Devil
Интересные факты о фильме Д’Артаньян и три мушкетера ( 11 фото )
«Д’Артаньян и три мушкетёра» — советский трёхсерийный музыкальный приключенческий телефильм, снятый в 1978 году на «Одесской киностудии» режиссёром Георгием Юнгвальд-Хилькевичем. Сегодня я хочу напомнить вам об этом советском шедевре и предоставить несколько интересных фактов и забавных фотографий со съемок фильма.
Из-за судебной тяжбы Юнгвальд-Хилькевича со сценаристом Марком Розовским и автором песен Юрием Ряшенцевым картина ровно год пролежала на полке. Телепремьера на Центральном телевидении состоялась только в декабре 1979 года.
Съёмки фильма проходили на Украине во Львове, Одессе, Свиржском замке и Хотинской крепости. Далее в течение трёх месяцев шёл монтаж трёх серий.
На фото Свиржский замок, который в фильме одновременно являлся «родовым замком д’Артаньянов», «Монастырем кармелиток в Бетюне», «домом палача», «бастон Сен-Жерве».
Изначально Михаил Боярский должен был исполнять роль графа Рошфора. Но однажды он опаздывал на репетицию. Когда он, запыхавшийся в суматохе и спешке, ворвался на съёмки, перед режиссёром предстала такая эффектная картина, что он сразу же безоговорочно определил кандидатуру на главную роль в фильме.
Ввиду того, что на роль Д’Артаньяна был уже утверждён Александр Абдулов, сначала Георгий Юнгвальд-Хилькевич предложил Боярскому на выбор — сыграть Атоса или Арамиса, а уже потом, благодаря ходатайству композитора Максима Дунаевского, доверил роль храброго гасконца, так как Абдулов не справился с музыкальным материалом.
Интересная деталь – в Менге женщину, бросающую тесто в гвардейцев, играет мать Михаила Боярского, Елена Мелентьева.
Игорь Старыгин же попал в картину на роль Арамиса уже по рекомендации самого Боярского, который увидел его в фильме «Доживём до понедельника» и посоветовал режиссёру обратить на Старыгина внимание.
В роли Атоса должен был сниматься Василий Ливанов. Он был единственным кандидатом, но, превосходно сыграв на пробах, в назначенный срок не явился на съёмки. Группа была в простое. Когда разгневанный режиссёр в Театре на Таганке увидел Вениамина Смехова в роли Воланда, он, не раздумывая, предложил ему стать Атосом. Смехов согласился. Его часто хвалят за прекрасное исполнение песни «Есть в графском парке чёрный пруд». Но актёр с грустью отмечает, что поёт не он — сам он на записи сильно фальшивил и перезаписать песню не успел — сроки производства поджимали. Саму песню исполнял Вячеслав Назаров — джазовый тромбонист, пианист и вокалист, чьё исполнительское мастерство признано музыкантами и критиками джаза России и США.
На роль кардинала Ришелье планировался Михаил Козаков, а Александр Трофимов должен был играть совсем другую роль. В результате Козаков впоследствии озвучил кардинала, сыгранного Трофимовым, поскольку Трофимов от природы сильно заикался и режиссёр не доверил ему самостоятельно озвучить роль. Кстати, на момент съемок Александру Трофимову, исполнившему роль кардинала Ришелье, было 27 лет, в то время как его герою — более 40.
Когда Георгий Юнгвальд-Хилькевич задумал снимать фильм, он уже точно знал, что в его картине Людовика Тринадцатого будет играть Олег Табаков, Анну Австрийскую — Алиса Фрейндлих, а Портоса — Валентин Смирнитский. По словам режиссёра, кроме этих исполнителей он себе никого не представлял и никого больше не пробовал на эти роли.
На роль Констанции была утверждена Евгения Симонова, но режиссёру пришлось взять Ирину Алферову — только с её участием дозволялось участие Боярского. Сам Юнгвальд-Хилькевич был очень разочарован игрой Ирины.
