РЫНОЧЕК НЕ ПОРЕШАЛ. РУССКИЕ ВЫСОКИЕ ТЕХНОЛОГИИ НУЖДАЮТСЯ В ПРОТЕКЦИОНИЗМЕ ГОСУДАРСТВА ( 1 фото )

ФОТО: SDECORET/SHUTTERSTOCK.COM

КОНСТАНТИН ДВИНСКИЙ

Председатель правительства России Михаил Мишустин определился с кураторством над основными направлениями развития высокотехнологичных отраслей. Десять вице-премьеров получат свои "делянки" для работы над восстановлением статуса нашей страны как государства с передовыми технологиями. Однако для увеличения эффективности работы необходимо полностью пересмотреть бюрократическую систему России. Из-за неё, увы, всё буксует и будет буксовать дальше, если ничего не предпринимать.

18 июля на заседании Совета по стратегическому развитию и национальным проектам президент России Владимир Путин неожиданно выступил с деликатной, но весьма точной критикой государственной корпорации "Ростех".

Скромные результаты продемонстрированы по направлениям, за которые ответственен "Ростех", — я знаю, там сейчас коллеги будут говорить: финансирования не хватает, ещё что-то, но я просто констатирую сам факт того, что происходит, в том числе по проектам создания сетей пятого поколения, развитию производства оборудования для широкого внедрения "интернета вещей", а проект по развитию микроэлектронной отрасли пришлось полностью перезагружать в прошлом году,

— отметил глава государства.

Не посыпать голову пеплом, а работать

Действительно, от данной структуры можно было ожидать большего. Сразу оговоримся: сравнивать итоги работы ростеховских специалистов с такими откровенно чудовищными организациями, как чубайсовское "Роснано", неправомерно. Достижения были, и отрицать этого нельзя. Ошибочной оказалась выбранная стратегия, она начала буксовать уже в 2015-2016 годах, когда стало очевидным, что рыночные принципы в высокотехнологичных отраслях не действуют. По крайней мере, в условиях нашей страны, которую душат западные санкции.

Для интенсификации развития высоких технологий России, вне всяких сомнений, нужен государственный протекционизм. Свободный рынок и конкуренция — хорошо для США или стран Европейского Союза, и то, скорее, и для них это пройденный этап. Вспомните, к примеру, настоящую войну между "Боингом" и "Эйрбасом". Где ж тут рыночные подходы и либеральные принципы? Или санкции Америки в отношении крупных китайских компаний вроде "Хуавэй". Напротив, мы видим, как сами евроатлантисты активно используют государственную принудиловку в качестве важного инструмента поддержки отечественных производителей продукции с высокой добавленной стоимостью.

Что мы видели в случае "Ростеха"? Вливались огромные бюджетные средства, разрабатывались по-настоящему хорошие и качественные образцы техники, но до масштабирования и запуска серийного производства руки не доходили. А ведь это ключевой момент, можно сказать, основополагающий. Крутые разработки без конвейера ничего не стоят. При этом положение дел было повёрнуто фактически с ног на голову: там, где конкуренция была необходима, её не было, а там, где её быть не должно — она была. С иностранцами конкурировали, хотя следовало существенно ограничить их присутствие на внутреннем рынке. А вот средний бизнес ставился под контроль крупной государственной корпорации.

Такая стратегия не оправдалась. А ведь соперничество умов можно и нужно было всячески поддерживать. Есть замечательный пример Советского Союза. Несмотря на наличие плановой экономики и жёсткой регламентации, друг с другом весьма успешно соревновались конструкторские бюро Антонова, Бериева, Ильюшина, Камова, Миля, Микояна и Гуревича, Мясищева, Сухого, Туполева, Яковлева. Всем КБ гарантировался спрос на продукцию внутри СССР. Практические результаты превзошли все ожидания — наш воздушный флот был впереди планеты всей.

