Derri
Салонные игры ( 2 фото )
Недавно меня спросили, что я думаю о том, что в 80-х, во времена видеосалонов, любители кинофантастики делились на кланы фанатов «Звёздных войн» и фанатов «Чужого», причём, если кто-то любил «Чужого», он с презрениям относился к фанатам «Звёздных войн», и наоборот. Я не смог ничего сказать по этому поводу, потому что в видеосалоне был один раз, не по своему желанию, и посмотрел «Говарда-Утку» - один из самых провальных НФ-фильмов в истории кино.
А потом я задумался – как же так, я такой фанат масскульта, никогда не страдал снобизмом, но эта волна прошла полностью мимо меня. Что случилось? Почему мне до такой степени не хотелось посещать видеосалоны? Ответ, который я всё же нашёл, оказался не так прост, как хотелось бы.
Как вы знаете, покойный Скляров предполагал, что боги, создавашие людей из подручного материала – из земных антропоидов – заодно отформатировали человеческую психику, не просто дав разум человеку, но создав «божьего раба», такое существо, которому в радость служить чему-то большему, чем он сам. Ну, типа, как собака счастлива, только если у неё есть человек-хозяин – такова основа её духовного и интеллектуального мировосприятия. Вот и человеку нужен Бог, которому можно служить. Этот Бог может быть идеей или ещё чем-то невещественным, а может быть монархом, харизматичным вождём. Плюс, человеку хорошо в толпе. Это было важно для рабов божьих, так как для удолетворения потребностей богов нужен был коллективный труд, коллективизм. Отсюда и страсть людей к разного рода единению, демонстрациям, публичным шоу и так далее. В толпе, плечом к плечу со своеми единомышленниками, человек чувствует себя сильне, умнее, его эмоции ярче. «Мы вместе!» - пел Костя Кинчев из группы "Алиса" и толпа отвечала ему радостными рёвом согласия. Из этого же комплекса служения и коллективизма происходит и жажда власти, стремление встать над другими, заняв позицию медиатора между рабами и богом. Короче, стать капо в этом концлагере.
Ну, боги создали такую матрицу человеческого сознания или она возникла как-то иначе, это мы скоро не узнаем. Но матрица есть. Про властолюбие человеки даже говорят, что, мол, власть - самый сильный наркотик, кто попробовал, всегда будет хотеть стоять наверху, как можно выше. Да и рабская преданность абстракциями тоже штука широкоизвестная.
Однако всегда и везде бывает сбой в программе. Я, например, оказался дефектным экземпляром человека. Я начисто лишён и властолюбия и честолюбия. Власть мне абсолютно неинтересна и точно так же я неспособен быть подчинённым, верноподданным. Я могу работать в команде, где есть лидер, но я буду чувствовать себя на его же уровне и буду выполнять его указания, только если он более компетентен, чем я. Точно так же, если оказываюсь лидером я, то иерархия в группу будет отсутствовать, и члены группы будут работать на равных со мной. Из этого дефекта выходит интересное следствие – я неспособен ощущать зависть или ревность. Я читал об этих эмоциях, но ни разу в жизни не пережил их. Они кажутся мне чем-то абсурдным. И мне неприятна толпа. Я не чувствую единства ни с кем. Слово «мы» для меня имеет весьма ограниченный смысл. Я им почти не пользуюсь. Я был на рок-концертах офигительных харизматиков. Я пожимал руку Нику Кейву, но это было моё, личное переживание, я не издавал никакого радостного крика совместно с толпой, эмоции других людей меня не заражали. Чужое восхищение чем бы то ни было оставалось чужим для меня. Всегда.
А отсюда и прямое объяснение, почему мне были неинтересны видеосалоны. Телевизор я воспринимал, как медиум, которым пользуюсь индивидуально, совместный просмотр телевизора – с посторонними людьми! - вызывал у меня чувство брезгливости. Кинотеатр – другое дело. Там всегда есть дистанция и есть возможность забыть о других зрителях. А попробуйте-ка сделать это в мичети... тьфу! ...в видеосалоне! Точно так же я не ходил на дискотеки. Так что видеосалоны и дискотеки - увы, это было не для меня. У меня просто не вознакало потребности посетить подобное заведение.
Возвращаясь же к любопытному разделению любителей кинофантастики на две группы, я могу высказать некоторые предположения. Вселенная «Звёздных войн» - это обжитый мир. Тем, за звёздами, располагаются точно такие же задворки, покосившиеся заборы, мусорные кучи, дворцы из дешёвого пластика, полупьяная деревенщина, и куда бы ни шёл, ты встретишь лишь хорошо знакомое. Намного лучше меня это ощущение сформулировал Станислав Лем во вступительном рассказике из «Воспоминаний Йона Тихого» - банализация Вселенной. Мир «Звёздных войн» Лукаса, это мир «Трёх мушкетёров», «Острова сокровищ», «Звёздных течений», «Гражданина Галактики», «Тайны третьй планеты» и прочих квазивестернов массовой культуры. Я не хочу сказать, что такой взгляд на Вселенную плох. Я очень люблю, например, Джека Вэнса, который все свои бесконечные социумы помещает именно в намеренно банализированный контекст. В общем, это всё даже мило. И, естественно, миллионы зрителей с благодарностью погружаются в мир, котрорый априори не сулит никаких неожиданностей.
Вселенная «Чужого» не такова. Это опримитивленное лавкрафтианство. Мир за порогом дома страшен, непредставим, неописуем, полон опасностей и ловушек. Чудовища хотят пожрать неосторожного путешественика, только предельная насторожённость и максимальная готовность к агрессивному отпору могут спасти жизнь человека. Бежать некуда, ибо вся Вселенная готова сомкнуть клыки на горле человека, и безопасных мест нет. Поэтому – только бой и постоянная готовность к новым сражениям.
