Россия не обречена, а удерживает инициативу в противостоянии с Западом ( 4 фото )

В чем в меру своих компрадорских убеждений, заблуждаются интерпретаторы «одиннадцати пунктов», ошибочно усмотревшие в них «двойные стандарты»? Во-первых, «пункты» с изложенными в них представлениями Запада, лживы по существу. Разумеется, в контексте именно представлений о них Запада. Во-вторых, если переложить их на предвоенный СССР, то обнаружится куда больше сходства, особенно по части внешнего окружения, чем с современной Россией. Иначе говоря, тогда шансов было намного меньше, чем сейчас.

В либеральных СМИ развернулись спекуляции вокруг так называемых одиннадцати пунктов политолога Сергея Маркова, которого либо выставляют современным Эзопом, либо пытаются скомпрометировать, уличив в «бегстве от режима». Так ли это? Нет, не так. Поводом послужил пост, опубликованный автором в Facebook, в котором изложены некие аргументы, которые Запад считает основанием для того, чтобы видеть свою партию против России выигрышной. Понятно, что речь идет о полемике, возникшей между Москвой и Вашингтоном по существу российских предложений в сфере безопасности, которые принято считать ультиматумом. Вот их краткий перечень. Россия-де в изоляции и без союзников, технологически она зависима, кроме ВПК, и слаба экономически, население погружено в бедность, продолжает деградировать гуманитарная сфера — наука, культура, образование, здравоохранение. В стране доминирует прозападная элита, готовая капитулировать; её поддерживает молодежь, которая в условиях отсутствия идеологии ориентирована на западную модель заработка денег. Ядерное оружие не спасет, ибо воевать никто не будет, а собственной привлекательной модели нет, ее не намечается, и один раз противостояние с Западом уже было проиграно.

Еще раз повторим: так, по Маркову, считает Запад, а не обстоит на самом деле. Но этого обстоятельства радостные критики «системы» или «режима», как они ее называют, не замечают. И искренне радуются, что кто-то «рубанул правду-матку», раскрыв «истинное» положение вещей. В основе этих восторгов лежит, извините, вшивая интеллигентская убежденность, причем, убежденность внутренняя, исподняя, что все думают одинаково. Так, как небезызвестный Олег Басилашвили в образе офицера Абвера Лахновского, руками Гитлера сводящего счеты с советской властью за 1917 год, говорил своему зятю Полипову в фильме «Вечный зов»: «Законов никаких вечных у людей нет, кроме одного — жить да жрать. Причем, жить как можно дольше, а жрать как можно слаще…» А идеологии-де — любые — просто прикрывают это дело тем, что придают поганым мыслям благовидное обличье. В логике героя Басилашвили — как надо жить, чтобы жрать сладко, но со стороны являть собой пример «общественной полезности» и всеобщего уважения. («Украл фуфайку — срок, украл десятки миллиардов — уважаемый человек»). Так сказать, антология «двойных стандартов», на которых, из песни слова не выкинешь, советская власть и поскользнулась. Показательно до анекдота: кончилась она, и выяснилось, что «властители дум», которых В. И. Ленин, видимо, небезосновательно ровнял с определенной субстанцией, сами именно так, как Лахновский, и думают. Именно эта их точка зрения на окружающий мир и смысл жизни и тиражируется в либеральном ажиотаже вокруг марковского поста. Да и за другими примерами ходить далеко не надо. Невооруженным глазом видно, что жесткая международная напряженность вокруг Украины на западе Евразии, как и вокруг Тайваня на ее востоке, нагнетается отнюдь не Россией и Китаем, а Западом, в том и в другом случаях. Но обвиняют, простите за оксюморон, «отечественные» лахновские в этом не Запад, а своих либероидных подельников: дескать, призывали голосовать за КПРФ, а она теперь — инициатор вопроса о признании Донбасса, и Дума это рассматривает. «Вы этого хотели?» — задается вопросом автор, которого не хочется называть, делая ему рекламу, на радио, в простонародье известном как «Эхо Вашингтона». При этом он, этот автор, опять показательно, даже не задается вопросом о том, как к этому относятся в самом Донбассе. Над ним ведь «не каплет», родственники, друзья и знакомые вокруг него (пока) не гибнут, снаряды с минами не прилетают, вот и хорошо, зачем же что-то менять? Даже если русской катастрофе Донецка и Луганска уже скоро восемь лет, и люди там в этом живут повседневно. Понятно, что на «Эхе» хотели бы не признания ДНР и ЛНР, а как раз капитуляции — их сдачи бандеровской Украине. Чтобы отряхнуть руки и, не отрываясь от потребления, ничем «лишним» «не заморачиваться». «Лишь были б желуди — ведь я от них жирею…» (И. А. Крылов). Вот и лег им в резонанс упомянутый пост в Facebook, вцепившись в который можно заодно приблизить эту капитуляцию внесением раскола в «путинские верхи».


