Нож в спину бойцам сопротивления Еврорейху ( 4 фото )

Вероника Крашенинникова..

Иными словами, по мнению Сталина, в дни битвы за Москву, то есть во время предельной угрозы самому существованию СССР, наши солдаты воевали в лице гитлеровцев не с немецким национализмом, а с разбойничьим, захватническим германским империализмом. И воевали не за «свободу мира от фашизма», а за выживание русской нации, которой угрожал фюрер и его приспешники. «Эти люди, лишённые совести и чести, люди с моралью животных имеют наглость призывать к уничтожению великой русской нации», — утверждалось в той же речи.

Итак, главным врагом России и русских и тогда, и сейчас является русофобский империализм Запада. И этот русофобский империализм может иметь разные формы — от гитлеровской до леволиберальной, так сказать, «клинтонистской». И одна модель русофобии ничем не лучше другой. Превращать подвиг героев Великой Отечественной в индульгенцию леволиберальному русофобскому империализму, утверждать, что существует выбор только между эсэсовцами и «бесславными ублюдками» — это откровенная ложь.

Забавно, как «профессиональная антифашистка» Крашенинникова, пытаясь замазать клеймом «Гитлер» всех и вся и апеллируя к священной памяти Великой Отечественной войны, теряет в клевете всякие границы. К правой «Альтернативе для Германии», каковую можно связать с нацистами хотя бы по ассоциации «и те, и другие — немцы», она имеет наглость подвёрстывать «Национальное объединение» Марин Ле Пен.

Основой идеологии Rassemblement National (RN) является голлизм, то есть идеология французского национализма, разработанная Шарлем де Голлем, одним из лидеров антигитлеровской коалиции, возглавившим французское сопротивление гитлеровской оккупации. Даже название Rassemblement вместо былого Front Ле Пен взяла от имени первой деголлевской партии Rassemblement du peuple français (RPF).


Шарль де Голль..

Именно де Голль отправил на русский фронт единственное сражавшееся на нём союзническое подразделение, эскадрилью «Нормандия — Неман», портреты лётчиков этой эскадрильи проносятся на маршах «Бессмертного полка». Именно де Голль был самым последовательно лояльным к СССР союзником. Именно он инициировал в 1960-е годы политику антинатовского сближения наших стран. Причём союз в годы Второй мировой он воспринимал как продолжение франко-русского союза царских времён. В своём знаменитом вступлении к «Военным мемуарам», страстном гимне французского национализма, он на первом месте среди тогдашних успехов Франции называет визит во Францию Государя Императора Николая II в 1896 году: «Ничто не производило на меня столь сильного впечатления, как наши национальные успехи: народный энтузиазм при посещении Франции русским царём, военные парады…, чудеса Всемирной выставки, первые полёты наших авиаторов…».

Поднявшие выпавшее из рук либералов знамя голлистской идеологии Марин Ле Пен и её избиратели — естественные союзники России в Европе, и связано это в том числе и с совместным опытом борьбы наших народов за свободу и независимость от гитлеровцев в годы Второй мировой войны. И попытка антилепеновской пропаганды с апелляциями к «Бессмертному полку» — это какая-то уж совсем сверхъестественная форма наглости.

Вторая мировая война была для народов Европы не битвой «правых» с «левыми», а противостоянием защитников независимых национальных государств и создаваемой Гитлером ницшеански-социалистической империи, замешанной на язычестве и оккультизме. Это была борьба наций против тоталитарной империи, экономической свободы против социализма, христианства против люциферианства.

К сожалению, в самой Германии многие её патриоты были обмануты: воюя за Гитлера, они старались убедить себя, что воюют за новое обличье кайзеровской Германии. Нам ли в России их осуждать? Нам тоже, воюя за Родину, приходилось воевать не только за Сталина, но и за колхозы, парткомы и общества пропаганды атеизма. Однако, по сути, наследником имперского гитлеровского рейха с его подавлением национальной идентичности и его социалистической бюрократией является как раз сегодняшний ЕС и диктатура Брюсселя. Эту параллель не раз подчёркивали идеологи Brexit, такие как Найджел Фарадж и Борис Джонсон, и именно она сыграла весомую роль в том, что британские избиратели проголосовали против ЕС.


