Vik
Затюканный генерал, которого боготворит Франция ( 4 фото )
Лавры Наполеона не дают покоя многим, но им стоит учитывать одну «мелочь»
Александр Широкорад
На фото: Наполеон Бонапарт (1769−1821) (Фото: Scherl/Global Look Press)
Великая Французская революция 1789 года двинула страну как минимум на 300 лет вперёд. За 20 лет республики и империи Франция превратилась из феодального королевства, состоявшего из провинций с собственными языками, законами, парламентами и даже своими мерами веса, в великую империю — самое сильное государство мира.
Ну, а сомневающиеся пусть отправятся в Париж и сами убедятся в том, что за 20 лет республики и империи было сделано существенно больше, чем за полторы тысячи лет правления королей. Флаг, гимн, парламент, административное деление на департаменты, где всё население говорит только по-французски (по крайней мере, до 1950 г.), меры веса, орден Почётного легиона и т. д. создали именно за эти 20 лет.
А что было сделано во Франции Луи XV и Луи XVI за 20 лет — с 1768 по 1788 годы? Кто может ответить на этот вопрос? Разве что дремучий профессор, полвека занимающийся историей Франции.
Вместе с тем все великие революции имеют неприятный побочный эффект — вместе с достойными людьми к власти приходят и отбросы общества. Особенно это касается армии. «Революционные генералы» — беда любого государства. Они выдвигаются, убивая собственных сограждан, но не способны воевать с сильным внешним врагом.
Летом 1793 года мятеж против республики подняли южные французские города Лион, Тулуза, Марсель и Тулон. Среди мятежников встречались и роялисты, но подавляющее большинство требовало создания «федерации департаментов», независимой от парижских «тиранов». Сами мятежники именовали себя федералистами.
Генералы «революционного времени» 22 августа овладели Лионом, а на следующий день — Марселем. Но Тулон оказался неприступен.
28 августа 1793 года сорок английских кораблей под командованием адмирала Худа вошли в захваченный «федералистами» Тулон. В руки англичан попала большая часть Французского средиземноморского флота и военные запасы громадного арсенала. Вслед за англичанами в Тулон прибыли испанские, сардинские и неаполитанские войска — всего 19,6 тысяч человек. К ним присоединились шесть тысяч тулонских федералистов.
Но и без Тулона республиканцы вели войну на два фронта: с интервентами на западе и с шуанами в Вандее. Осенью 1793 года под вопросом было само существование республики во Франции. Положение с Тулоном могло спасти только чудо. И оно свершилось.
На должность начальника артиллерии был назначен 24-летний капитан Наполионе Буона-Парте, уроженец Корсики. То, что Тулон практически неприступен с суши, Наполионе понял сразу и одновременно увидел слабое место в позиции противника — форт Эгильет, который контролировал выход с Малого рейда Тулона в Большой.
На военном совете Буона-Парте, ткнув пальцем на карте в форт Эгильет, воскликнул: «Вот где Тулон!» «А малый, кажется, не силён в географии», — последовала реплика генерала Карто.
В ночь с 16 на 17 декабря две с половиной тысячи отборных егерей и гренадёров пошли на штурм. Две первых атаки были отбиты, и тогда сам Буона-Парте повёл в атаку резервную колонну. В три часа утра наступающие ворвались в форт.
Английское командование быстро оценило ситуацию — французам требовалось немногим более суток привести форт в боеспособное состояние и подвезти тяжёлые орудия, далее английский флот запирался на внутреннем рейде Тулона. Англичане пустились в бега и подожгли французский флот, стоявший в Тулоне. Город охватила паника, и республиканцы без потерь овладели им.
Любопытный момент: сразу после взятия Тулона капитан Бонапарт ускакал из Тулона в Ниццу. Зачем? Чтобы не присутствовать при расправе «революционных генералов» с населением Тулона.
24-летний капитан был произведён в генералы. Такой человек стал опасен для «революционных генералов» и бездарных политиков. И вот 10 августа 1794 года Бонапарт был арестован за связь с якобинцами. Более абсурдного обвинения придумать было трудно, и через две недели его пришлось выпустить.
Тогда Директория решила отправить Бонапарта воевать против соотечественников в Вандее и Бретани. Расчёт прост — лавры палача навеки перечеркнут карьеру генерала. Наполеон отказался и подал в отставку.
