Starweaver
«Разгромленные» джихадисты поднимают голову ( 7 фото )
Формально понятие о джихаде в современном виде родилось в Афганистане 30-летней давности, когда Кабул сопротивлялся попыткам взятия власти моджахедами. Однако в 1992 году столица пала, и множество иностранных рекрутов отправились распространять идеи исламизма в другие страны. Первой ласточкой была Босния, ставшая полем битвы хорватов и сербов с 3-4 тысячами боевиков из Афганистана. У последних целью было создать в Европе государство, базирующееся на идеях «чистого ислама». Ничего не получилось, и фокус террористов сместился на страны постсоветского пространств вместе с Россией.
Наиболее одиозной фигурой оказался Самер Салех ас-Сувейлем, или более привычный нам Амир ибн аль-Хаттаб, воевавший в Нагорном Карабахе, Таджикистане и Чечне. К середине 90-х годом джихадисты под его влиянием окончательно перешли к классическому террору. По такому сценарию захватили больницу в Буденновске и подорвали несколько станций парижского метро в 1995 году. С тех пор идеология джихада несколько модифицировалась, но основы остались незыблемыми.
Ни для кого не секрет, что радикальные воззрения джихадистов имеют под собой основанием политическое движение исламизма (не путать с исламом). Исламисты сформулировали идеологию, в которой все несчастья мусульман объясняются отступлением от «праведного истинного ислама предков», а также от светского устройства современного общества. Некоторые исследователи-политологи вообще отождествляют исламизм с фашизмом и коммунизмом как схожими идеологиями, противопоставляющими себя существующему миропорядку.
Абдулла Аззам
«Обязанность вести сражение продолжается до смерти и остается обязанностью каждого до тех пор, пока не освободим мы аль-Андалус, пока не дойдем еще раз до Ленинграда, до финнов, до реки Рул во Франции. Земли, на которые распространялись законы Ислама, надо освободить».
Это слова главного идеолога исламистского джихада Абдуллы Аззама, прозвучавшие в конце прошлого столетия. Сейчас же градус риторики значительно вырос, и нынешний фюрер запрещенного в России «ИГ» Айман аз-Завахири считает любую территорию, где хотя бы один день был шариат, исконно исламской землей.
Айман аз-Завахири
При этом особый упор террористы делают как раз на «ближнем» враге Европе. В 2004 году вышла книга Абу Мусаб ас-Сури «Призыв к глобальному исламскому сопротивлению», в которой есть такие строки:
«Я призываю моджахедов в Европе, моджахедов в других вражеских странах, а также всех тех, кто может достичь этих стран, нанести удары по Британии, Италии, Голландии, Дании, Германии, Японии, Австралии, России, Франции, чьи войска участвовали и участвуют в войнах в Ираке, Афганистане и на Аравийском полуострове».
Абу Мусаб ас-Сури
До «дальнего» врага Соединенных Штатов у исламистов руки не доходили по причинам удаленности и относительно высокого уровня безопасности в этой стране. Боевой опыт будущие моджахеды получали с началом конфликта в Сирии в 2011 году, когда несколько тысяч европейцев отправились воевать на стороне террористов. «Катибат аль-Мухаджирин», входящая в состав запрещенной в России «Джебхат ан-Нусры», одной из первых собрала под свои знамена бойцов из Франции, Бельгии, Германии и Голландии. Именно из «Катибата» вышли первые террористы, попробовавшие себя в Европе. Это Тайлер Вилус, призывавший в 2013 году нападать на полицию Франции, Ибрагим Будина, планировавший теракт на карнавале в Ницце, а также Мехди Неммуш, 24 мая 2014 года напавший на еврейский музей в Брюсселе. Позже в «Исламском государстве» образовался своеобразный спецназ, или ингимасия, на базе «Катиб аль-Битар аль-Либи», активисты которой организовали атаку на Париж в 2015 году и спустя пару лет спланировали подрыв смертника в Манчестере. Но это еще цветочки.
