О «национализации элит» - или поздно пить боржоми… ( 1 фото )

Лет семь-восемь  назад в российский политический лексикон вошло выражение «национализация элиты». Смысл его состоял в том, что текущий политический режим посредством неких «радикальных мер» намеревается перевести большую часть «российских бизнесов» под национальную налоговую юрисдикцию. (Напомню, что эти самые «бизнесы», в подавляющем числе своем зарегистрированы в разного род оффшорах, что снижает их выплаты в российский бюджет на порядок.) Впрочем, понятно, что речь тогда шла не только о финансовой стороне вопроса. Подразумевалось, что после «национализации» должны уйти в прошлое такие привычные для нас вещи, как наличие зарубежной недвижимости у «лучших людей», или проживание там их родственников и обучение детей. И уж конечно, не должно допускать наличие «второго гражданства» у тех, кто принимает важные для нашей страны решения. (То есть, под «национализацией элит» подразумевалась «национализация» не только бизнесменов, но и крупных чиновников.)

Наверное, тут не надо говорить, что – несмотря на относительную давность идеи – ее исполнение оказалось далеким от идеала. А точнее – вряд ли можно вообще говорить хоть о какой-то практической ее реализации. Поскольку все гневные высказывания представителей власти о том, что «надо работать только в интересах Родины» привычно тонули и тонут в «болоте» текущей повседневности. При которой чем дальше – тем меньше становилось тех представителей «лиц, принимающих решения», которые не имели хоть каких-то «зарубежных интересов». (Вроде квартир-вилл-счетов-фирм и т.д.) Причем, это касалось и самих «высказывающихся». (Давно уже замечена следующая тенденция: чем активнее «элитарий» рассуждает о «любви к Родине» и патриотизме, тем больше у него собственности «в загнивающей Европе».)

 И только в самое последнее время, в связи с известными событиями на Западе – в результате которых становится понятным, что никакой «интеграции лучших россиян» в элиту западную не происходит и происходить не может – в данной области наблюдаются какие-то подвижки. Например, в плане широко разрекламированного «15% налога на дивиденды, выводимые в оффшоры». (Однако вводится это решение с ужасным «скрипом», приходится договариваться с каждым оффшором в отдельности.) Что же касается другого «громкого решения» в плане подобной «национализации» - а именно, запрета для госслужащих иметь собственность за рубежом – то он, как известно, оказался слитым самым позорным образом.

* * *

Однако самое удивительное в данном вопросе даже не это. В смысле, не то, что пресловутая «национализация элит», которая была объявлена еще в начале 2010 годов – а если считать со знаменитого «замучаетесь пыль глотать», то и с начала 2000 –т никак не может перейти от деклараций к практической фазе. А то, что с каждым днем данное действо становится… все более бессмысленным. Да, именно так: чем дальше, тем понятнее становится , что данная «национализация» вряд ли принесет то решение проблем, которое от нее ожидалось в 2010, не говоря уж о 2000.

Причем, самый очевидный пример этого находится у нас перед глазами. А именно – этим примером выступает очевидное поражение Армении в Карабахском конфликте, которое мы могли наблюдать практически в прямом эфире. Поражение, которое – как не странно это прозвучит – оказалось связанным вовсе не с предательством, и даже не с «физической слабостью» данного государства, а с катастрофической неспособностью его к осуществлению сложных согласованных действий. (Которые, собственно, и требовались для победы в данной войне.)

Еще раз: армянские «лучшие люди» в данном случае оказались достаточно «патриотически мотивированными». Более того – «патриотически мотивированными» оказались и представители армянской диаспоры за рубежом. (То есть, можно сказать, что «уровень патриотизма» у армян превышал 100% - в смысле, жители иных государств желали победы для Армении.) Однако конвертировать этот самый патриотизм во что-то полезное так и не удалось. Скорее, наоборот: именно эта самая «поддержка со всего мира» стала одним из важных факторов армянского поражения. Поскольку она создавала уверенность в своей силе – пускай не на театре боевых действий, а в социальных сетях и на публичных площадках. Как же, нас же учили – а точнее, мы сами учились – что «мягкая сила» есть самое главное для победы, и что количество лайков автоматически переходит в боеспособность армии.

Разумеется, итог оказался печальным: армяне получили сокрушительное поражение. (Лайки и посты не помогли!) Точнее – не поражение даже, а полный крах, итогом которого могло бы стать исчезновение Армении, как таковой, если бы не… Впрочем, о том, что значит «если бы не», будет сказано чуть ниже. Пока же достаточно только констатировать, что реальная эффективность работы армянской государственной машины оказалась  где-то около нуля. При том, что она – еще раз отмечу – именно работала, т.е., пыталась обеспечить действия своих войск в Карабахе. Штабы чего-то планировали, шла какая-то мобилизация, поставлялась техника, и даже выстраивались какие-то планы. Но уровень организации всего этого находился ниже той планки, которая отделяет целенаправленные действия от беспорядочного дерганья, в результате чего выдвигаемые на позиции соединения оказывались если к чему и пригодными, так это к превращению в легкую мишень для противника. Можно даже сказать, что в плане обращения армии в толпу армяне обошли предыдущего «рекордсмена по фейлам»: ВСУ образца 2014-2015 годов.

