Идеолог западной демократии: США прогнили насквозь ( 1 фото )

В 2014 году, когда я писал для журнала Foreign Affairs, я сетовал на политический распад, который поразил Соединённые Штаты, где институты управления становились всё более и более дисфункциональными. "Сочетание интеллектуальной жесткости и мощи укоренившихся политических деятелей препятствует реформированию этих институтов, – написал я. – И нет никаких гарантий, что ситуация сильно изменится без серьёзного потрясения для нынешнего политического порядка".

Автор:
Фрэнсис Фукуяма

Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой "Катехон".

В последующие годы казалось возможным, что восхождение Берни Сандерса и Дональда Трампа могло вызвать то самое потрясение. Возвращаясь к вопросу о политическом распаде на этих страницах во время президентской кампании 2016 года, я был воодушевлён тем, что "избиратели по обе стороны спектра восстали против того, что они считают коррумпированным, самоуправствующим истеблишментом, обращаясь к радикальным аутсайдерам в надежде на обновляющее очищение".

Я также предупредил, однако, что "шаблонные меры, которые навязывают крестоносцы‑популисты, почти полностью бесполезны, и если их принять, то они подавят рост, усугубят недомогание и сделают ситуацию скорее хуже, чем лучше". Эти шаблонные меры на самом деле были восприняты американцами – или, по крайней мере, их оказалось достаточно, чтобы провести Трампа в Белый дом.

И ситуация действительно ухудшилась. Процесс ухудшения ситуации продолжается с поразительной скоростью и в масштабах, которые тогда трудно было предвидеть, достигнув кульминации в таких событиях, как нападение бандитов на Капитолий 6 января – акт восстания, поощряемый президентом Соединённых Штатов.

Между тем основные условия, которые привели к этому кризису, остаются неизменными. Правительство США по-прежнему находится в плену влиятельных элитных групп, которые искажают политику в своих интересах и подрывают легитимность режима в целом. И система всё ещё слишком жёсткая, чтобы её реформировать. Однако эти условия изменились неожиданным образом.

Два возникающих явления чрезвычайно усугубили ситуацию: новые коммуникационные технологии способствовали исчезновению общей фактической основы для демократического обсуждения, а то, что когда-то было политическими различиями между "синими" и "красными" фракциями, превратилось в разногласия по поводу культурной идентичности.

Несовместимые различия

Теоретически захват правительства США элитами мог бы стать источником единства, поскольку здесь находится точка неприятия обеих сторон политического раскола. К сожалению, цели этой вражды в каждом случае разные.

Для левых элита, о которой идёт речь, – это корпорации и группы капиталистических интересов: компании, работающие на ископаемом топливе, банки Уолл-стрит, миллиардеры хедж-фондов и республиканские мегадоноры, чьи лоббисты и деньги работали, чтобы защитить их интересы от любых демократических подходов.

Для правых ненавистная элита – это посредники культурной власти в Голливуде, основные средства массовой информации, университеты и крупные корпорации, которые исповедуют "пробудившуюся" светскую идеологию, противоречащую тому, что консервативные американцы считают традиционными или христианскими ценностями.

Даже в тех областях, где можно было бы подумать, что эти две точки зрения будут пересекаться (взять, например, растущее беспокойство по поводу могущества гигантских технологических компаний), опасения обеих сторон несовместимы. Blue America обвиняет Twitter и Facebook в продвижении теорий заговора и трампистской пропаганды, тогда как Red America считает эти же компании безнадёжно настроенными против консерваторов.

Жёсткость государственной системы США становится всё более очевидной и проблематичной, но в ней также есть свои достоинства. В целом конституционная система сдержек и противовесов сработала: несмотря на неустанные попытки Трампа ослабить институциональные основы страны, суды, бюрократия и местные чиновники не позволили ему задействовать все возможные рычаги.

Самым ярким примером этого была попытка Трампа отменить результаты президентских выборов 2020 года. Судебная система – часто в виде судей, назначаемых самим Трампом, – отказывалась мириться с десятками бессмысленных исков с его стороны. И республиканские официальные лица, такие как государственный секретарь Джорджии Брэд Раффенспергер и другие, наблюдающие за выборами в Джорджии, героически выступили против президента, который оказал на них давление, чтобы они незаконно отменили его исторически значимый проигрыш на выборах.

