JaisonX
«Конные ведьмы» и приближение «Эры белого солнца» ( 4 фото )
Приход к власти императора маньчжурской династии Айсиньгеро Юнъяня пришелся на трудное и неспокойное время. Империя Цин погрузилась в пучину народных волнений, удушающей коррупции и общей усталости страны. Первым делом государю требовалось погасить крестьянскую войну, вспыхнувшую в 1796 году, во главе которой встали лидеры тайного общества «Белый лотос». А одним из самых главных противников императорских военачальников стала вдова Ци Ван – предводительница отряда, прозванного «конными ведьмами». На протяжении двух лет она со своими амазонками оказывала ожесточенное сопротивление войскам государя.
В Китае неспокойно
В феврале 1796 года случилось то, чего так долго ждал весь простой китайский народ – отрекся от престола шестой маньчжурский император династии Цин Хунли. Страной он правил без малого шестьдесят лет и эта столь долгая несменяемость власти привела к печальным последствиям. Государь уже давно не вникал в жизнь своей обширной страны. Власть, по сути, получили чиновники на местах, которые никому не подчинялись и считали себя богоподобными существами. Кризис, словно раковая опухоль, поразил все без исключения сферы и области государства. А коррупция вышла просто на космический уровень (казна разграблялась с такой скоростью, что, к примеру, рядовые солдаты могли не получать жалованья на протяжении нескольких месяцев). Император Хунли, которому на момент отречения было восемьдесят пять лет, во всем полагался на своего фаворита – Хэшэня. Но старик ошибся с выбором. У Хэшэня был лишь один интерес – богатство. «Раскрутив» государя, он получил всеобъемлющую власть и доступ к казне, чем, собственно и пользовался. О его несметных богатствах в Китае слагали легенды. И когда Хунли передал трон своему пятнадцатому сыну Айсиньгеро Юнъяню, фаворит не потерял своего привилегированного положения. Новый император ненавидел Хэшэня и справедливо считал его одним из главных виновников плачевной ситуации в стране, но сразу разобраться, так сказать, по-мужски с ним не мог. Старый Хунли проявлял беспокойство по поводу судьбы своего фаворита и старательно его защищал. Выбора у Юнъяня, по сути не было. Он не мог пойти против воли отца. Поэтому ему оставалось только ждать кончины монаршего родственника. Сам же Хэшэнь считал себя, если можно так выразиться, бессмертным. Он продолжил свою политику и при новом императоре, считая его, как и Хунли, «тряпичной куклой», которая для вида восседает на троне. Юнъяня такое положение не устраивало, и он просто ждал момента, чтобы нанести противнику один-единственный сокрушительный удар.
А пока император занялся текущими проблемами. В момент его прихода к власти страна достигла точки кипения. В Китае в 1796 году вспыхнула Крестьянская война, которую организовало тайное (подпольное) буддистское общество «Учение Белого лотоса». Эта секта, пользуясь слабостью и зашоренностью власти, сумела сконцентрировать в своих руках достаточно силы, чтобы поднять мятеж.
Император Хунли
В том же февраля 1796 года восстание вспыхнуло сразу в двух северных уездах провинции Хубэй. И пока власть на местах раскачивалась и медленно анализировала произошедшее, мятеж, словно лесной пожар, перекинулся на другие уезды. Так началась Крестьянская война, которая терзала Китай на протяжении восьми лет. Вскоре очаги недовольства разгорелись в провинциях Сычуань и Шэньси. На первых порах мятежники не встречали организованного сопротивления. Раз за разом им удавалось выходить победителями из противостояний с солдатами императора. Поэтому за короткий срок повстанцы сумели захватить около десятка городов и закрепиться в них. Но все же, изначальный перевес сил был на стороне правительственных войск. И поэтому мятежники, взяв под свой контроль значительную территорию, остановились и стали готовиться к ее обороне. Этот ход был вполне логичным, потому что бунтарям требовалось восстановить силы и свою численность. Правда, вскоре они вновь вышли на «тропу войны». Только теперь мятежники не пытались захватывать города. Они проводили «агитационную работу» среди многочисленных сел и деревень. Что же касается войск императора, то они, конечно, воевали, но делали это лениво, с большой неохотой.
