Александр Проханов. Не топором, а пинцетом ( 1 фото )

Возможна ли в России гармония между либерализмом и централизмом?

Власть разгромила несистемную либеральную оппозицию: на одних надели ошейник, на других — намордник. Запрещённые организации, недружественные организации, враждебные организации, экстремистские организации, иностранные агенты. Как красавица выщипывает пинцетом брови, так российская власть выщипывает всё западное, всё иностранное. Пусть выщипаны брови, но остаётся нетронутой густая шерсть, покрывающая с ног до головы сегодняшнее Государство Российское. Западники, либералы повсюду — под другими именами и иными вывесками, они все консолидированы. Сырьевые олигархи, впрямую влияющие на российскую политику, и есть западники и либералы: на Западе их рынки, их банки, их вложенные в западную цивилизацию капиталы. Через этих олигархов в российскую жизнь непрерывно сочатся западные ценности, западные смыслы, западная, часто подрывная, политика. Так из протечек в стальной трубе ядовитая нефть вытекает наружу и губит природу.

Огромный фрагмент гуманитарной культуры насквозь либерален. Литературные премии сосредоточены в либеральных руках. На центральном телевидении господствуют либералы, множеством неявных способов блокирующие продвижение на экраны русской культуры. В журналистике либералы идут мощным клином, тайно или явно исповедуя русофобию, превращая остатки национального русского в труху и пепел. Шоу-бизнес работает по западным клише, под западную музыку, поёт на английском языке, беспомощно копирует Бродвей и Голливуд, выпуская на музыкальные подмостки бисексуалов и развратных лореток.

Виднейшие государственные чиновники в Федеральном собрании, в ведущих министерствах, в окружении президента имеют родню, укоренившуюся на Западе, обретшую западное гражданство. Превратив своих наследников, детей и внуков в особый класс отвергших Россию, они стремятся забыть свои русские корни, русский язык и записаться в качестве перебежчиков в чужую, враждебную России цивилизацию. Будет ли Государство Российское, меняющее кожу, входящее в свой новый позднепутинский период, выкорчёвывать из русского общества эти разветвлённые плодоносящие грибницы, на которых неизбежно, как только пройдут дожди, вырастет громадный либеральный гриб, что окончательно расплющит Россию?

В русской истории либерализм и централизм шествуют рука об руку, как неразлучная парочка, один перетекает в другой и обратно. Век Александра I — либеральный век. Офицеры, разгромившие Наполеона, побывавшие в Париже, вернулись в Петербург с кодексом Наполеона в душе. Они были декабристами, и царь, предвидя революцию, не забыв Магницкого и Сперанского, сбежал от власти. Его брат Николай расправился с русским либерализмом жестоко, смотрел, как дёргается либерализм на виселице в Петропавловской крепости. Вырезал петрашевцев, взял под личный надзор Пушкина, одел русское чиновничество в мундиры, а либерала Чаадаева объявил сумасшедшим. Однако либерализм просочился сквозь николаевский хитин в следующее царство.

Александр II был либералом, которому по сей день поклоняются наши доморощенные вольнодумцы. Освободил крестьян, дал волю университетам, придумал земство, присяжные суды. Но был растерзан на куски бомбой, и огненные народовольцы по всей России снаряжали взрывчатку для тысяч покушений. Александр III упрятал эту пылающую энергию в ледник, он был дедом Морозом на троне. В России было холодно, но спокойно. И этот покой обернулся революцией 1905 года, Манифестом Николая II, Государственной думой, безграничной вольностью газет и журналов.

Либеральный век Николая II завершился распадом империи и Гражданской войной. На руины пылающей, убивающей себя России пришли большевики, и возникла небывалая, непомерная империя красного централизма, могучей бескомпромиссной диктатуры. Но в её незыблемых толщах, в её железобетонных конструкциях таились личинки либерализма, которые медленно взращивались. После смерти Сталина, после хрущёвской «оттепели» и брежневской «разрядки» эти личинки превратились в яростных ненасытных жужелиц, изгрызших в труху централистское сталинское государство.

Либеральная перестройка, сгубившая Советский Союз, и 90-е годы — этот Хэллоуин либерализма — завершился с приходом Путина, который сгрёб остатки развалившегося государства, дал ему имя и форму, вернул в управление централизм и медленно, по микрону, стал выдавливать из нового Государства Российского трупные яды либерализма. Сегодня этот процесс продолжается. Его инициаторы и исполнители — силовики, чекисты, к числу которых относится Путин. Но не чекисты ли развалили Советский Союз, не они ли объединили Германию, разрушили Варшавский договор, создавали по всему Союзу Народные фронты, внедрили Крючкова в ГКЧП и сломали советское государство?

Можно ли верить чекистам, которые после Лубянки 1991 года пошли в банки, корпорации, создавали аналитические центры и охранные структуры новых олигархов, и всем Комитетом приняли православие и стали ездить на Афон, сохраняя в своих кабинетах портреты Дзержинского? Являются ли нынешние силовики той надёжной силой, которая сберегает сегодняшнюю Россию от распада и либерального взрыва? Где рецепт сбережения государства? Возможна ли в России гармония между либерализмом и централизмом?

Остановившаяся в развитии страна напоминает раствор, в котором замерли все химические реакции, и на дно выпадает множество разноцветных осадков — ядовитых и тлетворных. Чтобы раствор империи вновь ожил, нужно его вскипятить, кинуть в него кристалл развития, и русская история вновь обретёт свою творческую динамику, обретёт свой горний смысл.