К осознанию своей причастности к мировому джихаду многие приходят в европейских тюрьмах
Настоящая опасность исходит от нового поколения мигрантов, которые попали под влияние радикалов после совершения преступлений, то есть в тюремном заключении. Они становятся радикалами не потому, что верят в ислам, а потому, что джихад для них становится удобным инструментом реализации преступных намерений. В своих проповедях вербовщики джихадистов говорят:
«Ислам ваших отцов – это то, что оставили колонизаторы. Наш ислам – это ислам воинов, ислам крови и сопротивления».
Собственно, здесь все понятно: основная цель в исламизации всех доступных в Европе и за её пределами радикалов, становится обычным привлечение их кровожадности к террору. Раньше было диаметрально противоположно: на основе религиозности разжигали огонь радикального исламизма. Ненависть нового поколения джихадистов к коллективному Западу сложно понять и описать. Они едут в Сирию и Ирак с навязчивой целью не просто воевать, а именно умирать, уничтожая мир, который им ненавистен. Сейчас все больше просматривается линия слияния организованной преступности и терроризма на территории Европы. Так, одним из важных мест вербовки последователей джихада стали тюрьмы, в которых молодые отщепенцы успевают на несколько месяцев встать на путь насильственной исламизации всего мира. Деньги на джихад также добываются криминальным путем.
Анвар аль-Аулаки
Анвар аль-Аулаки, один из «министров» пропаганды «ИГ», сказал в этой связи:
«Вместо того, чтобы мусульмане финансировали джихад из своих карманов, они должны финансировать его из карманов своих врагов».
И тут все средства хороши. Так, наркотик каптагон, или фенэтилин, стал настоящим брендом черного бизнеса террористов Сирии и Ирака. Его принимают «игиловцы» перед боем, дабы не чувствовать усталости, страха и жалости к врагу, а кроме этого, он тоннами идет в Европу, обеспечивая террористов наличной валютой. Объемы экспорта каптагона в свое время были столь велики, что составляли серьезную часть доходов «ИГ». Наркотик прост и дешев в изготовлении, эффективен, и при этом выручка от него в сто с лишним раз превышает затраты. Помогает террору на территории Европы итальянская Ндрангета, которая занимается приемом и сопровождением грузов с наркотиками из Сирии, Ирака и стран Африки. Кроме этого, итальянскую организованную преступность неоднократно уличали в незаконной торговле историческими ценностями, которые вывозились из оккупированных «Исламским государством» территорий. Каморра, к примеру, долгое время снабжала джихадистов поддельными документами, позволяющими свободно перемещаться по Европе. Вербовка террористов из числа преступного сообщества оказалась очень эффективным приемом. Джихад вообще позволяет простить человеку все предыдущие прегрешения, просто совершив идеологически обоснованное преступление против «неверных». Хороши бандиты в роли джихадистов за счет своей готовности к насилию, а также широкими связями с преступным сообществом.
Не чураются террористы с Востока и джихадистов-одиночек, которые в глаза никогда не видели живого исламиста. Ему стоит только удаленно присягнуть на верность группировке «ИГ» и освоить нехитрые навыки нанесения максимального урона при минимальных затратах.
На мельницу всеобщей радикализации молодежи Европы льют воду многочисленные протестные субкультуры. Появился и до сих пор не запрещен джихад-рэп, лексика и манеры террористов становятся все более модными в среде маргинального подрастающего поколения. Издание «Профиль» приводит данные, по которым только в 2019 году из мест заключения Франции выйдет около пятисот человек, осужденных за экстремизм. В тюрьме большая часть из них уже прошла исламистскую подготовку и готова к новым подвигам.
Лидеры все большего числа террористических организаций открыто призывают в последнее время к иммиграции на европейские земли. Все это, по их мнению, приведет к бескровному захвату европейских территорий уже в обозримом будущем. Джихад и иммиграция ставится лидерами террористов практически на один уровень значимости.
