Как загибались старейшие магазины электроники ( 11 фото )
- 10.04.2018
- 750
На днях мы рассказывали, как в конце 80-х российским миллиардерам удалось сколотить огромный бизнес на продаже компьютеров. Увы, ничто не вечно. Сегодня заниматься цифровым ритейлом тяжело и болезненно. Особенно если методично убивать себя изнутри, занимаясь подковёрными интригами. Как некогда успешные петербургские сети погибли, не выдержав конкуренции, кто придёт на их место в будущем и почему в итоге можем пострадать именно мы?
Жаркие 90-е
Технику в Петербурге начали продавать ещё в начале девяностых, когда появился магазин «Кей» и другие игроки. Это были нынешние аналоги «М.Видео»: крупная сеть с широким ассортиментом, серьёзными ценами и плавающим по качеству сервисом. А «молодые и дерзкие» нарисовались в 1998 году. Два бизнесмена, Михаил Рубашкин и Михаил Кипин, основали «Рик Компьютерс» — на долгие годы главную «точку закупа» для местной IT-аудитории. Благодаря небольшой расходной ведомости и удачному расположению на Литейном, «Рик» взял бодрый старт. Параллельно с крупной розницей за место под солнцем боролся и московский гастролёр — Ultra Electronics. Обе компании активно продавливали низкие цены; считается, что именно «Ультра» популяризировала сам термин «дискаунтер».
Демпинг, впрочем, давался в том числе и за счёт «серого» импорта. На рубеже тысячелетий было чудовищно дорого ввозить технику официально, поэтому товар шёл без каких-либо сопроводительных документов. Разумеется, многомиллионные поставки были невозможны без контактов на таможне. Представитель Ultra Electronics описал этот процесс в одном из номеров «Компьютерры»:
Контрабандные схемы базировались на коррумпированных связках брокеров и таможенных чинов. Тем не менее схемы регулярно давали сбои, часть машин не проезжала, и товар конфисковывали как контрабанду. Это называлось «потерять машину». Рентабельность дистрибьюторского бизнеса в те времена вполне допускала потерю, допустим, пяти фур из ста. Ситуация на таможне начала меняться где-то с 2003-2004 года. После введения различных мер той или иной степени успешности контроль на таможне быстро ужесточился. Каналы поступления контрабанды в течение нескольких лет были или перекрыты вовсе, или риск их использования сводил на нет потенциальную экономию.
Выйдя из «серой» зоны, компании сохранили привлекательную ценовую политику и покупателей, однако столкнулись с новым явлением для IT-рынка — рейдерством.
Захватнические 2000-е
В 2007 году вокруг «Ультры» полыхал скандал: ряд ритейлеров прямо обвинял компанию в так называемом «товарном рейдерстве». История закончилась плюс-минус ничем, но хронологию надо восстановить: из этих событий вытекает рождение «Юлмарта».
Итак, летом 2007 года силовики опечатали склад «Ультры» — там якобы хранилась техника, конфискованная у других фирм. Предполагаемый бизнес-план москвичей был прост: за бесценок выкупать у серьёзных структур арестованный товар, а у себя реализовывать «в полный рост». Компания открестилась: представитель Ultra назвал действия тогда ещё милиции «наездом, организованном в тесном коммерческом сотрудничестве с конкурентами». Мол, специально закрыли склад, чтобы потом тянуть деньги за выкуп.
В это же время Генпрокуратура возбудила дело против старшего оперуполномоченного управления по борьбе с оргпреступностью — за вымогательство 1,55 млн долларов. Согласно данным прокуратуры, милиционер просил деньги за «непривлечение к уголовной ответственности руководителя одной из столичных коммерческих организаций и за освобождение из-под ареста её имущества — распечатывание складских помещений».
Так что же, «Ультра» — жертва алчности силовиков? Да ничего подобного! Вскоре на пермском складе компании нашли 28,7 тысяч единиц техники, которую ранее изъяли у «Компонентов и систем». В результате опечатывания склада и прочих «надзорных» действий Ultra лишилась 10-15 млн, а недополученная прибыль составила около 100 млн долларов.
