Внимание! Идёт спецоперация… Это было в Таджикистане. В лихие 90-е   ( 8 фото )

Всё шло по протоколу

В назначенный день и час на переговоры прибыли представители сторон. Всё шло по протоколу и утверждённому плану. Сам переговорный процесс проходил в моем рабочем кабинете. От принимающей российской стороны, кроме меня, присутствовали: начальник разведки майор В. П. Сокол и начальник отдела военной контрразведки майор П. И. Корчагин.

Исполняющий обязанности Президента Республики Таджикистан Акбаршо Искандаров открыл заседание, обозначил цель переговоров и повестку дня. Он также напомнил участникам об ответственности перед народом Таджикистана, а сами переговоры должны свестись к поиску, выработке и выстраиванию путей прекращения вооруженного противостояния.


Встреча проходила непросто, каждая из сторон стремилась навязать инициативу и программу действий по механизму урегулирования внутритаджикского конфликта. Стороны обвиняли друг друга во всех грехах, а порой казалось, что участники переговоров от словесных оскорблений вот-вот перейдут к физическим действиям.

В такой обстановке мне, как командиру, приходилось весьма корректно напоминать, ради чего они все собрались, а также объявлять перерыв, чтобы дать возможность всем основательно остыть. После начала послеобеденного этапа переговоров у меня появилось чувство, что одна из сторон переговорного процесса умышленно тянет время.

По линии разведки и контрразведки я получал полную информацию об обстановке на границе и в районе проведения переговоров. Из докладов следовало, что в поселок Московский на большегрузных машинах начинают прибывать группы вооружённых людей, а вокруг гарнизона собирается местное население, и уже появились провокаторы, требующие выдачи президента.

В то время, когда в моем кабинете шли тяжелые и весьма сложные переговоры, я не имел возможности общаться с заместителями по телефону, а тем более проводить совещание и ставить задачи.

Всё время был вынужден находиться рядом с президентом и фактически быть его оберегом. В один из моментов он наклонился ко мне и сказал:

– Василий Кириллович! Не оставляйте меня. Прошу Вас быть со мной постоянно рядом.

Я его заверил, что так и будет. Тем не менее принял решение и на листах бумаги от руки написал боевое распоряжение и передал его начальнику разведки. Он ознакомился, кивнул в ответ, что понял и вышел из кабинета. Практически с этого момента и пошёл отсчёт времени подготовки к действиям в экстремальной ситуации. Собирать заместителей и ставить им задачи у меня физически не было возможности и времени.

Спасти президента

По окончании переговоров надо было вывести высшее государственное должностное лицо Таджикистана и членов его делегации. В противном случае могло произойти непоправимое. Были сделаны перерывы между заседаниями, произведено размежевание делегаций для часового отдыха по отдельным помещениям и максимально усилена охрана.

Мы дважды с Сангаком Сафаровым выходили на встречу с митингующими, выступали, призывали их к спокойствию и не поддаваться на провокации тех, кто требует выдачи и. о. Президента А. И. Искандарова. Авторитет и живое слово Сангака помогли сбить накал страстей, но не сняли всех проблем до конца.


За это время боевые группы ДШМГ во главе с офицерами разведотдела и военной контрразведки основательно прочесали местность по периметру гарнизона и прилегающей местности. Наши группы выявили свежие места пребывания неизвестных вооруженных групп людей, которые с появлением десантников быстро бросали свои пожитки и закладки с оружием и боеприпасами и скрывались.

Все критически важные участки местности и здания, включая чердачные помещения, десантники взяли под контроль. Приближался час икс, и необходимо было успеть сделать все, чтобы взять инициативу в свои руки. В противном случае мы легко могли стать заложниками и даже виновниками конфликта, так как переговоры происходили на территории российской пограничной части, а мы были гарантом безопасности всех участников переговоров.

Когда основная часть операции была с высокой степенью и гарантией безопасности выполнена, я позвонил командующему уже с 7-й заставы и кратко – доложил:

– Товарищ командующий! Все нормально. Через сорок минут вертолёт сядет в 23-м авиаполку. Встречайте!


Раскрывать детали самой операции не следует – это предметный вопрос и тема для специалистов по проведению спецопераций, а не для широкого читателя.

Хочу только сказать с гордостью за своих подчиненных, что именно благодаря высокому уровню их профессиональной подготовки была успешно проведена единственная в своём роде и не свойственная для пограничников спецоперация по обеспечению безопасности и сохранению жизни и здоровья членов высшего военно-политического руководства Республики Таджикистан.

Не подвёл никто из оперативного и командно-начальствующего состава, чётко и слаженно взаимодействовали отрядные разведчики с отделом военной контрразведки и штабом отряда, весь личный состав 6-й, 7-й и 8-й застав, ДШМГ и других боевых подразделений пограничного отряда, а также члены экипажа вертолета Ми-8.