Проблема заключалась в том, что кризис нанес сокрушительный удар по всей вертикали власти. Госаппарат, так сказать, начал усиленными темпами разлагаться, заразив и «восьмизнаменные войска». Соответственно, их боеспособность оставляла желать лучшего. Проблема усугублялась тем, что мелкие чиновники (а вместе с ними и командный состав), словно стервятники, налетали на казну и разграбляли ее с фантастической скоростью. Солдатам не платили жалования и более того, им могли задерживать выдачу пайков на дни или даже недели. О какой войне с повстанцами могла идти речь при таком положении вещей? По факту, для того чтобы не умереть с голоду и не стать финансовыми банкротами, у солдат был лишь один выход – грабить мирное население. Понятно, что никакое отношение руководства не может быть оправданием для подобных поступков, но факт остается фактом, именно начальники вынудили солдат стать грабителями. Император Юнъянь все это видел, но его руки были связаны отцом. Ведь именно он поручил выбор военачальников своего фавориту. А Хэшэнь назначал их по принципу «заплатил – получил должность». Естественно, выдвиженцы фаворита, в основной своей массе, понятия не имели как вести боевые действия и как командовать войсками. Они специализировались на расхищении государственной казны. И поэтому, когда начался бунт, военачальники просто испугались и спрятались в кусты. А свою злость они вымещали на гражданском населении. Страна начала превращаться в филиал ада на земле.
В самом начале восстания в рядах мятежников появилась юная девушка – Цунъэр Ван. Она происходила из весьма зажиточной и обеспеченной крестьянской семьи. Ситуация в стране ее особо не волновала, она просто жила своей жизнью. Ее брат Ван Тинчжао получил хорошее образование и преподавал в уездном учебном заведении. Буквально за год до начала восстания Цунъэр вышла замуж за Цу Линя. Брак был равным, поскольку парень тоже происходил из довольно состоятельной крестьянской семьи. Он, получив необходимое образование, вернулся на малую родину и занял должность одного из мелких чиновников. Но их счастье молодых людей оказалось скоротечным. Дело в том, что Ци Линь не просто состоял в «Белом лотосе», он являлся одним из лидеров подпольного общества в провинции Сянъян. К этой секте, конечно, вскоре примкнула и Цунъер. Она полностью разделяла взгляды и идеи своего мужа. И когда началось восстание, молодые люди оказались в числе его предводителей. Но Ци Линя вскоре вычислили и арестовали. По факту, он даже не успел принять участия в каком-либо вооруженном столкновении. Конечно, Цунъер попыталась освободить супруга, но ее попытки окончились неудачей. А затем женщина узнала, что ее муж погиб. Это событие разделило жизнь Цунъер на «до» и «после». Она стала называть себя вдовой Ци Ван и поклялась отомстить за смерть супруга. Ее брат Ван Тинчжао поддержал сестру и тоже примкнул к восстанию, возглавив одну из армий мятежников.
Очень быстро Ци Ван сумела выйти чуть ли не на главенствующую роль во всем мятеже. Поскольку «Белый лотос» пропагандировал равноправие полов, никто не видел проблемы в том, что лидером восстания стала женщина. Более того, соратники ей активно помогали в достижении этой цели. Ци Ван не отсиживалась в кабинетах, она всегда находилась впереди армии и неслась на врага без страха, понимая, что только храбрость может приблизить наступление блаженной «Эры Белого Солнца». А ее ближайшим соратником и другом стал Яо Чжифу – сподвижник и ученик покойного Ци Линя.
Буквально после пары сражений по правительственным войскам поползли слухи о том, что во главе армии мятежников находится женщина. Эти легенды подкреплялись рассказами солдат, которые видели Ци Ван в деле. Благодаря этому репутация женщины окрепла за очень короткий срок. Военачальники императора считали ее своим главным врагом, а мирное население Китая видело в ней своего главного защитника. Но на самом деле, Ци Ван не являлась главнокомандующим всей армии мятежников. Как известно, у страха глаза велики. Она командовала лишь отдельным кавалерийским корпусом, состоящим исключительно из женщин. А называли это подразделение «конные ведьмы».
Два года войны
Ци Ван за короткий период стала настоящей легендой при жизни. Простой народ ее буквально боготворил, наделяя самыми лучшими качествами, которые только присущи человеку. Так в легендах, которые восторженно рассказывали друг другу крестьяне, Ци Ван отличалась остроумием, аналитическими способностями, полководческим гением, фантастической силой, звериными чутьем и ловкостью. При этом женщина обладала магическим обаянием и, конечно, божественной красотой. В общем, правительственным солдатам противостоял, если можно так выразиться, сверхчеловек. Эту легенду, кстати, активно поддерживали ее соратники по «Белому лотосу». В тайном обществе прекрасно понимали, что мистическо-магическая составляющая крайне важна для победы.
