sergey
"Спаси меня и сохрани, мой талисман" ( 10 фото )
К середине 80-х советские кинематографисты твердо выучили правила приличного поведения за столом и достаточно редко публично сморкались в скатерть. Тем не менее, скандалы случались.
Один из самых эффектных киноскандалов 80-х был связан, впрочем, не с брутальностью, а со слишким явным проявлением интеллектуальной независимости – ну прямо как в давно позабытые ревущие двадцатые. Скандалиста звали Роман Балаян, и никто не ожидал от него резкого взбрыка.
Это был интеллигентый мальчик из хорошей армянской семьи, родившийся в Нагорном Карабахе, натурализовавшийся в Киеве, молчаливый, вежливый, наблюдательный. Он начал в первой половине 70-х довольно странным кино под названием «Эффект Ромашкина». То есть, до того были эффектные короткометражки, которых почти никто не видел, но «Эффект» вышел на широкий экран и никому особо не понравился. Это было нечто типа «Спасите утопающего», «Разбудите Мухина», «Остановите Потапова» или, скажем, «Неисправимый лжец», но более зло. Я лично люблю такие фильмы, но публика относится к ним холодновато, не без основания подозревая, что над ней издевается некто, более умный.
Затем были «Каштанка» по Чехову и «Бирюк» по Тургеневу, прекрасные фильмы для предельно узкой аудитории, а в 1982 году Балаян выстрелил «Полётами во сне и наяву». Это оказался реально культовый фильм, во всяком случае, для меня. Сравнивая прелестный «Осенний марафон» и «Полёты...» (фильмы, фактически, на одну тему), я предпочитал сарказм «Полётов...» усталой иронии «Марафона». Оговорюсь: обе картины равного уровня, моё предпочтение – чистая вкусовщина.
На Романа Балаяна обратили внимание, наконец, не только киноэстеты, но и широкие круги интеллигентной общественности, и о «Полётах» спорили. От Балаяна ждали развития темы, сценарий его нового фильма был опубликован в «Искусстве кино», однако появившийся в некоторых (очень немногих) кинотеатрах «Храни меня, мой талисман», мягко говоря, ошарашил целевую аудиторию.
По сути, там в усложнённом виде повторена ситуация из предыдущего, провалившегося фильма Балаяна «Поцелуй» (по рассказу Чехова, кто хочет, тот сам прочтёт). Даже актёры были взяты те же, чтобы подчеркнуть сходство: Олег Янковский и Александр Абдулов.
Суть же фильма была в изощрённом издевательстве над культом Пушкина в советской культуре. Действие разворачивалось в Болдино (для справки: это деревня, принадлежавшая помещику Пушкину, где он сидел в карантине и написал много-много стихов), а поклонники творчества Солнца Русской Поэзии были представлены исключительно разнообразно. От деревенских старушек, поющих «...Все стихи и сказки Саши наяву теперь сбылись...», до вполне реальных самодовольно позирующих Михаила Казакова и Булата Окуджавы, с проникновенным чтением «Александру Сергеичу хорошо, ему прекрасно...». Ну, там ещё есть молодёжный театр пантомимы в чёрных трико, которые окончательно превращают «болдинскую осень» в интеллектуальную порнографию, но центром фильма и главным объектом жёсткого высмеивания оказываются профессиональные пушкинисты.
Демонический персонаж Александра Абдулова проникает в райский сад Болдинского заповедника культуры, дабы заставить пушкинистов не словом, а делом доказать верность пушкинским заветам. Разумеется, «пушкинские заветы», перенесённые в реальную жизнь, оказываются абсурдистской дрянью. Культ Пушкина оказывается китчевым манекеном, симулякром, «копией без оригинала», то есть, попросту, фальшивкой.
Фильм привёл культурный истеблишмент советской интеллигенции в ярость. Все прекрасно поняли, во что именно метил Роман Балаян. Но сказать впрямую об этом было нельзя – любая внятная критика в адрес фильма неизбежно обернулась бы саморазоблачением. Поэтому страсти, бушевавшие по поводу фильма в кулуарах кинематографического мира, были принципиально неартикулироваными. Фильм раздражал, но чем именно – так и не было объявлено. Сказать, что фильм плохой, тоже было немыслимо – фильм был хороший. Эта же невозможность сформулировать претензии к «Храни меня, мой талисман» сделала невозможной публичную порку режиссёра.
Поэтому после короткого растерянного блеяния кинообозревателей «Талисман» убрали подальше, а Роману Балаяну впрямую предложили извиниться. Он извинился, выпустив фильм «Филёр», в котором скромного учителя, неосторожно поддержавшего своих оппозиционно мыслящих коллег (действие происходит в начале ХХ века), травят, гнобят, вынуждают стать сексотом и агентом политического сыска. Но в случае «Филера» уже можно было притвориться, что «это совсем не об этом» и начать рассуждать о совести, искуплениии и так далее, оставив оригинальную проблематику фильма за кадром. «Филёр» оказался намного менее нигилистичен, чем «Талисман».
На встречах с интеллигентными зрителями Балаяну был нанесен последний удар: большинство зрителей не поняли, что герой в финале кончает с собой, и решили, что он принимает предложение спецслужб и живёт себе долго и счастливо. После этого Роману Балаяну осталось развести руками и начать снимать каллиграфические экзерсисы, принципиально отстранённые от реальности.