Где-то в 23:30 по закрытому каналу связи мне позвонил начальник Управления КГБ по Кулябской области полковник Г. А. Соловьев и задал единственный вопрос:

– Василий Кириллович! А где сейчас президент и председатель КГБ республики, а также члены его делегации?

Я ему ответил, что и. о. Президента Республики Таджикистан Акбаршо Искандарович Искандаров, заместитель председателя правительства, председатель КГБ Таджикистана и одиннадцать членов правительства и депутатов Верховного Совета РТ находятся вне опасности и в настоящее время уже в Душанбе. Он меня поблагодарил и положил трубку.

Узнать президента

Участником тех памятных событий был и нынешний Президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмон (на фото – он молодой в должности председателя ВС Таджикистана), который также был на переговорах в составе правительственной делегации и на тот период времени являлся депутатом Верховного Совета Республики Таджикистан. Он уже тогда выделялся среди остальных не только своей внешней фактурой, но и умением чётко и аргументировано вступать в дискуссию и жёстко отстаивать государственные интересы.


Он мне запомнился тем, что, как никто другой, говорил и настаивал на немедленном прекращении вооруженного противостояния сторон, взятия не просто паузы для того, чтобы накопить силы, перегруппироваться, а затем опять продолжить войну. Нет! Он говорил и убеждал своих оппонентов, что стране и его народу нужен мирный переходный период, в ходе которого необходимо выработать пути установления мира в Таджикистане.

В ту ночь мне поступило много звонков от руководителей различных министерств и ведомств РТ, но знаковые, дающие оценку произошедшим событиям и действиям командования и личного состава Московского пограничного отряда – это от командующего Группой генерал-майора В. Ф. Грицана, чрезвычайного и полномочного посла России в РТ М. И. Сенкевича, командующего МС РФ в РТ генерал-полковника Б. Е. Пьянкова и председателя КГБ Таджикистана генерал-майора А. А. Стройкина.

В течение ночи великолепно отработали разведчики и контрразведчики. Принятыми ими мерами к утру удалось освободить членов экипажа президентского вертолёта Ми-8 и вернуть сам вертолет. Мы оказали всяческое содействие членам экипажа: напоили, накормили их, дали возможность отдохнуть, а затем обеспечили вылет в Душанбе.

Ради справедливости хочу отметить, что, несмотря на все сложности, сотрудникам Управления КГБ по Кулябской области во главе с полковником Г. А. Соловьевым и его первым заместителем полковником А. Н. Азимовым удавалось держать обстановку на контроле и влиять на происходящие процессы.

По результатам проведенных нами мероприятий всему личному составу, который принимал участие в обеспечении переговорного процесса и спецоперации, была доведена телеграмма с благодарностью от имени руководства КОГГ РФ, Президента и Правительства Таджикистана.

Хочу также отметить, что Московский погранотряд, как в 1992, так и в 1993 году был награжден Почётной грамотой Верховного Совета Республики Таджикистан, что свидетельствовало о признании заслуг личного состава отряда перед таджикским народом. Мы просто ответственно и честно выполняли возложенные на нас служебные обязанности.

Судьба командира

Могу сказать, что моя командирская судьба могла кардинально измениться и перейти на высокий государственный уровень, но о легких способах и путях своего карьерного роста никогда не думал.

В один из апрельских дней 1993 года где-то в первом часу ночи раздался звонок аппарата закрытой связи, и дежурный телефонист предупредил меня о том, что сейчас со мной будет говорить командующий генерал-майор В. Ф. Грицан.


Когда нас соединили, с первых его слов понял, что разговор будет серьёзный. Просто так в такое время командующий звонить не будет. Так оно и вышло. Он заслушал мой доклад об обстановке, затем кратко и лаконично довёл, что только что у него был разговор с Москвой:

– Состоялась Ташкентская встреча глав СНГ, в перечне вопросов повестки дня, главный – это обстановка в Среднеазиатском стратегическом регионе и в Таджикистане, в частности. Есть решение помочь таджикскому руководству в создании и формировании национальных пограничных войск КНБ, подготовке кадров и переходу к поэтапной, смешанной охране и обороне таджикско-афганского участка государственной границы. Твоя кандидатура рассмотрена и предложена на должность первого заместителя Председателя КНБ – командующего пограничными войсками КНБ Таджикистана.

Виталий Федорович заострил внимание на том, что вопрос крайне серьезный, и ответ я должен дать не позднее 08:00 по московскому времени. Заметил, что обстановкой я владею и быстро разберусь, что почем, но начинать надо будет практически с нуля.

– Вот так, Василий Кириллович, принимай решение! – сказал он.

