Adoradwyn
Альпинисты, спасавшие блокадный Ленинград ( 9 фото )
В первый день блокады немцы сбросили на Ленинград 6000 зажигательных бомб. С невероятной точностью обстреливали и бомбили места скопления людей. Разведка выяснила: ориентиром для врага служили золотые доминанты Ленинграда - шпили, купола. Замаскировать их поручили альпинистам.
В августе 1942-го солдаты знаменитой дивизии «Эдельвейс» вплотную приблизили фюрера к его заветной мечте - бакинской нефти. Горные стрелки оседлали важнейшие перевалы к западу от Эльбруса, создав идеальные условия для того, чтобы войска вермахта могли захватить Абхазию и Грузию. Если бы это произошло, миллионная армия союзной Гитлеру Турции пошла бы в наступление на Баку через иранское нагорье.
Потеря кавказской нефти для Советского Союза означала поражение в войне. В августе 1942-го для освобождения перевалов Главного Кавказского хребта Ставка начала создавать горнострелковые отряды. Им предстояло выбить виртуозных стрелков-скалолазов с идеально укрепленных позиций. Особую роль в этом выпало сыграть легендарному военному альпинисту Михаилу Боброву.
В 1937 году 15-летний Михаил Бобров выиграл первенство Ленинграда среди мальчиков по слалому. А в 1940-м завоевал тот же титул в юношеских соревнованиях. За это его наградили путевкой в альпинистский лагерь «Рот-Фронт». Именно тогда Бобров впервые побывал в Приэльбрусье и влюбился в горы. Он прошел альпинистскую подготовку и даже немного поработал инструктором-стажером. Родители не воспринимали всерьез увлечение сына горами и настояли, чтобы он после школы устроился оптиком-механиком на завод «Прогресс». Когда в июне 1941-го началась война, Михаил и его коллеги автоматически получили бронь, но поклялись, что все равно уйдут на фронт добровольцами.
1 июля 1941-го перед офицерами, которые набирали особое подразделение, Боброву удалось блеснуть физической формой и познаниями в немецком языке, полученными от соседа по коммуналке. Через два дня молодой спортсмен приехал в центр на реке Охте, где готовили разведчиков-диверсантов.
Вскоре восемь грузовиков с диверсантами выехали по Киевскому шоссе навстречу наступавшим на Ленинград фашистам. Бойцы должны были, пропустив наступающие немецкие дивизии, остаться у них в тылу и вести подрывную деятельность. В одной из машин, сжимая в руках автомат, ехал Миша Бобров. Ему еще не было 19 лет.
Бобров с товарищами оказался на пути фашистских войск, которые двигались в сторону Лужского рубежа - укреплений, созданных защитниками Ленинграда. Юный Михаил следил за движением немецких войск и передавал данные в центр. Более опытные диверсанты пускали под откос немецкие эшелоны. В одну из ночей Бобров проснулся от автоматной стрельбы. Немцы ворвались в лагерь, тихо сняв посты и охрану. Началась перестрелка. Из 113 членов отряда в том бою уцелело не больше десяти. Они пошли на восток и через Новгород вернулись в Ленинград.
После разгрома крупного отряда командование стало забрасывать диверсантов в тыл врага маленькими группами по несколько человек. Бобров еще несколько раз переходил линию фронта. Однажды его группа возвращалась с задания. Дойдя до расположения советских частей, бойцы вздохнули с облегчением. Но вдруг по ним рванули свои же пушки. Это произошло из-за плохой координации между войсками и спецподразделениями. Бобров очнулся в Михайловском замке - в тронном зале Павла I, который на время войны превратился в госпиталь.
В один из дней в палату с шумом ворвался Алоиз Земба - альпинист, с которым Михаил до войны покорил несколько кавказских вершин. Земба сообщил, что Государственная инспекция охраны памятников собирает группу верхолазов для секретного дела государственной важности.
30 августа 1941-го войска 18-й армии вермахта прорвались на станцию Мга и перерезали последнюю железнодорожную ветку, соединявшую Ленинград со всей страной. 8 сентября противник захватил город Шлиссельбург и остановил сухопутное сообщение с Ленинградом. С этого дня началась блокада Северной столицы.
В первый день блокады немцы сбросили на Ленинград шесть тысяч зажигательных бомб. С ювелирной точностью самолеты люфтваффе бомбили объекты инфраструктуры. Разведка выяснила: ориентиром для врага служили золотые доминанты Ленинграда - шпили, купола, луковки бликовали на свету и были для врага великолепными артиллерийскими «привязками».
Их нужно было немедленно спрятать. На помощь пришли альпинисты - Ольга Фирсова (на фото), Аля Пригожева, Алоиз Земба и Михаил Бобров.