После этой драматической истории сила бренда истлела — сеть магазинов закрыли, распродав все активы. Отдельную ценность представляла торгово-информационная система Ultima, которую выкупил за 50 тысяч долларов Сергей Федоринов, тогда ещё гендиректор дистрибьюторской фирмы «Комбриг». Чуть позже Сергей стал руководителем «Юлмарта», первая точка которого открылась на том же месте, где и питерская Ultra — Кондратьевский проспект, 15.
Перестроечные 10-е
В «новое время» ритейлеры вливались по-разному. Например, ветеран «Рик» в 2008 году провёл ребрендинг. Как рассказали его владельцы в интервью, делом занималась известная петербургская рекламная студия. Синий корпоративный цвет сменился чёрно-жёлтой гаммой. Одновременно с осовремениванием компания наконец открыла вторую точку — на Лиговском проспекте. Спустя пару лет «Рик» обзавёлся третьим большим магазином, а спустя ещё пару — обанкротился. Перед этим руководство сети решилось развернуть формат в сторону небольших «пунктов выдачи товара». Планировалась открыть около десятка «Рик Point», что, видимо, позволило бы отказаться от аренды огромных торговых площадей. Не сложилось — очевидно, сеть не успела встроиться в новый формат, застряв где-то посередине.
Как это положено российскому бизнесу, умирал «Рик» с шумом и скандалом. Ещё в начале 2013 года на форумах появлялись жалобы на обслуживание и явную оптимизацию персонала: в очередь пункта выдачи выстраивались десятки человек. Маленькая, но красноречивая деталь: даже за пакеты начали брать деньги. Прямо перед закрытием прошёл вал сокращений — сотрудников увольняли «по собственному», иногда не выплачивая остатки зарплаты.
Проблемы были и на более высоком уровне. Поставщики жаловались на перебои с оплатой в 2013-м. У некоторых сдали нервы: дистрибьютор техники «Компания — Ресурс — Медиа» подал в суд на «Рик», надеясь отбить у них пять миллионов. Чтобы рассчитаться с долгами, руководство сети продало часть клиентской базы «Юлмарту» — по программе лояльности.
Параллельно открылась и закрылась «Киберри» — сеть бытовой электроники. Старт был резвый: за пару лет ритейлер раскинулся по всей стране, а в Санкт-Петербурге даже занял 900 квадратных метров в ТК «Платформа», недалеко от Лиговского проспекта. Правда, уже в 2013-м сеть судилась с администрацией торговой площадки: «Платформа» требовала от «Киберри» почти пять миллионов за неуплату аренды. Выплаты в итоге были удовлетворены, что и неудивительно: в том же году оборот сети составил 1,79 млрд рублей.
Но это не помогло остаться на плаву: уже в 2015-м сеть обанкротилась и закрылась. Возможно, такое поспешное решение связано с деятельностью хозяев «Киберри». «Первая спутниковая компания» (ПСК) занимается дистрибуцией спутникового оснащения для ТВ, электронный ритейл для неё — непрофильный актив. В 2014-м ПСК избавилась от другого розничного проекта — сети NLE, которая ушла «Юлмарту». Видимо, в случае с «Киберри» владельцы устали ждать прибыль и «слили» бренд.
Но перед этим случилось что-то вроде предсмертных судорог: руководство попыталось сделать из «Киберри» магазины по продаже и настройке спутникового оборудования. Для этого в кресло гендиректора позвали бывшего руководителя северо-западного филиала «Мегафон Ритейл» Дмитрия Адушева. Когда и этот проект не выгорел, сеть «уехала» в кипрский офшор, а «рулить» назначили некоего Игоря Самовара, который ни до, ни после «Киберри» не был замечен на аналогичных должностях.
