Hellgrove
Семантика лестниц в The Queen's Gambit ( 14 фото )
Пока все обсуждают, как сериал с прекрасноокой Аней Тейлор-Джой (кстати, я заподозрил её харизматический потенциал намного раньше, в «Ведьме» и «Сплите») забустил до небес продажи околошахматной литературы и как он неожиданно тепло и симпатично рисует СССР (этого всё же коснёмся в конце), я расскажу о том, про что вы точно ещё не слышали. Надеюсь, что не слышали. О лестницах и о том, как они работают в кадре.
The Queen's Gambit – очередное подтверждение факта, в общем-то, уже вполне несомненного, что сериалы окончательно превратились в серьёзное самостоятельное кино, с уникальными (и часто отличными от кино большого) концептуальными и художественными принципами, которое может себе позволить не заморачиваться с сюжетом (здесь он максимально прост), а уделить внимание более важным вещам. Да, симпатичнейшие мои, я о лестницах. Лестницы в сериале – одно из важнейших действующих лиц, они рассказывают нам намного больше, чем может показаться на первый взгляд. Кстати, это ещё одно свидетельство расцвета сериалов, как киноискусства: их, как и большое кино, теперь окончательно нужно смотреть, а не «включать фоном», иначе бессмысленно.
Лестницы Бэт одновременно и созвучны композиционной динамике сериала (композиция здесь самая классическая, трёхактная), и внутреннему ощущению героини. В первой серии маленькая Бэт спускается в подвал, в самую нижнюю, устойчивую точку завязки, из которой начнётся её восхождение. Эта лестница самая простая и пыльная, но обратите внимание на ощущение тайны в кадре выше, кэрроловского «открытия заветной дверцы», а так же на количество ступеней и окрас стены за спиной у Бэт.
Во второй серии первая лестница тоже ведёт вниз, но это первый спуск героини во «взрослом» облике, первый выход во внешний мир, тоже своего рода начало движения навстречу чудным открытиям, поэтому арка обрамлена затейливым ар-нуво, и пронизана светом.
Мне очень нравится вот эта лестница в доме, ведущая в комнату Бэт: она всегда появляется в таких сценах, что невозможно однозначно трактовать её настроение, подъём это вверх или эскапизм. Собственно, сам дом матери очень противоречивый, как и сама миссис Уитли, как и сама Бэт (и это очень здорово). Здесь все стены, мебель и ткани настолько плотно и цветасто замощены избыточными узорами, что иногда начинает подташнивать, как от кабинета Долорес Амбридж. Но всё же это родной дом, в котором происходит становление и взросление.
Третья серия изобилует самыми роскошными лестницами в сериале. Это первая высшая точка композиции, первые большие победы, финал первого акта истории, поэтому тут море слепящего солнечного света, симфоническое ар-деко – главный символ американской мечты, длинные и упоительные ваншот-пролёты камеры, и уходящие всегда вверх широкие пространства.
