Самый русский британец. 11 шедевров ( 10 фото )

«Одна история», «Попугай Флобера» и еще девять шедевров Джулиана Барнса

В июле выходит новый перевод книги «Любовь и так далее» — игривого романа Джулиана Барнса об адюльтере, дружбе и относительности истины. Этого писателя полюбили в России давно и взаимно: его выступления в Москве в 2016 году прошли с аншлагом, а сам он часто пишет про русских в своих романах и рассказах — первыми на ум приходят Тургенев («Вспышка») и Шостакович («Шум времени»).

Bookmate Journal сочинил одиннадцать микрорецензий на его главные книги — от исторического детектива до сборника эссе о художниках.

Про семью


Виртуозный роман про молодую пару, банальность быта и сомнения в собственном выборе. Еще не обещание гения, но уже мощнейшая заявка на лидерские позиции в современной британской литературе.

«Считается, что брак должен строиться на безупречной правде, и если это не так, то рано или поздно это обнаружится. Я лично в это не верю. Брак уводит вас от правды, а вовсе не приближает к ней»

Про классика

Эксцентричное жизнеописание автора «Госпожи Бовари», которое в какой-то момент становится биографией самого повествователя. Если не самый изощренный постмодернистский роман 1980-х, то уж точно самый обаятельный.

«Флобер заставляет нас задаться вопросом: разве ожидание удовольствия — не самое надежное из удовольствий? К чему карабкаться на безрадостный чердак свершения?»

Про историю

Сложноустроенный — десять хитро соединенных друг с другом новелл — текст, в котором смешиваются реальные и вымышленные исторические события: от чернобыльской катастрофы до поисков Ноева ковчега.

«История — это ведь не то, что случилось. История — это всего лишь то, что рассказывают нам историки»

Про любовный треугольник

Трагикомедия из жизни среднего класса — три точки зрения на одну измену. Как всегда у Барнса, под сомнение ставятся не столько конкретные факты, сколько объективная реальность как таковая. Заново переведенная на русский «Любовь и так далее» — продолжение этой истории.

«Я считаю, в жизни надо выяснить, к чему у тебя способности, а что тебе не по зубам, решить, чего хочешь, и стремиться к этому, но только потом не раскаиваться»

Про Конан Дойла

Как создатель «Шерлока Холмса» защищал невиновного, опираясь на дедуктивные методы своего персонажа, и разрывался между двумя женщинами. Сам автор охарактеризовал книгу как «современный роман, помещенный в прошлое».

«После смерти у человека внутри тоже остаются камешки из дальних краев, не обозначенных на карте»

Про смерть

Эффектное эссе о том, как жить в присутствии смерти, — с примерами из биографий художников, писателей и композиторов. Текст, открывший для многих нового Барнса — Очень Серьезного Мыслителя, которого не зазорно поставить в один ряд с профессиональными философами.

«Рахманинов съел пригоршню фисташек, поговорил о смерти, придвинулся поближе к блюду, съел еще одну пригоршню, поговорил о смерти. Неожиданно он откинулся на стуле и рассмеялся. „Эти фисташки прогнали мой страх смерти. Интересно, куда“»

Про время

Один из самых коротких (и самых искусных) романов Барнса, который принес ему заветный Букер: история-обманка о том, что время дурачит нас всем, а полагаться на память — последнее дело. В 2017 году вышла экранизация: в главных ролях — Джим Бродбент и Шарлотта Рэмплинг.

«Я твердо знаю одно: есть время объективное, а есть субъективное, которое ты носишь на внутренней стороне запястья — там, где пульс»
Про одиночество

14 довольно мрачных новелл на излюбленные темы писателя — болезненные отношения полов, искусство и смерть; удивительное по силе доказательство того, что Барнс — еще и большой мастер рассказа.

«Возвратом к холостяцкой жизни получаешь, кроме всего прочего, и такое преимущество, как выигрыш во времени. Быстрее ходишь, быстрее добираешься до дому и выпиваешь банку пива, быстрее съедаешь ужин. Секс в режиме самообслуживания тоже заканчивается быстрее. Высвобождается уйма времени — для одиночества»

И еще три важные книги