Госкино выделило бюджет на съёмки фильма довольно маленький, поэтому часть реквизита изготавливалась из подручных материалов. Перед съёмкой сцены Марлезонского балета в Одесском оперном театре режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич был вынужден пойти на рынок, накупить бижутерии и всю ночь мастерил «алмазные подвески для королевы» у себя в гостиничном номере. Точно так же Юнгвальд-Хилькевичем был изготовлен «эфес для шпаги д’Артаньяна», который он паял из консервной банки.
Фотография из архива каскадёра Николая Ващилина.
На съёмках Михаил Боярский получил серьёзную травму, когда снимали сцену Марлезонского балета в Одесском оперном театре. Граф Рошфор, которого играл Борис Клюев, был задуман как человек, который никогда не вынимает шпаги из ножен, поэтому его обучением практически не занимались. Но в одной сцене Клюев не выдержал и выхватил клинок. В результате его шпага проткнула нёбо Боярскому и буквально сантиметр не дошла до мозга. К счастью для Боярского, всё обошлось без тяжёлых последствий. Основной постановщик трюков на картине Николай Ващилин в своём интервью выдвинул несколько иную версию, заявив, что травму Боярскому нанёс не Борис Клюев, а сам Владимир Балон, который разрабатывал эту сцену во время отсутствия Ващилина. Сам же Борис Клюев опроверг эту версию, признав в одном из интервью, что он совершенно случайно травмировал Боярского, поскольку тот появился на съёмочной площадке нетрезвым.
Каскадер и постановщик трюков Николай Ващилин падает от удара Портоса.
Почти все трюки и фехтование в фильме были придуманы, разработаны и поставлены Николаем Ващилиным, с которым Одесская киностудия заключила договор на этот счёт.
Ко времени «Трех мушкетеров» актерам уже запретили рисковать собой во время съемок картин. «Лихачить» разрешили исключительно специалистам. В действие были введены «Правила по технике безопасности и производственной санитарии на киностудиях СССР», согласно которым «исполнение опасных трюковых кадров (полеты в воздухе, прыжки с высоты, прыжки в воду, падения и т. п.), связанные с каким-либо риском для жизни или здоровья исполнителей, должно поручаться лишь актерам, прошедшим специальную подготовку. В противном случае эти действия должны выполняться специалистами-дублерами».
Из-за судебной тяжбы Юнгвальд-Хилькевича со сценаристом Марком Розовским и автором песен Юрием Ряшенцевым картина ровно год пролежала на полке. Телепремьера на Центральном телевидении состоялась только в декабре 1979 года.
Съёмки фильма проходили на Украине во Львове, Одессе, Свиржском замке и Хотинской крепости. Далее в течение трёх месяцев шёл монтаж трёх серий.
На фото Свиржский замок, который в фильме одновременно являлся «родовым замком д’Артаньянов», «Монастырем кармелиток в Бетюне», «домом палача», «бастон Сен-Жерве».
Изначально Михаил Боярский должен был исполнять роль графа Рошфора. Но однажды он опаздывал на репетицию. Когда он, запыхавшийся в суматохе и спешке, ворвался на съёмки, перед режиссёром предстала такая эффектная картина, что он сразу же безоговорочно определил кандидатуру на главную роль в фильме.
Ввиду того, что на роль Д’Артаньяна был уже утверждён Александр Абдулов, сначала Георгий Юнгвальд-Хилькевич предложил Боярскому на выбор — сыграть Атоса или Арамиса, а уже потом, благодаря ходатайству композитора Максима Дунаевского, доверил роль храброго гасконца, так как Абдулов не справился с музыкальным материалом.
Интересная деталь – в Менге женщину, бросающую тесто в гвардейцев, играет мать Михаила Боярского, Елена Мелентьева.
Игорь Старыгин же попал в картину на роль Арамиса уже по рекомендации самого Боярского, который увидел его в фильме «Доживём до понедельника» и посоветовал режиссёру обратить на Старыгина внимание.