3 октября 1795 года в Париже начался мятеж роялистов. Воровское правительство, именовавшее себя Директорией, не желали поддерживать ни левые, ни правые. И тогда Жозефина Богарне, любовница главы Директории Поля Барраса, привела к нему маленького худого лохматого корсиканца в залатанном генеральском мундире. «Этот кот в сапогах спасёт Республику!» — заявила Жозефина.
На фото: наполеоновские солдаты смотрят на портрет Франсуа-Шарля-Жозефа Бонапарта, на заднем плане стоит будущий Наполеон II, сам Наполеон. Около 1800 года. (Фото: Scherl/Global Look Press)
Бонапарт собрал артиллерию со всей округи и смёл картечью роялистов, наступавших на площади у собора святого Роха. А что теперь делать с победителем? Жозефина женила на себе Бонапарта, благо, бедный корсиканец увлёкся темпераментной креолкой.
На фото: Наполеон Бонапарт коронует свою жену Жозефину в Нотр-Дам в присутствии Папы Пия VII перед императрицей. По картине Жака-Луи Давида. 1804 год. (Фото: Scherl/Global Look Press)
В приданое Баррас дал «коту в сапогах» Итальянскую армию. Она играла второстепенную роль в планах Директории. Красные командиры 1920-х годов назвали бы её «завесой».
Медовый месяц генерала длился три дня, а затем Бонапарт ускакал в армию. Первую победу он одержал над казнокрадами. В Париж пошла депеша: «Приходится много расстреливать». Эта победа привела в восторг раздетых, разутых и голодных солдат.
Ну, а далее: «семь дней — семь побед». Так в 1927 году напишет об Итальянском походе Стефан Цвейг в новелле «Звёздные часы человечества».
Теперь Наполеон стал ещё более опасен. И вот Директория издаёт приказ о разделении Итальянской армии на две. Северной частью армии в уже завоёванных регионах Италии будет командовать генерал Келлерман, а Южная под командованием Бонапарта должна идти на Рим. Ответ Наполеона: «Генерал Келлерман опытнее меня, он поведёт войну лучше. Вдвоём мы будем вести её плохо». Угроза отставки подействовала. Италия была окончательно покорена.
И снова встал вопрос, куда девать удачливого генерала? А послать его в Египет! Пусть утонет там в зыбучих песках.
И вот 19 мая 1798 года армада из 55 военных и 309 транспортных судов с 32.300 десантниками вышла из Тулона и отправилась в Египет. Наполеон по дороге взял Мальту, а затем захватил Египет. Однако поход в Сирию не удался.
3 августа 1798 года адмирал Нельсон уничтожил французский флот у египетского порта Абукир. Египетская армия осталась без связи с Францией. А в то время Суворов выбил французов из Северной Италии, в Голландии высадились британские и русские войска.
22 августа 1799 года Наполеон без разрешения Директории и тайно от своей армии бежит на двух фрегатах и двух галерах во Францию. 9 октября того же года фрегат «Мюирон» с генералом Бонапартом на борту прибыл во Францию. По пути в Париж все города и деревни триумфально встречали беглого генерала.
18 брюмера (9 ноября) 1799 года в Париже произошёл переворот, и Наполеон стал первым консулом, а фактически — главой республики. Первый консул отправил в ссылку всех «директоров», а 90% «революционных генералов» — на эшафот, в ссылку или просто в Военное министерство перекладывать бумаги справа налево.
18 мая 1804 года, после референдума, Наполеон был провозглашён императором Республики. Правда, позже этот титул заменили на «император Франции».
На фото: Бонапарт в битве при Йене 14 октября 1806 года в романтическом изображении художника Ораса Верне. 1806 год. (Фото: Musee de Ver/Global Look Press)
Император привлёк на службу роялистов, заставил католическое духовенство служить не Риму, а Франции, отменил революционный календарь. Ну, а главное, в 1804 году ввёл Кодекс Наполеона, который как минимум на 150 лет пережил самого Наполеона и был принят не только во Франции, но и во всех странах Европы, кроме России.
В заключение один момент, на который многие не обращают внимания — но всем, кто грезит лаврами Бонапарта, его обязательно стоит учитывать. Наполеоновские войны не стоили стране ни копейки, наоборот — все зарубежные походы только обогащали Францию, экономика была на подъеме, а население жило в сытости. На этом фоне все грандиозные политические преобразования воспринимались народом куда лояльнее. Отюда вывод: хотите перемен — вначале накормите народ, а уж потом внедряйте революционные новшества. И останетесь тогда в памяти народной благодетелем, а не деспотом.
