"Походы за зипунами": чем занимались русские пираты ( 3 фото )

В массовом сознании пиратство ассоциируется со звоном пиастр и нападениями на испанские галеоны на Атлантике. Однако и в русской истории пираты сыграли большую роль. Несмотря на многие отличия, русские ушкуйники были такими же беспощадными морскими и речными разбойниками, как и их западные собратья.

Ушкуйники: гроза Волги

Пиратство на Руси зародилось в Новгородской республике. Здесь находилась река Оскуй, в честь которой, по одной из версий, были названы весельные лодки ушкуи. Они имели длину до 14 метров и вмещали по три десятка человек. Новгородские бояре снаряжали ватаги «удалых людей» для набегов на соседние земли. Походы ушкуйников повторяли более ранние действия дружин варяжских князей, да и сами ушкуи были очень похожи на драккары викингов.

Ушкуйники появились уже в XI-XII веках – тогда они совершали набеги на волжских булгар, карел и даже ходили в Западную Сибирь, на реку Обь. Там, где нельзя было плыть, лодки волокли по суше.

Русские летописцы впервые с гневом упоминают о нападениях ушкуйников в описании событий XIV века, причём разбойники получили имя «волжан». В 1376 году случился самый масштабный из ушкуйнических набегов. Полуторатысячный отряд Прокопа и Смольянина разграбил Кострому и Нижний Новгород, победив местных наместников московского князя. Многих захваченных девушек и женщин пираты впоследствии продали в рабство в Орде. Правда, судьба отомстила Прокопу за разорение русских земель – в Астрахани ему и другим ушкуйникам во время пира во дворце отрезали головы по приказу хана Салчея.

В те же годы «столицей» ушкуйников стал город Хлынов. Независимое от Новгорода и Москвы территориальное образование, куда свозилось награбленное добро со всего Поволжья, известно историкам под названием Вятской вечевой республики. Здесь процветали весьма вольные полуязыческие нравы, а мужчины позволяли себе жениться по 5-7 раз.


Поморские пираты

Русское Поморье некоторые учёные считают родиной названия «ушкуй» - например, филолог Макс Фасмер возводил его к слову «ошкуй», которым на севере Руси называли белого медведя. В пользу этой версии говорят деревянные медвежьи головы, украшавшие носы кораблей.

Известно, что поморские ушкуйники плавали по Баренцеву морю и участвовали в противостоянии Новгорода со скандинавскими государствами, разоряя прибрежные норвежские области Финнмарк и Хельгеланд.

Разгром ушкуйников

Террор, развязанный ушкуйниками против поволжских городов, стал причиной многих конфликтов Москвы с Новгородом.

Новгородцы оправдывались перед великим князем, что походы якобы совершают люди, не подчиняющиеся вечевым решениям. В действительности многие знатные новгородцы получали «долю» от ушкуйнических набегов. От них имела выгоду даже городская голытьба, которую пираты щедро одаривали после возвращений из походов.

Но бесконечно терпеть нападения в Москве не собирались. Судьбу древнего Новгорода Иван III окончательно решил в 1478 году, присоединив его к Русскому государству. А в 1489 московские воеводы взяли Хлынов, покончив с «пиратской республикой». Его жителей частично вывезли в Москву, а на их место переселили москвичей.

Таким образом, именно решение «проблемы ушкуйников» стало одной из причин объединения русских земель вокруг Москвы.


Казачьи походы за «зипунами»

После разгрома Хлынова пиратское дело на Руси не исчезло, однако переместилось далеко на юг, ближе к Каспийскому морю.

Струги казаков мало чем отличались от ушкуев. Написавший историю корсарства на Руси исследователь Николай Скрицкий называл «единственным настоящим пиратом» Степана Разина, имея в виду, в первую очередь, его знаменитый «поход за зипунами» в Персию в 1667-1669 годах. К слову, захваченная Разиным «персидская княжна» - это дочь Мамед-хана, командовавшего шахским флотом. Он сделал её своей любовницей, а потом утопил – голландский путешественник Ян Стрейс писал, что Разин принёс девушку в жертву Волге, «отблагодарив» реку за награбленное золото и серебро.

Если для Разина «зипуны» были лишь способом укрепить войско для последующего восстания, то другие казаки ещё десятилетиями продолжали грабить суда и города на Каспии, пока с ними не покончили царские стрельцы.