Найджел Фарадж..

Крашенинникова предсказуемо играет на стороне евробюрократов и либеральных глобалистов, то есть, в терминологии евроскептиков, как раз на стороне «Гитлера». И при этом смеет тревожить имена наших (в том числе и моих, и ваших) предков ради агитации в пользу становления нового Еврорейха и против движения сопротивления.

Россия издавна сражалась и сражается с любой европейской и мировой империей за то, чтобы и у нас, и у других народов было своё собственное отечество. Именно битвой за право народов на отечество против космополитической империи было Бородино.

Французы явились как представители космополитической идеи, способной во имя общих начал прибегать к насилию, к убийству народов; русские явились представителями идеи народной — с любовью охраняющей дух и строй самобытной, органически сложившейся жизни. Вопрос о национальностях был поставлен на Бородинском поле, и русские решили его здесь в первый раз в пользу национальностей,

— писал русский литературный критик, славянофил Николай Страхов.

То, что удалось России в борьбе против Наполеона, удалось нам в итоге и против Гитлера. Сколько бы ни было претензий к коммунистической послевоенной оккупации Восточной Европы, в одном это послевоенное устройство нельзя упрекнуть — в попрании национального принципа. Напротив, «ялтинское» мироустройство везде, где могло, провело чёткие национальные границы между странами. Те самые границы, которые сегодня стремятся стереть Евросоюз и покровительствуемые Брюсселем орды беженцев.

Война с Гитлером была войной за Родину, а значит, победа над Гитлером не может лишить ни нас, ни один из народов Европы права на Родину.

.

Дело, однако, не только в морали и идеологии. Природа политической карьеры госпожи Крашенинниковой от Сорбонны и Нью-Йорка до составления идеологической платформы правящей партии для меня во многом загадочна. Но сама карьера имеет место.

В каком качестве она пишет подобные колонки? Как официальное лицо «Единой России»? Как свободный публицист? Или же вовсе — как погруженный в интересы евробюрократии иноагент? Пока остаётся только гадать.

Но когда лицо такого политического ранга в разнузданно-манипулятивном комсомольском стиле атакует много лет проводящуюся, очевидно согласованную на всех уровнях, приносящую немалые плоды политику — ведь именно ставка на «правых» позволила России прорвать кольцо изоляции в Европе, вынудила считаться европейские элиты с Россией не только как с внешним, но и как с внутриполитическим фактором, — то перед нами уже не идеологическая проблема, а непосредственная угроза интересам внешней политики и безопасности страны.

Надёжность европравых как партнёров доказана уже длительностью сотрудничества. Никаких сопоставимо мощных пророссийских левых сил в Европе нет, есть отдельные милые симпатизанты, такие как Сара Вагенкнехт, но политической погоды они, увы, не делают. Евролибералы и евробюрократы — наши политические и идеологические враги. Чтобы они перестали быть врагами, нам придётся принять их условия: полный демонтаж суверенитета России и самих основ русской цивилизации. Не это ли предлагает Крашенинникова в качестве альтернативной стратегии?

Говоря же о потенциальных угрозах усиления европейских правых, то они для России минимальны. Представим себе даже, что в Германии придут к власти ультранационалисты и к тому же русофобы. В худшем случае нам придётся иметь дело с одной Германией, против которой отстроится блок её исторических недоброжелателей от Франции до Чехии. И сравним с перспективами становления и укрепления единого Евросоюза под той же самой германской гегемонией. Мечта Гитлера реализуется Меркель без единого выстрела. При этом ничто не застрахует эту единую державу, в которой планируются и единая армия, и собственные ядерные силы, от агрессивной трансформации. И совсем не важно, будет это агрессия под свастикой или под радужными знамёнами.

«Европа Отечеств» по формуле де Голля — стратегический интерес России, мало того, мы сами — часть этой Европы Отечеств. Единая имперская Европа, которой противостоят евроскептики и правые, для России смерти подобна независимо от того, в какие идеологические цвета будет она окрашена. Из тех, кто в истории России в течение многих поколений пал, отбиваясь от «Единой Европы», можно составить не один «Бессмертный полк».