Ещё одна книга 2 ( 2 фото )
- 25.04.2021
- 12 348
Когда Бабель подписал договор на сценарий про Беню Крика и довольно глубоко увяз в работе, на него начали давить с тем, чтобы он обязательно вставил в сценарий революцию. Автор "Одесских рассказов" бесился, доказывая, что его история бандита по кличке Король никак не может быть связана с большевиками, но деваться ему было некуда.
И Бабель всё же нашёл выход. К "Одесским рассказам" примыкает новелла "Фроим Грач", которая служит своеобразным эпилогом ко всей истории бандитский Молдаванки. Она и стала отправной точкой для сюжета второй части сценария "Беня Крик": Король со своими головорезами организует "революционный отряд", принимает участие в гражданской войне на стороне красных и, в благодарность, получает в финале большевистскую пулю в затылок.
Этот финал стал для Бабеля и Эйзенштейна камнем преткновения. Они накатали несколько вариантов гибели налётчиков, но, похоже, остались недовольны, потому что каждый из вариантов до небес вонял антисоветчиной и контрреволюцией и, разумеется, был непроходим через советскую цензуру. Для публикации сценария Бабель просто механически совместил все варианты, нарушив логику повествования, и махнул рукой. "И так сойдёт". Режиссёр Вильнер, который взялся за этот сценарий в 1926 году, просто снял весь сценарий, как он есть, не интересуясь смыслом и логикой показываемого, так что антисоветчина, явная для вдумчивого читателя (и потенциального зрителя), превратилась в типовую коммунистическую пропаганду. Несколько топорную, чересчур примитивную, но - годную для проката.
Когда мы взяли сценарий, мы поняли, что визуализировать его так, как он написан, нельзя. Сценарий был битком набит всякими шуточками, понятными для людей 20-х годов, но совершенно темных для современного человека. Например, в комнате Бени на стене висит двойной портрет графа Льва Толстого и генерала Скобелева. Во времена Бабеля это была ржачка, а сейчас - непонятно, на что намекают авторы. Для разъяснений понадобилась бы обширная статья. Смысл многих эпизодов, в своё время понятных без уточнений, теперь нужно подробно комментировать.
Пришлось переделывать так, чтобы было интересно современному читателю. Причём, читателю иностранному, ничего не знающему ни о Бабеле, ни об Одессе, ни об "Одесских рассказах". В результате центр истории оказался смещён именно на то, что самому Бабелю представлялось ненужным довеском - на отношения евреев-налётчиков с Молдаванки с большевиками. Заодно мы орамили историю Бени Крика историей ареста и смерти самого Бабеля - я предположил, что жизнь и смерть Бени Крика можно воспринять как метефору судьбы самого Бабеля (и Эйзенштейна), Камиль де Толедо одобрил, крупнейшая во франции специалистка по творчеству Бабеля сочла это интересной гипотезой.
В результате графический роман разросся со 100 страниц до 200 и стал своего рода "романом в романе. "Рамочная" история Бабеля была выполнена в экспрессионистском стиле, нечто среднее между Мазерелем и авангардными советскими киноплаками, а внутренний сюжет, с одесскими бандитами, нарисован более традиционной графикой, как бы выцветшей и выгоревшей от времени.
И Бабель всё же нашёл выход. К "Одесским рассказам" примыкает новелла "Фроим Грач", которая служит своеобразным эпилогом ко всей истории бандитский Молдаванки. Она и стала отправной точкой для сюжета второй части сценария "Беня Крик": Король со своими головорезами организует "революционный отряд", принимает участие в гражданской войне на стороне красных и, в благодарность, получает в финале большевистскую пулю в затылок.
Этот финал стал для Бабеля и Эйзенштейна камнем преткновения. Они накатали несколько вариантов гибели налётчиков, но, похоже, остались недовольны, потому что каждый из вариантов до небес вонял антисоветчиной и контрреволюцией и, разумеется, был непроходим через советскую цензуру. Для публикации сценария Бабель просто механически совместил все варианты, нарушив логику повествования, и махнул рукой. "И так сойдёт". Режиссёр Вильнер, который взялся за этот сценарий в 1926 году, просто снял весь сценарий, как он есть, не интересуясь смыслом и логикой показываемого, так что антисоветчина, явная для вдумчивого читателя (и потенциального зрителя), превратилась в типовую коммунистическую пропаганду. Несколько топорную, чересчур примитивную, но - годную для проката.
Когда мы взяли сценарий, мы поняли, что визуализировать его так, как он написан, нельзя. Сценарий был битком набит всякими шуточками, понятными для людей 20-х годов, но совершенно темных для современного человека. Например, в комнате Бени на стене висит двойной портрет графа Льва Толстого и генерала Скобелева. Во времена Бабеля это была ржачка, а сейчас - непонятно, на что намекают авторы. Для разъяснений понадобилась бы обширная статья. Смысл многих эпизодов, в своё время понятных без уточнений, теперь нужно подробно комментировать.
Пришлось переделывать так, чтобы было интересно современному читателю. Причём, читателю иностранному, ничего не знающему ни о Бабеле, ни об Одессе, ни об "Одесских рассказах". В результате центр истории оказался смещён именно на то, что самому Бабелю представлялось ненужным довеском - на отношения евреев-налётчиков с Молдаванки с большевиками. Заодно мы орамили историю Бени Крика историей ареста и смерти самого Бабеля - я предположил, что жизнь и смерть Бени Крика можно воспринять как метефору судьбы самого Бабеля (и Эйзенштейна), Камиль де Толедо одобрил, крупнейшая во франции специалистка по творчеству Бабеля сочла это интересной гипотезой.
В результате графический роман разросся со 100 страниц до 200 и стал своего рода "романом в романе. "Рамочная" история Бабеля была выполнена в экспрессионистском стиле, нечто среднее между Мазерелем и авангардными советскими киноплаками, а внутренний сюжет, с одесскими бандитами, нарисован более традиционной графикой, как бы выцветшей и выгоревшей от времени.
Материал взят: Тут