По легенде, Ци Ван лично отбирала женщин для своего отряда. В «конные ведьмы» могли попасть лишь те, кто ни в чем не уступал мужчинам. Особое внимание она уделяла не только силе, ловкости и умению обращаться с оружием, а еще и внешности. «Ведьмы» в обязательном порядке должны были быть красивы и грациозны. Этот отряд сильнее всего раздражал императорских военачальников. Дело в том, что они не разделяли взглядов «Белого лотоса» насчет равноправия полов, поэтому «ведьм» они воспринимали как прямую угрозу традиционного патриархального устоя. Понимала это и сама Ци Ван. Она специально позиционировала себя как противовес сложившимся традициям. Женщина пыталась доказать, что она способна конкурировать с мужчинами во всех областях. Начиная от остроты ума и заканчивая авторитетом среди людей. И, надо сказать, это противостояние осталось за Ци Ван. Народ ее боготворил. А рассказы о гордой и прекрасной воительнице дошли даже до самых отдаленных китайских селений. Ей и ее «ведьмами» восторгались даже мужчины. Они стали для представителей сильного пола эдаким примером для подражания. Естественно, это вызывало приступы ярости и бешенства у всех сторонников традиционного уклада, в котором женщине была отведена тихая и скромная роль рабыни для отца, а потом и для мужа.
Точно неизвестно в каком количестве сражений приняла участие Ци Ван и ее «конные ведьмы». Принято считать, что за два года боевых действий она ходила в бой около трех десятков раз и всегда побеждала. Одно из самых известных сражений произошло в августе 1797 года близ Байдичэна, что в провинции Хубэе. В той битве правительственными войсками командовал, неверное единственный полководец, получивший должность не за взятку — Дэ Лэнтай. Он отличался жестокостью, упрямством и звериным чутьем. Ходили легенды, будто он мог видеть людей на сквозь и даже читать мысли врагов. И вот Дэ Лэнтай схлестнулся в бескомпромиссной битве с армией Яо Чжифу. Военачальник правительственных войск прекрасно знал, что Чжифу не ходит один. Раз он здесь, значит по близости находятся и «конные ведьмы» вместе с ненавистной Ци Ван.
Император Юнъянь
Бой длился весь день. Началось сражение с традиционного обстрела, но очень быстро оно переросло в ожесточенную рукопашную схватку. Дэ Лэнтай видел, что его солдаты сильно устали, срочно требовалось вводить в бой резервные силы. Но он не спешил с этим приказом, поскольку Яо Чжифу именно этого от него и добивался. Военачальник мятежников ждал этого хода, чтобы выпустить на поле боя Ци Ван и ее «ведьм».
И все же первым не выдержал именно Чжифу. Вдруг Дэ Лэнтай увидел, как сквозь вражескую пехоту, словно нож сквозь масло, прошел кавалерийский отряд. Во главе подразделения стояла двадцатилетняя Ци Ван. Она неслась вперед и громко кричала «Милэ возродился!». Этот лозунг быстро подхватили и остальные кавалеристки. Словно снежная лавина «ведьмы» накрыли правительственную армию. И только после этого императорский военачальник распорядился ввести в бой резервные силы. Его пехота дрогнула и начала отступать. «Ведьмы» радостно закричали, думая, что победа у них в кармане. Но они не знали, что опытный и хитрый Де Лэнтай приготовил им сюрприз. Неожиданно его пехота разбежалась в сторону, освободив пространство для артиллерии. И тут же зазвучали раскаты пушечных выстрелов. Императорский военачальник не сомневался, что этот удар сломит Ци Ван и ее воительниц. Но он ошибся. Женщины не дрогнули и продолжили атаку. Тогда Дэ Лэнтай отправил в бой свои последние резервы. И лишь численностью правительственные солдаты кое-как сумели остановить натиск Ци Ван. Императорский военачальник облегченно выдохнул. Он сумел продержаться до ночи. Теперь пришло время подвести неутешительные итоги противостояния.
Военачальнику оперативно доложили о больших потерях убитыми и ранеными. Порядка тысячи солдат оказались в плену. Выжившие воины были сильно измождены и практически не могли уже держать оружия в руках.