На Исаакиевский собор альпинистам забраться было несложно, и уже через десять дней окрашенные в серый купол и звонницы собора «растворились» в небе Ленинграда. Куда сложнее оказалось замаскировать золотой шпиль на здании Адмиралтейства. Для этого сшили гигантский брезентовый чехол весом в полтонны. Но закрепить его на вершине, не вбивая в конструкцию крючья, оказалось не так просто. Алоиз получил на фронте ранение руки, а Михаил еще не пришел в себя после контузии. Решение нашла Ольга Фирсова: она предложила использовать заградительный аэростат. Эти махины мешали противнику летать на малых высотах и прицельно сбрасывать бомбы.
Когда чехол был поднят наверх, на вершину подняли девушек. Им нужно было сшить вместе все части полотна. Едва они начали работу, как из-за облака выскочил немецкий истребитель и дал по шпилю пулеметную очередь. Пули пробили чехол рядом с Ольгой. Но девушки довели работу до конца. Адмиралтейская игла слилась с ленинградским небом, и немцы потеряли еще один ориентир. К середине октября 1941-го похожим образом поступили со шпилем Михайловского замка.
Когда альпинисты приступили к маскировке Петропавловского собора, наступили холода. Из-за низкой температуры и шквального ветра Михаилу удалось подняться на шпиль лишь на седьмой раз. На мучительные месяцы затянулось и окрашивание конструкции, так как на морозе масляная краска плохо ложилась, замерзала и отваливалась слоями. Каждый участок обрабатывался по несколько раз.
К марту маскировка шпиля и куполов Петропавловского собора завершилась. Главный ориентир был для врага потерян. Бомбежек стало куда меньше, и они были не такими прицельными. В городе оставалось еще несколько доминант поскромнее, но силы верхолазов были на исходе. В ноябре 1941-го Александра Пригожева, провисев на шпиле Михайловского замка 16 часов подряд, застудила почки. Ольга Фирсова и Алоиз Земба страдали от цинги. Михаил Бобров с трудом приходил в себя после пережитых утрат (в феврале 1942 года от голода умерла его мама, чуть позже ушел и отец). И работы приостановили. К лету из группы верхолазов в живых остались двое - Михаил Бобров и Ольга Фирсова. Юноша вернулся на завод «Прогресс» и стал ремонтировать прицелы для корабельной артиллерии.
Летом 1942-го завод направил Боброва в Москву в Министерство вооружения по производственным делам. В столичной подземке он неожиданно столкнулся со своим первым инструктором по альпинизму Евгением Белецким. Тот направлялся в комиссию по набору альпинистов для участия в боевых действиях на Кавказе. К тому времени немцы уже установили свой флаг на Эльбрусе, взяв высочайшую вершину. Фашисты рвались в Закавказье - к бакинской нефти.
Тогда со всех фронтов стали отзывать бойцов с опытом восхождений для формирования горнострелковых отрядов. Им предстояло встать от Эльбруса до Казбека и закрыть центральные перевалы Главного Кавказского хребта. 12 наскоро обученных отрядов по 300 человек должны были выступить против 22-тысячной горнострелковой дивизии «Эдельвейс».
В один из таких отрядов старшим инструктором по альпинизму был назначен Михаил Бобров с присвоением ему воинского звания «лейтенант». В сентябре 1942-го он прибыл в штаб 242-й горнострелковой дивизии, находившийся в поселении Бечо Верхней Сванетии. В штабе дивизии Михаил получил первое боевое задание: создать со своим отрядом опорный пункт боевого охранения и следить, чтобы немцы не вышли в тыл 900-го горнострелкового полка.
Вскоре дивизия заняла оборону по берегам реки Ингури и закрыла для гитлеровцев путь в Закавказье на этом направлении. Между тем осень была на исходе, приближалась зима с ее -50 и ураганными ветрами.
5-й отдельный горнострелковый отряд продолжал оборонять крупные перевалы. Благодаря инструкторам-альпинистам советские отряды быстро осваивали тактику горной войны. Вскоре они перехватили инициативу у хваленых альпийских стрелков. Среди немцев поползли слухи о «зеленых дьяволах».
В первых числах января 1943-го Гитлер начал выводить свои части с перевалов. Элитные войска стремительно таяли, не продвигаясь вперед ни на километр. В это время советские горнострелковые отряды постоянно пополнялись свежими силами, а инструкторы-альпинисты в кратчайшие сроки готовили их к боевым действиям.
После реформирования отряда Бобров стал начальником горной подготовки дивизии, еще через год - начальником горной подготовки корпуса. К тому моменту ему был лишь 21 год.
После войны Бобров окончил Военный институт физической культуры и приступил к тренерской работе. С 1982 года Бобров работал консультантом по трюковым съемкам на киностудии «Ленфильм», а с 1994-го возглавлял кафедру физвоспитания в Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов. За всю жизнь легендарный альпинист совершил десять восхождений на Эльбрус и даже побывал на Северном полюсе в 78 лет, благодаря чему вошел в Книгу рекордов Гиннесса. Он умер в августе 2018 года в возрасте 95 лет.