Конвульсии «Юлмарта»
Живучий «Юлмарт» все эти годы смотрел на агонию конкурентов сквозь пальцы: прибыль росла, филиалы множились. В 2013 году в интервью «ДП» генеральный директор «Юлмарта» рассказал, что доля компании на рынке интернет-продаж составляет 24%. В 2015 году оборот вырос до 62 млрд рублей. Планировался выход на IPO — публичное размещение акций. Небо было безоблачным, «Юлмарт» ждало красивое и светлое будущее. Или нет?
В первую очередь, громадная выручка громадной только кажется — на самом деле эти цифры ниже ожидаемого. В начале 2015 года акционер Дмитрий Костыгин прогнозировал чистую прибыль в размере 100 миллионов рублей — получилось как-то слабее. К 2016 году «Юлмарт» задолжал поставщикам 6 миллиардов рублей. Из кризиса компания вышла с ранениями.
В феврале 2016-го, как писал Forbes, в петербургском офисе «Юлмарта» собрался полный менеджмент — разобраться, что делать дальше. Основатель Андрей Никитин и первый крупный акционер Михаил Васинкевич обвиняли в неудаче управленческую группу, собранную Костыгиным. Бизнесмен пришёл в «Юлмарт» из «Ленты» в 2010 году, быстро стал главным держателем акций (совместно с американским партнёром), занял кресло председателя совета директоров, замкнув на себе операционное управление предприятием.
Слева — Дмитрий Костыгин, справа — Сергей Федоринов
Весь 2015 год Костыгин активно вкладывал, расставляя сети. Согласно данным Forbes, выйти из кризиса он планировал так же — хотел вложить ещё два миллиарда, чтобы реструктурировать долг и отдать часть денег поставщикам. Совладельцы Васинкевич и Никитин предложили перейти в режим экономии: закрыть убыточные точки, нанять антикризисный менеджмент. Договориться не удалось.
Дальше началось странное — в дело вмешалась инвестиционная группа A1, принадлежащая «Альфа-Групп». В СМИ эту группу называют «юридическими рейдерами»: A1 занимается распределением финансовых долей внутри компании. Исключительно, конечно, в пользу заказчика.
В «Юлмарт» инвестгруппу привёл Васинкевич. Очевидно, план у бизнесмена был такой: протащить в совет директоров членов A1, продать им часть своей доли, чтобы те блокировали все решения Костыгина и его американского партнёра. Далее — вынудить конкурентов купить его пакет акций по указанной им цене. Первые два пункта удались, а вот с последними вышла накладка.
Дмитрий Костыгин даёт интервью Forbes.ru
Костыгин — ветеран корпоративных войн, всякими A1 его просто так не взять. Начав с переводов книг Айн Рэнд, Дмитрий запустил несколько успешных бизнесов, получил однопроцентную долю в «Ленте», продал её за 25 млн долларов, выдавил из интернет-холдинга Dream Industries его основателя. А ещё, помимо электронного дискаунтера, вложился в торговлю косметикой («Рив Гош» и «Улыбка радуги»).
Чтобы победить Васинкевича, Костыгин запустил процедуру банкротства — учитывая стоимость «Юлмарта» примерно в миллиард долларов, решение пугающее. На самом деле «падение» было контролируемым.
От того, что основные кредиторы в лице Сбербанка, Балтийской энергетической площадки и одного частного инвестора подали в суд — «Юлмарт» не должен был умереть. Зато его акции начали дешеветь, а покупателей особо не было, — кто захочет вложиться в бизнес, который «висит на волоске?». Вышло половинчато — никто не победил. Долю Васинкевича в итоге так и не выкупили, а на самого Костыгина завели уголовное дело и посадили под домашний арест.
Пока большие бизнесмены играли в большие игры, сам «Юлмарт» потихоньку загибался. Летом — в разгар конфликта — ушёл генеральный директор Федоринов, один из основателей сети. На его место назначили команду «временщиков». Ничего хорошего из этого выйти не могло, так что за 2017 год в холдинге сократили больше трёх тысяч человек. Часть из них уволили накануне новогодних праздников и, судя по отрывочным жалобам, без выходного пособия.