Однако все пошло не по плану. Дэ Лэнтай надеялся, что ночью враг не станет атаковать. А значит, его солдаты получат столь необходимый отдых. Но этого не произошло. Как только стемнело в лагере повстанцев вспыхнули тысячи факелов и, слившись в единый огненный поток, они направились в сторону правительственной армии. Дэ Лэнтай распорядился готовиться к «радушной» встрече. Ожидаемо, впереди войска мятежников находились «конные ведьмы». И ожидаемо их встретили пушечные залпы. Военачальник императора уже порядком устал от всего происходящего. Он бросил в бой все свои резервы, чтобы покончить с надоедливыми, словно мухи, повстанцами. Но храбрость, с которой бились повстанцы, ужасала изможденный солдат Дэ Лэнтая. Бой продолжался до самого рассвета. И лишь когда небо озарили первые солнечные лучи, войско мятежников начало отступать. Последними поле боя покинули «ведьмы». Дэ Лэнтай наблюдал как Ци Ван и ее воительницы направились в сторону горы Ушань — главной святыни общества «Белого лотоса». Но приказ к погоне военачальник отдать не стал. Кто знает, вдруг коварная Ци Ван решила заманить его в ловушку? Рисковать в сложившейся ситуации полководец не имел права. Дэ Лэнтай не сомневался, что рано или поздно, но кровавая расправа на всеми «ведьмами» все же произойдет.
Шел второй год мятежа. Повстанцы, заняв внушительную территорию, отбивали атаки правительственных войск. И исход противостояния был туманным. Представители власти понимали, что для успеха необходимо обезглавить бунтовщиков. Но устранить требовалось не только Яо Чжифу, но и Ци Ван. Тогда бы, оставшись без своих лидеров, мятежники бы дрогнули. Поскольку расправиться с этой парочкой на поле боя не получалось, чиновники и военные командование объявили на них охоту. Для Чжифу и Ци Ван готовились различные ловушки, устраивались многочисленные засады. Но все усилия оказывались тщетными.
Трагическая для лидеров мятежников развязка произошла весной 1798 года. Причем поначалу успех был на стороне Яо Чжифу и Ци Ван. Они сумели нанести правительственной армии несколько болезненных поражений, но в апреле сказка закончилась. В провинции Хубэй повстанцы столкнулись с мощной армией, которая значительно превосходила по численности войско бунтарей. Тот бой стал последним и для Яо Чжифу, и для Ци Ван. Армия мятежников была разбита, почти все «конные ведьмы» погибли в том роковом сражении. Ци Ван и Яо Чжифу оказались в окружении. Их не собирались убивать, они нужны были живыми. И тогда лидеры повстанцев чудом сумели вырваться из окружения и сбросились со скалы. Им так и не удалось добиться наступления «Эры белого солнца»…
Но, несмотря на ожидания властей, быстро подавить мятеж не получилось. Узнав о гибели лидеров «Белого лотоса», простой народ сплотился сильнее, а в армию мятежников потянулись вереницы добровольцев. Китайцы хотели отомстить за Ци Ван и Яо Чжифу, ведь они были для них не просто героями, а единственной надеждой на светлое будущее.
* * *
Крестьянская война продолжалась вплоть до 1804 года. С огромным трудом, но все же именно правительственная армия сумела одержать победу. Правда, для этого потребовалась колоссальная по тем временам сумма — порядка двухсот миллионов лянов серебра. По факту, после прекращения войны казна императора была пустой. Кроме этого, в войну было втянуто несколько миллионов людей, которые, конечно, сильно пострадали и морально, и физически, и материально. Но главная проблема, возникшая после окончания войны — это образование многочисленных разбойничьих банд. В них вошли представители «Белого лотоса», крестьяне, недовольные властью, а также дезертиры. Шайки были хорошо вооружены и имели боевой опыт. За годы противостояния они отвыкли от честного труда и возвращаться к прошлой жизни не собирались. Эту проблему требовалось решить в экстренном порядке. И тогда власти решили объявить общую демобилизацию. Вот только произошло наоборот, вместо того, чтобы сложить оружие, шайки сплотись и уже в 1805 году подняли новое восстание. Оно произошло в Шэньси и Сычуани. А вскоре к ним присоединились солдаты «войск зеленого знамени». Эти солдаты были недовольны регулярными задержками жалования и плохим снабжением.
Вообще, начало девятнадцатого века для Китая выдалось сложным. В провинциях Хуань и Гуйчжоу пять лет полыхало восстание мяо. В области Хуэйчжоу провинции Гуандун против императора тоже восстала местная беднота, которую объединило «Общество небо и земли». Еще в 1800 году началась Пиратская война, продлившаяся десять лет. Против цинского императора выступили морские разбойники Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей. Справиться с ними удалось лишь при помощи флота Нгуенов — правителей северного Вьетнама.
В 1813 году вспыхнуло восстание секты «Небесного разума», являвшейся ответвлением «Белого лотоса». Причем мятежники сумели даже прорваться в императорский дворец! Но благодаря действиям принца Мяньнина (впоследствии он станет императором Даогуаном) в 1814 году бунт был подавлен. И лишь после этого на некоторое время ситуация в Китае немного успокоилась.