В августе 1942-го солдаты знаменитой дивизии «Эдельвейс» вплотную приблизили фюрера к его заветной мечте - бакинской нефти. Горные стрелки оседлали важнейшие перевалы к западу от Эльбруса, создав идеальные условия для того, чтобы войска вермахта могли захватить Абхазию и Грузию. Если бы это произошло, миллионная армия союзной Гитлеру Турции пошла бы в наступление на Баку через иранское нагорье.
Потеря кавказской нефти для Советского Союза означала поражение в войне. В августе 1942-го для освобождения перевалов Главного Кавказского хребта Ставка начала создавать горнострелковые отряды. Им предстояло выбить виртуозных стрелков-скалолазов с идеально укрепленных позиций. Особую роль в этом выпало сыграть легендарному военному альпинисту Михаилу Боброву.
В 1937 году 15-летний Михаил Бобров выиграл первенство Ленинграда среди мальчиков по слалому. А в 1940-м завоевал тот же титул в юношеских соревнованиях. За это его наградили путевкой в альпинистский лагерь «Рот-Фронт». Именно тогда Бобров впервые побывал в Приэльбрусье и влюбился в горы. Он прошел альпинистскую подготовку и даже немного поработал инструктором-стажером. Родители не воспринимали всерьез увлечение сына горами и настояли, чтобы он после школы устроился оптиком-механиком на завод «Прогресс». Когда в июне 1941-го началась война, Михаил и его коллеги автоматически получили бронь, но поклялись, что все равно уйдут на фронт добровольцами.
1 июля 1941-го перед офицерами, которые набирали особое подразделение, Боброву удалось блеснуть физической формой и познаниями в немецком языке, полученными от соседа по коммуналке. Через два дня молодой спортсмен приехал в центр на реке Охте, где готовили разведчиков-диверсантов.
Вскоре восемь грузовиков с диверсантами выехали по Киевскому шоссе навстречу наступавшим на Ленинград фашистам. Бойцы должны были, пропустив наступающие немецкие дивизии, остаться у них в тылу и вести подрывную деятельность. В одной из машин, сжимая в руках автомат, ехал Миша Бобров. Ему еще не было 19 лет.
Бобров с товарищами оказался на пути фашистских войск, которые двигались в сторону Лужского рубежа - укреплений, созданных защитниками Ленинграда. Юный Михаил следил за движением немецких войск и передавал данные в центр. Более опытные диверсанты пускали под откос немецкие эшелоны. В одну из ночей Бобров проснулся от автоматной стрельбы. Немцы ворвались в лагерь, тихо сняв посты и охрану. Началась перестрелка. Из 113 членов отряда в том бою уцелело не больше десяти. Они пошли на восток и через Новгород вернулись в Ленинград.
После разгрома крупного отряда командование стало забрасывать диверсантов в тыл врага маленькими группами по несколько человек. Бобров еще несколько раз переходил линию фронта. Однажды его группа возвращалась с задания. Дойдя до расположения советских частей, бойцы вздохнули с облегчением. Но вдруг по ним рванули свои же пушки. Это произошло из-за плохой координации между войсками и спецподразделениями. Бобров очнулся в Михайловском замке - в тронном зале Павла I, который на время войны превратился в госпиталь.
В один из дней в палату с шумом ворвался Алоиз Земба - альпинист, с которым Михаил до войны покорил несколько кавказских вершин. Земба сообщил, что Государственная инспекция охраны памятников собирает группу верхолазов для секретного дела государственной важности.
30 августа 1941-го войска 18-й армии вермахта прорвались на станцию Мга и перерезали последнюю железнодорожную ветку, соединявшую Ленинград со всей страной. 8 сентября противник захватил город Шлиссельбург и остановил сухопутное сообщение с Ленинградом. С этого дня началась блокада Северной столицы.
В первый день блокады немцы сбросили на Ленинград шесть тысяч зажигательных бомб. С ювелирной точностью самолеты люфтваффе бомбили объекты инфраструктуры. Разведка выяснила: ориентиром для врага служили золотые доминанты Ленинграда - шпили, купола, луковки бликовали на свету и были для врага великолепными артиллерийскими «привязками».
Их нужно было немедленно спрятать. На помощь пришли альпинисты - Ольга Фирсова (на фото), Аля Пригожева, Алоиз Земба и Михаил Бобров.
