sasha0507
Самоеды на самом деле едят оленей ( 5 фото )
Кочевников-оленеводов Крайнего Севера в XIX веке называли «самым процветающим племенем аборигенов Сибири. Самоеды, как их называли тогда, были наименее доступны для власти русской администрации, стойко сохраняли черты своего прежнего быта. Несмотря на старания православных миссионеров, они придерживались своих старых верований и обычаев.
Наш первый рассказ о гастрономическом фестивале Tundra, проходящем в Нарьян-Маре, столице Ненецкого автономного округа, естественно, посвящен кулинарным привычкам коренного населения – ненцев. Еще в XIX веке их в России по традиции именовали самоедами.
Сами оленеводы также подчеркивали свое особое положение среди других групп населения Севера. Их поговорки «Наша еда вокруг нас на ногах ходит», «Наша еда растет, пока мы спим», - отражали большую стабильность оленеводческого хозяйства по сравнению с прочими типами арктического жизнеобеспечения – охотой, рыболовством, морским промыслом. Оленеводы не знали ужасающих голодовок, от которых периодически страдали жители береговых селений, не раз спасали оседлых охотников и рыболовов от голодной смерти.
При этом, как отмечает известный специалист по северным народам Игорь Крупник, само оленеводство носило очень разный характер. На одном его полюсе находилось крупностадное товарное оленеводство коми-ижемцев, ориентированное на внешний рынок, а на другом – сочетание мелких стад с морским промыслом (ненцы побережья Баренцева моря), а то и просто охота на диких оленей (эвенки, юкагиры).
После оленеводства у ненцев вторым по значимости видом деятельности было рыболовство, которое поддерживало существование малоимущих семей в течение основной части года. В отличие от чукчей у ненцев (кроме Югорского п-ва, о.Вайгач и Новой Земли) промысел морского зверя был развит слабо и велся ради товарной, а не потребительской продукции.
Заметные различия существовали и в использовании продуктов собирательства. У чукчей растительная пища была очень важной статье рациона, и почти каждая семья заготавливала на зиму до 100-150 кг ягод, листьев, стеблей тундровых растений. В питании оленеводов-ненцев роль растительной пищи была минимальной. Зато ненцы в большом количестве употребляли покупные продукты: муку, хлеб, сухари, сахар, масло т др. С покупными производственными товарами тундровые европейские и западносибирские ненцы познакомились еще в XVI-XVII веках. Уже в конце XVIII века ежегодное потребление муки у европейских ненцев оценивалось в 5-10 пудов на человека, в середине XIX века – в среднем 8 пудов на человека. В начале XX века средняя семья ямальских ненцев-оленеводов из 6 человек покупала около 1000 кг муки и печеного хлеба, 80 кг масла, 30 кг сахара. Эти и другие особенности жизнеобеспечения оленеводов отражены в статистических источниках 1920-30 гг.
У всех тундровых оленеводов основной и наиболее почитаемой пищей считалось мясо домашних оленей, а также внутренности свежая кровь убитых животных. Чтобы оценить объем этой пищи, скажем, что ненцы забивали для еды около 40 (от 25 до 80) оленей на семью в год (1920-30 гг). В результате потребление оленьего мяса обеспечивало 40-70% (в зависимости от зажиточности семьи) энергетических потребностей организма. Другие виды пищи в этом случае обеспечивали разнообразие рациона или подчеркивали его престижность (самое престижное – оленье мясо).
Что давала охота? – К примеру, устькарские ненцы охотились на диких оленей, лосей, снежных баранов, бурых медведей, зайцев, гусей, уток, куропаток. Продукцию морского промысла составляли моржи, лахтаки, нерпы. Собирательство помимо съедобных растений давало птичьи яйца.
Яркую характеристику сибирских тундровых ненцев в XVIII веке дал В.Ф.Зуев, участник Академической экспедиции 1768-74 гг.: «Их самоедов (т.е. ненцев) экономию можно разделить так, что рыболовство – это их пропитание, а олени – богатство заключают. Оленные мужики, которые стадам своим счета не знают, равным образом жалуются на голод во время недостатка рыбы, как и бедные. А богатый сносит тот же голод во время недостатку рыбы, как и бедные».