* * *

Собственно, и сама «война» напоминала то, что мы видели на Украине «со стороны государства». А именно: полное отсутствие стратегического планирования, а главное – полное отсутствие тылового обеспечения. Последнее, собственно, и является главной особенностью «современных войн». В том смысле, что какой бы конфликт, случившийся за последние двадцать лет, не брать, везде наблюдается одно и то же: войска еще могут что-то делать – хотя бы за счет мотивации. (Она и у армян была высокой, да и у украинцев тоже.) Но вот обеспечения для этих действий нет и быть не может. В результате тактические успехи – кои иногда случаются в данных боях – никогда и нигде не переходят в успехи оперативные. А уж о стратегических и говорить смешно.

Поскольку уже сто лет как известно: война, есть, прежде всего, логистика – а потом уже все остальное. На этом фоне та сила, которая может обеспечить хоть минимально возможное снабжение, и становится победителем. (Как азербайджанцы в рассматриваемом конфликте.) Однако стоит понимать, что и у них описываемая проблема так же наличествует: да, сила, наносящая удар – и под него собравшая какой-то «запас» - имеет в указанной ситуации  преимущество. Но со временем оно «тает»: «запас» истекает, а новый организовать за нужное время оказывается практически нереально. Именно поэтому Алиев – а так же стоящий за ним Эрдоган – с такой легкостью согласились на перемирие, хотя никакой армии не только в НКР, но и в самой Армении фактически уже нет. И можно было брать не только Степанокерт, но и Ереван! Но в Баку – на примере своего противника – судя по всему, поняли: еще месяц боев, и они окажутся в том же положении, что и армяне. В том смысле, что уровень огранизации азербайжанских войск скоро исчезнет со всеми вытекающими. (Особенно по мере того, как они будут втягиваться на «территорию хаоса», которым выступает Карабах.)

Впрочем, подробно разбирать данный конфликт надо отдельно. Тут же – возвращаясь к исходной теме – можно только констатировать, что он показал, что для полного и окончательного развала вовсе не нужно «национальное предательство». Достаточно – прогрессирующего неумения элиты управлять в сложных условиях. (Да и в несложных – тоже.) Иначе говоря, «лучшие люди армянской нации» оказались настолько неспособными к своей «работе», что подействовали хуже, чем откровенные предатели и агенты влияния! Но то же самое можно сказать и про другие страны: чем больше проходит времени, тем менее эффективными становиться поведение «лучших». Точнее сказать, не менее эффективным даже, а более разрушительным, ибо все инициативы властителей, как правило, ведут только к ухудшению положения. (Та же «коронавирусная эпидемия» - а точнее, борьба с ней – показывает это в полной мере.)

* * *

В подобной ситуации наилучшей стратегией было бы полное бездействие, но и в него «элита» уже не может. Поскольку ее представители вынуждены постоянно выдвигать «новые инициативы», ведущие, как правило, к углублению катастрофы. (О том, почему так происходит, надо говорить уже отдельно. Пока же можно сказать, что происходит это благодаря фундаментальным основам «элитаристского общества.) И уж конечно, в данном случае становится уже не важным, чем же эти «инициаторы» руководствуются: своими «шкурными интересами» или же «национальным благом». Поскольку, в любом случае, результат данных действий будет совершенно не таким, как планировалось. (Кстати, забавно – но при такой системе «гасятся» не только патриотические, но и враждебные действия. Однако легче от этого не становится.)

В общем, элитарная система в настоящее время оказывается подобной сломанному автомобилю, для которого уже не важно, куда хочет ехать шофер – поскольку никто никуда не поедет в любом случае. (Можно только раскачивать машину, крутить рулем и объявлять станции – т.е., имитировать бурную деятельность.) И даже замена всего руководства на самых-самых-самых, что ни на есть, патриотов ничего решить не может. Раньше надо было решать! (В этом смысле армяне, громящие госучереждения, более, чем забавны – поскольку понятно, что ничего это не изменит.)

Ну, а о том, какие отсюда можно сделать выводы, будет сказано уже отдельно…

P.S. Впрочем, что там армяне – у нас есть еще более яркий пример «патриотического элитария», который по своим способностям (а точнее, их отсутствию) принес больше вреда, чем все «агенты влияния» в 1990 годы. Это господин Рогозин во главе Роскосмоса. Как говориться, с такими патриотом и врагов не нужно.