Впрочем, как заверил Дмитрий Родионов, экс-менеджер компании, «Юлмарт» сейчас в лучшем состоянии, чем кажется. И проблемы вызваны не промахами руководства, а скорее отсутствием финансирования.
Это ограничивает возможности финансирования и, как следствие, развития компании. Процессы в «Юлмартe» всегда были на высоком исполнительском уровне и внутренних крупных разборок не было. Когда ушёл Сергей Викторович [Федоринов, гендиректор «Юлмарта» — прим. 4PDA], случилась история с блокировкой совета директоров, приходилось принимать решения, исходя из текущего состава участников. Как мне кажется, в сложившейся ситуации были приняты верные шаги, которые позволили избежать быстрого падения компании.
Для самих же сотрудников изменилось немногое — рядового персонала не коснулись конфликты в верхах, но, разумеется, тема активно обсуждалась и многие надеялись на быстрое решение вопросов между руководством.
Я же уверен, что неразбериха близка к завершению. И да, «Юлмарт» переживёт 2018 год.
Несмотря на уверенность нашего источника, 2018-й начался со скрипом. Сеть приостановила деятельность в регионах, Костыгина лишь пару месяцев назад выпустили из-под домашнего ареста, а сам «Юлмарт» грозился юридически стать «Юлмаркетом», но вместо этого получил иск от своего же поставщика на 4,3 млрд рублей. Наконец, 19 апреля пройдёт судебное разбирательство о признании онлайн-ритейлера банкротом — если дату вновь не перенесут.
Крах «Юлмарта» и других компаний смотрится особенно ярко на фоне грандиозных успехов AliExpress — пока русские бизнесмены играли в свои игры, китайцы без шума и пыли захватили крупный рынок. Сам по себе интернет вряд ли убил бы местные магазины техники, но те сделали всё, чтобы спасовать: когда надо было консолидироваться и давать отпор зарубежному «агрессору», все занимались междоусобными разборками. Увы, в будущем вряд ли что-то изменится. «Али» победоносно пойдёт дальше по стране, а отечественные бизнесмены будут жаловаться в СМИ на корпоративный саботаж конкурентов. Что же будет с рядовыми покупателями в условиях, когда Китай окончательно завоюет рынок? Вопрос пока открытый. И не исключено, что ответ на него вам не понравится.
Жаркие 90-е
Технику в Петербурге начали продавать ещё в начале девяностых, когда появился магазин «Кей» и другие игроки. Это были нынешние аналоги «М.Видео»: крупная сеть с широким ассортиментом, серьёзными ценами и плавающим по качеству сервисом. А «молодые и дерзкие» нарисовались в 1998 году. Два бизнесмена, Михаил Рубашкин и Михаил Кипин, основали «Рик Компьютерс» — на долгие годы главную «точку закупа» для местной IT-аудитории. Благодаря небольшой расходной ведомости и удачному расположению на Литейном, «Рик» взял бодрый старт. Параллельно с крупной розницей за место под солнцем боролся и московский гастролёр — Ultra Electronics. Обе компании активно продавливали низкие цены; считается, что именно «Ультра» популяризировала сам термин «дискаунтер».
Демпинг, впрочем, давался в том числе и за счёт «серого» импорта. На рубеже тысячелетий было чудовищно дорого ввозить технику официально, поэтому товар шёл без каких-либо сопроводительных документов. Разумеется, многомиллионные поставки были невозможны без контактов на таможне. Представитель Ultra Electronics описал этот процесс в одном из номеров «Компьютерры»:
Контрабандные схемы базировались на коррумпированных связках брокеров и таможенных чинов. Тем не менее схемы регулярно давали сбои, часть машин не проезжала, и товар конфисковывали как контрабанду. Это называлось «потерять машину». Рентабельность дистрибьюторского бизнеса в те времена вполне допускала потерю, допустим, пяти фур из ста. Ситуация на таможне начала меняться где-то с 2003-2004 года. После введения различных мер той или иной степени успешности контроль на таможне быстро ужесточился. Каналы поступления контрабанды в течение нескольких лет были или перекрыты вовсе, или риск их использования сводил на нет потенциальную экономию.
