Черные дни обороны Севастополя ( 2 фото )

Мужества защитникам города-героя хватало, но командованию флота не хватило ума

Александр Широкорад


Оборона Севастополя. На снимке: морская пехота идет в атаку, 1942 год. (Фото: ТАСС)

В наши дни, когда Севастополь вновь оказался воюющим городом, стоит вспомнить историю 80-летней давности, когда летом 42-го наши моряки и солдаты оставляли город. Многие эпизоды того периода так и не стали достоянием гласности.

Из вечерней сводки Информбюро от 3 июля 1942 года: «По приказу Верховного Командования Красной Армии 3 июля советские войска оставили город Севастополь… Бойцы, командиры и раненые из Севастополя эвакуированы».

В мирное время подобное сообщение можно было бы назвать «большой ложью». Но в военное — это обычная военная пропаганда, которая в 1939—1945 годах тоже являлась эффективным оружием. Врали министерство пропаганды Геббельса и британская радиостанция «Би-Би-Си», причём вопрос — кто больше?

На самом деле из Севастополя удалось вывезти около тысячи человек, в подавляющем большинстве — комсостава. Так, 30 июня на подводной лодке Щ-209 эвакуировался командующий Приморской армии генерал Петров. В ночь на 1 июля с аэродрома Херсонес на самолёте ПС-84 улетел переодетый в гражданскую одежду командующий Черноморским флотом адмирал Октябрьский.

В ночь на 2 июля была подорвана башенная батарея № 35 — последний узел обороны Севастополя. Отдельные группы бойцов продолжали сопротивляться на полуострове Херсонес ещё несколько дней. Официальной датой окончания обороны Севастополя считается 4 июля 1942 года.

16 июля немецкие солдаты 2-го батальона 121-го пехотного полка прочёсывали район мыса Фиолент около хутора Бергмана, где могли находиться отдельные советские солдаты. Внезапно немцы попали под огонь партизан. Как ни странно, партизаны были одеты в форму РККА и вели огонь из четырёх пулемётов, один из которых был счетверённым зенитным пулемётом «Максим», а главное, из трёх стационарных (!) 76-мм зенитных пушек.

Нетрудно догадаться, что сообщение об инциденте не попало в журнал боевых действий 11-й армии, а в приложении журнала бойцов РККА записали в партизаны. Манштейн, Гитлер и Геббельс уже давно раструбили на весь мир о взятии Севастополя, а Гитлер ещё 1 июля за взятие города произвёл командующего 11-й армией Манштейна в генерал-фельдмаршалы. И вдруг выясняется, что спустя две недели после победных реляций севастопольская стационарная батарея ведёт бой с частями вермахта.

Так что же произошло на самом деле? «Партизанская позиция» оказалась 851-й стационарной зенитной батареей. Её построили в марте 1942 года для защиты построенного неподалеку полевого аэродрома Юхарина балка, где базировались самолёты У-2.

На вооружении батареи состояли три 76-мм пушки 9К обр. 1915/28 г. Орудия помещались на бетонных основаниях в двориках, вырубленных в скальном грунте.

В ходе боёв в июне 1942 года немцы обошли, не заметив, эту батарею, и она оказалась в глубоком тылу. И вот днём 16 июля батарея открыла огонь по солдатам 121-го пехотного полка. Завязался упорный бой. Батарейцы отбили несколько немецких атак. На помощь немцам подошел 122-й полк. Однако батарея по-прежнему была неприступна.

В конце концов немцы подвезли 15-см тяжёлые пехотные орудия и укрыли их в лощине, сделав недосягаемыми для 76-мм советских пушек. Сами же 15-см орудия вели огонь 38-килограммовыми фугасными снарядами на малых зарядах, обеспечивавших очень крутую траекторию. Немецкие снаряды падали на открытые орудийные дворики почти вертикально.

Днём 17 июля немцы пошли в очередную атаку и обнаружили всех защитников батареи № 851 мёртвыми. По другим сведениям, немцы расстреляли пленных, дабы те не разгласили о бое вермахта со стационарной «партизанской» батареей.

В 1942—1944 годах немцы использовали погреба и другие помещения батареи для своих хозяйственных целей. Севастопольские поисковики нашли там остатки немецкой амуниции и другие предметы.

