Sotran
Царствовать, но не жиреть ( 3 фото )
Средневековые живопись изображает отечественных правителей людьми как говорится «в теле». Но тело это так или иначе вполне себе поддерживало форму. Пусть и не идеал сегодняшнего фитнес-инструктора. Но весьма неплохо для человека, проводящего время в пирах и заседаниях.
Сторонники «древнего утерянного знания» непременно начнут рассказывать нам про уникальные древне-русские диеты. Память о которых немцы при Петре I вычеркнули из всех источников. Но, думаю, даже далекий от истории человек подумает: «Какие там диеты при царе горохе? Наесться бы!» И будет прав.
Другой вопрос, что за столетия был накоплен определенный кулинарный опыт и появились сочетания продуктов, которые приносили организму не только сытость, но и пользу. Этот аспект, конечно, не стоит сбрасывать со счетов, но в целом, обильная и сытная еда являлась символом достатка, привилегированного положения.
Вместе с тем болезненная полнота в нашем Средневековье – скорее исключение. Ведь сложно представить себе тучного великого князя или княгиню Ольгу. «Ростом не весьма велик, но крепкий телом и силен», - писал о Владимире Мономахе русский историк Василий Татищев. «Видом красив, телом велик», - говорит он уже про киевского великого князя Изяслава. Правда, у Татищева же о другом правителей можно встретить и «телом дебел», но это, скорее, исключение из общего комплиментарного ряда.
В чем причина это «хорошей физической формы» тех русских правителей?
«На светлом обеде у тебя сам ты служишь другим и распоряжаешься своими руками и пиры даешь ради княжения и власти. Когда же другие объедаются и упиваются, сам ты сидишь и только смотришь» - обращается киевский митрополит Никифор к Мономаху.
Беспрерывные походы и поездки Мономаха по всей Руси вряд ли способствовали тому, чтобы он потерял физическую форму. Это, между прочим, общая черта раннефеодального общества. «Управлять государством, сидя во дворце, было невозможно; чтобы держать страну в руках приходилось беспрестанно разъезжать по ней во всех направлениях. Короли первого феодального периода буквально не вылезали из седла», - замечает об этом уже на материале европейского Средневековья французский историк Марк Блок. Кстати, не обязательно нужно думать, что они решали этим какие-то политические задачи объединения и т.п. Жизнь была прозаичнее. Просто княжеской ставке проще было погостить месяц в одном месте, месяц в другом, чтобы съесть заготовленные там припасы. Довести-то до стольного града из всякой тьмутаракани по тем дорогам и с теми бандитами, – это еще дороже бы вышло.
И, конечно, само понятие о «физической форме» в те века было своеобразным. И имело мало общего с сегодняшним продуктом фитнес-индустрии. Древние представления о красоте дошли аже до XIX века: «Молчалин-жуир, мужчина замечательно большого роста, утробистый, сильный, с веселым и круглым лицом и с раскатистым голосом, валившим из него, как из протодиакона» (Достоевский Ф.М. В среде умеренности и аккуратности). Эта самая «утробистость» многие века была символом обеспеченной безбедной жизни.
Вот почему мы не встретим особо полных людей среди обычных горожан или крестьян той эпохи. Ни одна из старинных гравюр, скажем, из книги Адама Олеария "Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно" не демонстрирует там тучных жителей страны. Хотя к XVII веку, казалось бы, тучный дородный боярин – это такое общее место в нашем восприятии той действительности.
Московитская процессия. Гравюра из книги Адама Олеария о его путешествии в 1636 г
Крестьянство на этом фоне выглядит вообще несколько истощенным. Хотя нельзя не признать, что обеспеченная часть общества придерживается своих стандартов. Так, пышная женщина – идеал красоты русского домостроевского общества. Между прочим, по очень простой причине. Такой внешний вид фактически наглядно демонстрировал, что женщина не нуждается ни в чем, она хорошо обеспечена. А обильная еда и безделье – это та самая жизнь, которая казалась идеальной множеству современников.