Естественно, что поклонники «Чужого» не слишком любили поклонников «Звёздных войн». Эти две франшизы предлагали слишком разные концепции мировосприятия.
А потом я задумался – как же так, я такой фанат масскульта, никогда не страдал снобизмом, но эта волна прошла полностью мимо меня. Что случилось? Почему мне до такой степени не хотелось посещать видеосалоны? Ответ, который я всё же нашёл, оказался не так прост, как хотелось бы.
Как вы знаете, покойный Скляров предполагал, что боги, создавашие людей из подручного материала – из земных антропоидов – заодно отформатировали человеческую психику, не просто дав разум человеку, но создав «божьего раба», такое существо, которому в радость служить чему-то большему, чем он сам. Ну, типа, как собака счастлива, только если у неё есть человек-хозяин – такова основа её духовного и интеллектуального мировосприятия. Вот и человеку нужен Бог, которому можно служить. Этот Бог может быть идеей или ещё чем-то невещественным, а может быть монархом, харизматичным вождём. Плюс, человеку хорошо в толпе. Это было важно для рабов божьих, так как для удолетворения потребностей богов нужен был коллективный труд, коллективизм. Отсюда и страсть людей к разного рода единению, демонстрациям, публичным шоу и так далее. В толпе, плечом к плечу со своеми единомышленниками, человек чувствует себя сильне, умнее, его эмоции ярче. «Мы вместе!» - пел Костя Кинчев из группы "Алиса" и толпа отвечала ему радостными рёвом согласия. Из этого же комплекса служения и коллективизма происходит и жажда власти, стремление встать над другими, заняв позицию медиатора между рабами и богом. Короче, стать капо в этом концлагере.
Ну, боги создали такую матрицу человеческого сознания или она возникла как-то иначе, это мы скоро не узнаем. Но матрица есть. Про властолюбие человеки даже говорят, что, мол, власть - самый сильный наркотик, кто попробовал, всегда будет хотеть стоять наверху, как можно выше. Да и рабская преданность абстракциями тоже штука широкоизвестная.
Однако всегда и везде бывает сбой в программе. Я, например, оказался дефектным экземпляром человека. Я начисто лишён и властолюбия и честолюбия. Власть мне абсолютно неинтересна и точно так же я неспособен быть подчинённым, верноподданным. Я могу работать в команде, где есть лидер, но я буду чувствовать себя на его же уровне и буду выполнять его указания, только если он более компетентен, чем я. Точно так же, если оказываюсь лидером я, то иерархия в группу будет отсутствовать, и члены группы будут работать на равных со мной. Из этого дефекта выходит интересное следствие – я неспособен ощущать зависть или ревность. Я читал об этих эмоциях, но ни разу в жизни не пережил их. Они кажутся мне чем-то абсурдным. И мне неприятна толпа. Я не чувствую единства ни с кем. Слово «мы» для меня имеет весьма ограниченный смысл. Я им почти не пользуюсь. Я был на рок-концертах офигительных харизматиков. Я пожимал руку Нику Кейву, но это было моё, личное переживание, я не издавал никакого радостного крика совместно с толпой, эмоции других людей меня не заражали. Чужое восхищение чем бы то ни было оставалось чужим для меня. Всегда.
А отсюда и прямое объяснение, почему мне были неинтересны видеосалоны. Телевизор я воспринимал, как медиум, которым пользуюсь индивидуально, совместный просмотр телевизора – с посторонними людьми! - вызывал у меня чувство брезгливости. Кинотеатр – другое дело. Там всегда есть дистанция и есть возможность забыть о других зрителях. А попробуйте-ка сделать это в мичети... тьфу! ...в видеосалоне! Точно так же я не ходил на дискотеки. Так что видеосалоны и дискотеки - увы, это было не для меня. У меня просто не вознакало потребности посетить подобное заведение.
Возвращаясь же к любопытному разделению любителей кинофантастики на две группы, я могу высказать некоторые предположения. Вселенная «Звёздных войн» - это обжитый мир. Тем, за звёздами, располагаются точно такие же задворки, покосившиеся заборы, мусорные кучи, дворцы из дешёвого пластика, полупьяная деревенщина, и куда бы ни шёл, ты встретишь лишь хорошо знакомое. Намного лучше меня это ощущение сформулировал Станислав Лем во вступительном рассказике из «Воспоминаний Йона Тихого» - банализация Вселенной. Мир «Звёздных войн» Лукаса, это мир «Трёх мушкетёров», «Острова сокровищ», «Звёздных течений», «Гражданина Галактики», «Тайны третьй планеты» и прочих квазивестернов массовой культуры. Я не хочу сказать, что такой взгляд на Вселенную плох. Я очень люблю, например, Джека Вэнса, который все свои бесконечные социумы помещает именно в намеренно банализированный контекст. В общем, это всё даже мило. И, естественно, миллионы зрителей с благодарностью погружаются в мир, котрорый априори не сулит никаких неожиданностей.
Вселенная «Чужого» не такова. Это опримитивленное лавкрафтианство. Мир за порогом дома страшен, непредставим, неописуем, полон опасностей и ловушек. Чудовища хотят пожрать неосторожного путешественика, только предельная насторожённость и максимальная готовность к агрессивному отпору могут спасти жизнь человека. Бежать некуда, ибо вся Вселенная готова сомкнуть клыки на горле человека, и безопасных мест нет. Поэтому – только бой и постоянная готовность к новым сражениям.
Естественно, что поклонники «Чужого» не слишком любили поклонников «Звёздных войн». Эти две франшизы предлагали слишком разные концепции мировосприятия.
Взято: Тут
1128