В роли Атоса должен был сниматься Василий Ливанов. Он был единственным кандидатом, но, превосходно сыграв на пробах, в назначенный срок не явился на съёмки. Группа была в простое. Когда разгневанный режиссёр в Театре на Таганке увидел Вениамина Смехова в роли Воланда, он, не раздумывая, предложил ему стать Атосом. Смехов согласился. Его часто хвалят за прекрасное исполнение песни «Есть в графском парке чёрный пруд». Но актёр с грустью отмечает, что поёт не он — сам он на записи сильно фальшивил и перезаписать песню не успел — сроки производства поджимали. Саму песню исполнял Вячеслав Назаров — джазовый тромбонист, пианист и вокалист, чьё исполнительское мастерство признано музыкантами и критиками джаза России и США.
На роль кардинала Ришелье планировался Михаил Козаков, а Александр Трофимов должен был играть совсем другую роль. В результате Козаков впоследствии озвучил кардинала, сыгранного Трофимовым, поскольку Трофимов от природы сильно заикался и режиссёр не доверил ему самостоятельно озвучить роль. Кстати, на момент съемок Александру Трофимову, исполнившему роль кардинала Ришелье, было 27 лет, в то время как его герою — более 40.
Когда Георгий Юнгвальд-Хилькевич задумал снимать фильм, он уже точно знал, что в его картине Людовика Тринадцатого будет играть Олег Табаков, Анну Австрийскую — Алиса Фрейндлих, а Портоса — Валентин Смирнитский. По словам режиссёра, кроме этих исполнителей он себе никого не представлял и никого больше не пробовал на эти роли.
На роль Констанции была утверждена Евгения Симонова, но режиссёру пришлось взять Ирину Алферову — только с её участием дозволялось участие Боярского. Сам Юнгвальд-Хилькевич был очень разочарован игрой Ирины.
Госкино выделило бюджет на съёмки фильма довольно маленький, поэтому часть реквизита изготавливалась из подручных материалов. Перед съёмкой сцены Марлезонского балета в Одесском оперном театре режиссёр Георгий Юнгвальд-Хилькевич был вынужден пойти на рынок, накупить бижутерии и всю ночь мастерил «алмазные подвески для королевы» у себя в гостиничном номере. Точно так же Юнгвальд-Хилькевичем был изготовлен «эфес для шпаги д’Артаньяна», который он паял из консервной банки.
Фотография из архива каскадёра Николая Ващилина.
На съёмках Михаил Боярский получил серьёзную травму, когда снимали сцену Марлезонского балета в Одесском оперном театре. Граф Рошфор, которого играл Борис Клюев, был задуман как человек, который никогда не вынимает шпаги из ножен, поэтому его обучением практически не занимались. Но в одной сцене Клюев не выдержал и выхватил клинок. В результате его шпага проткнула нёбо Боярскому и буквально сантиметр не дошла до мозга. К счастью для Боярского, всё обошлось без тяжёлых последствий. Основной постановщик трюков на картине Николай Ващилин в своём интервью выдвинул несколько иную версию, заявив, что травму Боярскому нанёс не Борис Клюев, а сам Владимир Балон, который разрабатывал эту сцену во время отсутствия Ващилина. Сам же Борис Клюев опроверг эту версию, признав в одном из интервью, что он совершенно случайно травмировал Боярского, поскольку тот появился на съёмочной площадке нетрезвым.
Каскадер и постановщик трюков Николай Ващилин падает от удара Портоса.
Почти все трюки и фехтование в фильме были придуманы, разработаны и поставлены Николаем Ващилиным, с которым Одесская киностудия заключила договор на этот счёт.
Ко времени «Трех мушкетеров» актерам уже запретили рисковать собой во время съемок картин. «Лихачить» разрешили исключительно специалистам. В действие были введены «Правила по технике безопасности и производственной санитарии на киностудиях СССР», согласно которым «исполнение опасных трюковых кадров (полеты в воздухе, прыжки с высоты, прыжки в воду, падения и т. п.), связанные с каким-либо риском для жизни или здоровья исполнителей, должно поручаться лишь актерам, прошедшим специальную подготовку. В противном случае эти действия должны выполняться специалистами-дублерами».
0