Выйдя из «серой» зоны, компании сохранили привлекательную ценовую политику и покупателей, однако столкнулись с новым явлением для IT-рынка — рейдерством.
Захватнические 2000-е
В 2007 году вокруг «Ультры» полыхал скандал: ряд ритейлеров прямо обвинял компанию в так называемом «товарном рейдерстве». История закончилась плюс-минус ничем, но хронологию надо восстановить: из этих событий вытекает рождение «Юлмарта».
Итак, летом 2007 года силовики опечатали склад «Ультры» — там якобы хранилась техника, конфискованная у других фирм. Предполагаемый бизнес-план москвичей был прост: за бесценок выкупать у серьёзных структур арестованный товар, а у себя реализовывать «в полный рост». Компания открестилась: представитель Ultra назвал действия тогда ещё милиции «наездом, организованном в тесном коммерческом сотрудничестве с конкурентами». Мол, специально закрыли склад, чтобы потом тянуть деньги за выкуп.
В это же время Генпрокуратура возбудила дело против старшего оперуполномоченного управления по борьбе с оргпреступностью — за вымогательство 1,55 млн долларов. Согласно данным прокуратуры, милиционер просил деньги за «непривлечение к уголовной ответственности руководителя одной из столичных коммерческих организаций и за освобождение из-под ареста её имущества — распечатывание складских помещений».
Так что же, «Ультра» — жертва алчности силовиков? Да ничего подобного! Вскоре на пермском складе компании нашли 28,7 тысяч единиц техники, которую ранее изъяли у «Компонентов и систем». В результате опечатывания склада и прочих «надзорных» действий Ultra лишилась 10-15 млн, а недополученная прибыль составила около 100 млн долларов.
После этой драматической истории сила бренда истлела — сеть магазинов закрыли, распродав все активы. Отдельную ценность представляла торгово-информационная система Ultima, которую выкупил за 50 тысяч долларов Сергей Федоринов, тогда ещё гендиректор дистрибьюторской фирмы «Комбриг». Чуть позже Сергей стал руководителем «Юлмарта», первая точка которого открылась на том же месте, где и питерская Ultra — Кондратьевский проспект, 15.
Перестроечные 10-е
В «новое время» ритейлеры вливались по-разному. Например, ветеран «Рик» в 2008 году провёл ребрендинг. Как рассказали его владельцы в интервью, делом занималась известная петербургская рекламная студия. Синий корпоративный цвет сменился чёрно-жёлтой гаммой. Одновременно с осовремениванием компания наконец открыла вторую точку — на Лиговском проспекте. Спустя пару лет «Рик» обзавёлся третьим большим магазином, а спустя ещё пару — обанкротился. Перед этим руководство сети решилось развернуть формат в сторону небольших «пунктов выдачи товара». Планировалась открыть около десятка «Рик Point», что, видимо, позволило бы отказаться от аренды огромных торговых площадей. Не сложилось — очевидно, сеть не успела встроиться в новый формат, застряв где-то посередине.
Как это положено российскому бизнесу, умирал «Рик» с шумом и скандалом. Ещё в начале 2013 года на форумах появлялись жалобы на обслуживание и явную оптимизацию персонала: в очередь пункта выдачи выстраивались десятки человек. Маленькая, но красноречивая деталь: даже за пакеты начали брать деньги. Прямо перед закрытием прошёл вал сокращений — сотрудников увольняли «по собственному», иногда не выплачивая остатки зарплаты.
Проблемы были и на более высоком уровне. Поставщики жаловались на перебои с оплатой в 2013-м. У некоторых сдали нервы: дистрибьютор техники «Компания — Ресурс — Медиа» подал в суд на «Рик», надеясь отбить у них пять миллионов. Чтобы рассчитаться с долгами, руководство сети продало часть клиентской базы «Юлмарту» — по программе лояльности.