В четвёртой серии раскручивается главный надлом второго акта, начало классической «катастрофы героя», смерть матери – и лестница в Мехико всё то же помпезное ар-деко со слепящими лампами, но теперь и формы тяжелее, и угол камеры задран так, чтобы создать чувство непреодолимости этого подъёма:
Далее наступает композиционное «затишье» перед кульминацией второго акта, поэтому в пятой серии лестниц практически нет. Некоторую аллюзию на ступени представляет из себя аудитория в Огайо, но она как раз и выглядит как яма, в которой оказывается Бэт:
В предпоследнем эпизоде Adjournment, происходит большое поражение героини, она проигрывает Баргову, уходит в запой – в общем, всё то, что свойственно высшей точке второго акта и низшей точке мироощущения протагониста. Лестницы здесь очень похожи на те, что мы видели раньше, но обратите внимание, как изменились их метафорические оттенки:
Спуск в подземное обиталище Бенни чем-то напоминает путь в подвал приюта, с которого началась наша история, но теперь он пугает и неприятно удивляет Бэт. А та самая лестница в доме Уитли теперь тоже ощущается не вверх, а вниз:
Наконец, в «Эндшпиле» начинается мучительное восхождение третьего акта: опять же по классике, чтобы оправиться от удара, героиня должна оттолкнуться от дна, вернуться в прежние места силы, воскресить воспоминания, принять помощь друзей. Оттого здесь вновь возникают лестницы прошлого: но уже с иными эмоциональными акцентами. Это своеобразное искупление и раскаяние:
Самое интересное, что во время самой финальной схватки почти никаких лестниц и нет. Думаю, они здесь и не нужны: это финишная прямая (даже пол зала с гроссмейстерами напоминает скоростную трассу), и композиционно, и эмоционально перепады высот уже ни к чему. Вообще Россия в сериале показана в таком сновидческо-романтическом ключе: не только советские гроссмейстеры, включая Баргова, всячески нежны и галантны с Бэт; когда она приходит в белой ферзевой шапочке во двор к старичкам, становится ясно: именно здесь её мир, её комфортная зона. И вот действительно, многие мыслящие умы удивлены столь внезапной симпатией американского кинематографа к СССР. Помилуйте, ребята, здесь нет ничего удивительного вообще. Такой романтизм вполне себе в ключе современных социалистических настроений на Западе. Заметьте, как и в случаях с «недружелюбной» Россией, эта – столь же фэнтезийна и сказочна; просто в этот раз она не противостоит мировоззрению героев (собственно, ценностный набор чуждый героине воплощён как раз в американском и крайне несимпатичном силовике, приставленном к Бэт во время поездки в Москву), а созвучна этому мировоззрению. Даже Бенни прямым текстом указывает на то, что сила советского шахматиста в командности и соборности. Так что никакого сюрприза в такой риторике я не вижу. Другое дело, что в контексте сериала эта левая риторика совершенно не раздражает меня и не режет мне ни уха, ни глаза (последний раз такая адекватная и мастерская подача повестки встретилась мне во время прохождения The Last of Us: Part II). Потому что максимально чиста от политики, ну и ещё потому что просто очень хорошее получилось кино.
__________
Ещё про фильмы:
Kids aren't alright (о роли детей)
Ну и всё же о «Джокере»
Про «Дурака» Юрия Быкова и неизбывность парадигмы
Ну и всё же об «Однажды в Голливуде»
Про «Чернобыль»
Игропрестольное за упокой
The Queen's Gambit – очередное подтверждение факта, в общем-то, уже вполне несомненного, что сериалы окончательно превратились в серьёзное самостоятельное кино, с уникальными (и часто отличными от кино большого) концептуальными и художественными принципами, которое может себе позволить не заморачиваться с сюжетом (здесь он максимально прост), а уделить внимание более важным вещам. Да, симпатичнейшие мои, я о лестницах. Лестницы в сериале – одно из важнейших действующих лиц, они рассказывают нам намного больше, чем может показаться на первый взгляд. Кстати, это ещё одно свидетельство расцвета сериалов, как киноискусства: их, как и большое кино, теперь окончательно нужно смотреть, а не «включать фоном», иначе бессмысленно.
Лестницы Бэт одновременно и созвучны композиционной динамике сериала (композиция здесь самая классическая, трёхактная), и внутреннему ощущению героини. В первой серии маленькая Бэт спускается в подвал, в самую нижнюю, устойчивую точку завязки, из которой начнётся её восхождение. Эта лестница самая простая и пыльная, но обратите внимание на ощущение тайны в кадре выше, кэрроловского «открытия заветной дверцы», а так же на количество ступеней и окрас стены за спиной у Бэт.
Во второй серии первая лестница тоже ведёт вниз, но это первый спуск героини во «взрослом» облике, первый выход во внешний мир, тоже своего рода начало движения навстречу чудным открытиям, поэтому арка обрамлена затейливым ар-нуво, и пронизана светом.
Мне очень нравится вот эта лестница в доме, ведущая в комнату Бэт: она всегда появляется в таких сценах, что невозможно однозначно трактовать её настроение, подъём это вверх или эскапизм. Собственно, сам дом матери очень противоречивый, как и сама миссис Уитли, как и сама Бэт (и это очень здорово). Здесь все стены, мебель и ткани настолько плотно и цветасто замощены избыточными узорами, что иногда начинает подташнивать, как от кабинета Долорес Амбридж. Но всё же это родной дом, в котором происходит становление и взросление.