Хэшэнь
Что же касается Хэшэня, фаворита императора Хунли, то его история оборвалась в 1799 году, сразу после смерти бывшего государя. Как только стало известно о кончине Хунли, Юнъянь распорядился его арестовать. И вскоре Хэшэня приговорили к смертной казни. Правда, затем ему предложили решить проблему самостоятельно — просто повеситься. Это было предложение из разряда тех, от которых не отказываются.
В Китае неспокойно
В феврале 1796 года случилось то, чего так долго ждал весь простой китайский народ – отрекся от престола шестой маньчжурский император династии Цин Хунли. Страной он правил без малого шестьдесят лет и эта столь долгая несменяемость власти привела к печальным последствиям. Государь уже давно не вникал в жизнь своей обширной страны. Власть, по сути, получили чиновники на местах, которые никому не подчинялись и считали себя богоподобными существами. Кризис, словно раковая опухоль, поразил все без исключения сферы и области государства. А коррупция вышла просто на космический уровень (казна разграблялась с такой скоростью, что, к примеру, рядовые солдаты могли не получать жалованья на протяжении нескольких месяцев). Император Хунли, которому на момент отречения было восемьдесят пять лет, во всем полагался на своего фаворита – Хэшэня. Но старик ошибся с выбором. У Хэшэня был лишь один интерес – богатство. «Раскрутив» государя, он получил всеобъемлющую власть и доступ к казне, чем, собственно и пользовался. О его несметных богатствах в Китае слагали легенды. И когда Хунли передал трон своему пятнадцатому сыну Айсиньгеро Юнъяню, фаворит не потерял своего привилегированного положения. Новый император ненавидел Хэшэня и справедливо считал его одним из главных виновников плачевной ситуации в стране, но сразу разобраться, так сказать, по-мужски с ним не мог. Старый Хунли проявлял беспокойство по поводу судьбы своего фаворита и старательно его защищал. Выбора у Юнъяня, по сути не было. Он не мог пойти против воли отца. Поэтому ему оставалось только ждать кончины монаршего родственника. Сам же Хэшэнь считал себя, если можно так выразиться, бессмертным. Он продолжил свою политику и при новом императоре, считая его, как и Хунли, «тряпичной куклой», которая для вида восседает на троне. Юнъяня такое положение не устраивало, и он просто ждал момента, чтобы нанести противнику один-единственный сокрушительный удар.
А пока император занялся текущими проблемами. В момент его прихода к власти страна достигла точки кипения. В Китае в 1796 году вспыхнула Крестьянская война, которую организовало тайное (подпольное) буддистское общество «Учение Белого лотоса». Эта секта, пользуясь слабостью и зашоренностью власти, сумела сконцентрировать в своих руках достаточно силы, чтобы поднять мятеж.
Император Хунли
В том же февраля 1796 года восстание вспыхнуло сразу в двух северных уездах провинции Хубэй. И пока власть на местах раскачивалась и медленно анализировала произошедшее, мятеж, словно лесной пожар, перекинулся на другие уезды. Так началась Крестьянская война, которая терзала Китай на протяжении восьми лет. Вскоре очаги недовольства разгорелись в провинциях Сычуань и Шэньси. На первых порах мятежники не встречали организованного сопротивления. Раз за разом им удавалось выходить победителями из противостояний с солдатами императора. Поэтому за короткий срок повстанцы сумели захватить около десятка городов и закрепиться в них. Но все же, изначальный перевес сил был на стороне правительственных войск. И поэтому мятежники, взяв под свой контроль значительную территорию, остановились и стали готовиться к ее обороне. Этот ход был вполне логичным, потому что бунтарям требовалось восстановить силы и свою численность. Правда, вскоре они вновь вышли на «тропу войны». Только теперь мятежники не пытались захватывать города. Они проводили «агитационную работу» среди многочисленных сел и деревень. Что же касается войск императора, то они, конечно, воевали, но делали это лениво, с большой неохотой.
Проблема заключалась в том, что кризис нанес сокрушительный удар по всей вертикали власти. Госаппарат, так сказать, начал усиленными темпами разлагаться, заразив и «восьмизнаменные войска». Соответственно, их боеспособность оставляла желать лучшего. Проблема усугублялась тем, что мелкие чиновники (а вместе с ними и командный состав), словно стервятники, налетали на казну и разграбляли ее с фантастической скоростью. Солдатам не платили жалования и более того, им могли задерживать выдачу пайков на дни или даже недели. О какой войне с повстанцами могла идти речь при таком положении вещей? По факту, для того чтобы не умереть с голоду и не стать финансовыми банкротами, у солдат был лишь один выход – грабить мирное население. Понятно, что никакое отношение руководства не может быть оправданием для подобных поступков, но факт остается фактом, именно начальники вынудили солдат стать грабителями. Император Юнъянь все это видел, но его руки были связаны отцом. Ведь именно он поручил выбор военачальников своего фавориту. А Хэшэнь назначал их по принципу «заплатил – получил должность». Естественно, выдвиженцы фаворита, в основной своей массе, понятия не имели как вести боевые действия и как командовать войсками. Они специализировались на расхищении государственной казны. И поэтому, когда начался бунт, военачальники просто испугались и спрятались в кусты. А свою злость они вымещали на гражданском населении. Страна начала превращаться в филиал ада на земле.