Параллельно открылась и закрылась «Киберри» — сеть бытовой электроники. Старт был резвый: за пару лет ритейлер раскинулся по всей стране, а в Санкт-Петербурге даже занял 900 квадратных метров в ТК «Платформа», недалеко от Лиговского проспекта. Правда, уже в 2013-м сеть судилась с администрацией торговой площадки: «Платформа» требовала от «Киберри» почти пять миллионов за неуплату аренды. Выплаты в итоге были удовлетворены, что и неудивительно: в том же году оборот сети составил 1,79 млрд рублей.
Но это не помогло остаться на плаву: уже в 2015-м сеть обанкротилась и закрылась. Возможно, такое поспешное решение связано с деятельностью хозяев «Киберри». «Первая спутниковая компания» (ПСК) занимается дистрибуцией спутникового оснащения для ТВ, электронный ритейл для неё — непрофильный актив. В 2014-м ПСК избавилась от другого розничного проекта — сети NLE, которая ушла «Юлмарту». Видимо, в случае с «Киберри» владельцы устали ждать прибыль и «слили» бренд.
Но перед этим случилось что-то вроде предсмертных судорог: руководство попыталось сделать из «Киберри» магазины по продаже и настройке спутникового оборудования. Для этого в кресло гендиректора позвали бывшего руководителя северо-западного филиала «Мегафон Ритейл» Дмитрия Адушева. Когда и этот проект не выгорел, сеть «уехала» в кипрский офшор, а «рулить» назначили некоего Игоря Самовара, который ни до, ни после «Киберри» не был замечен на аналогичных должностях.
Конвульсии «Юлмарта»
Живучий «Юлмарт» все эти годы смотрел на агонию конкурентов сквозь пальцы: прибыль росла, филиалы множились. В 2013 году в интервью «ДП» генеральный директор «Юлмарта» рассказал, что доля компании на рынке интернет-продаж составляет 24%. В 2015 году оборот вырос до 62 млрд рублей. Планировался выход на IPO — публичное размещение акций. Небо было безоблачным, «Юлмарт» ждало красивое и светлое будущее. Или нет?
В первую очередь, громадная выручка громадной только кажется — на самом деле эти цифры ниже ожидаемого. В начале 2015 года акционер Дмитрий Костыгин прогнозировал чистую прибыль в размере 100 миллионов рублей — получилось как-то слабее. К 2016 году «Юлмарт» задолжал поставщикам 6 миллиардов рублей. Из кризиса компания вышла с ранениями.
В феврале 2016-го, как писал Forbes, в петербургском офисе «Юлмарта» собрался полный менеджмент — разобраться, что делать дальше. Основатель Андрей Никитин и первый крупный акционер Михаил Васинкевич обвиняли в неудаче управленческую группу, собранную Костыгиным. Бизнесмен пришёл в «Юлмарт» из «Ленты» в 2010 году, быстро стал главным держателем акций (совместно с американским партнёром), занял кресло председателя совета директоров, замкнув на себе операционное управление предприятием.
Слева — Дмитрий Костыгин, справа — Сергей Федоринов
Весь 2015 год Костыгин активно вкладывал, расставляя сети. Согласно данным Forbes, выйти из кризиса он планировал так же — хотел вложить ещё два миллиарда, чтобы реструктурировать долг и отдать часть денег поставщикам. Совладельцы Васинкевич и Никитин предложили перейти в режим экономии: закрыть убыточные точки, нанять антикризисный менеджмент. Договориться не удалось.
Дальше началось странное — в дело вмешалась инвестиционная группа A1, принадлежащая «Альфа-Групп». В СМИ эту группу называют «юридическими рейдерами»: A1 занимается распределением финансовых долей внутри компании. Исключительно, конечно, в пользу заказчика.
В «Юлмарт» инвестгруппу привёл Васинкевич. Очевидно, план у бизнесмена был такой: протащить в совет директоров членов A1, продать им часть своей доли, чтобы те блокировали все решения Костыгина и его американского партнёра. Далее — вынудить конкурентов купить его пакет акций по указанной им цене. Первые два пункта удались, а вот с последними вышла накладка.