На Исаакиевский собор альпинистам забраться было несложно, и уже через десять дней окрашенные в серый купол и звонницы собора «растворились» в небе Ленинграда. Куда сложнее оказалось замаскировать золотой шпиль на здании Адмиралтейства. Для этого сшили гигантский брезентовый чехол весом в полтонны. Но закрепить его на вершине, не вбивая в конструкцию крючья, оказалось не так просто. Алоиз получил на фронте ранение руки, а Михаил еще не пришел в себя после контузии. Решение нашла Ольга Фирсова: она предложила использовать заградительный аэростат. Эти махины мешали противнику летать на малых высотах и прицельно сбрасывать бомбы.
Когда чехол был поднят наверх, на вершину подняли девушек. Им нужно было сшить вместе все части полотна. Едва они начали работу, как из-за облака выскочил немецкий истребитель и дал по шпилю пулеметную очередь. Пули пробили чехол рядом с Ольгой. Но девушки довели работу до конца. Адмиралтейская игла слилась с ленинградским небом, и немцы потеряли еще один ориентир. К середине октября 1941-го похожим образом поступили со шпилем Михайловского замка.
Когда альпинисты приступили к маскировке Петропавловского собора, наступили холода. Из-за низкой температуры и шквального ветра Михаилу удалось подняться на шпиль лишь на седьмой раз. На мучительные месяцы затянулось и окрашивание конструкции, так как на морозе масляная краска плохо ложилась, замерзала и отваливалась слоями. Каждый участок обрабатывался по несколько раз.
К марту маскировка шпиля и куполов Петропавловского собора завершилась. Главный ориентир был для врага потерян. Бомбежек стало куда меньше, и они были не такими прицельными. В городе оставалось еще несколько доминант поскромнее, но силы верхолазов были на исходе. В ноябре 1941-го Александра Пригожева, провисев на шпиле Михайловского замка 16 часов подряд, застудила почки. Ольга Фирсова и Алоиз Земба страдали от цинги. Михаил Бобров с трудом приходил в себя после пережитых утрат (в феврале 1942 года от голода умерла его мама, чуть позже ушел и отец). И работы приостановили. К лету из группы верхолазов в живых остались двое - Михаил Бобров и Ольга Фирсова. Юноша вернулся на завод «Прогресс» и стал ремонтировать прицелы для корабельной артиллерии.
Летом 1942-го завод направил Боброва в Москву в Министерство вооружения по производственным делам. В столичной подземке он неожиданно столкнулся со своим первым инструктором по альпинизму Евгением Белецким. Тот направлялся в комиссию по набору альпинистов для участия в боевых действиях на Кавказе. К тому времени немцы уже установили свой флаг на Эльбрусе, взяв высочайшую вершину. Фашисты рвались в Закавказье - к бакинской нефти.
Тогда со всех фронтов стали отзывать бойцов с опытом восхождений для формирования горнострелковых отрядов. Им предстояло встать от Эльбруса до Казбека и закрыть центральные перевалы Главного Кавказского хребта. 12 наскоро обученных отрядов по 300 человек должны были выступить против 22-тысячной горнострелковой дивизии «Эдельвейс».
В один из таких отрядов старшим инструктором по альпинизму был назначен Михаил Бобров с присвоением ему воинского звания «лейтенант». В сентябре 1942-го он прибыл в штаб 242-й горнострелковой дивизии, находившийся в поселении Бечо Верхней Сванетии. В штабе дивизии Михаил получил первое боевое задание: создать со своим отрядом опорный пункт боевого охранения и следить, чтобы немцы не вышли в тыл 900-го горнострелкового полка.
Вскоре дивизия заняла оборону по берегам реки Ингури и закрыла для гитлеровцев путь в Закавказье на этом направлении. Между тем осень была на исходе, приближалась зима с ее -50 и ураганными ветрами.
5-й отдельный горнострелковый отряд продолжал оборонять крупные перевалы. Благодаря инструкторам-альпинистам советские отряды быстро осваивали тактику горной войны. Вскоре они перехватили инициативу у хваленых альпийских стрелков. Среди немцев поползли слухи о «зеленых дьяволах».
В первых числах января 1943-го Гитлер начал выводить свои части с перевалов. Элитные войска стремительно таяли, не продвигаясь вперед ни на километр. В это время советские горнострелковые отряды постоянно пополнялись свежими силами, а инструкторы-альпинисты в кратчайшие сроки готовили их к боевым действиям.
После реформирования отряда Бобров стал начальником горной подготовки дивизии, еще через год - начальником горной подготовки корпуса. К тому моменту ему был лишь 21 год.
После войны Бобров окончил Военный институт физической культуры и приступил к тренерской работе. С 1982 года Бобров работал консультантом по трюковым съемкам на киностудии «Ленфильм», а с 1994-го возглавлял кафедру физвоспитания в Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов. За всю жизнь легендарный альпинист совершил десять восхождений на Эльбрус и даже побывал на Северном полюсе в 78 лет, благодаря чему вошел в Книгу рекордов Гиннесса. Он умер в августе 2018 года в возрасте 95 лет.
Взято: Тут
39