Ко Дню Победы 2020. Как прадед на фронт сбежал. ( 7 фото )

Ничто так не способствует занятию комнатной археологией, как самоизоляция. В дальних уголках собственного шкафа, где редко ступает рука человека, я наткнулся на свёрток, тщательно укутанный газеткой и перевязанный верёвочкой. Под слоями ветхой бумаги обнаружился любопытнейший документ. Он был выдан моему прадеду, Фёдору Сергеевичу Жуковскому, во время службы в армии. Ещё до войны, в 20-х годах.


Забавно, что в те времена домашнее задание давали не только школьникам. Весьма примечательно – кто считался главным врагом СССР всего за 10 лет до Великой Отечественной.

Прадеда я в живых не застал, он умер в 1955-ом. Помню единственный рассказ прабабушки, Анны Александровны (в детстве я звал её Аночка), про него. Рассказ этот меня поразил. Они поженились ещё до войны и жили в Ленинграде. Прадед работал токарем-наладчиком на заводе «Вулкан». Фотография со стенгазеты «Лучший работник».


Где работала прабабушка не знаю, но, когда началась война она сразу пошла санитаркой в Эвакуационный госпиталь №1448. Прадед рвался на фронт, много раз писал заявления, но ему дали бронь и с завода не отпускали. Он был единственным специалистом по отладке и работе на станках Каллова. В том же свёртке хранилась копия требования о его переводе с завода "Красная Вагранка" в 1938 году.


В 1942, когда стало совсем туго, они оба практически жили на работе, домой приходили редко. В блокадном городе так делали многие, чтобы время и силы не терять на переходы.
Аночка рассказывала:

– Была я в госпитале на дежурстве. Раненых всё везут и везут, работы много. С Фёдором не виделись уж много дней, но знала, что он на заводе. Где ж ещё? И тут, подбегает ко мне другая санитарка и говорит: «Слушай, там раненых привезли с Ораниенбаумского пятачка и один, вроде, Жуковский. Поди посмотри, может родственник». А я вдруг почувствовала – это Фёдор. Бегу вниз и точно – он! Лежит еле живой, бедро раздроблено. Повезли его в операционную, а я всё думаю – как же он в Ораниенбауме-то оказался? Когда пришёл в себя, окреп немного, я спросила. Сбежал, говорит, с завода, не вытерпел. Думал, мне напишет уже с фронта. Записался в ополчение, а его сразу со сборного пункта в Ораниенбаум и отправили, там сильные бои шли тогда. И вот, в первом же бою, ногу и раздробило. Отличиться, правда, успел. Ему за тот бой орден Красной Звезды дали. Но в строй так и не вернулся. Рана больно тяжёлая. Лечили его в Ленинграде, потом, по Дороге Жизни эвакуировали в Новосибирск. А ногу так и не спасли, пришлось ампутировать.

Вот Фёдор Сергеевич в госпитале. Привыкает к костылям.


Интересно, что на Дороге Жизни он вполне мог встретиться с моей будущей бабушкой с отцовской стороны. Кстати, тоже Анной Александровной. Она всю войну работала гипсовальщицей в госпитале, который сперва располагался на берегу Ладоги, в начале Дороги Жизни, а потом, вместе с фронтом, продвинулся до самой Германии.

А прабабушка Аночка, отправив тринадцатилетнюю дочку Машу (в будущем мою бабушку) в эвакуацию, всю блокаду так и проработала в 1448-ом госпитале, который располагался сначала в Михайловском замке, а потом в Суворовском училище. Кроме того, она была мобилизована в отряд самообороны. Дежурила на крышах, тушила зажигалки (зажигательные бомбы) и выслеживала вражеских корректировщиков, которые подавали сигналы бомбардировщикам осветительными ракетами. Коих, по её рассказам, было немало.



Анна Александровна с Фёдором Сергеевичем на фото 1952 года.


Вот такая история. Поздравляю всех с ДНЁМ ПОБЕДЫ! Мои бабушка и прабабушка говорили, что это был самый счастливый день в их жизни.

#бессмертныйполк #бессмертныйполкдома