В самом начале восстания в рядах мятежников появилась юная девушка – Цунъэр Ван. Она происходила из весьма зажиточной и обеспеченной крестьянской семьи. Ситуация в стране ее особо не волновала, она просто жила своей жизнью. Ее брат Ван Тинчжао получил хорошее образование и преподавал в уездном учебном заведении. Буквально за год до начала восстания Цунъэр вышла замуж за Цу Линя. Брак был равным, поскольку парень тоже происходил из довольно состоятельной крестьянской семьи. Он, получив необходимое образование, вернулся на малую родину и занял должность одного из мелких чиновников. Но их счастье молодых людей оказалось скоротечным. Дело в том, что Ци Линь не просто состоял в «Белом лотосе», он являлся одним из лидеров подпольного общества в провинции Сянъян. К этой секте, конечно, вскоре примкнула и Цунъер. Она полностью разделяла взгляды и идеи своего мужа. И когда началось восстание, молодые люди оказались в числе его предводителей. Но Ци Линя вскоре вычислили и арестовали. По факту, он даже не успел принять участия в каком-либо вооруженном столкновении. Конечно, Цунъер попыталась освободить супруга, но ее попытки окончились неудачей. А затем женщина узнала, что ее муж погиб. Это событие разделило жизнь Цунъер на «до» и «после». Она стала называть себя вдовой Ци Ван и поклялась отомстить за смерть супруга. Ее брат Ван Тинчжао поддержал сестру и тоже примкнул к восстанию, возглавив одну из армий мятежников.
Очень быстро Ци Ван сумела выйти чуть ли не на главенствующую роль во всем мятеже. Поскольку «Белый лотос» пропагандировал равноправие полов, никто не видел проблемы в том, что лидером восстания стала женщина. Более того, соратники ей активно помогали в достижении этой цели. Ци Ван не отсиживалась в кабинетах, она всегда находилась впереди армии и неслась на врага без страха, понимая, что только храбрость может приблизить наступление блаженной «Эры Белого Солнца». А ее ближайшим соратником и другом стал Яо Чжифу – сподвижник и ученик покойного Ци Линя.
Буквально после пары сражений по правительственным войскам поползли слухи о том, что во главе армии мятежников находится женщина. Эти легенды подкреплялись рассказами солдат, которые видели Ци Ван в деле. Благодаря этому репутация женщины окрепла за очень короткий срок. Военачальники императора считали ее своим главным врагом, а мирное население Китая видело в ней своего главного защитника. Но на самом деле, Ци Ван не являлась главнокомандующим всей армии мятежников. Как известно, у страха глаза велики. Она командовала лишь отдельным кавалерийским корпусом, состоящим исключительно из женщин. А называли это подразделение «конные ведьмы».
Два года войны
Ци Ван за короткий период стала настоящей легендой при жизни. Простой народ ее буквально боготворил, наделяя самыми лучшими качествами, которые только присущи человеку. Так в легендах, которые восторженно рассказывали друг другу крестьяне, Ци Ван отличалась остроумием, аналитическими способностями, полководческим гением, фантастической силой, звериными чутьем и ловкостью. При этом женщина обладала магическим обаянием и, конечно, божественной красотой. В общем, правительственным солдатам противостоял, если можно так выразиться, сверхчеловек. Эту легенду, кстати, активно поддерживали ее соратники по «Белому лотосу». В тайном обществе прекрасно понимали, что мистическо-магическая составляющая крайне важна для победы.