И как бы ни уверял нас Дональд Трамп в уничтожении «Исламского государства», на его смену придет другое образование, тем более что механизмы управления джихадом давно известны и апробированы. Терроризм под маской исламизма останется еще на долгие годы, и только смена стратегии борьбы сможет переломить ситуацию.
Наиболее одиозной фигурой оказался Самер Салех ас-Сувейлем, или более привычный нам Амир ибн аль-Хаттаб, воевавший в Нагорном Карабахе, Таджикистане и Чечне. К середине 90-х годом джихадисты под его влиянием окончательно перешли к классическому террору. По такому сценарию захватили больницу в Буденновске и подорвали несколько станций парижского метро в 1995 году. С тех пор идеология джихада несколько модифицировалась, но основы остались незыблемыми.
Ни для кого не секрет, что радикальные воззрения джихадистов имеют под собой основанием политическое движение исламизма (не путать с исламом). Исламисты сформулировали идеологию, в которой все несчастья мусульман объясняются отступлением от «праведного истинного ислама предков», а также от светского устройства современного общества. Некоторые исследователи-политологи вообще отождествляют исламизм с фашизмом и коммунизмом как схожими идеологиями, противопоставляющими себя существующему миропорядку.
Абдулла Аззам
«Обязанность вести сражение продолжается до смерти и остается обязанностью каждого до тех пор, пока не освободим мы аль-Андалус, пока не дойдем еще раз до Ленинграда, до финнов, до реки Рул во Франции. Земли, на которые распространялись законы Ислама, надо освободить».
Это слова главного идеолога исламистского джихада Абдуллы Аззама, прозвучавшие в конце прошлого столетия. Сейчас же градус риторики значительно вырос, и нынешний фюрер запрещенного в России «ИГ» Айман аз-Завахири считает любую территорию, где хотя бы один день был шариат, исконно исламской землей.
Айман аз-Завахири
При этом особый упор террористы делают как раз на «ближнем» враге Европе. В 2004 году вышла книга Абу Мусаб ас-Сури «Призыв к глобальному исламскому сопротивлению», в которой есть такие строки:
«Я призываю моджахедов в Европе, моджахедов в других вражеских странах, а также всех тех, кто может достичь этих стран, нанести удары по Британии, Италии, Голландии, Дании, Германии, Японии, Австралии, России, Франции, чьи войска участвовали и участвуют в войнах в Ираке, Афганистане и на Аравийском полуострове».
Абу Мусаб ас-Сури
До «дальнего» врага Соединенных Штатов у исламистов руки не доходили по причинам удаленности и относительно высокого уровня безопасности в этой стране. Боевой опыт будущие моджахеды получали с началом конфликта в Сирии в 2011 году, когда несколько тысяч европейцев отправились воевать на стороне террористов. «Катибат аль-Мухаджирин», входящая в состав запрещенной в России «Джебхат ан-Нусры», одной из первых собрала под свои знамена бойцов из Франции, Бельгии, Германии и Голландии. Именно из «Катибата» вышли первые террористы, попробовавшие себя в Европе. Это Тайлер Вилус, призывавший в 2013 году нападать на полицию Франции, Ибрагим Будина, планировавший теракт на карнавале в Ницце, а также Мехди Неммуш, 24 мая 2014 года напавший на еврейский музей в Брюсселе. Позже в «Исламском государстве» образовался своеобразный спецназ, или ингимасия, на базе «Катиб аль-Битар аль-Либи», активисты которой организовали атаку на Париж в 2015 году и спустя пару лет спланировали подрыв смертника в Манчестере. Но это еще цветочки.
К осознанию своей причастности к мировому джихаду многие приходят в европейских тюрьмах
Настоящая опасность исходит от нового поколения мигрантов, которые попали под влияние радикалов после совершения преступлений, то есть в тюремном заключении. Они становятся радикалами не потому, что верят в ислам, а потому, что джихад для них становится удобным инструментом реализации преступных намерений. В своих проповедях вербовщики джихадистов говорят:
«Ислам ваших отцов – это то, что оставили колонизаторы. Наш ислам – это ислам воинов, ислам крови и сопротивления».