Сергей Марков

Государственная Дума Федерального собрания Российской Федерации

В чем искренне, в меру своих компрадорских убеждений, заблуждаются обрадовавшиеся интерпретаторы «одиннадцати пунктов», ошибочно усмотревшие в них близкие сердцу и такие родные «двойные стандарты»? В двух вещах. Первая: пункты с изложенными в них представлениями Запада, лживы по существу. Разумеется, в контексте именно представлений о них Запада. По порядку. У России, как показали события в Казахстане, союзники имеются. Эффективность ОДКБ признана, чтобы было понятно, генетическим западникам, самой их западной «alma-mater», это им крыть нечем. Кроме того, как близкий и заинтересованный союзник прогнозируемо повел себя и Китай. Контакты между нашими странами в военной сфере широко известны и множатся (только в эти дни в акватории Аравийского моря прошли российско-китайско-иранские военно-морские учения). Но то была теория, а друг проверяется, как известно, в беде. Да и что-то не особо было слышно критики в российский адрес даже со стороны США, тем более помалкивали «нейтралы»; разве что европейская дипломатия предсказуемо вставила свои антироссийские «пять копеек». Если это — изоляция, то что такое общественное признание неотъемлемого права Москвы на определенные действия? Социальные проблемы в стране да, имеются, но они были всегда, что не мешало раз за разом отражать внешние нашествия. «Молчи, дурак! Баре есть баре, а Россия — Россия», — говорит давыдовский партизанский командир молодому бойцу после нападения на французский конвой в ответ на причитания, что «все равно все барам достанется»… Можно добавить, что свои внутренние проблемы мы, как не раз уже случалось в истории, решим как-нибудь «без сопливых». Особо «подкупает» и пассаж насчет «бесполезности» ядерного оружия, в котором либеральная маниловщина обнаруживает признаки методологической импотенции — путает причину со следствием. Ядерное оружие действительно вряд ли придется применять, ибо все знают, что у нас оно есть, и заблаговременно модернизирована вся триада стратегических ядерных сил (СЯС); если бы не это, от нашей страны давно уже осталась бы ядерная пустыня. Уже лет эдак 60 как. Есть и еще один важный аспект, на который обращает внимание наш видный в прошлом разведчик-нелегал Андрей Безруков.


Андрей Безруков

Совет Федерации Федерального собрания Российской Федерации

«Если США не решатся пойти на уступки по НАТО, Россия ответит военными методами на Украине и, возможно, в Восточной Европе. И действия военных будут решительными. Ответить Америка не сможет, так как у Байдена нет мандата на ведение войны. В США накопилось слишком много внутренних проблем и им не до ведения жесткой внешней политики».

Так что при ближайшем рассмотрении выясняется, что интерпретаторы «одиннадцати пунктов» принимают желаемое за действительное, не увидев, опять-таки, главного. То, что ими понимается как «альфа и омега» внутренней политики, на деле является известной проекцией политики внешней, а именно — необходимости придать импульс интеграционному процессу на постсоветском пространстве. И потому, что пришло время делать выбор между восстановлением геополитической системы и ее дальнейшим распадом, промежуточные формы, типа СНГ, нежизнеспособны, и это понималось изначально. А также ввиду форс-мажорных обстоятельств, связанных с расширяющимися попытками превратить бывшие советские республики в антироссийские плацдармы. Не заниматься этими территориями больше нельзя, ибо промедление чревато рисками утраты суверенитета, которая для либероидов — пустой звук, но для народа — способ выживания и продления существования в истории.

