Энергетические рынки США и Европы сравнили с Содомом и Гоморрой ( 1 фото )

Фото: Fan Peishen/XinHua/Global Look Press
Текст: Ольга Самофалова

Возобновляемая энергетика Европы столкнулась с критическими проблемами

В хаосе на энергетическом рынке виноваты сами развитые страны. Превозносимая ими возобновляемая энергетика, по сути, не является возобновляемой, а вместо энергетической свободы есть риск заполучить новые зависимости – от погоды и Китая. Такие тезисы звучат в докладе «Содом и Гоморра на энергорынке» Игоря Сечина.

Глава «Роснефти» Игорь Сечин, выступая на питерском форуме, представил яркий доклад «Содом и Гоморра на энергорынке». Он считает, что вина за хаос на энергетическом рынке лежит на неоколонизаторах, которые играют с пресловутой «зеленой повесткой», оказавшейся несостоятельной.

По словам Сечина, «не имея ясно очерченных целей, состоятельных технологий, понимания долгосрочных последствий своих действий, они запустили процесс, породивший кризисные явления в мировой энергетике, раскрутивший инфляцию на мировых рынках».

К сожалению, продекларированный энергопереход не обеспечен необходимыми технологиями. «Мы сталкиваемся с тем, что «возобновляемая энергетика», по сути, не является возобновляемой», – подчеркнул Сечин.

По его словам, значительная часть производства оборудования для возобновляемой энергетики размещена в Китае, который сосредоточил в своих руках полный цикл производства солнечных панелей – 79% мирового производства поликремния, 97% пластин, 85% ячеек и 75% панелей. Таким образом, республика занимает 85% доли в мировом производстве солнечных панелей, сказал Сечин, отмечая, что авторы мирового зеленого перехода, навязывающие определенные стандарты, не поняли, что это надо согласовывать с владельцами ресурсов.

«Евросоюз вместе с США действительно своими действиями привели к энергокризису и разгону инфляции. На примере ЕС это очень хорошо видно. Именно ЕС захотел ускоренный энергопереход, чтобы к 2050 году полностью прекратить использовать ископаемые источники энергии: сначала отказаться от угля, потом от нефти и в последнюю очередь от газа. Этим они напугали энергетические компании, которые перестали вкладывать деньги в новые проекты. Например, глобальная компания с европейскими корнями BP в 2020 году спрогнозировала, что человечество больше никогда не будет потреблять столько нефти, как в 2019 году, это был пик, и после коронавируса все пересядут на электромобили», – рассказывает Игорь Юшков.

Если мир будет отказываться от использования углеводородов, то это приведет к их переизбытку в будущем и крайне низким ценам. Тогда зачем тратить сейчас десятки миллиардов долларов в новые проекты, которые потом не окупятся? Так рассуждал прагматичный бизнес. Это очень хорошо видно по поведению американских нефтяных компаний, которые раньше вкладывали выручку в новые буровые установки, а теперь выводят прибыль в кэш либо расплачиваются с долгами, но не вкладываются в развитие, говорит эксперт.

К чему все это привело? «После коронавируса мировая экономика начала восстанавливаться, спрос на энергию стал расти, и мы увидели дефицит и рост цен. Это четко видно на европейском газовом рынке, когда уже в середине 2021 года цены стали расти и осенью превысили 1000 долларов за тысячу кубометров. А санкции против России в 2022 году только усугубили энергетический кризис, но это не было его причиной», – напоминает эксперт ФНЭБ.

Рост стоимости энергии вылился в удорожание всех конечных продуктов, что и привело к разгону инфляции, что в США, что в Европе, с которой они продолжают бороться до сих пор.

Что касается того, что возобновляемая энергия, по сути, таковой не является, то это действительно так. Даже если опустить тот момент, что изначально любая энергия является солнечной: когда-то водоросли под воздействием солнца превратились в торф, потом в уголь, далее в нефть и газ, считает собеседник.

Речь идет о том, что для создания ВИЭ требуется энергия традиционных углеводородов и многие природные ископаемые, без которых никак.

«Нам пытаются представить, как будто возобновляемая энергия создается прямо из воздуха и солнца. Однако, во-первых, чтобы захватить ветряную или солнечную энергию, нужно довольно много полезных ископаемых. Например, лития, кобальта, графита, никеля.

Для атомных электростанций нужен уран – это тоже ископаемый источник. Во-вторых, необходимо построить большую инфраструктуру – больше сетей, накопителей и т. д., так как текущие не справятся. Потребуется в разы больше, чем сейчас, редкоземельных металлов и обычных металлов. Все это означает колоссальные инвестиции», – говорит Юшков.