После войны батарея была полностью засыпана при посадках сосны крымской, крыши погребов обвалены и засыпаны камнями и грунтом. Осенью 2016 года поисковики с трудом обнаружили батарею, которая абсолютно не выделялась на местности. В марте 2017 года на месте батареи установили небольшой памятный знак с гранитной табличкой.

Таким образом, окончание организованной обороны Севастополя следует продлить до 17 июля 1942 года. Можно ли считать «стычкой с партизанами» бой двух германских полков со стационарной советской батареей с применением артиллерии с обеих сторон?

Почему же был сдан, а точнее, брошен начальством Севастополь? Официальные военные историки утверждают, что главные причины — это нехватка боеприпасов всех калибров и недостаточное число зенитных орудий.

Утром 20 июля 1941 года командующий Севастопольским Оборонительным районом (СОР) отправляет телеграмму:

«Елисееву, копия Исакову. Положение с людьми и особенно боеза­пасом на грани катастрофы… Бои продолжаются жестокие. Надо ещё раз пойти на риск направить мне крейсер „Молотов“, который доставит хотя бы 3000 человек маршевого пополнения; прошу вооружения и максимум комплектов боезапаса, что я уже просил в своих телеграммах. Срочно шлите. Жду. Октябрьский».


Падение Севастополя: главный вокзал города 23 июля 1942 года, где происходили одни из самых ожесточенных боев (Фото: AP/TASS)

Но, увы, севастопольские батареи из-за нехватки снарядов вскоре замолчали. И после падения главной базы, давая отчёт, командующий Северо-Западным фронтом С.М. Будённый писал: «Помимо преимущества противника в танках и господства его в авиации причиной преждевременного падения Севастополя явилось отсутствие значительных запасов боевого снабжения, и в частности, боезапаса, что было основной ошибкой командования Крымским фронтом. Не числовое соотношение сил решило борьбу в конечном итоге к 3.07.42 г., а ослабление мощи огня защитников. При наличии боезапаса СОР мог продержаться значительно дольше».

Между тем в середине октября 1941 года тот же Октябрьский утвердил ведомость вывоза (!) боезапаса из Севастополя. В итоге из главной базы флота в ноябре-декабре 1941 года было вывезено только 305-мм готовых выстрелов — 969 и 1254 разобранных выстрелов. А всего было вывезено 15 тысяч тонн боеприпасов всех калибров.

А между тем Новороссийск и Поти были буквально завалены боеприпасами, поступившими от промышленности и центральных складов. В кавказских портах не хватало мест для хранения снарядов.

Всё сказанное — не фейк. У меня в руках копия совсекретного доклада «Итоги работы артотдела Черноморского флота за два года отечественной войны» (Поти, 1943).

Цитирую:

«Вследствие того, что транспорты из Севастополя уходили один за другим, то к концу ноября месяца 41 г. и началу декабря 41 г. причалы Поти и Батуми оказались забитыми боеприпасами». Убирать снаряды было некому. «Работу в основном выполняли краснофлотцы кораблей. Всё же к концу декабря месяца 41 г. причалы в Поти были очищены, а с причалов Батуми боезапас был убран только к маю месяцу 1942 г.». Долетел бы до Батуми один Хе-111, сбросил бы пару бомб на огромные штабеля боеприпасов, и что бы осталось от порта и города?

К сожалению неугомонный адмирал не ограничился вывозом боеприпасов из Севастополя. Октябрьский с 12 по 20 ноября отправляет из Севастополя в порты Кавказа две трети зенитной артиллерии — два полка и три отдельных дивизиона. После этого в Севастополе остались лишь 61-й полк, 92-й и 114-й дивизионы. Замечу, что 92-й дивизион был не кадровым, а наспех сформированным из курсантов Военно-морского училища береговой обороны имени ЛКСМ. Матчасть — восемь 76-мм и четыре 85-мм пушки — тоже были учебными, причём 76-мм орудия крайне изношены.

Мало того, Октябрьский 25 декабря вывез из Севастополя одну из двух радиолокационных станций РУС-2.

Итак, в наличии секретные советские и германские документы, севастопольские поисковики откопали позиции героической 851-й батареи. Но дата окончания боёв за Севастополь осталась неизменной. А Ф.С. Октябрьский по-прежнему занимает главное место в иконостасе героев — защитников Севастополя.