Александр Широкорад
На фото: Наполеон Бонапарт (1769−1821) (Фото: Scherl/Global Look Press)
Великая Французская революция 1789 года двинула страну как минимум на 300 лет вперёд. За 20 лет республики и империи Франция превратилась из феодального королевства, состоявшего из провинций с собственными языками, законами, парламентами и даже своими мерами веса, в великую империю — самое сильное государство мира.
Ну, а сомневающиеся пусть отправятся в Париж и сами убедятся в том, что за 20 лет республики и империи было сделано существенно больше, чем за полторы тысячи лет правления королей. Флаг, гимн, парламент, административное деление на департаменты, где всё население говорит только по-французски (по крайней мере, до 1950 г.), меры веса, орден Почётного легиона и т. д. создали именно за эти 20 лет.
А что было сделано во Франции Луи XV и Луи XVI за 20 лет — с 1768 по 1788 годы? Кто может ответить на этот вопрос? Разве что дремучий профессор, полвека занимающийся историей Франции.
Вместе с тем все великие революции имеют неприятный побочный эффект — вместе с достойными людьми к власти приходят и отбросы общества. Особенно это касается армии. «Революционные генералы» — беда любого государства. Они выдвигаются, убивая собственных сограждан, но не способны воевать с сильным внешним врагом.
Летом 1793 года мятеж против республики подняли южные французские города Лион, Тулуза, Марсель и Тулон. Среди мятежников встречались и роялисты, но подавляющее большинство требовало создания «федерации департаментов», независимой от парижских «тиранов». Сами мятежники именовали себя федералистами.
Генералы «революционного времени» 22 августа овладели Лионом, а на следующий день — Марселем. Но Тулон оказался неприступен.
28 августа 1793 года сорок английских кораблей под командованием адмирала Худа вошли в захваченный «федералистами» Тулон. В руки англичан попала большая часть Французского средиземноморского флота и военные запасы громадного арсенала. Вслед за англичанами в Тулон прибыли испанские, сардинские и неаполитанские войска — всего 19,6 тысяч человек. К ним присоединились шесть тысяч тулонских федералистов.
Но и без Тулона республиканцы вели войну на два фронта: с интервентами на западе и с шуанами в Вандее. Осенью 1793 года под вопросом было само существование республики во Франции. Положение с Тулоном могло спасти только чудо. И оно свершилось.
На должность начальника артиллерии был назначен 24-летний капитан Наполионе Буона-Парте, уроженец Корсики. То, что Тулон практически неприступен с суши, Наполионе понял сразу и одновременно увидел слабое место в позиции противника — форт Эгильет, который контролировал выход с Малого рейда Тулона в Большой.
На военном совете Буона-Парте, ткнув пальцем на карте в форт Эгильет, воскликнул: «Вот где Тулон!» «А малый, кажется, не силён в географии», — последовала реплика генерала Карто.
В ночь с 16 на 17 декабря две с половиной тысячи отборных егерей и гренадёров пошли на штурм. Две первых атаки были отбиты, и тогда сам Буона-Парте повёл в атаку резервную колонну. В три часа утра наступающие ворвались в форт.
Английское командование быстро оценило ситуацию — французам требовалось немногим более суток привести форт в боеспособное состояние и подвезти тяжёлые орудия, далее английский флот запирался на внутреннем рейде Тулона. Англичане пустились в бега и подожгли французский флот, стоявший в Тулоне. Город охватила паника, и республиканцы без потерь овладели им.
Любопытный момент: сразу после взятия Тулона капитан Бонапарт ускакал из Тулона в Ниццу. Зачем? Чтобы не присутствовать при расправе «революционных генералов» с населением Тулона.
24-летний капитан был произведён в генералы. Такой человек стал опасен для «революционных генералов» и бездарных политиков. И вот 10 августа 1794 года Бонапарт был арестован за связь с якобинцами. Более абсурдного обвинения придумать было трудно, и через две недели его пришлось выпустить.
Тогда Директория решила отправить Бонапарта воевать против соотечественников в Вандее и Бретани. Расчёт прост — лавры палача навеки перечеркнут карьеру генерала. Наполеон отказался и подал в отставку.