По легенде, Ци Ван лично отбирала женщин для своего отряда. В «конные ведьмы» могли попасть лишь те, кто ни в чем не уступал мужчинам. Особое внимание она уделяла не только силе, ловкости и умению обращаться с оружием, а еще и внешности. «Ведьмы» в обязательном порядке должны были быть красивы и грациозны. Этот отряд сильнее всего раздражал императорских военачальников. Дело в том, что они не разделяли взглядов «Белого лотоса» насчет равноправия полов, поэтому «ведьм» они воспринимали как прямую угрозу традиционного патриархального устоя. Понимала это и сама Ци Ван. Она специально позиционировала себя как противовес сложившимся традициям. Женщина пыталась доказать, что она способна конкурировать с мужчинами во всех областях. Начиная от остроты ума и заканчивая авторитетом среди людей. И, надо сказать, это противостояние осталось за Ци Ван. Народ ее боготворил. А рассказы о гордой и прекрасной воительнице дошли даже до самых отдаленных китайских селений. Ей и ее «ведьмами» восторгались даже мужчины. Они стали для представителей сильного пола эдаким примером для подражания. Естественно, это вызывало приступы ярости и бешенства у всех сторонников традиционного уклада, в котором женщине была отведена тихая и скромная роль рабыни для отца, а потом и для мужа.
Точно неизвестно в каком количестве сражений приняла участие Ци Ван и ее «конные ведьмы». Принято считать, что за два года боевых действий она ходила в бой около трех десятков раз и всегда побеждала. Одно из самых известных сражений произошло в августе 1797 года близ Байдичэна, что в провинции Хубэе. В той битве правительственными войсками командовал, неверное единственный полководец, получивший должность не за взятку — Дэ Лэнтай. Он отличался жестокостью, упрямством и звериным чутьем. Ходили легенды, будто он мог видеть людей на сквозь и даже читать мысли врагов. И вот Дэ Лэнтай схлестнулся в бескомпромиссной битве с армией Яо Чжифу. Военачальник правительственных войск прекрасно знал, что Чжифу не ходит один. Раз он здесь, значит по близости находятся и «конные ведьмы» вместе с ненавистной Ци Ван.
Император Юнъянь
Бой длился весь день. Началось сражение с традиционного обстрела, но очень быстро оно переросло в ожесточенную рукопашную схватку. Дэ Лэнтай видел, что его солдаты сильно устали, срочно требовалось вводить в бой резервные силы. Но он не спешил с этим приказом, поскольку Яо Чжифу именно этого от него и добивался. Военачальник мятежников ждал этого хода, чтобы выпустить на поле боя Ци Ван и ее «ведьм».
И все же первым не выдержал именно Чжифу. Вдруг Дэ Лэнтай увидел, как сквозь вражескую пехоту, словно нож сквозь масло, прошел кавалерийский отряд. Во главе подразделения стояла двадцатилетняя Ци Ван. Она неслась вперед и громко кричала «Милэ возродился!». Этот лозунг быстро подхватили и остальные кавалеристки. Словно снежная лавина «ведьмы» накрыли правительственную армию. И только после этого императорский военачальник распорядился ввести в бой резервные силы. Его пехота дрогнула и начала отступать. «Ведьмы» радостно закричали, думая, что победа у них в кармане. Но они не знали, что опытный и хитрый Де Лэнтай приготовил им сюрприз. Неожиданно его пехота разбежалась в сторону, освободив пространство для артиллерии. И тут же зазвучали раскаты пушечных выстрелов. Императорский военачальник не сомневался, что этот удар сломит Ци Ван и ее воительниц. Но он ошибся. Женщины не дрогнули и продолжили атаку. Тогда Дэ Лэнтай отправил в бой свои последние резервы. И лишь численностью правительственные солдаты кое-как сумели остановить натиск Ци Ван. Императорский военачальник облегченно выдохнул. Он сумел продержаться до ночи. Теперь пришло время подвести неутешительные итоги противостояния.
Военачальнику оперативно доложили о больших потерях убитыми и ранеными. Порядка тысячи солдат оказались в плену. Выжившие воины были сильно измождены и практически не могли уже держать оружия в руках.
Однако все пошло не по плану. Дэ Лэнтай надеялся, что ночью враг не станет атаковать. А значит, его солдаты получат столь необходимый отдых. Но этого не произошло. Как только стемнело в лагере повстанцев вспыхнули тысячи факелов и, слившись в единый огненный поток, они направились в сторону правительственной армии. Дэ Лэнтай распорядился готовиться к «радушной» встрече. Ожидаемо, впереди войска мятежников находились «конные ведьмы». И ожидаемо их встретили пушечные залпы. Военачальник императора уже порядком устал от всего происходящего. Он бросил в бой все свои резервы, чтобы покончить с надоедливыми, словно мухи, повстанцами. Но храбрость, с которой бились повстанцы, ужасала изможденный солдат Дэ Лэнтая. Бой продолжался до самого рассвета. И лишь когда небо озарили первые солнечные лучи, войско мятежников начало отступать. Последними поле боя покинули «ведьмы». Дэ Лэнтай наблюдал как Ци Ван и ее воительницы направились в сторону горы Ушань — главной святыни общества «Белого лотоса». Но приказ к погоне военачальник отдать не стал. Кто знает, вдруг коварная Ци Ван решила заманить его в ловушку? Рисковать в сложившейся ситуации полководец не имел права. Дэ Лэнтай не сомневался, что рано или поздно, но кровавая расправа на всеми «ведьмами» все же произойдет.
