Сергей Королёв – человек, который пробился к звёздам ( 1 фото )

"Всем смыслом жизни для меня стало одно – пробиться к звёздам". Эти слова написал Сергей Павлович Королёв. И он действительно сумел наполнить этим смыслом свою жизнь. И ушёл тогда, когда этого смысла его лишили…

Автор:
Александр Цыганов

Смысла жизни Королёва лишили несколько раньше даты 14 января 1966 года, когда он скончался в ходе несложной, в общем, операции. Без которой к тому же и вовсе можно было обойтись: саркома, которую у него обнаружили, удаляя полипы, была осумкована, без метастазов. С такой можно жить долго. Но – целый министр здравоохранения вёл операцию! – полезли её удалять, а там не выдержало сердце…

Но это было пусть мистическое, но только следствие. Королёва убили раньше. Убив его мечту.

Эпоха и люди

Королёву повезло с эпохой.

И таким, как он. Которые не проживают во временах, а делают их.

Нет, оно, конечно, верно, если кое-кто сейчас саркастически хмыкнет. Да уж, повезло: оказаться оклеветанным лучшими друзьями, быть поломанным – но не сломленным – под пытками, получить расстрельную статью, чудом или промыслом Божьим избежать расстрела и оказаться в лагере на Колыме, отсидеть в шарашке четыре года…

Всё верно. Случись что – а ведь он ещё и терпел аварию на планёре, и чудом не успел на корабль, который позднее утонул со всеми людьми в Тихом океане, – и мы знали бы о Сергее Королёве из статьи в энциклопедии. Посвящённой сотрудникам Реактивного научно-исследовательского института, сгинувшим под катком репрессий, наряду с Иваном Клеймёновым и Георгием Лангемаком.

Но это одна сторона медали. Другая же заключается в том, что эпоха – и тот же промысел Божий – словно берегла таких людей для… Для себя. Чтобы они сделали её – Эпохой.

Взять Игоря Курчатова, родившегося, к слову, в один день с Королёвым с разницей в четыре года. Сын провинциальных землемера и учительницы, он мог бы стать одним из многомиллионной массы, всего лишь проживающей в эпохе. Или не стать вообще никем, не повези ему выжить в бурлящем водовороте 1920 года в Крыму. И что сделал и кем стал Курчатов в своей жизни? А ведь тоже ходил под дамокловым мечом: над атомной бомбой параллельно работала другая, можно сказать, "контрольная" команда учёных. И если бы Курчатов не справился, замена ему была готова – как готовы были и доносы на него. Такие же, как те, которые едва не сгубили Королёва и сгубили его начальников. Но эпоха словно вела Курчатова. К тому, что он обязан был сделать. И к тому, что его руками обязана была сделать она…

Можно вспомнить и об отце атомного подводного флота России Анатолии Александрове, соратнике Курчатова. И тоже человеке, пережившем ад Крыма 1920 года. Только не выпускником гимназии, как тот, а вовсе – юнкером, пулемётчиком, воевавшим на стороне белых, в армии Врангеля, и даже Георгиевским кавалером. И нет, он не нужен был поначалу советской власти, простой ассистент в институте, ничего особенного в будущем не суливший. Но он был нужен эпохе – и она подсовывала ему вызовы, на которых он и поднимался. Поднимая на себе и само время.

Королёв был из той же когорты.

Путь к звёздам

Путь к звёздам для Королёва начинался с авиации.

Всё верно: учился на строителя, но время бредило авиацией, и авиация захватывала умы молодёжи. И Сергей Королёв с 14 лет плотно берётся за освоение авиационного дела, а затем поступает в институт по профилю авиационной техники.

Возможно, он стал бы хорошим авиаконструктором – позднее сам Туполев считал его своей опорою, когда Королёв работал с ним в одной "шарашке". Но его жизнь определила встреча с "космическим мечтателем" Константином Циолковским в 1929 году в Калуге. Тот не просто обрисовал перед молодым инженером перспективы космической экспансии человечества, когда то вырвется наконец из своей земной колыбели, но и ознакомил Королёва со своими расчётами, доказывавшими, что в космос можно выйти на ракетах, уже вполне доступных при имевшихся технологиях. Это о той встрече уже состоявшийся главный конструктор космических кораблей вспоминал: "Циолковский потряс меня тогда своей непоколебимой верой в возможность космоплавания. Я ушёл от него с одной-единственной мыслью: строить ракеты и летать на них".

И те самые слова добавил:

Всем смыслом жизни для меня стало одно – пробиться к звёздам.

Эпоха высказала своё требование словами Циолковского. И Королёв принял вызов. И стал тем самым одним из её создателей. Одним из тех, что воевали и строили, осваивали авиацию и радиофизику, мечтали вместе с тем же Циолковским и запускали первые ракеты с Тихонравовым, сидели в лагерях и "шарашках", воевали на Великой Отечественной, дрались за свою правду с представителями партийного руководства, падали, поднимались, и снова падали, и снова поднимались… И поднимали вместе с собою свою страну.

