Парижский разврат ( 34 фото )

- ночные клубы столицы какой-то там по счету республики, 1949 г.

Каждый раз, когда мне случается садиться за подводку к скучноватому содержанию поста, я с петушиным задором спрашиваю себя: "Да хозяин ли я блогу своему? Да неужто убоюсь написать о чем хочется, а не должно?" Но потом усвоенные с детства принципы ("хлеб всему голова", "минута смеха - коврига хлеба", "хлеба к обеду в меру бери", а также - "большому куску рот радуется") берут свое и я принимаюсь за дело ("был бы хлеб, а брюхо сыщется", как гласила бы народная мудрость, когда б ее не опередил сейчас ваш блогир).

Итак, хлеб. Пардон, итак - ночные заведения Парижа, а также почтенные корпорации проституток и проститутов, дельцов и прожигателей жизни, местных жиголо, чудаковатых английских туристов и прекрасных итальянских чичисбеев. Все они пьют, едят и наслаждаются жизнью, совершенно не интересуясь тем, что в Греции зреет коммунистический мятеж, режим Гоминьдана обречен, а Советский Союз собирает ядерные бомбы с упорством жука-навозника.

Ведь тогда не было интернета и сидящих в нем экспертов.

Поэтому все веселятся подобно той легендарной стрекозе, русифицированной в XIX веке для пущего величия трудолюбивого русского муравья. Вы, конечно, помните этот назидательный сюжет: разночинец Муравьев усердно трудился себе, а в 1874 году получил подряд на строительство железной дороги к Одессе, вышел в уважаемые насекомые и, переехав в сахарницу, помер окруженный почтением и любовью домашних.

А стрекоза, "промотавшаяся яко стервь" (из протокола околоточного шмеля, описывавшего ее имущество), продала за бесценок имение папиньки и уехала в Париж, учиться на художницу. Там ее пригрел какой-то жук-рогач, а скоро утомившись - бросил. Попорхав по привычке еще немного, она померла "от тоски и истощения", оставив лишь долговые расписки и сыночка-трутня.

Он-то и вышел в люди (сызмальства был ловок, подлец) - прибился сперва к коммунарам, затем к анархо-синдикалистам, а после уверовал в марксизм. Его листовки-брошюры "Как комары-капиталисты пьют нашу кровь" и "Почему собственность есть сугубое зло" передавались на родину в коровьем помете и там получили широкое распространение.

И что бы вы себе думали? В 1918 году к сыну того самого муравья-трудяги пришли злые осы в кожанках и, не тратя время на разговоры, арестовали все хозяйство, а самого владельца насадили на революционное жало. Насекоминизировав производство, осы поставили на дело какую-то тлю и полетели дальше, "добивать контру" на юге.

К чему я все это рассказал вам сегодня? Очень просто - в 1949 году в одном из злачных парижских местечек внук той самой стрекозы заказал себе в отдельный номер правнучку того самого муравья. Такие, государи мои, извилистые сюжетцы подчас выбирает история.

Ну а теперь - прошу под кат.