И про рынок труда. ( 1 фото )

С начала пандемии из Петербурга уехали более 2,5 тыс. мигрантов (официально, неофициально больше) . Большинство из них граждане Узбекистана.

Основная сфера, где задействованы в Петербурге трудовые мигранты, — строительство (около 32% — по официальным данным городского Комитета по труду и занятости). Реально же дефицит кадров не только в строительном бизнесе, но и других производственных сферах.

Сейчас в Городе безработными числятся более 104 тыс. человек. Они вполне могут занять места уехавших мигрантов. Другое дело, что граждане РФ не всегда согласны работать на тех же условиях и по тем же ставкам. Петербуржец скорее пойдет работать в "Яндекс.Еду" или "Delivery Club" по гибкому графику, чем на низкую зарплату по фиксированной ставке на завод, где штрафуют за опоздания и российский менеджмент к сотрудникам относится с плохо скрываемым презрением.

В России свободный рынок труда, где договор между нанимателем и наемным работником по уровню оплаты и условиям труда заключается на добровольных основаниях. Принудить к труду людей к счастью невозможно.

Однако на рынок труда в России действуют две силы. Снизу на него давят мигранты из стран Средней Азии демпингующие на рынке низкоквалифицированного труда и рабочих специальностей.

С другой стороны (после обвальной девальвации рубля в 2+ раза последних лет) сверху давит международный рынок труда для высококвалифицированных специалистов (прежде всего в ИТ и менеджменте) дающий возможность в случае эмиграции или удаленной работе на иностранную компанию получать в разы, а то и на порядок более высокие зарплаты.

Разумеется существует "порог эмиграции" (размер моральных и материальных затрат на которые придется пойти при переезде) препятствующий отъезду. Однако на этот порог критически влияют в сторону снижения:

- политическая ситуация связанная с системными ограничениями прав и свобод россиян, которую создали власти;

- отсутствие сменяемости власти и ощущения возможности перемен в жизни к лучшему;

- отсутствие привлекательного "образа будущего", дающего возможность позитивного планирования жизни;

- десятилетие экономической стагнации;

- демонстративная неспособность властей к реализации любых собственных программ и стратегий;

- атмосфера лжи и ненависти, разжигаемой государственными СМИ.

В этой ситуации уменьшается зона "ядра средних зарплат", нахождение в котором дает достойный уровень жизни. Людям все сложнее найти работу с зарплатой "выше, чем у гастарбайтеров", но не требующую очень высокой квалификации, которая переводит сотрудника в зону интересную на мировой рынке труда.

Вместо равномерной системы зарплат обеспечивающей плавное повышение уровня жизни при повышении квалификации и дисциплины мы имеем три кластера:

- "уровня оплаты гастарбайтера" (примерно вокруг $500 по Питеру, в регионах ниже, в Москве выше);

- "среднего, но достаточно низкого уровня, но выше, чем гастарбайтера" (вокруг $1000);

- "высокого уровня, диктуемого мировой конкуренцией" ($1500+).

Между которыми находятся зоны "разрыва", с относительно малым числом вакансий.

Причем все мной сказанное относится к официальным зарплатам вне чиновничье-силового круга, который как завышенными официальными зарплатами, так и возможностью получения коррупционных доходов развращает общество.

Одновременно на рынок труда давит презрительное и потребительское отношение общества, бизнеса и властей к людям труда, которые за свои небольшие зарплаты должны работать на мировом уровне добиваясь возможности изымать созданную ими добавленную стоимость в виде налогов на и прибыли бизнесу.

В целом это создает довольно тяжелую ситуацию на рынке труда не способствующую развитию и улучшению экономической ситуации в России.

Милин Дмитрий