Но те же проверки, которые ограничивали Трампа, также ограничат любые будущие усилия по реформированию фундаментальных дисфункций системы. Одним из наиболее важных институциональных недостатков является решающее преимущество, которым обладают республиканцы благодаря Коллегии выборщиков и составу Сената, что позволяет им удерживать власть, несмотря на меньшее количество голосов избирателей как на национальном уровне, так и на уровне штатов.

Изменения к Конституции США, такие как упразднение Коллегии выборщиков, просто не обсуждаются, учитывая невероятно высокую планку, необходимую для принятия и ратификации поправок.

Огромное большинство демократов в Сенате снимает вето республиканцев по светским вопросам, таким как назначения в кабинет министров, но более крупные реформы, такие как государственность округа Колумбия или новый закон об избирательных правах, направленный на противостояние усилиям республиканцев по лишению избирательных прав, натолкнутся на противодействие республиканских флибустьеров.

Избранному президенту Джо Байдену понадобится удача и мастерство, чтобы протолкнуть даже относительно неамбициозные законы, такие как новый стимулирующий пакет и расходы на инфраструктуру. Трансформационные структурные изменения, предусмотренные в пакете реформ, который недавно предложили демократы в палате представителей, по большей части останутся недостижимыми.

От партии – к культу

Как я отмечал в своей статье 2016 года, фундаментальная дисфункция в политике США заключается в том, как национальные институты сдержек и противовесов взаимодействуют с политической поляризацией, создавая застой и постоянную партизанскую борьбу. С тех пор эта поляризация стала намного глубже и опаснее.

Одним из факторов была технология, которая подрывает способность существующих институтов, таких как основные СМИ или само правительство, формировать убеждения населения. Согласно недавнему опросу Quinnipiac, сегодня 77% республиканцев считают, что на выборах 2020 года имело место серьёзное мошенничество.

Были разговоры о росте авторитарных тенденций справа, что, безусловно, верно в отношении Трампа и многих его сторонников. Но есть десятки миллионов людей, которые голосовали за него и продолжают поддерживать его не потому, что им не нравится идея демократии, а потому, что, по их мнению, они защищают демократию от Демократической партии, которая украла президентские выборы.

Решение этой технологической проблемы станет одной из важнейших задач ближайшего периода. Twitter и Facebook поступили правильно, заблокировав аккаунты Трампа после атаки 6 января на Капитолий; это решение можно было оправдать как краткосрочную реакцию на чрезвычайную ситуацию в стране. Подстрекательство к насилию отличается от осуществления защищённых прав на свободу слова.

Но в конечном итоге частным компаниям незаконно принимать такие общественно значимые решения самостоятельно. Действительно, со стороны страны было огромной ошибкой позволить этим платформам стать настолько мощными.

Решение, которое мы с двумя соавторами недавно предложили в журнале Foreign Affairs, состоит в том, чтобы продвигать конкурентоспособный уровень компаний "промежуточного программного обеспечения", которым платформы будут передавать задачу модерации контента на аутсорсинг, тем самым снижая мощность платформ и предоставляя пользователям гораздо больший контроль над информацией, с которой они сталкиваются. Это не устранит теории заговора, но снизит способность платформ усиливать второстепенные голоса и заглушать другие, попавшие в опалу.

Второе событие, неизмеримо усугубившее поляризацию страны, – это переход от споров по политическим вопросам к борьбе за идентичность. В 1990-е годы, когда поляризация только начинала развиваться, две Америки расходились во мнениях по таким вопросам, как налоговые ставки, медицинское страхование, аборты, оружие и использование военной силы за рубежом.

Эти проблемы никуда не делись, но были вытеснены вопросами идентичности и принадлежности к фиксированным группам, определяемым расой, этнической принадлежностью, полом и другими широкими социальными маркерами. Политические партии уступили место "политическим племенам" (кланам).

Рост клановости был наиболее заметен в Республиканской партии. Трампу легко удалось заставить партию и её избирателей отказаться от основных принципов, таких как вера в свободную торговлю, поддержка глобальной демократии и враждебность к диктатурам. По мере того как собственные неврозы и эгоцентризм Трампа углублялись, партия становилась всё более персоналистической. За время президентства Трампа республиканцем вас делала лишь степень лояльности к нему: если вы хоть немного отклонились, критикуя всё, что он сказал или сделал, вас изгоняли.