То, что с нуля я прекрасно понимал, и это меня, собственно, не пугало. Задал вопрос командующему:

– Я русский офицер, понимаю важность оказанного мне доверия и возложенных задач, которые предстоит решать. Готов дать свое согласие при условии оставить за мной и членами семьи российское гражданство. Я готов с самоотдачей отработать этот тяжелый участок в течение пяти-семи лет, но с последующим возвращением в Россию и дать мне возможность продолжить службу на командно-штабных должностях в системе пограничных войск России.

Он меня спокойно выслушал и сказал:

– Доведу Вашу позицию до Москвы.

Ближе к обеду следующего дня он позвонил и сообщил, что мои условия изучены, но не приняты. На том этот вопрос был закрыт. По истечении времени, честно говоря, о своём выборе не жалею. Должность начальника отряда, которым мне было уготовано судьбой командовать, никаких привилегий не давала. Ответственность – да, и не больше. Честно и без лукавства был даже рад, что так все разрешилось, и больше к этому вопросу никогда уже не возвращался.

Готовим национальные кадры

На должность первого заместителя Председателя КНБ РТ – командующего ПВ КНБ был назначен начальник Термезского пограничного отряда Республики Узбекистан полковник Александр Иванович Рогов, прекрасный человек и командир. У нас с ним было многого общего – почти похожие офицерские и командирские судьбы.

Становление национальных пограничных войск шло непросто. Сегодня легко рассуждать, а на поверку было все, и хорошее, и плохое. Главный вопрос – это кадры. Отряд, как и все остальные соединения и части, имел установленный лимит по подготовке национальных кадров. Мы их готовили теоретически и практически, прокатывали через службу на заставах и в других подразделениях боевого обеспечения.

Время было ограничено. Штаб отряда и отдел боевой подготовки работали по ускоренной программе обучения младших лейтенантов и прапорщиков. День и ночь шла подготовка специалистов. Уже в тот период времени на базе учебного пограничного отряда в Риссовхозе была заложена прочная базовая основа воспитания кадров для ПВ КНБ РТ.

Лучшие офицеры таджикской национальности отзывались в национальные войска, но, откровенно говоря, не все этого хотели. Одни всё же уходили в приказном порядке, а другие оставались российскими офицерами.

Мы остро нуждались в них, так как в последующем основное комплектование отряда, частей и соединений ПВ ФПС РФ в РТ шло призывниками из Таджикистана, а это во многом предопределяло изменение всего воспитательного процесса, предъявляло повышенные требования к офицерам в знании местных обычаев, нравов и традиций, религиозных канонов и правил, отступать от которых было невозможно.

Первой сформированной пограничной бригадой ПВ КНБ командовал полковник С. С. Сайфуллоев – кадровый офицер и профессиональный чекист. За его плечами уже был Афганистан, служба в территориальных органах КГБ СССР. На бригаду он был назначен с должности начальника отдела одного из Управлений КГБ СССР на Лубянке.


Бригада была укомплектована личным составом и техникой полностью по штатному расписанию. Но сама система охраны и обороны границы требовала кардинального пересмотра участка ответственности для бригады. Опыт приобретался не сразу. Сформированные комендатуры и заставы выставлялись в тылу наших подразделений границы.

Служба неслась всеми видами нарядов, что позволяло создать эшелонированное построение войсковой охраны и обороны участков границы. Особое внимание уделялось взаимодействию, организации управления и связи. Все это позволяло вводить дополнительные контрольные режимные мероприятия в пограничной зоне.

На горном направлении выставленные от бригады заставы активно были включены в общую систему поисковых и разведывательно-боевых действий, а также получали под охрану и оборону отдельные участки на транспортных развязках, перевалах и по прикрытию населённых пунктов, находящихся в непосредственной близости от границы.

P. S.

У меня по сей день остаются добрые отношения со многими ветеранами бригады – её первым командиром, ныне генерал-лейтенантом С. С. Сайфуллоевым, который прошёл высокие командно-штабные должности. Был первым заместителем – начальником Главного штаба ПВ КНБ РТ.

В 2018 году по приглашению ветеранской организации ПВ КНБ РТ, которую и по сей день возглавляет генерал-лейтенант в отставке С. С. Сайфуллоев, я посетил Республику Таджикистан и свой родной Московский пограничный отряд, которому тогда исполнилось 85 лет.


Это были незабываемые дни встреч с друзьями, однополчанами, местными жителями, пограничниками и молодёжью. Но самое важное и отрадное – это бережное отношение таджикских пограничников Московского и Шуробадского пограничных отрядов к своей истории, исторической памяти и образцовому содержанию памятников и обелисков павшим воинам-пограничникам в разные исторические периоды времени на таджикско-афганском участке границы.

Продолжение следует…

Автор:из архива автора, rus.ozodi.org, gdb.rferl.org