Статистика потерь против дилетантских подсчетов ( 2 фото )

Немецкие генералы опровергают российских «историков»


В течение всего послесоветского периода нашей страны в массовое сознание настойчиво внедряются два мифа о людских потерях на советско-германском фронте: о том, что людские потери Красной армии «в подавляющем большинстве сражений многократно превосходили немецкие», и о «чрезмерной цене Победы».

Миф о «многократном» превышении возник в силу разного содержания понятий людских потерь и особенностей их исчисления в РККА и вермахте, а укрепился под влиянием публикаций о высоком воинском мастерстве немецких солдат. В последние годы ряд авторов, относящих себя к историкам, называют совсем уж несуразные цифры.

Так, Марк Солонин в книге «22 июня. Окончательный диагноз» (2019) полагает, что потери вермахта в приграничных сражениях 1941 года были в 35 раз меньше, чем у Красной армии, и даже при уничтожении войск группы армий «Центр» в ходе блестяще проведенной Белорусской наступательной операции советские потери якобы оказались вдвое выше.

Борис Соколов в многочисленных сочинениях, в том числе в книге «Правда и мифы Второй мировой» (2018), утверждает, что почти во всех операциях на советско-германском фронте потери вермахта были во много раз меньше, чем у Красной армии.

По «подсчетам» этого «историка», в контрнаступательных операциях РККА в Московской битве соотношение составило 1:27, под Сталинградом – 1:9,8, на Курской дуге – 1:4,7 в пользу вермахта. В последнем случае близкую пропорцию (1:4,5 в пользу вермахта) называют авторы книги «История России. Век ХХ» (под редакцией доктора исторических наук Андрея Зубова).

На самом деле в части людских потерь и их соотношения все обстояло совсем не так благоприятно для вермахта, как кажется Борису Соколову, Марку Солонину, Андрею Зубову и иже с ними. Появившиеся в продаже в последние годы книги бывших гитлеровских генералов и офицеров, описывающие боевой путь различных соединений вермахта, рисуют отнюдь не радужные картины итогов боев немецких войск с частями и соединениями Красной армии даже летом трагического для СССР 1941 года.

Данные немецкими участниками войны оценки показывают, что цифры, приводимые отечественными фальсификаторами, не соответствуют действительному положению дел на советско-германском фронте. Сложившаяся ситуация объясняется как дилетантскими представлениями упомянутых авторов о реалиях Великой Отечественной, так и непониманием различий в методологии исчисления и сравнения военно-оперативных потерь в РККА и вермахте.

Подсчеты с помощью единого показателя исчисления безвозвратных потерь (погибшие, попавшие в плен, пропавшие без вести и раненые, направленные в тыловые госпитали) дают совершенно другие цифры, чем навязываемые отечественными фальсификаторами. Результаты, полученные на основе общедоступных данных, приведены в таблице.


Анализ показывает, что в начале Великой Отечественной вермахт был объективно искуснее, сильнее, хитрее Красной армии, и ее потери оказались больше. Но постепенно положение менялось, к середине 1943 года боеспособность сторон выравнялась, а с 1944-го по воинскому мастерству и солдаты, и офицеры, и генералы Красной армии превосходили немецких.

РККА побеждала за счет более рационального использования людских ресурсов, применяя их и дальновиднее, и оперативнее. Поэтому в течение последних полутора лет войны людские потери вермахта существенно превышали потери Красной армии.

Возможно, с дальнейшим рассекречиванием и вводом в научный оборот документов Великой Отечественной войны диапазоны интегральных оценок потерь в решающих сражениях на советско-германском фронте будут скорректированы, но общая картина противостояния Красной армии и вермахта не изменится. Она совсем не похожа на «заваливание немцев трупами красноармейцев», как рисуют Борис Соколов, Андрей Зубов и Марк Солонин.

Владимир Литвиненко, доктор технических наук, профессор