Третья серия изобилует самыми роскошными лестницами в сериале. Это первая высшая точка композиции, первые большие победы, финал первого акта истории, поэтому тут море слепящего солнечного света, симфоническое ар-деко – главный символ американской мечты, длинные и упоительные ваншот-пролёты камеры, и уходящие всегда вверх широкие пространства.
В четвёртой серии раскручивается главный надлом второго акта, начало классической «катастрофы героя», смерть матери – и лестница в Мехико всё то же помпезное ар-деко со слепящими лампами, но теперь и формы тяжелее, и угол камеры задран так, чтобы создать чувство непреодолимости этого подъёма:
Далее наступает композиционное «затишье» перед кульминацией второго акта, поэтому в пятой серии лестниц практически нет. Некоторую аллюзию на ступени представляет из себя аудитория в Огайо, но она как раз и выглядит как яма, в которой оказывается Бэт:
В предпоследнем эпизоде Adjournment, происходит большое поражение героини, она проигрывает Баргову, уходит в запой – в общем, всё то, что свойственно высшей точке второго акта и низшей точке мироощущения протагониста. Лестницы здесь очень похожи на те, что мы видели раньше, но обратите внимание, как изменились их метафорические оттенки:
Спуск в подземное обиталище Бенни чем-то напоминает путь в подвал приюта, с которого началась наша история, но теперь он пугает и неприятно удивляет Бэт. А та самая лестница в доме Уитли теперь тоже ощущается не вверх, а вниз:
Наконец, в «Эндшпиле» начинается мучительное восхождение третьего акта: опять же по классике, чтобы оправиться от удара, героиня должна оттолкнуться от дна, вернуться в прежние места силы, воскресить воспоминания, принять помощь друзей. Оттого здесь вновь возникают лестницы прошлого: но уже с иными эмоциональными акцентами. Это своеобразное искупление и раскаяние:
Самое интересное, что во время самой финальной схватки почти никаких лестниц и нет. Думаю, они здесь и не нужны: это финишная прямая (даже пол зала с гроссмейстерами напоминает скоростную трассу), и композиционно, и эмоционально перепады высот уже ни к чему. Вообще Россия в сериале показана в таком сновидческо-романтическом ключе: не только советские гроссмейстеры, включая Баргова, всячески нежны и галантны с Бэт; когда она приходит в белой ферзевой шапочке во двор к старичкам, становится ясно: именно здесь её мир, её комфортная зона. И вот действительно, многие мыслящие умы удивлены столь внезапной симпатией американского кинематографа к СССР. Помилуйте, ребята, здесь нет ничего удивительного вообще. Такой романтизм вполне себе в ключе современных социалистических настроений на Западе. Заметьте, как и в случаях с «недружелюбной» Россией, эта – столь же фэнтезийна и сказочна; просто в этот раз она не противостоит мировоззрению героев (собственно, ценностный набор чуждый героине воплощён как раз в американском и крайне несимпатичном силовике, приставленном к Бэт во время поездки в Москву), а созвучна этому мировоззрению. Даже Бенни прямым текстом указывает на то, что сила советского шахматиста в командности и соборности. Так что никакого сюрприза в такой риторике я не вижу. Другое дело, что в контексте сериала эта левая риторика совершенно не раздражает меня и не режет мне ни уха, ни глаза (последний раз такая адекватная и мастерская подача повестки встретилась мне во время прохождения The Last of Us: Part II). Потому что максимально чиста от политики, ну и ещё потому что просто очень хорошее получилось кино.
__________
Ещё про фильмы:
Kids aren't alright (о роли детей)
Ну и всё же о «Джокере»
Про «Дурака» Юрия Быкова и неизбывность парадигмы
Ну и всё же об «Однажды в Голливуде»
Про «Чернобыль»
Игропрестольное за упокой
Взято: Тут
1304