3 октября 1795 года в Париже начался мятеж роялистов. Воровское правительство, именовавшее себя Директорией, не желали поддерживать ни левые, ни правые. И тогда Жозефина Богарне, любовница главы Директории Поля Барраса, привела к нему маленького худого лохматого корсиканца в залатанном генеральском мундире. «Этот кот в сапогах спасёт Республику!» — заявила Жозефина.
На фото: наполеоновские солдаты смотрят на портрет Франсуа-Шарля-Жозефа Бонапарта, на заднем плане стоит будущий Наполеон II, сам Наполеон. Около 1800 года. (Фото: Scherl/Global Look Press)
Бонапарт собрал артиллерию со всей округи и смёл картечью роялистов, наступавших на площади у собора святого Роха. А что теперь делать с победителем? Жозефина женила на себе Бонапарта, благо, бедный корсиканец увлёкся темпераментной креолкой.
На фото: Наполеон Бонапарт коронует свою жену Жозефину в Нотр-Дам в присутствии Папы Пия VII перед императрицей. По картине Жака-Луи Давида. 1804 год. (Фото: Scherl/Global Look Press)
В приданое Баррас дал «коту в сапогах» Итальянскую армию. Она играла второстепенную роль в планах Директории. Красные командиры 1920-х годов назвали бы её «завесой».
Медовый месяц генерала длился три дня, а затем Бонапарт ускакал в армию. Первую победу он одержал над казнокрадами. В Париж пошла депеша: «Приходится много расстреливать». Эта победа привела в восторг раздетых, разутых и голодных солдат.
Ну, а далее: «семь дней — семь побед». Так в 1927 году напишет об Итальянском походе Стефан Цвейг в новелле «Звёздные часы человечества».
Теперь Наполеон стал ещё более опасен. И вот Директория издаёт приказ о разделении Итальянской армии на две. Северной частью армии в уже завоёванных регионах Италии будет командовать генерал Келлерман, а Южная под командованием Бонапарта должна идти на Рим. Ответ Наполеона: «Генерал Келлерман опытнее меня, он поведёт войну лучше. Вдвоём мы будем вести её плохо». Угроза отставки подействовала. Италия была окончательно покорена.
И снова встал вопрос, куда девать удачливого генерала? А послать его в Египет! Пусть утонет там в зыбучих песках.
И вот 19 мая 1798 года армада из 55 военных и 309 транспортных судов с 32.300 десантниками вышла из Тулона и отправилась в Египет. Наполеон по дороге взял Мальту, а затем захватил Египет. Однако поход в Сирию не удался.
3 августа 1798 года адмирал Нельсон уничтожил французский флот у египетского порта Абукир. Египетская армия осталась без связи с Францией. А в то время Суворов выбил французов из Северной Италии, в Голландии высадились британские и русские войска.
22 августа 1799 года Наполеон без разрешения Директории и тайно от своей армии бежит на двух фрегатах и двух галерах во Францию. 9 октября того же года фрегат «Мюирон» с генералом Бонапартом на борту прибыл во Францию. По пути в Париж все города и деревни триумфально встречали беглого генерала.
18 брюмера (9 ноября) 1799 года в Париже произошёл переворот, и Наполеон стал первым консулом, а фактически — главой республики. Первый консул отправил в ссылку всех «директоров», а 90% «революционных генералов» — на эшафот, в ссылку или просто в Военное министерство перекладывать бумаги справа налево.
18 мая 1804 года, после референдума, Наполеон был провозглашён императором Республики. Правда, позже этот титул заменили на «император Франции».
На фото: Бонапарт в битве при Йене 14 октября 1806 года в романтическом изображении художника Ораса Верне. 1806 год. (Фото: Musee de Ver/Global Look Press)
Император привлёк на службу роялистов, заставил католическое духовенство служить не Риму, а Франции, отменил революционный календарь. Ну, а главное, в 1804 году ввёл Кодекс Наполеона, который как минимум на 150 лет пережил самого Наполеона и был принят не только во Франции, но и во всех странах Европы, кроме России.
В заключение один момент, на который многие не обращают внимания — но всем, кто грезит лаврами Бонапарта, его обязательно стоит учитывать. Наполеоновские войны не стоили стране ни копейки, наоборот — все зарубежные походы только обогащали Францию, экономика была на подъеме, а население жило в сытости. На этом фоне все грандиозные политические преобразования воспринимались народом куда лояльнее. Отюда вывод: хотите перемен — вначале накормите народ, а уж потом внедряйте революционные новшества. И останетесь тогда в памяти народной благодетелем, а не деспотом.
Взято: Тут
453