Наш первый рассказ о гастрономическом фестивале Tundra, проходящем в Нарьян-Маре, столице Ненецкого автономного округа, естественно, посвящен кулинарным привычкам коренного населения – ненцев. Еще в XIX веке их в России по традиции именовали самоедами.
Сами оленеводы также подчеркивали свое особое положение среди других групп населения Севера. Их поговорки «Наша еда вокруг нас на ногах ходит», «Наша еда растет, пока мы спим», - отражали большую стабильность оленеводческого хозяйства по сравнению с прочими типами арктического жизнеобеспечения – охотой, рыболовством, морским промыслом. Оленеводы не знали ужасающих голодовок, от которых периодически страдали жители береговых селений, не раз спасали оседлых охотников и рыболовов от голодной смерти.
При этом, как отмечает известный специалист по северным народам Игорь Крупник, само оленеводство носило очень разный характер. На одном его полюсе находилось крупностадное товарное оленеводство коми-ижемцев, ориентированное на внешний рынок, а на другом – сочетание мелких стад с морским промыслом (ненцы побережья Баренцева моря), а то и просто охота на диких оленей (эвенки, юкагиры).
После оленеводства у ненцев вторым по значимости видом деятельности было рыболовство, которое поддерживало существование малоимущих семей в течение основной части года. В отличие от чукчей у ненцев (кроме Югорского п-ва, о.Вайгач и Новой Земли) промысел морского зверя был развит слабо и велся ради товарной, а не потребительской продукции.
Заметные различия существовали и в использовании продуктов собирательства. У чукчей растительная пища была очень важной статье рациона, и почти каждая семья заготавливала на зиму до 100-150 кг ягод, листьев, стеблей тундровых растений. В питании оленеводов-ненцев роль растительной пищи была минимальной. Зато ненцы в большом количестве употребляли покупные продукты: муку, хлеб, сухари, сахар, масло т др. С покупными производственными товарами тундровые европейские и западносибирские ненцы познакомились еще в XVI-XVII веках. Уже в конце XVIII века ежегодное потребление муки у европейских ненцев оценивалось в 5-10 пудов на человека, в середине XIX века – в среднем 8 пудов на человека. В начале XX века средняя семья ямальских ненцев-оленеводов из 6 человек покупала около 1000 кг муки и печеного хлеба, 80 кг масла, 30 кг сахара. Эти и другие особенности жизнеобеспечения оленеводов отражены в статистических источниках 1920-30 гг.
У всех тундровых оленеводов основной и наиболее почитаемой пищей считалось мясо домашних оленей, а также внутренности свежая кровь убитых животных. Чтобы оценить объем этой пищи, скажем, что ненцы забивали для еды около 40 (от 25 до 80) оленей на семью в год (1920-30 гг). В результате потребление оленьего мяса обеспечивало 40-70% (в зависимости от зажиточности семьи) энергетических потребностей организма. Другие виды пищи в этом случае обеспечивали разнообразие рациона или подчеркивали его престижность (самое престижное – оленье мясо).
Что давала охота? – К примеру, устькарские ненцы охотились на диких оленей, лосей, снежных баранов, бурых медведей, зайцев, гусей, уток, куропаток. Продукцию морского промысла составляли моржи, лахтаки, нерпы. Собирательство помимо съедобных растений давало птичьи яйца.
Яркую характеристику сибирских тундровых ненцев в XVIII веке дал В.Ф.Зуев, участник Академической экспедиции 1768-74 гг.: «Их самоедов (т.е. ненцев) экономию можно разделить так, что рыболовство – это их пропитание, а олени – богатство заключают. Оленные мужики, которые стадам своим счета не знают, равным образом жалуются на голод во время недостатка рыбы, как и бедные. А богатый сносит тот же голод во время недостатку рыбы, как и бедные».
Взято: Тут
932