Дмитрий Костыгин даёт интервью Forbes.ru
Костыгин — ветеран корпоративных войн, всякими A1 его просто так не взять. Начав с переводов книг Айн Рэнд, Дмитрий запустил несколько успешных бизнесов, получил однопроцентную долю в «Ленте», продал её за 25 млн долларов, выдавил из интернет-холдинга Dream Industries его основателя. А ещё, помимо электронного дискаунтера, вложился в торговлю косметикой («Рив Гош» и «Улыбка радуги»).
Чтобы победить Васинкевича, Костыгин запустил процедуру банкротства — учитывая стоимость «Юлмарта» примерно в миллиард долларов, решение пугающее. На самом деле «падение» было контролируемым.
От того, что основные кредиторы в лице Сбербанка, Балтийской энергетической площадки и одного частного инвестора подали в суд — «Юлмарт» не должен был умереть. Зато его акции начали дешеветь, а покупателей особо не было, — кто захочет вложиться в бизнес, который «висит на волоске?». Вышло половинчато — никто не победил. Долю Васинкевича в итоге так и не выкупили, а на самого Костыгина завели уголовное дело и посадили под домашний арест.
Пока большие бизнесмены играли в большие игры, сам «Юлмарт» потихоньку загибался. Летом — в разгар конфликта — ушёл генеральный директор Федоринов, один из основателей сети. На его место назначили команду «временщиков». Ничего хорошего из этого выйти не могло, так что за 2017 год в холдинге сократили больше трёх тысяч человек. Часть из них уволили накануне новогодних праздников и, судя по отрывочным жалобам, без выходного пособия.
Впрочем, как заверил Дмитрий Родионов, экс-менеджер компании, «Юлмарт» сейчас в лучшем состоянии, чем кажется. И проблемы вызваны не промахами руководства, а скорее отсутствием финансирования.
Это ограничивает возможности финансирования и, как следствие, развития компании. Процессы в «Юлмартe» всегда были на высоком исполнительском уровне и внутренних крупных разборок не было. Когда ушёл Сергей Викторович [Федоринов, гендиректор «Юлмарта» — прим. 4PDA], случилась история с блокировкой совета директоров, приходилось принимать решения, исходя из текущего состава участников. Как мне кажется, в сложившейся ситуации были приняты верные шаги, которые позволили избежать быстрого падения компании.
Для самих же сотрудников изменилось немногое — рядового персонала не коснулись конфликты в верхах, но, разумеется, тема активно обсуждалась и многие надеялись на быстрое решение вопросов между руководством.
Я же уверен, что неразбериха близка к завершению. И да, «Юлмарт» переживёт 2018 год.
Несмотря на уверенность нашего источника, 2018-й начался со скрипом. Сеть приостановила деятельность в регионах, Костыгина лишь пару месяцев назад выпустили из-под домашнего ареста, а сам «Юлмарт» грозился юридически стать «Юлмаркетом», но вместо этого получил иск от своего же поставщика на 4,3 млрд рублей. Наконец, 19 апреля пройдёт судебное разбирательство о признании онлайн-ритейлера банкротом — если дату вновь не перенесут.
Крах «Юлмарта» и других компаний смотрится особенно ярко на фоне грандиозных успехов AliExpress — пока русские бизнесмены играли в свои игры, китайцы без шума и пыли захватили крупный рынок. Сам по себе интернет вряд ли убил бы местные магазины техники, но те сделали всё, чтобы спасовать: когда надо было консолидироваться и давать отпор зарубежному «агрессору», все занимались междоусобными разборками. Увы, в будущем вряд ли что-то изменится. «Али» победоносно пойдёт дальше по стране, а отечественные бизнесмены будут жаловаться в СМИ на корпоративный саботаж конкурентов. Что же будет с рядовыми покупателями в условиях, когда Китай окончательно завоюет рынок? Вопрос пока открытый. И не исключено, что ответ на него вам не понравится.
Материал взят: Тут