Дудь о Беслане: Приглашение к повтору ( 3 фото + 1 видео )

Юрий Дудь. Фото: Сергей Савостьянов/ТАСС

Пресса – это гигантская резонансная машина, которая является самым страшным оружием террориста. Так зачем Дудь решил «хайпануть» на Беслане? Похоже на сигнал террористам: «Работайте! У вас снова есть аудитория 14 миллионов! Снова есть медийная машина»

Автор:
Холмогоров Егор

Много лет назад, когда я работал аналитиком в ассоциации ветеранов группы «Альфа», я разработал медийную модель теракта. Позднее она была опубликована в журнале «Отечественные записки» – её легко найти в интернете, достаточно сделать запрос «Холмогоров Террор».

Что такое теракт как система коммуникации? Террорист хочет воздействовать на власть и на её политические решения. Но он не дурак, он отлично знает, что, скорее всего, власть его слушать не будет. И он берёт в заложники мирных людей, за которых государство отвечает и должно защитить их жизнь.

Однако не все государства одинаково чувствительны к заложничеству, у многих – эффективные спецслужбы, которым легче освободить заложников, чем переговариваться с террористами.

И тогда в схему террориста вводится четвёртый, самый опасный её участник – среда медийного резонанса.

Это родственники жертв, которые испуганы, которые готовы пойти на любые уступки, даже на любые глупости, лишь бы спасти своих близких.

Это всевозможные правозащитники и общественники, которые охотно возьмутся озвучить требования террористов, будут обвинять власть в неготовности их принять, будут говорить о том, что власти не готовы к переговорам...

Впрочем, об этом уже писалось в русской консервативной публицистике 19-го века, когда у нас были собственные террористы, в честь которых до сих пор названы улицы.

Чем отличается либерал от революционера? Революционер держит револьвер и говорит правительству: сдавайся, а то я буду стрелять. А либерал стоит рядом, указывает на революционера и говорит: сдавайся, а то он будет стрелять.


Наконец – СМИ. Журналисты, которые пролезут во все щели, сольют любую жизненно важную информацию и любые секреты. Распространят любую панику. В 2003 году, ещё до Беслана, выступая перед студентами журфака МГУ, я сказал:

Трагедия журналиста во время теракта в том, что он крыса во время эпидемии чумы, именно он переносит бациллы, именно он делает основную и самую страшную работу.

 На «крыс» будущие дуди очень обиделись.

Но правда состоит в том, что именно эта гигантская резонансная машина является самым страшным оружием террориста. Не его автоматы и бомбы, не непосредственная угроза заложникам, а именно та паника, тот, говоря на нынешнем сленге, «хайп», который поднимается вокруг него.

Вспомним знаменитое письмо Шамиля Басаева, с которым информационное послание Дудя совпадает местами почти дословно...

В своем письме Басаев не скрывал, что он думал, что осетины встанут живым щитом между школой и войсками. Иными словами он рассчитывал на масштабные беспорядки, а может быть, и на мятеж в республике и на Кавказе.

Власть шантажируют не гибелью людей, а именно этой общей потерей стабильности – мятежом, протестами, озлоблением. Ради этой цели берут заложников.


Именно с помощью этой медиамашины велась в девяностые и начале нулевых террористическая война против России. Кто не застал трагедии в Будённовске – те пусть почитают о роли в нём тогдашнего телеканала НТВ. Без медийной машины терроризм практически ничто.

За прошедшие 15 лет эту машину более-менее удалось демонтировать. Теперь кто попало не рвётся озвучивать требования террористов, а у тех, кто рвётся – очень плохая репутация. Теперь не так много СМИ, которые целенаправленно смогут разогнать истерическую волну.

Итог видите сами на любой диаграмме – количество терактов в стране впечатляюще снизилось. Потому что зачем совершать теракт, о котором никто не говорит?

И вот находится молодой и талантливый (наверное) журналист Юрий Дудь с притязаниями на статус «совести нации» (почему все либеральные «совести нации» обязательно рвутся поддержать каких-нибудь террористов, как поддерживал в 1977 году академик Сахаров взорвавшего вагон московского метро Затикяна?)

Дудь возвращает нас в ту атмосферу двадцатилетней давности – с лукавой ложью в адрес спецслужб, с многозначительными намёками на то, что Масхадов мог бы и победить, с прямым посылом – это государство виновато, и это государство обязано вести с террористами переговоры.

И... 14 миллионов просмотров. И... миллион лайков. Это, наверное, столько, сколько смотрело телеканал НТВ, когда он давал из захваченной больницы в Будённовске слово Шамилю Басаеву.


Шамиль Басаев. Фото: Robert King / Globallookpress

По счастью говорить о новом теракте у Дудя возможности нет. Приходится бередить события 2004 года. Последние настолько страшные события в нашей истории. Но, можно подумать, всё было бы по-другому, если бы Дудь говорил о событиях, которые происходят сейчас.

Отработка в режиме медиабомбы проведена безупречно: озвучены требования террористов, дискредитированы власти, пролито множество душераздирающих слёз, в которых эта ложь, по сути, утоплена...

И до поколения пепси (простите – смузи) уже не докричаться.  А элементарной логике – понять, что никто не начинает спланированный штурм так, что бронежилеты приходится надевать на ходу, что в нём гибнут все руководители тактических групп – два подполковника из «Вымпела» и майор из «Альфы». Никто бы из руководителей ни одной из спецслужб никогда не принял бы на себя ответственность за такие потери спецназа (что вообще-то и заложников «начальству» на самом деле не менее жалко, наших либеральных зомби вовсе не убедить).

Но работа в пользу подрыва внутриполитического кредита власти – это одна сотая беды. Гораздо важнее вопрос: какой сигнал посылает Дудь потенциальным террористам?

Работайте! У вас снова есть аудитория 14 миллионов! Снова есть медийная машина! Есть миллионы боевых хомячков, которые будут разгонять истерику, повинуясь моему голосу и с ожесточённым визгом требовать выполнить ваши требования.

И вот тут мне становится страшно. Медийная бомба готова и продемонстрирована в снаряжённом виде. Желающие нажать кнопку могут найтись всегда.