Рашка вместо России: Хипстеры рвутся во власть. Платон Беседин ( 3 фото )

В очередной скандал вляпались на днях московские либералы. Богема! (Произносить с украинским «гэ»). Решили они рассказать о музее Зои Космодемьянской. И вышло у них так, будто журналисты издания Village, где и вышла соответствующая статья, посетили открытие хипстерской кофейни.

Вот пара цитат для примера.

«Идеальное общественное пространство для прогулок с семьей и создания качественных фотографий для инстаграма».

Или об экспозиции:

«СССР 30-х показан как государство без недостатков… ни единого стенда о репрессиях».

И далее в том же духе.


Фотосессия у музея Зои Космодемьянской

Подобному уже успели возмутиться. Мол, поглумились над исторической памятью. Вспомнили и реплику Бильжо, объяснившего подвиг Зои Космодемьянской тем, что та была «умалишённой».


Казнь Зои Космодемьянской 29 ноября 1941 года

Однако дело тут вовсе не в глумлении — и это надо очень чётко понимать. Суть в том, что в России есть два государства в государстве (впрочем, на самом деле, больше). Первое называется собственно Россией, а второе — Рашкой. Причём, интеллектуалы и интеллигенты (берём в кавычки, но не всех) ко второй — презрительное наименование — относят тех, кого считают чернью. Сами же они — в своих глазах — краше и изысканнее, тоньше и умнее.

И когда они приходят в музеи, подобные тому, который сделали в честь Зои Космодемьянской, то воспринимают его именно как «пространство для прогулок и фотографий для инстаграма». Потому что так они воспринимают абсолютно всё. Вся их жизнь, по сути, к тому, чтобы «не быть, а казаться». Поверхностность и фальшь, выдаваемая за некий флер изысканности и утончённости — вот в чём они бултыхаются.

Это не какое-то злодейское миросозерцание, нет, а абсолютно естественное существование человека-желудка, для которого понятия вроде Отечество, преданность, историческая память, подвиг предков звучат как нечто далёкое и абсурдное. Куда менее понятное и притягательное, нежели Apple, маффин, шазам. Они свайпят по жизни, как по экрану — и чем изи, тем лучше. Пустые оболочки, упакованные в модный шмот.

И всё бы ничего, — без брюзжания, правда? — если б эти господа и дамы сидели в сторонке, создавая своё арт-пространство. Но нет — лёгкость, с которой они проживают существование (часто за счёт других), породила в них иллюзию, что всё в этом мире — предельно изи, а любое мнение имеет значение (их, ясное дело, особенно!). Потому на каждое явление у них, этих светочей, имеется своё замечание с директивой, как исправить «старый прогнивший мир».

И вот что страшно — они искренне верят, будто знают как. Страх начинается тогда, когда они всё-таки добираются до власти на том или участке.

Антиутопия на ближайшее время выглядит не столько как матрица, где роботы контролируют сознание. Нет, пока что она напоминает гигантский офис, где модные ребятки, взяв подписанные стаканы с кофе, съев веганских блюд, проводят бесконечные совещания через zoom и telegram, не способные решить вещи элементарные, а потому обсуждающие категории глобальные, в которых они ломают и крушат всё с элегантностью оборотня, забредшего в магазин люстр и зеркал.

Странные люди, в которых наглость компенсирует отсутствие знаний — и тем они, собственно, и опасны. Ведь для таких, что Зоя Космодемьянская, что Фёдор Достоевский — лишь повод для хайпа, за которым пустота, несущее тотальное разрушение. Это и есть Рашка, в которую, точно в клетку, они желают посадить всех нас.

Платон Беседин