По оценкам МЭА, которые приводит Сечин, затраты на энергетические сети и сопутствующую инфраструктуру к 2040-м годам должны вырасти в четыре раза, с примерно 300 млрд долларов в год до более чем 1,2 трлн долларов в год (в текущих ценах).

По расчетам компании БИ-ЭЙЧ-ПИ, инвестиции в добычу меди к 2030 году должны вырасти как минимум в 13 раз, с 20 до 250 млрд долларов, однако подтверждены только около 50 млрд долларов. Для остальных 200 млрд долларов необходимых инвестиций, по мнению БИ-ЭЙЧ-ПИ, важно создать привлекательные фискальные и регуляторные условия. И это только по одной меди. Все это оказывает сильное влияние на экологию.

«В местах разработки лития, например, производство которого сосредоточено в основном в развивающихся странах, нет ничего живого, вода там становится ядовитого цвета, ни одной травинки, ландшафт становится марсианским. Можно вспомнить много разных примеров того, как «зеленое» на самом деле является не «зеленым». Например, как ветряки недалеко от гор убивают орлов, поэтому требуется дорогое видеооборудование с искусственным интеллектом для выявления летящих птиц и автоматической остановки лопастей», – говорит Юшков.

Еще одна проблема, которую ЕС, видимо, не учел, – это Китай, в котором сосредоточено 85% мирового рынка производства солнечных панелей. Получается, ЕС рискует поменять одну зависимость на другую. Мало того что на зависимость от погоды, что не подконтрольно никому, так еще и на зависимость от китайских ресурсов и промышленности. Но ведь главная причина отказа от традиционных углеводородов в пользу ВИЭ была именно в том, чтобы обделенная нефтью и газом Европа стала энергетически независимой благодаря альтернативной энергии. Иначе зачем все эти страдания и траты денег?

«На первом этапе в Европе производились и ветряки, и солнечные панели. Европейские производители были мировыми лидерами, так как они первыми получили эти технологии. Однако Китай довольно быстро смог скопировать или получить контроль над подобными технологиями. Теперь он может производить солнечные панели и ветряки по качеству не хуже европейских. За счет более дешевой рабочей силы, большего капитала и собственного крупного рынка сбыта Китай стал выигрывать у европейцев.

Множество европейских производителей оборудования для возобновляемой энергетики не выдержали эту конкуренцию и обанкротились в последние годы. Теперь Китай – мировой лидер и по инвестициям, и по установленной мощности ВИЭ»,

– говорит Игорь Юшков. Кроме того, Китай еще и крупнейший в мире игрок на рынке редкоземельных металлов, которые необходимы тоже ВИЭ.

Что остается европейцам? Либо субсидировать собственных производителей, либо закупать оборудование в Китае, что подрывает политическую задачу по созданию энергетической безопасности и независимости.

Еще одна крайне важная проблема – это отсутствие состоятельных технологий для внедрения ВИЭ как единственного источника без поддержки традиционной энергетики. Одна из основных проблем – это невозможность сохранить электричество от ВИЭ. А это непостоянный источник, на который невозможно никак повлиять. Нельзя солнцу и ветру приказать работать в утренние и вечерние пики на максимуме, а ночью – затихать.

«В традиционной энергетике навалили тонны угля на площадку – вот и система хранения. Для нефти можно построить нефтехранилища, для газа – газовые хранилища. Энергия хранится внутри угля, внутри нефти. А как хранить ВИЭ? Ночью ветер есть, но потребление маленькое, а утром начинается пик потребления, когда даже сильного ветра может быть недостаточно для удовлетворения возникшего спроса», – говорит Юшков. Есть два способа хранения ВИЭ. Первый – это промышленные накопители с гигантскими аккумуляторами, для которых нужно очень много лития и много денег. Это очень дорогая история. «Второй способ – это водородная промышленность. Не очень эффективная технология, но ничего другого европейцы не придумали. Но главное, что система хранения в водородной промышленности в масштабе страны еще не создана, европейцы только предполагают, что будут методом электролиза воды производить водород, а потом из водорода обратно в энергию», – говорит эксперт ФНЭБ.

Вторая проблема – это неготовность сетей и инфраструктуры к тому, чтобы все работало на электричестве, в том числе отопление. Текущие сети, трансформаторы и прочее просто не готовы принимать такой объем электроэнергии.

Третья проблема – это проблема утилизации. «Мы уже видим, как европейцы утилизируют первые ветряки. Как они это делают? Выбирают поле, берут лопасти ветряков и просто закапывают, то есть ничего не делают», – говорит Юшков. Такой подход назвать экологичным и «зеленым» язык не поворачивается.