Шел второй год мятежа. Повстанцы, заняв внушительную территорию, отбивали атаки правительственных войск. И исход противостояния был туманным. Представители власти понимали, что для успеха необходимо обезглавить бунтовщиков. Но устранить требовалось не только Яо Чжифу, но и Ци Ван. Тогда бы, оставшись без своих лидеров, мятежники бы дрогнули. Поскольку расправиться с этой парочкой на поле боя не получалось, чиновники и военные командование объявили на них охоту. Для Чжифу и Ци Ван готовились различные ловушки, устраивались многочисленные засады. Но все усилия оказывались тщетными.
Трагическая для лидеров мятежников развязка произошла весной 1798 года. Причем поначалу успех был на стороне Яо Чжифу и Ци Ван. Они сумели нанести правительственной армии несколько болезненных поражений, но в апреле сказка закончилась. В провинции Хубэй повстанцы столкнулись с мощной армией, которая значительно превосходила по численности войско бунтарей. Тот бой стал последним и для Яо Чжифу, и для Ци Ван. Армия мятежников была разбита, почти все «конные ведьмы» погибли в том роковом сражении. Ци Ван и Яо Чжифу оказались в окружении. Их не собирались убивать, они нужны были живыми. И тогда лидеры повстанцев чудом сумели вырваться из окружения и сбросились со скалы. Им так и не удалось добиться наступления «Эры белого солнца»…
Но, несмотря на ожидания властей, быстро подавить мятеж не получилось. Узнав о гибели лидеров «Белого лотоса», простой народ сплотился сильнее, а в армию мятежников потянулись вереницы добровольцев. Китайцы хотели отомстить за Ци Ван и Яо Чжифу, ведь они были для них не просто героями, а единственной надеждой на светлое будущее.
* * *
Крестьянская война продолжалась вплоть до 1804 года. С огромным трудом, но все же именно правительственная армия сумела одержать победу. Правда, для этого потребовалась колоссальная по тем временам сумма — порядка двухсот миллионов лянов серебра. По факту, после прекращения войны казна императора была пустой. Кроме этого, в войну было втянуто несколько миллионов людей, которые, конечно, сильно пострадали и морально, и физически, и материально. Но главная проблема, возникшая после окончания войны — это образование многочисленных разбойничьих банд. В них вошли представители «Белого лотоса», крестьяне, недовольные властью, а также дезертиры. Шайки были хорошо вооружены и имели боевой опыт. За годы противостояния они отвыкли от честного труда и возвращаться к прошлой жизни не собирались. Эту проблему требовалось решить в экстренном порядке. И тогда власти решили объявить общую демобилизацию. Вот только произошло наоборот, вместо того, чтобы сложить оружие, шайки сплотись и уже в 1805 году подняли новое восстание. Оно произошло в Шэньси и Сычуани. А вскоре к ним присоединились солдаты «войск зеленого знамени». Эти солдаты были недовольны регулярными задержками жалования и плохим снабжением.
Вообще, начало девятнадцатого века для Китая выдалось сложным. В провинциях Хуань и Гуйчжоу пять лет полыхало восстание мяо. В области Хуэйчжоу провинции Гуандун против императора тоже восстала местная беднота, которую объединило «Общество небо и земли». Еще в 1800 году началась Пиратская война, продлившаяся десять лет. Против цинского императора выступили морские разбойники Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей. Справиться с ними удалось лишь при помощи флота Нгуенов — правителей северного Вьетнама.
В 1813 году вспыхнуло восстание секты «Небесного разума», являвшейся ответвлением «Белого лотоса». Причем мятежники сумели даже прорваться в императорский дворец! Но благодаря действиям принца Мяньнина (впоследствии он станет императором Даогуаном) в 1814 году бунт был подавлен. И лишь после этого на некоторое время ситуация в Китае немного успокоилась.
Хэшэнь
Что же касается Хэшэня, фаворита императора Хунли, то его история оборвалась в 1799 году, сразу после смерти бывшего государя. Как только стало известно о кончине Хунли, Юнъянь распорядился его арестовать. И вскоре Хэшэня приговорили к смертной казни. Правда, затем ему предложили решить проблему самостоятельно — просто повеситься. Это было предложение из разряда тех, от которых не отказываются.
Взято: Тут
0