Нет, они не были простыми людьми. Они были такими же, как их эпоха

Это было непросто – нести эпоху в гору на своих плечах.

Это было бы непросто даже при самых благоприятных обстоятельствах. Но таких как раз никто и не обещал. В нормах времени было и отстаивание своей правды с помощью далеко не доброжелательных дискуссий. Королёва на Колыму, а его коллег и начальников на расстрельный полигон законопатил донос коллеги. Из лучших, возможно, побуждений – дескать, отстаиваемое им направление работ правильно, а не то, что делают оппоненты. А дальше разбираться начали другие люди. Далёкие от ракетной инженерии, зато ведавшие, что доносчик – из красных героев Гражданской войны, а оппоненты его – явные ставленники врага народа Тухачевского, который в своё время и подписал распоряжение о создании Ракетного НИИ.

И каково было Королёву жить дальше с тем, что всю славу, премии и звезду Героя за вместе созданные ракеты для "катюш" взял себе доносчик? И как работать вместе с Валентином Глушко, конструктором двигателей к его ракетам, зная и помня, что на его ложных показаниях строились обвинения против Королёва? Да, пытки, да, слабость, да, всё равно было всё предрешено, – но с этим надо было жить. И вместе работать.

А они ведь с Глушко ещё и спорили, и ругались потом, и письма друг на друга писали…

Только это ведь не просто счёты, личные и профессиональные. Это тоже эпоха, только в её оскале. И этот оскал – он остался в душах. Он остался в характерах. Он остался в поступках.

Этим в значительной мере объясняются жёсткие, лютые, чуть ли не до мордобоя конфликты между Королёвым и другими конструкторами. Это сегодня Илону Маску вольно писать про того: "Он был великолепен". Маск – частный менеджер, инженер и генеральный директор собственной ракетной корпорации. А те наши конструкторы ходили под партийным руководством и военным начальством. Которые одобряли или зарубали их идеи, выделяли или не выделяли средства на их реализацию, мелочно и по-крупному вмешивались в их работу – и в конечном итоге решали. В том числе и чей проект поддержать и чью ракету заказать для поставки на вооружение. До политесов ли тут, когда конкуренция произвольна и производна? Производна от решений людей, чьи интересы и побуждения не всегда понятны и почти всегда – тайны?

Он ушёл вслед за эпохой…

Сергею Королёву удалось в начале 1950-х годов и завоевать достаточный вес с авторитетом, и схитрить, протащив в партийные решения положение, что попутной целью советского ракетостроения должен стать и выход в космос. Повезло и с партийным руководством, которое осознало, какой это важный был бы пропагандистский козырь, когда первое в мире социалистическое государство вывело бы человечество в космос.

Конечно, и ракета должна была соответствовать, и, соответственно, конструктор её должен её для этого создать. Для этого – но и для военных. И неизмеримый гений Сергея Королёва прежде всего и проявил себя в том, что его Р-7 стала прекрасной для своего времени межконтинентальной боевой ракетой и одновременно – основой для огромного семейства космических носителей, которые и до сих пор уносят в космос корабли.

Королёву хотелось пробиться к звёздам. В этом был смысл его жизни. В этом смысл его жизни видела и эпоха. Вот только эпоха его окончилась вместе со странным типом по фамилии Хрущёв. Точнее – с его властью. При всех своих закидонах тот был энтузиастом освоения космоса. Пожалуй, при Хрущёве Королёву дали бы доделать его ракету Н-1, с помощью которой тот так хотел первым отправить советского космонавта на Луну. А там, глядишь, с Н-1 многоцелевой тяжёлый межпланетный корабль могли бы собрать на орбите и можно было бы и к Марсу полететь, и ещё много амбициозных проектов реализовать. К звёздам – нет, до этого ещё сотни лет корабли разрабатывать надо, но смысл жизни главный конструктор в рамках своей эпохи реализовать смог бы полностью.

Но – пришло другое руководство. Которое очень скоро дало понять, что ему не до таких бесполезных глупостей, как полёт на Луну. Военные криво усмехались – какой толк от этого для обороны страны? Брежнев слушался военных. С определённой точки зрения они были правы: уже к началу 1970-х годов была выполнена принципиально важная задача – достигнут ракетно-ядерный паритет с США. Этот паритет нужно было поддерживать. Но лично Королёву с его личной Луной и его личным смыслом жизни от этой правоты было не легче.

Из лунной гонки новое руководство фактически вывело Советский Союз уже в 1965 году. И вся энергия, весь напор и авторитет Королёва уже не помогали.

Ушла эпоха Королёва. И Королёв ушёл…