Кадровые решения. За каждым направлением — куратор

Короче говоря, произошёл кризис даже не ростеховской модели, а шире — либеральной экономической модели, в рамках которой действовали почти все. Ход специальной военной операции на Украине и опыт противостояния незаконным западным санкциям отчётливо показал, что государственное вмешательство жизненно необходимо. И в кабмине, судя по всему, принято, наконец, решение поставить под строгий контроль высокие технологии. Премьер-министр нашей страны Михаил Мишустин определился с кураторами основополагающих направлений развития высокотехнологических отраслей.

Развитие высокоскоростного транспорта поручили первому заместителю председателя правительства Андрею Белоусову, создание систем мониторинга состояния окружающей среды, разработок для агропрома и предотвращения чрезвычайных ситуаций доверили вице-премьеру Виктории Абрамченко, разработки в области генетики, биоинженерии, химической и биологической безопасности — вице-премьеру Татьяне Голиковой. Заместитель председателя правительства и глава Минпромторга Денис Мантуров займётся технологическим и атомным надзором, развитием технологий ракетно-космической отрасли, сетей связи, электронной компонентной базы и квантовых сенсоров. Дмитрию Чернышенко поручено развитие искусственного интеллекта, получение и обработка наноматериалов, создание программного обеспечения. В зоне ответственности Марата Хуснуллина — технологии предотвращения и ликвидации загрязнений окружающей среды. Глава Минэнерго Александр Новак проконтролирует атомную и водородную энергетику, декарбонизацию и интеллектуальные энергосистемы.

Конечно, решение Михаил Владимирович принял правильное. Но, кажется, давно назрела коренная реформа русской бюрократической системы. Институт вице-премьерства попросту не может адекватно отвечать на новые вызовы. Замов председателя правительства мало — всего десять человек. И они ответственны, говоря словами Дмитрия Медведева, за "стопятьсот" направлений — курируют развитие конкретных проектов, отраслей, им вверены федеральные округа, а ещё и свои профильные задачи есть. Человек не в состоянии заниматься всем и сразу. Как тут не вспомнить, что у председателя Совета министров СССР Алексея Косыгина было 24 зама — в два с половиной раза больше, чем у Михаила Мишустина.

И это не разговоры в пользу большей бюрократизации. Напротив, реорганизовав ряд департаментов в министерства, мы избежим лишней волокиты, когда необходимые решения вынуждены ожидать санкции то вице-премьера, то премьера, то самого президента. Нам нужно иметь министерство авиационной промышленности, министерство лёгкой промышленности и так далее. К слову, раньше они существовали (Минавиапром, скажем, ликвидировали ельцинисты в 1991 году, Минлегпром чуть пораньше — Горбачёв в 1989-м). И данные органы должны обладать известным уровнем автономности, чтобы не согласовывать каждый чих с вышестоящим начальством. То же Министерство промышленности и торговли должно быть обязательно разделено на два отдельных друг от друга органа — Министерство промышленности и Министерство торговли. А то получается некое скрещивание ужа и ежа. Объединение в рамках Минпромторга, по сути, ставило торговлю на второе место, что приводило к довольно вялому выводу отечественной продукции на внутренний и внешний рынки.

Что с того?

У Владимира Маяковского есть хорошее стихотворение — "Прозаседавшиеся" 1922 года. Оно высмеивает чрезмерную забюрократизированность тогдашней советской системы. Из этого чиновничьего ада наша страна сумела выбраться, объединив на строгих принципах Госплана органы управления экономикой. Без реформирования госаппарата никакой индустриализации и рывка 1930-х не было бы. В очередной раз мы приходим к тому, что необходимо возвращать элементы плановой системы в национальное хозяйство.

Следует раз и навсегда отбросить либеральные методички, в соответствии с которыми планирование "неэффективно". План плану рознь. И необязательно под этим словом подразумевать дряхлеющую советскую экономику периода поздней перестройки. Элементы планирования внедрялись и в Южной Корее времён Пак Чон Хи, и во Франции после Второй мировой войны. Важно использовать данный инструментарий с головой.