Впрочем, жизнь и представления о красоте меняются. И уже в XVIII веке на смену дородности женщины приходит изящество, бледность и томность. Но это уже совсем другая история.
Сторонники «древнего утерянного знания» непременно начнут рассказывать нам про уникальные древне-русские диеты. Память о которых немцы при Петре I вычеркнули из всех источников. Но, думаю, даже далекий от истории человек подумает: «Какие там диеты при царе горохе? Наесться бы!» И будет прав.
Другой вопрос, что за столетия был накоплен определенный кулинарный опыт и появились сочетания продуктов, которые приносили организму не только сытость, но и пользу. Этот аспект, конечно, не стоит сбрасывать со счетов, но в целом, обильная и сытная еда являлась символом достатка, привилегированного положения.
Вместе с тем болезненная полнота в нашем Средневековье – скорее исключение. Ведь сложно представить себе тучного великого князя или княгиню Ольгу. «Ростом не весьма велик, но крепкий телом и силен», - писал о Владимире Мономахе русский историк Василий Татищев. «Видом красив, телом велик», - говорит он уже про киевского великого князя Изяслава. Правда, у Татищева же о другом правителей можно встретить и «телом дебел», но это, скорее, исключение из общего комплиментарного ряда.
В чем причина это «хорошей физической формы» тех русских правителей?
«На светлом обеде у тебя сам ты служишь другим и распоряжаешься своими руками и пиры даешь ради княжения и власти. Когда же другие объедаются и упиваются, сам ты сидишь и только смотришь» - обращается киевский митрополит Никифор к Мономаху.
Беспрерывные походы и поездки Мономаха по всей Руси вряд ли способствовали тому, чтобы он потерял физическую форму. Это, между прочим, общая черта раннефеодального общества. «Управлять государством, сидя во дворце, было невозможно; чтобы держать страну в руках приходилось беспрестанно разъезжать по ней во всех направлениях. Короли первого феодального периода буквально не вылезали из седла», - замечает об этом уже на материале европейского Средневековья французский историк Марк Блок. Кстати, не обязательно нужно думать, что они решали этим какие-то политические задачи объединения и т.п. Жизнь была прозаичнее. Просто княжеской ставке проще было погостить месяц в одном месте, месяц в другом, чтобы съесть заготовленные там припасы. Довести-то до стольного града из всякой тьмутаракани по тем дорогам и с теми бандитами, – это еще дороже бы вышло.
И, конечно, само понятие о «физической форме» в те века было своеобразным. И имело мало общего с сегодняшним продуктом фитнес-индустрии. Древние представления о красоте дошли аже до XIX века: «Молчалин-жуир, мужчина замечательно большого роста, утробистый, сильный, с веселым и круглым лицом и с раскатистым голосом, валившим из него, как из протодиакона» (Достоевский Ф.М. В среде умеренности и аккуратности). Эта самая «утробистость» многие века была символом обеспеченной безбедной жизни.
Вот почему мы не встретим особо полных людей среди обычных горожан или крестьян той эпохи. Ни одна из старинных гравюр, скажем, из книги Адама Олеария "Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно" не демонстрирует там тучных жителей страны. Хотя к XVII веку, казалось бы, тучный дородный боярин – это такое общее место в нашем восприятии той действительности.
Московитская процессия. Гравюра из книги Адама Олеария о его путешествии в 1636 г
Крестьянство на этом фоне выглядит вообще несколько истощенным. Хотя нельзя не признать, что обеспеченная часть общества придерживается своих стандартов. Так, пышная женщина – идеал красоты русского домостроевского общества. Между прочим, по очень простой причине. Такой внешний вид фактически наглядно демонстрировал, что женщина не нуждается ни в чем, она хорошо обеспечена. А обильная еда и безделье – это та самая жизнь, которая казалась идеальной множеству современников.
Впрочем, жизнь и представления о красоте меняются. И уже в XVIII веке на смену дородности женщины приходит изящество, бледность и томность. Но это уже совсем другая история.
Взято: Тут
1899