Это привело к тому, что партия отказалась представить политическую программу на республиканском национальном съезде 2020 года, решив вместо этого просто подтвердить, что она поддержит всё, что захочет Трамп. Вот почему ношение масок и простой акт серьёзного отношения к пандемии COVID-19 стали сугубо партийными проблемами.

Всё это основано на резком географическом и демографическом социальном разрыве, возникшем после 2016 года. Как показал политолог Джонатан Родден, самым большим коррелятом настроений сторонников и противников Трампа является плотность населения. Страна разделена на "синие" города и пригороды, "красные" окраины и сельские районы, что отражает огромный культурный раскол по ценностям – раскол, который повторяется во многих странах, кроме Соединённых Штатов.

Но то, что происходит сейчас, нельзя полностью объяснить структурными факторами. Опрос NPR/Ipsos, проведённый прошлой осенью, показал, что почти четверть республиканцев верит диковинному основному утверждению теории заговора QAnon, а именно, как выразились опросы общественного мнения, что "группа поклоняющейся сатане элиты, которая руководит детским секс-сообществом, пытается контролировать нашу политику и СМИ". Республиканская партия больше не является партией, основанной на идеях или политике, а является чем-то более близким к культу.

Клановость также присутствует "слева", но в несколько менее выраженной форме. Политика идентичности зародилась "слева" на волне социальных движений 1960-х и 1970‑х годов. Мобилизация на основе идентичности против дискриминации по признаку расы, этнической принадлежности, пола или гендерной ориентации превратилась для некоторых левых в требования безусловного признания меньшинств и позитивного отношения к ним.

Но в целом "синяя" Америка намного разнообразнее своего "красного" собрата. В период президентства Байдена между фракциями в Демократической партии возникнет серьёзный раскол по этим вопросам, чего никогда не случалось с республиканцами при Трампе.

Разделённый дом

Куда пойдёт страна после инаугурации Байдена, остаётся только гадать. Основная неопределённость заключается в том, что произойдёт внутри Республиканской партии. Трамп и его последователи серьёзно переборщили с жестоким штурмом Капитолия, и некоторые республиканцы наконец публично порвали с ним.

В политическом плане президентство Трампа не застолбило за Республиканской партией сильных позиций: партия, имея контроль над постом президента и обеими палатами Конгресса в 2017 году, не удерживает ни один из этих институтов сегодня. Но культ личности Трампа стал доминировать в партии до такой степени, что даже этот поворот к насилию не может отпугнуть людей.

Можно представить себе медленное, но неуклонное восстановление власти бывшими республиканцами, которые приспосабливаются к реальности отсутствия власти и необходимости расширения партийной коалиции для победы на будущих выборах. В качестве альтернативы Трамп мог бы сохранить свою власть в партии, изображая себя мучеником, пожертвовавшим всем ради своей страны. С одной стороны, можно представить, как Трамп и его заядлые сторонники превращаются в террористическое подполье, используя насилие, чтобы нанести ответный удар тому, что они называют "незаконной администрацией Байдена".

То, как станут развиваться события внутри США, будет иметь серьёзные последствия для глобальной демократии в ближайшие годы. Трамп преподнёс авторитаристам, таким как президент России Владимир Путин и глава Китая Си Цзиньпин, огромный подарок: Соединённые Штаты разделены, озабочены внутренними проблемами и действуют вразрез их собственным демократическим идеалам.

Победы Байдена в Белом доме со скудным демократическим большинством в Конгрессе будет недостаточно, чтобы Соединённые Штаты восстановили свой международный авторитет: необходимо отвергнуть трампизм и делегитимизировать его истоки и последствия, как это было с маккартизмом в 1950-х годах.

Элиты, которые устанавливают нормативные ограждения вокруг национальных институтов, должны набраться сил и восстановить свой моральный авторитет. От того, справятся ли они с этой задачей, зависит судьба институтов США и, что более важно, американского народа.

Фрэнсис Фукуяма – директор мосбахерского Центра демократии, развития и верховенства закона Стэнфордского университета и автор книги "Политический порядок и политический упадок".

Оригинальный материал без перевода можно прочесть здесь.

Материал об истинном смысле происходящего за пределами нашей страны предоставлен Аналитической группой "Катехон".