Один из самых эффектных киноскандалов 80-х был связан, впрочем, не с брутальностью, а со слишким явным проявлением интеллектуальной независимости – ну прямо как в давно позабытые ревущие двадцатые. Скандалиста звали Роман Балаян, и никто не ожидал от него резкого взбрыка.
Это был интеллигентый мальчик из хорошей армянской семьи, родившийся в Нагорном Карабахе, натурализовавшийся в Киеве, молчаливый, вежливый, наблюдательный. Он начал в первой половине 70-х довольно странным кино под названием «Эффект Ромашкина». То есть, до того были эффектные короткометражки, которых почти никто не видел, но «Эффект» вышел на широкий экран и никому особо не понравился. Это было нечто типа «Спасите утопающего», «Разбудите Мухина», «Остановите Потапова» или, скажем, «Неисправимый лжец», но более зло. Я лично люблю такие фильмы, но публика относится к ним холодновато, не без основания подозревая, что над ней издевается некто, более умный.
Затем были «Каштанка» по Чехову и «Бирюк» по Тургеневу, прекрасные фильмы для предельно узкой аудитории, а в 1982 году Балаян выстрелил «Полётами во сне и наяву». Это оказался реально культовый фильм, во всяком случае, для меня. Сравнивая прелестный «Осенний марафон» и «Полёты...» (фильмы, фактически, на одну тему), я предпочитал сарказм «Полётов...» усталой иронии «Марафона». Оговорюсь: обе картины равного уровня, моё предпочтение – чистая вкусовщина.
На Романа Балаяна обратили внимание, наконец, не только киноэстеты, но и широкие круги интеллигентной общественности, и о «Полётах» спорили. От Балаяна ждали развития темы, сценарий его нового фильма был опубликован в «Искусстве кино», однако появившийся в некоторых (очень немногих) кинотеатрах «Храни меня, мой талисман», мягко говоря, ошарашил целевую аудиторию.
По сути, там в усложнённом виде повторена ситуация из предыдущего, провалившегося фильма Балаяна «Поцелуй» (по рассказу Чехова, кто хочет, тот сам прочтёт). Даже актёры были взяты те же, чтобы подчеркнуть сходство: Олег Янковский и Александр Абдулов.
Суть же фильма была в изощрённом издевательстве над культом Пушкина в советской культуре. Действие разворачивалось в Болдино (для справки: это деревня, принадлежавшая помещику Пушкину, где он сидел в карантине и написал много-много стихов), а поклонники творчества Солнца Русской Поэзии были представлены исключительно разнообразно. От деревенских старушек, поющих «...Все стихи и сказки Саши наяву теперь сбылись...», до вполне реальных самодовольно позирующих Михаила Казакова и Булата Окуджавы, с проникновенным чтением «Александру Сергеичу хорошо, ему прекрасно...». Ну, там ещё есть молодёжный театр пантомимы в чёрных трико, которые окончательно превращают «болдинскую осень» в интеллектуальную порнографию, но центром фильма и главным объектом жёсткого высмеивания оказываются профессиональные пушкинисты.
Демонический персонаж Александра Абдулова проникает в райский сад Болдинского заповедника культуры, дабы заставить пушкинистов не словом, а делом доказать верность пушкинским заветам. Разумеется, «пушкинские заветы», перенесённые в реальную жизнь, оказываются абсурдистской дрянью. Культ Пушкина оказывается китчевым манекеном, симулякром, «копией без оригинала», то есть, попросту, фальшивкой.
Фильм привёл культурный истеблишмент советской интеллигенции в ярость. Все прекрасно поняли, во что именно метил Роман Балаян. Но сказать впрямую об этом было нельзя – любая внятная критика в адрес фильма неизбежно обернулась бы саморазоблачением. Поэтому страсти, бушевавшие по поводу фильма в кулуарах кинематографического мира, были принципиально неартикулироваными. Фильм раздражал, но чем именно – так и не было объявлено. Сказать, что фильм плохой, тоже было немыслимо – фильм был хороший. Эта же невозможность сформулировать претензии к «Храни меня, мой талисман» сделала невозможной публичную порку режиссёра.
Поэтому после короткого растерянного блеяния кинообозревателей «Талисман» убрали подальше, а Роману Балаяну впрямую предложили извиниться. Он извинился, выпустив фильм «Филёр», в котором скромного учителя, неосторожно поддержавшего своих оппозиционно мыслящих коллег (действие происходит в начале ХХ века), травят, гнобят, вынуждают стать сексотом и агентом политического сыска. Но в случае «Филера» уже можно было притвориться, что «это совсем не об этом» и начать рассуждать о совести, искуплениии и так далее, оставив оригинальную проблематику фильма за кадром. «Филёр» оказался намного менее нигилистичен, чем «Талисман».
На встречах с интеллигентными зрителями Балаяну был нанесен последний удар: большинство зрителей не поняли, что герой в финале кончает с собой, и решили, что он принимает предложение спецслужб и живёт себе долго и счастливо. После этого Роману Балаяну осталось развести руками и начать снимать каллиграфические экзерсисы, принципиально отстранённые от реальности.
Взято: Тут
1537