Собственно, здесь все понятно: основная цель в исламизации всех доступных в Европе и за её пределами радикалов, становится обычным привлечение их кровожадности к террору. Раньше было диаметрально противоположно: на основе религиозности разжигали огонь радикального исламизма. Ненависть нового поколения джихадистов к коллективному Западу сложно понять и описать. Они едут в Сирию и Ирак с навязчивой целью не просто воевать, а именно умирать, уничтожая мир, который им ненавистен. Сейчас все больше просматривается линия слияния организованной преступности и терроризма на территории Европы. Так, одним из важных мест вербовки последователей джихада стали тюрьмы, в которых молодые отщепенцы успевают на несколько месяцев встать на путь насильственной исламизации всего мира. Деньги на джихад также добываются криминальным путем.
Анвар аль-Аулаки
Анвар аль-Аулаки, один из «министров» пропаганды «ИГ», сказал в этой связи:
«Вместо того, чтобы мусульмане финансировали джихад из своих карманов, они должны финансировать его из карманов своих врагов».
И тут все средства хороши. Так, наркотик каптагон, или фенэтилин, стал настоящим брендом черного бизнеса террористов Сирии и Ирака. Его принимают «игиловцы» перед боем, дабы не чувствовать усталости, страха и жалости к врагу, а кроме этого, он тоннами идет в Европу, обеспечивая террористов наличной валютой. Объемы экспорта каптагона в свое время были столь велики, что составляли серьезную часть доходов «ИГ». Наркотик прост и дешев в изготовлении, эффективен, и при этом выручка от него в сто с лишним раз превышает затраты. Помогает террору на территории Европы итальянская Ндрангета, которая занимается приемом и сопровождением грузов с наркотиками из Сирии, Ирака и стран Африки. Кроме этого, итальянскую организованную преступность неоднократно уличали в незаконной торговле историческими ценностями, которые вывозились из оккупированных «Исламским государством» территорий. Каморра, к примеру, долгое время снабжала джихадистов поддельными документами, позволяющими свободно перемещаться по Европе. Вербовка террористов из числа преступного сообщества оказалась очень эффективным приемом. Джихад вообще позволяет простить человеку все предыдущие прегрешения, просто совершив идеологически обоснованное преступление против «неверных». Хороши бандиты в роли джихадистов за счет своей готовности к насилию, а также широкими связями с преступным сообществом.
Не чураются террористы с Востока и джихадистов-одиночек, которые в глаза никогда не видели живого исламиста. Ему стоит только удаленно присягнуть на верность группировке «ИГ» и освоить нехитрые навыки нанесения максимального урона при минимальных затратах.
На мельницу всеобщей радикализации молодежи Европы льют воду многочисленные протестные субкультуры. Появился и до сих пор не запрещен джихад-рэп, лексика и манеры террористов становятся все более модными в среде маргинального подрастающего поколения. Издание «Профиль» приводит данные, по которым только в 2019 году из мест заключения Франции выйдет около пятисот человек, осужденных за экстремизм. В тюрьме большая часть из них уже прошла исламистскую подготовку и готова к новым подвигам.
Лидеры все большего числа террористических организаций открыто призывают в последнее время к иммиграции на европейские земли. Все это, по их мнению, приведет к бескровному захвату европейских территорий уже в обозримом будущем. Джихад и иммиграция ставится лидерами террористов практически на один уровень значимости.
И как бы ни уверял нас Дональд Трамп в уничтожении «Исламского государства», на его смену придет другое образование, тем более что механизмы управления джихадом давно известны и апробированы. Терроризм под маской исламизма останется еще на долгие годы, и только смена стратегии борьбы сможет переломить ситуацию.
Взято: Тут
11