И главное, в чем интерпретаторы прокалываются «по Фрейду» — напоминание о перестроечном проигрыше Западу. Они попросту забыли или, напичканные бурдой про «общечеловеческиеценностидемократиюправачеловека», никогда не знали, что никакой капитуляции СССР по внешним основаниям тогда не было, для этого не существовало никаких причин. Капитуляция была внутренним выбором компрадорской поздней советской элиты, переплетенной с Западом институтами Римского клуба, фобиями «нового 22 июня», заставившими подписать хельсинкский Заключительный акт СБСЕ в призрачной и ошибочной надежде гарантировать западные границы (по Макиавелли, «пустили к себе чужого государя»). И, главное, стремлением определенных перерожденческих кругов в КПСС конвертировать власть в собственность с целью передачи по наследству. Не было бы этого внутреннего выбора — не было бы никакой капитуляции, а было бы воплощение в жизнь океанской доктрины адмирала Горшкова, которая, во встречную противоположность «сухопутной» доктрине имени Мэхана-Маккиндера-Спайкмена, окружала морскими лимитрофами, навязывая в них противостояние, «большие острова» пиратской морской цивилизации. Прежде всего Туманный Альбион и Северную Америку.

Настоящей борьбой «от ножа» и за выживание, когда со стороны врага был открыто провозглашен лозунг «Lebensraum» («жизненного пространства»), а «новый порядок» оказался подчиненной ему идеологемой, стало противостояние с гитлеровским фашизмом. Оно было безоговорочно выиграно и без союзников, которые влезли в войну, по-другому не скажешь, только тогда, когда её исход стал предрешенным. Из письма Рузвельта Черчиллю: «Так будем действовать? Или ждать, когда русские справятся сами?» А когда влезли, принялись интриговать с побежденными против главного победителя (секретные переговоры Вольфа с Алленом Даллесом в Швейцарии с подачи Гиммлера и «танцы» Эйзенхауэра и Монтгомери вокруг просуществовавшего почти до конца мая 1945 года штаба вермахта во Фленсбурге). Маршал Жуков генерал-фельдмаршалу Кейтелю (на церемонии подписания капитуляции в Карлсхорсте): «Вы можете идти. Исторический спор славян с тевтонами окончен!»


Три члена Фленсбургского правительства после их ареста 23 мая 1945

Совет Федерации Федерального собрания Российской Федерации

Таким образом, вторая вещь, и это главное. Если пересмотреть упомянутые «одиннадцать пунктов» и переложить их на предвоенный СССР, то обнаружится куда больше сходства, особенно по части внешнего окружения, чем с современной Россией. Иначе говоря, тогда шансов было намного меньше, чем сейчас. Советский Союз, при всем прогрессе сталинских пятилеток, не был ни экономической сверхдержавой, ни военной, какой сейчас является Россия. Уровень жизни народа был низкий, на селе только что прошла мобилизационная в своей сути коллективизация, а технологии вновь возведенных промышленных гигантов в основном были западные. То есть технологической независимости не было и в военном секторе. Очень многое поддерживалось не «репрессиями», как спекулируют либероиды, а недоступным их интеллигентскому уровню понимания глубинным инстинктом самосохранения народа: «Если завтра война, если завтра в поход…». Не было союзников на Востоке, а была восточная, японская военная угроза, как морская, против Дальнего Востока, так и сухопутная, из Маньчжоу-го, направленная в советское сибирское «подбрюшье». Не было возможности ни превентивного или ответно-встречного, ни даже просто ответного гарантированного уничтожения агрессора. Слабее чем сейчас, после разгрома 1937 года и ликвидации Троцкого, выглядела, пожалуй, только внутренняя оппозиция. И похоже, что именно этот пункт, с которым интерпретаторы связывают определенные надежды, не дает им сегодня покоя.

И последнее. Странно, что подвергшись информационному давлению прозападной агентуры влияния, большинство государственников этот казус комментировать не стали и банально скисли. Между тем, не исключено, что это тест на убежденность и, если угодно, на историческую и политическую трезвость. Если что и внушает опасения по поводу исхода начинающейся «Очень Большой Игры» («Very Grate Game»), то именно это. На что, как на «слабое звено», и следует обратить повышенное внимание.

Владимир Павленко