мультфильма «Дед Мороз и лето»

Благодаря психологии развития, мы знаем, что дети взрослеют, сталкиваясь с тщетностью. Человек упёрся в стену, понял, что не может рассчитывать на оркестр в такси, поплакал, утешился у мамы, которая — сама! — только что запретила ему мечтать о литаврах. Но детей такие парадоксы не волнуют. Мир полон тщетности: нельзя полететь на луну, нельзя есть много сладкого, нельзя не чистить зубы, нельзя драться, нельзя выть как дикая собака, нельзя засовывать в ноздри пенопласт.

Но нам мало, и мы городим новые линии обороны: нельзя пальцем проводить по стеклу в автобусе, вдруг микробы, нельзя идти на 10 минут позже спать, нельзя привязать себе на спину плюшевого тигра — и так гулять. Хотя почему? Кто сказал, что нельзя громко разговаривать на улице? Гулять с тигром? Выйти в странной шапке? Нарисовать портрет учительницы с дырками вместо глаз? Стоять на голове при бабушке?

Часть наших запретов происходит из неосознанной привычки, потому что нам когда-то во время октябрятского детства запрещали. Но стоит на секунду притормозить и подумать: а почему собственно, я тут упираюсь? Почему младшему надо доедать все с тарелки? Почему надо рисовать за столом, а не на полу? Почему нельзя покрасить волосы в зелёный? Почему нельзя сказать другому взрослому: «Я вас слушать не хочу!». Правда ли это такой ключевой для вашей самости, или мы запрещаем на автомате, чтобы человек построился в линейку?

В общем, если ребёнок опять вас победил — не грустите! Он вообще-то в вашей команде.